Изображение обложки взято с сайта https://wallpapers.99px.ru/wallpapers/1454/
К автору: [email protected]
Пролог
– Ну так иди посмотри, ушли они или нет, – хмыкнул солдат выплевывая соломинку, от которой во рту остался горьковатый, но приятный пряный вкус, отвлекающий от начинающейся жажды.
Фамилия его была Токарев, а в солдатском быту просто Токарь. Он повернул голову и испытывающе посмотрел на боевого товарища Семена с труднопроизносимой фамилией, к которому не привязывалась никакая кличка. Налюбовавшись, он снова вернулся к окуляру оптического прицела, безрезультатно осматривая спуск к озеру. Незавидное положение бойцов не изменилось с прошлой ночи. Семен, крепкий, коренастый и обычно веселый не шутил уже с утра. Пересохшие губы и хрипотца в голосе говорили сами за себя. Вода кончилась еще утром, о том, чтобы идти к своим на запад, сейчас не хотелось и думать.
Их блокпост был разбит ночью. Они, чудом убежавшие от пятнистых, практически без амуниции и снаряжения смутно представляли куда сейчас идти. Заблудиться было не страшно, страшнее всего, до животного ужаса, они боялись наткнутся на гнус. Семен вздохнул, с трудом сдерживая и раздражение, и уныние. Небольшое озерцо, обрамленное камышом, сулило облегчение, к тому же обеззараживающие таблетки у них были, а вот сентябрьское жаркое солнце и незначительные облачка на светло-голубом небе обещали сломить их сопротивление и заставить рано или поздно все-таки сходить за водой.
– Блин, Токарь… не будут же они нас там караулить? Если бы они знали что мы тут, сами бы за нами пришли, – сказал он негромко.
Токарь уже не отрываясь от прицела снял единственную на двоих пустую фляжку, последние капли которой он тщетно вытряхивал себе в рот полчаса назад и положил рядом с товарищем.
– На. Что, готов поменять жизнь на глоток воды? – спросил Токарь без особого интереса.
– Нам все равно уходить надо, к людям, на запад. Без воды плохо идти. Ты подумай, сейчас все людные точки обходить надо будет, ни магазина, ни колодца, все мимо. Не сейчас, так потом точно наткнемся на этих. Людные места им маслом намазаны. Ты если что стреляй, главное, не тяни.
– Если что… – передразнил его Токарь, удивляясь некоторой легкомысленности товарища. – Даже если попаду, это их не удержит. Хорошо если свалит на время, чтобы ходу можно было дать, а если не свалит…
– Да ты, не в него стреляй. В меня, – мрачно сказал Семен, протягивая руку в фляжке, зачарованно глядя, как причудливо играет на потертой алюминиевой крышке, паутинка в лучах солнца.
Теперь снайпер отвлекся, от смотренной-пересмотренной травы по направлению к озерку и ближайших камышей.
– Не дури, – севшим голосом сказал он. В его голосе легкой дрожью показал свое дикое лицо страх.
–Ты главное не медли… – механически повторил Семен, сграбастал флягу и, вынырнув из-за трухлявого бревна, которое служило им укрытием среди этой равнинной местности поросшей то ли низким кустарником, то ли какой-то высокой колючей травой, пополз в сторону озера.
Ползти ему было метров сто, и снайперов у противника не было в принципе, не той силой пользовались пятнистые, пораженные вирусом выходцы из Зоны, но честное слово, лучше ползти под прицелом снайпера, чем быть засеченным одним из тех созданий. Среднего роста, ловкий, тренированный солдат, обозначал свою дорогу редким подрагиванием растительности и едва заметно появляющейся пыльцой, сбиваемой с горькой полыни, уверенно чувствовавшей себя в этих широтах. Через какое-то время подрагивание кустиков прекратилось и Токарь, даже в прицел оптики, не мог разглядеть следов его присутствия. Замер солдат, прислушиваясь к обстановке или был обездвижен пятнистой тварью было совершенно неизвестно.
До того, как на их блокпост, ворвались бывшие люди, они видели, а точнее сказать чувствовали перемены в воздухе. Вся природа этого благословенного края чуяла нежить и бледная, испуганная пряталась по щелям и норам, а скорее всего просто убегала, от пятнистой нежити как от стихийного бедствия. За день до прорыва исчезли птицы, перестали щебетать невидимые глазу в высоте певцы, затем вороны с каким-то паническим криком летели в сторону от Киева, затем утихли сверчки, кузнечики. Даже слепни и комары, нет, нет садившиеся на загорелую солдатскую шею перестали докучать. Люди остались одни. Так взвод из двадцати пяти человек исподволь, незаметно для себя стал немногословным и тревожным лагерем. Токарь не видел как именно прорвали их несложную оборону, они с Семеном уже вечером возвращались из поредевшей в населении Озерщины, с водкой, как услышали грохот крупнокалиберных пулеметов роботов ПР127, а потом и ручного стрелкового оружия. Побросав все, они бросились вначале к своим, но не успев добежать поняли, что стрельба стихает, отчаянно и бестолково захлебываясь взрывами гранат, обозначая конец ближнего боя. После этого они не помнили ничего, убегая в сумерках прочь от того места, где только что располагалась их часть. И вот теперь… теперь Токарь смотрит в свой прицел ожидая возвращения товарища. Их инструктировали, что противник может уложить мордой в пол бойца с расстояния под сотню метров, может убить его через стену или сделать стариком, а еще хуже обратить в себе подобного… не скоро, почти через двое суток плюс минус… Плюс, минус…
По озерку пошла легкая рябь волны, солдат почувствовал, как несмотря на жаркое сентябрьское солнце по спине, под нагретой гимнастеркой побежали ледяные мурашки. Рябь утихала, сглаживаемая легким, почти неощутимым ветром. "Хоть бы телефон был, позвонить", – посетовал про себя солдат, но ведь телефоны как назло отобрали, чтобы не разводить панику. Чувствуя себя, так, словно тело стало маленьким и сухим, Токарь наблюдал, как подрагивающая растительность стала показывать движение в его сторону. Интуитивно он понимал, что это скорее всего Семен, но не в силах ослабить хват китайской снайперской винтовки QBU-88, калибра пять, пятьдесят шесть, невесть как попавшей к ним в часть, продолжал следить, переводя прицел от кустика к кустику. Наконец он разглядел знакомую гимнастерку и судорожно выдохнул, только сейчас поняв, как сильно были напряжены мышцы пресса, словно камень зафиксировав тело в неподвижном состоянии. Еще через несколько минут пыльный, но явно посвежевший взглядом Семен привалился к бревну с его стороны.
– Нормально, чисто все вроде, – выдохнул он, подавая полную флягу, борта которой приятно холодили руку. – Давай таблетку.
Токарь отложил наконец винтовку в сторону и протянул пластиковую тубу товарищу. Семен открыл ее, бережно достал одну штуку кинул во фляжку, закрутил и потряс несколько секунд. Посчитав, что этого достаточно открыл и сделав губы трубочкой потянулся к горловине.
– Погоди, – остановил его Токарь. – Дай постоять минутку, мало ли… вдруг зараза какая живучая в озеро попалась. Поймаешь – поносом не отделаешься.
Семен молча согласился. Закрутил крышку и выжидающе уставился на товарища. Подождав несколько минут, пить почему-то сейчас стало хотеться меньше, Токарь кивнул. Семен открыл крышку и с сомнением посмотрел на белый дымок вырвавшийся из горловины.
– Пей? – неуверенно сказал он, протянув фляжку товарищу.
Глава 1. Москва
– Трофим Аристархович?
Чья-то широкая тень заслонила солнце, что почувствовалось даже через закрытые веки. Голос был мужской, вежливый и достаточно приятный. У Трофима екнуло в груди, почувствовав знакомые нотки людей из системы, которые всегда немного похожи друг на друга, но он не подал виду.
– Да… – ответил он негромко и приподнял очки, стараясь снизу вверх разглядеть обращающегося.
За спиной, а точнее за головой силуэта ярко светило солнце, таким образом, что ослепленный солнцем Трофим видел только контур крупного человека.
– Станислав, – представился контур. – Прошу прощения, что отвлекаю вас…
– Трофим, кто это? – приподняла голову его жена Ольга и уставилась из-под широкополой шляпы на Станислава поверх солнцезащитных очков.
– Это, наверное, по работе, – стараясь не выдавать разочарования сказал Трофим, но это не укрылось от слуха жены. – Что вы хотели, Станислав?
– Еще раз извините, но тут на связи ваш знакомый. Пожалуйста поговорите с ним, – с этими словами он подал трубку Трофиму.
Трофим сел вертикально на шезлонге и неохотно приложил трубку к уху. Ну кто это мог быть? Он только-только начал переставать вглядываться в игру теней на земле, опасаясь трамплина или воронки, только-только перестал задерживать взгляд на колышущихся полупрозрачных занавесках, опасаясь разглядеть за ними или в них электры, только-только перестал оглядываться и осторожно выглядывать за угол в новых местах, проверяя пространство на предмет чего бы то ни было, от мутанта до зомби, как вдруг эта трубка, от которой веяло чем угодно, но не тем покоем и комфортом что окружает его сейчас.
– Слушаю… – хмуро сказал Трофим в трубку.
– Док? – раздался обрадованный, знакомый и не уместный сейчас хрипловатый голос Якоря. – Здорово Док! Это я – Якорь.
Трофим с трудом сдержался от того чтобы подпрыгнуть. Привет из Зоны. Здесь в Турции. Более неуместного варианта, наверное, невозможно было бы придумать, как будто звонок из другого измерения, с другой планеты.
– Здорово Якорь, – улыбнулся в трубку Трофим. От Якоря можно не ждать свиньи, и если он сюда позвонил, то это явно не просто чтобы узнать, как тут дела. – Это шеф, – негромко сказал он жене и встал, намереваясь отойти подальше.
– Док, ты новости смотришь? – задал вопрос сталкер и судя по звуку затянулся сигареткой.
– Нет.
– Понимаю, я тоже не охотник до новостей с Большой Земли, но тут другое, Док. Помощь твоя требуется. Гнус вышел из Зоны, накрыл Киев через Днепр… Их уже в Киев вышло, наверное, тысячи.
Трофим открыл рот, пытаясь переспросить: что это сейчас было сказано. Да вот сейчас, секунды назад, но вместо вопроса из его рта вырвался лишь сдавленный сип. Якорь с той стороны трубки услышал это и молчал, шумно затягиваясь и выдыхая в трубку. Трофим представил его усатое лицо, с щелками глаз смотрящих вдаль, сквозь стены или собеседника, которые он прищуривал, закрываясь от дыма, особенно в минуты серьезных раздумий. Наверняка он сейчас стоит, прислонившись плечом к стене или дереву, скрестив ноги, а на нем одета его маскировочная зеленая куртка с выгоревшим желтым пятном на правом рукаве и когда он затягивается, он нет-нет да кидает взгляд на это самое пятно.
– Что? – наконец сдавлено переспросил ученый. – Когда? – тут же задал он второй вопрос понимая, что теперь от вопроса "когда" зависит гораздо больше.
– Пять суток назад, Док. Киева нет. Бомбили тактическими ядерными зарядами, вроде как зачистили, но зомби прут из окрестностей и по воде. Еще до того, как новость дошла о том что гнус в Киеве, они разъехались на транспорте по Восточной Европе. Пограничники же для них не помеха. Теперь зафиксированы случаи в Молдове, Румынии, Болгарии, а там уже с Турцией граница… Понимаешь, о чем я?
Трофим молчал, слушая гулко стучащее в груди сердце. Руки и ноги потеряли свой вес, он сел на песок прямо там же где и стоял.
– Москва как? – пытаясь собраться с мыслями спросил он.
В трубке послышался шорох зажигаемой спички и, очевидно, новая сигарета полезла в рот Якорю взамен только что выкуренной.
– Москва пока нормально… только… – Якорь выдохнул горький дым, собираясь с духом чтобы сообщить. – Только эти идиоты привезли в Москву Псараса, а он сбежал.
Сталкер тяжело вздохнул, словно в этом была хоть капля его вины. Трофим непроизвольно закрыл рот рукой, стараясь сдержать чувства. К нему уже двинулся внимательны турок Мехмед, с зонтом и подносом с прохладительным напитком, но был придержан еще одним крепким телохранителем, из присланных приглядывать за ученым. Мехмед настороженно посмотрел на придержавшего его тыльной стороной ладони человека с внимательным взглядом профессионального убийцы, кивнул и скрылся в тени отеля.
– Это… это же… – стараясь подобрать слова прошептал Трофим.
– Это амба, Док, – резюмировал за него Якорь. – Надо срочно выезжать в Москву. Семью отправь в Казахстан, считай что к моим родственника. Адрес я тебе дам, перебраться помогут. Билеты уже куплены. Уезжай скорее пока все не перевернулось.
Трофим не выдержал и громко завернул пару десятков слишком крепких для этой местности матерных словосочетаний. Его дети, игравшие неподалеку и никогда не слышавшие от отца ничего подобного растерянно оглянулись на него. К ним тут же подошла мать и подняв их с песка повела в отель. Ее женское чутье и интуиция безошибочно оценили ситуацию. Пусть она и не могла слышать, о чем именно разговаривали ее муж и его шеф, но она как-то поняла что им нужно будет возвращаться домой.
– Этот Станислав, он кто? – наконец угрюмо спросил Трофим, спустя почти минуту молчания в трубку.
– Это человек Алексея Викторовича. Алексей Викторович… ты его должен знать. Наша крыша и финансовое крыло. Там от него двое. Второго не знаю как зовут, вроде военсталы бывшие. Они тебя охранять выехали.
– Охранять? – бессмысленно переспросил Трофим.
– Охранять. Давай Док, собирайся. Я тут видишь, чтобы с тобой поговорить выехал за Кордон, сейчас обратно надо. Вроде как Выброс будет через сутки, надо успеть вернуться.
– Хорошо, понял Якорь. Сейчас своим объясню все и двинем.
–Давай Док. Удачи. Ребята кстати с "мухами" оба, так что, если что поближе к ним держитесь… мало ли.
***
Трудно объяснить сколько усилий стоило ему, глядя в расширенные от ужаса глаза Ольги, объяснить необходимость прерывания отпуска и возвращения. Причем весть о том, что возвращаться в Москву мог только он, но никак не его жена с детьми, он решил сказать лишь в аэропорту. А ей нужно было лететь не домой, а в незнакомый Казахстан, в небольшой городок Кустанай, где жили некие "считай родственники" Якоря. Они спорили несколько минут. Он уже начал проигрывать словесную баталию с женой, под объявления диспетчера на нескольких языках о начале посадки на рейс Анкара-Москва. Трофим не находил достаточно веских доводов для убеждения своей жены в необходимости разделения семьи, как стоящий неподалеку Станислав тактично кашлянул, привлекая внимание ученого.
– Что? – нетерпеливо подошел к нему Трофим, думая совершенно о другом.
Его рассвирепевшая половина стояла в трех метрах раздувая ноздри. На ее красивом лице ясно читалось нежелание мириться с ситуацией и во что бы то ни стало ехать, если уж так надо, то только со своим мужем. Станислав достал телефон и включил видеозапись, где с приличной высоты показывались кадры сожженных улиц, машин, разрушенных домов. Картина разрушений становилась тем сильнее, чем ближе подлетал снимающий все беспилотник к эпицентру взрыва. Воронка размером, если судить по отдаленно стоящим прямоугольникам фундаментов домов, от тридцати до пятидесяти метров в диаметре. Метрах в ста от нее за обгоревшей каймой берега протекала широкая река.
– Это Киев. Через двое суток после появления первых зомби. Я не хотел вам этого показывать, но… вы же понимаете в Москве может быть тоже самое. Может это убедить вашу супругу не терять времени.
Трофим похолодел. Рассматривая жуткую картину разрушений, по мере того как беспилотник пролетал над районом. Он не мог знать узнать эти места, поскольку никогда там не был, но сейчас и сами коренные жители этого города не смогли бы узнать районы, протекавшие под крылом аппарата. Вдалеке показалась еще одна воронка, вокруг которой бетонное обгоревшее крошево начиналось только через несколько сотен метров. Негнущимися пальцами Трофим взял телефон и подошел к Ольге, показывая видео с самого начала. Женщина с десяток секунд смотрела в небольшой экран с ничего не значащим выражением на лице, потом до нее дошло. Она зажала рот двумя руками и с ужасом посмотрела на Трофима.