Он (выпивает). Что?
Она. А что? Наверное, уйду. Потерплю еще пару месяцев до летнего сезона и уйду.
Он (испуганно). Хочешь, я тебя на руках буду носить? До первого этажа и обратно. Ну что ты хочешь?
Пауза.
Она. Хочу, чтобы ты завтра остался дома и встретил человека с новой партией. Хорошо?
Он (пытаясь ее обнять). Хорошо.
Она (встает, и он плюхается на ее место). Что у нас на ужин?
Он. Твой любимый греческий. Сейчас принесу. Я добавил больше сыра, но меньше оливок.
Он уходит и через мгновение возвращается с большой миской, на ходу помешивая содержимое.
Она (шепотом). Кто-то стучится.
Он (ставит салат на стол и тоже шепотом). Тебе показалось.
Она. А я этот скрип из тысячи узнаю. Это наш скрип. Этот звук пришел подшофе и наверняка не один.
Он. Да тебе показалось.
В комнату входит Сын, бросает ключи на стол, и связка попадает в салат.
Сын. Черт, кто этот стол накрыл? На нем деда хоронили, а вы…
Она. Здравствуй сынок.
Он. Сын.
Сын. Виделись. Кто поможет мне извлечь из салата ключи, того поцелую. Или какая валюта еще нынче в моде?
Он (машинально). Кровь.
Сын (вздрогнул). Что?
Он. Кровь как валюта…
Сын (смеется). А, ты уже помешался. Мне кажется, наступит день, когда мы будем ходить с друзьями в дурку и наблюдать за папаней, как за выхухолем в зоопарке.
Она (строго). Сынок.
Сын. Что?
Она. У тебя кровь.
Сын. Вы что с папой, сговорились?
Она. На самом деле. Она течет.
Затемнение.
Сцена 2
Комната сына. В центре небольшая кровать, огромный портрет Че Гевары на всю стену. Справа шкаф, слева маленькое окошко, на котором стоит аквариум без воды. На кровати лежит Сын. Он смотрит в потолок и ловит комаров. Их нет, но он их ловит.
Сын. Еще один. Попался. Кровосос. (Кидает подушкой.) Получил, получил. Так, так.
Входит Он.
Сын. Осторожно двери закрываются. Следующая станция – Достоевская. Щелк, закрылась.
Он. Я войду?
Сын (монотонно). Один пассажир пострадал при попытке войти в закрытую дверь. Его помяло.
Он. Я в порядке.
Сын. Он говорит, что он в порядке, но рентген не обманешь. Пара косточек раздроблена, грудная клетка напоминает новогодний серпантин.
Он (подходит к кровати). У тебя все в порядке?
Сын (очень бегло). Поезд урчит, машинист объявляет еще одну станцию, затем еще одну, сминая одного за другим раззяв, ломая их здоровые тела и сбивая их положительный настрой.
Он (садится на край кровати). Мне всегда хотелось тебя спросить, почему ты не заводишь щенка?
Сын (приподнимается и садится на спинку). Собаки кусают, даже если не кусают сейчас. Вот если им все зубы подчистую, ни одного не оставить, и эти грубые когти срезать. А этот постоянно мотающийся из стороны в сторону хвост? Подрезать – вот мои условия.
Он. Но это же бесчеловечно.
Сын (смеется). Правильно, они же собаки. Зачем с ними по-человечьи? Вся беда человечества в том, что они со всеми пытаются вести себя по-человечьи. Разве можно с медведем на охоте вести себя малахольно, подставлять шею, надеяться своим русским поразить его мощную стать? С ним надо по-животному. Нахрапом, чтобы не успел сообразить. А если ты с ним попытаешься руссиш, тогда он тебе кукиш с отправкой на тот свет.
Он (задумчиво). У меня была в детстве собака. Она…
Сын (равнодушно). Знаю, у нее было трое щенят и она была любимицей всего двора.
Он (заламывает руки). Я правда рассказывал?
Сын. Она участвовала в трех олимпиадах, есть запись. Последний раз смотрели год назад, параллельно с женским керлингом.
Он (пытается приблизиться к Сыну). Я всегда хотел домашних животных. Мне казалось, что их у меня должно быть много.
Сын (вскакивает с кровати). Так в чем дело? Вперед, в зоомагазин, выбирай и помещай в нашу нездоровую среду.
Он. Зачем? Я как-то привык так. Да и, знаешь, не время.
Сын. Отчего же?
Он. Я хотел с тобой поговорить.
Сын (громко, с пафосом). Говорит попугай попугаю: «Я тебя, попугай, попугаю!» Отвечает попугаю попугай: «Попугай, попугай, попугай!»
Он (достает фляжку). У мамы все времени нет, я и подумал, что мы с тобой могли бы отлично поговорить…
Сын (открывает окно). Слушай, батя. Ты мне помешал. Есть личное пространство, и ты в него запустил ногу, да и часть руки. Плюс краешек носа.
Он (отпивает). Я не думал тебе мешать, просто хотелось побыть рядом. Мы же одна семья. А родным принято хоть время от времени быть рядом и общаться на разные темы.
Сын (садится на подоконник и смотрит в окно). Давай общаться.
Он. Как дела в школе? (Роняет крышку от фляжки.)
Сын. Никак.
Он (опускается на колени). Какие отметки получаешь?
Сын. Никакие.
Он (залезает под кровать). У тебя есть друзья?
Сын. Нет.
Он. А девушка?
Сын. Вот еще.
Он (вылезает из-под кровати, в зубах крышка). А… почему?
Сын. Не знаю. Смешной вопрос. Говорят из-за плохого воспитания, но я в это не верю. Говорю, что мой батя меня воспитывает, только редко. В первый раз, когда назвал дебильным именем, пророча успешную карьеру. Второй раз, когда замахнулся на мать, но попал в меня.
Он (подходит к Сыну на коленях). Я же извинился.
Сын. Да? А как ты изменился? Отрастил бороду, стал бить мать тогда, когда меня нет дома.
Он (взволнованно). Да что ты несешь? Я не…
Сын (спокойно). Бил. Она и работу поменяла. От училки до продавца.
Он (отпивает). Я тоже с этим не согласен. Но маме нравится.
Сын (строго). Маме нравится потому, что она не хочет быть долго дома. Здесь же кошмар. Уйти, что ли?
Он. Куда?
Сын спускается с подоконника, забирается на кровать.
Сын. У меня много вариантов. Это у тебя их всего два. Либо… либо. А передо мной весь мир. Расстелился и приглашает сперва заглянуть в одну чащу, под одни кустики, забраться на высокую гору и в глубокую пещеру. И жить, как Че Гевара.
Он. А кто это?
Сын. Человек, который не слушал в детстве родителей.
Он. И что с ним произошло?
Сын. Стал всемирно известным вождем.
Он. Он же плохо кончил?
Сын. Да какая разница? Главное, кто ты при жизни, пусть жизнь и коротка. По мне – пусть я доживу до двадцати, но совершу поступок, чем буду влачить жалкое существование.
Он (делает большой глоток). Наш дед был долгожителем.
Сын. Дед был долгожителем и… еще кем?
Он. Он работал на фабрике, сворачивал папиросы. Был первым. Он умудрялся за десять секунд набить и свернуть папиросу так, как надо.
Сын. И это подвиг?
Он. У него трое детей. Он умел говорить на особом языке, с помощью которого все его понимали. Все народы, все люди.
Сын (равнодушно). Я любил деда, но он, согласись, был серой личностью. Да и ты, твои родители не представляют из себя ничего особенного. Мать, правда, пыталась выбраться, да ее так засосало, что уже назад пути нет.
Он (приподнимается, но это у него получается неуклюже, и Он снова садится). Я не считаю себя…
Сын. Достаточно и меня. Мне хочется стать, как он. Сперва врач, после команданте Кубинской революции. Сперва школьник, затем…
Он. Это все не совсем правильно. Тебе нужно найти хобби. Плавание, борьба, шахматы.
Сын. Эти попытки мы с тобой уже сделали. Плавали, но едва не утонули, боролись так, что отбили почки, играли в шахматы до помутнения.
Он. Неужели ничего не подходит? Значит, мы плохо искали. Есть еще и стрельба из лука, бег с препятствиями.
Сын. Нет.
Он. Тогда надо совершить поход в кино, потом в кафе. Мы давно никуда не ходили вместе. Тебе надо намекнуть маме, чтобы она пошла с нами.
Пауза. Сын смеется.
Сын. Папаня, ты, что пытаешься вернуть былые отношения? Если да, то ничего не получится.
Он. Ты уверен?
Сын. Да. Ты мой отец, и хоть ты для меня пустое место, я тебе желаю добра. Ну я ничего не могу с собой поделать. Уважение – это слишком серьезно для меня. Я бы рад тебя уважить, но врать не привык. Поступок может совершить только честный.
Он. Ты, главное, не говори, что так ко мне относишься, при маме. Она не должна этого знать.
Сын. Будь спокоен. Ты хоть из низшего слоя, но мы игроки с одного поля. Иногда мне хочется с тобой чем-нибудь поделиться.
Он. Спасибо. (Приподнимается и делает шаг к двери.)
Сын. Чего заходил?
Он (останавливается). Ну как же? Увидеться, поговорить…
Сын. Меня не обманешь. Я родился позже, и, соответственно, все старые попытки на меня не действуют…
Он (бегло). Понимаешь, я очень хочу ребенка. Еще одного. Твоя мама против. Я хочу, чтобы ты на нее повлиял.
Сын. Я? Но как?
Он (подходит на цыпочках). Сказал бы, что был бы рад, чтобы в нашей семье появилось крохотное существо, которое ты бы любил и называл Тимошей.
Сын. Ничего более глупого не слышал.
Он. Я прошу. С меня подарок. Или что?
Сын. Хорошо. Только не надо этого сопливого тона. Он меня раздражает.
Он. Значит, договорились? (Идет к двери.)
Сын. Стой. Так не договариваются.
Он (останавливается). Да? А как?
Сын. Мне тоже кое-что нужно.
Он. Да, а что это?
Сын. Пара монет.
Он. Без проблем. Пара сотен? (Копается в карманах.) Вот у меня есть пятьсот. (Протягивает деньги.) Бери. Развлекись.
Сын. Нет, батяня. Мне нужно больше.
Он. Ну, знаешь. Я же не зарабатываю, как этот Билл, он же Гейтс.
Сын (шепотом). Мне нужно пять тысяч. Сегодня.
Затемнение.
Сцена 3
Комната в благоустроенной квартире. Зал. Входит Он, подходит к стенке, открывает дверку, достает бутылку и наливает себе рюмку. Доносится кашель. Он проливает на себя содержимое рюмки.
Он. Ёпрст. Кто здесь?
Сосед (удобно расположившись в кресле). Добрый вечер вам.
Он. Ты как здесь?
Сосед. Так твой меня запустил. А я решил свет экономить. Вот и сижу в потемках. Ну и закемарил. А ты, я гляжу, пить начал.
Он (ставит рюмку на место, закрывает дверку). Да это разве пить? Так, профилактика. От нервов и серы в воздухе. Французы придумали. (Включает свет.)
Сосед. Раньше тебя вовсе не дозовешься на застольные беседы. А сейчас, я гляжу, ты в них и не нуждаешься. Вот что я тебе скажу, сосед. Если и пьешь, то зови кого-нибудь. Даже меня позвал, и то хорошо. Иначе сопьешься. Ученые говорят.
Он. Да я же не пью.
Сосед. Даже если ешь. Зови. Я от голубцов не откажусь. До сих пор помню, как твоя жена голубцы готовила. Просто пальчики оближешь. Когда это было? Тогда вы еще гражданкой жили, а ты гражданином. Но потом ни вас не дозовешься, ни сами не зовете.
Он. Да, времени все…
Сосед. Знаю, я человек холостой. Поэтому забот у меня нет. Про меня ходит страшная легенда в доме: детей не родил, ни одну женщину не уговорил прожить бок о бок вместе, все женщины оказались несговорчивыми, может, он нужного слова не знает.
Он. Может.
Сосед. А мне хорошо одному. Предоставлен самому себе. Захочу, могу свое тело забросить на Аляску, а захочу – и в тундру могу. Разве не здорово? А тебе этого делать нельзя. Ты у нас с хвостом. Все семейные люди подобны жукам-навозникам, таскающим за собой свои испражнения. Нелегко.
Он. Да нет, у меня все хорошо. Отличная семья, жена, сын. Мне нечего делать на Аляске. (Зевает, смотрит в сторону спальни.)
Сосед. Я был в Китае. Там все люди свободны. Женщина знает, что не пропадет, даже если мужчина уйдет.
Он. Правда, с детьми у них оказия.
Сосед. А что с детьми?
Он. Там же нельзя более одного.
Сосед. Тоже мне нашел проблему. Была бы моя воля, я бы вообще некоторым не позволял. Пусть пара рас вымрет. Население рассредоточится по стране. Будет спокойнее дышать. Исчезнут пробки, недвижимость станет доступнее.
Он. Твой род не продолжен.
Сосед. Он продолжается. Ты же знаешь, что я постоянно в экспедициях. С двадцати трех. Сейчас мне пятьдесят один. И у меня уже… когда подсчитаю, дам точное число.
Он. Они знают?
Сосед. Конечно.
Он. Наверное, тебя не признают, считают тебя сволочью.
Сосед. Отнюдь. Я им дал жизнь, и они мне благодарны. Мы мило переписываемся. И у них нет претензий. У каждого есть отчим, и с ним я тоже в хороших отношениях.
Он. Мы разные.
Сосед. И чем же мы с тобой разные?
Он. Ценности другие.
Сосед. Возможно. Но ценности сейчас не передаются по наследству. Их обменивают в ломбарде на другие ценности. Наскучили одни – всегда есть другие.
Он. Посмотришь на тебя, то ты просто образец для подражания.
Сосед (встает). А вот этого не надо. Вот это я не люблю. Я тоже ломал голову в свое время, как жить и кем стать. У меня тоже был трудный этап, когда одна ночь сливалась с другой, так как я не мог уснуть от душивших меня слез. Это было. И должно быть у всех. Сейчас твой сын не спит и глотает по ночам слезы. Это видно. Ты понаблюдай за ним. Здесь не нужно лезть, а просто наблюдать.
Он (нервно). Ты за этим пришел?
Сосед (улыбнувшись). У меня соль кончилась. А я собрался устроить вечер текилы и доброй американской эротики. Одолжишь?
Он. Хорошо. Сколько?
Сосед. На пару бутылок, я думаю, нужно стакан или два. Или больше?
Он. Мне стыдно признаться, но я ни разу не пил текилы.
Сосед. Когда пьешь текилу, то кровь становится игривой, она напоминает кисель, сгустками.
Он. Обезвоживание организма или избыточная масса эритроцитов.
Сосед. Текила состоит из эритроцитов.
Он уходит, возвращается с пакетиком.
Он. Я хочу второго ребенка, поэтому не пью… стараюсь не пить.
Сосед. Молодчик. Делай девчонку.
Он. Да какая разница.
Сосед (тихо). Разница есть. Я вижу, сын тебя не очень жалует…
Он. Да, ерепенится.
Сосед (неожиданно громко). А если появится дочь, то она будет любить тебя.
Он (прижимая указательный палец к губам). Почему?
Сосед. Ученые говорят, что девки отцов любят. Так природа распорядилась.
Он. Но почему так? Правильнее было бы, если отца слушался сын, и дочка слушалась мать. Это не значит, что она отца не должна слушать, должна.
Сосед. Вот такая природа. Я пойду. Если я один, то это не значит, что я одинок.
Он. Ты заходи.
Сосед. Постараюсь в следующий раз войти в окно или войти в стенку.