Frances Hardinge
Verdigris Deep
* * *
Благодарю всех, с кем в эти годы общалась в кружках писателей; Нэнси – за то, что решилась стать моим агентом и берегла мой разум, когда мир вокруг сходил с ума; моего редактора Рут Олтаймс; Кэти Норман и ее волшебный карандаш; Рианнон Лесситер; Ричарда Риджа, с которым мы ели ежевику в Беломаге. И конечно, Мартина.
Моей чудесной маме, Антее, познакомившей меня с миром слов.
Глава 1. Вознесение тележки
Ярь-медянка, сущ. – сине-зеленая ржавчина, разъедающая медные монеты до полного их уничтожения…
Райан так надеялся, что Джош успеет. Когда они свернули за угол, автобус уже ждал на остановке, и Джош припустил бегом, шлепая по лужам и распугивая скворцов. Двигатель сердито чихнул, и неповоротливая туша автобуса поползла сквозь дождь, как набычившийся великан. Райан думал, что Джош, как обычно, привлечет внимание водителя, но автобус в последний миг фыркнул и угрюмо рванул прочь, оставляя серые следы на мокром блестящем асфальте.
Джош бежал за ним добрых двадцать ярдов. Сквозь хрустальные брызги дождя, усеявшие очки, Райан наблюдал, как его кумир, споткнувшись, останавливается и с досадой пинает фонарный столб.
Автобус будто увез прочь хорошее настроение Райана и остатки летнего дня. На вереницу магазинов опустились холод, мрак и запустение. Во рту стоял вкус шоколадного коктейля, стоившего возвращения домой. Райана замутило.
За спиной раздалось астматическое пыхтение Челли. Обернувшись, Райан заметил, как та теребит ингалятор. Девочка глубоко вдохнула, и глаза ее распахнулись, вобрав окружающую пустоту. Она уставилась на унылую фигуру Джоша.
– Джош такой… сказал, автобус всегда опаздывает… Мол, успеем выпить по коктейлю… Все, мне конец… Мама думает, я сижу с ребенком… – Белесые брови от ужаса заползли на лоб и спрятались под светлой челкой.
– Челли, тише, – сказал Райан, вложив в голос остатки тепла. Увы, тщетно: подруга вошла в раж.
– Джошу-то не привыкать… Все знают, что он оторва… А я никогда не влипала… у меня нет опыта…
– Тише, – повторил Райан, теперь уже напряженно. Джош подошел совсем близко, и мог услышать ее слова. Стыдясь своих ошибок, он обычно злился на весь мир, источая волны язвительной агрессии. Не хотел бы Райан застрять в Беломаге со злобным Джошем.
Им вообще не положено было здесь находиться.
Беломаг – это почти-место. Железная дорога и бензохранилища делают его почти районом Гилдли. Слепящие поля масличного рапса, протянувшиеся на восток, делают его почти деревней. Печальные вереницы домов, минимаркет и велосипедный магазин делают его почти обжитым. Берега канала – почти красивым.
Что-то тут когда-то произошло. То ли зарезали человека, то ли нашли на тропинке палец с кольцом, то ли местные регбисты всем клубом помочились с моста в канал. Никто уже не помнил почему, но название «Беломаг» звучало гадко. При упоминании о Беломаге у родителей кривились лица, как от сильной вони. Для детей этот городишко был под запретом.
Делать тут было нечего, но запретность придавала ему особый шарм. Приехать в Беломаг, чтобы покормить галок перед заколоченной почтой, было куда интереснее, чем с той же целью пойти в ближайший парк. Понятное дело, с первых же дней летних каникул ребята постоянно выбирались в Беломаг. Райан ценил это место, но сейчас больше всего на свете хотел оказаться не здесь.
Джош, повесив голову, возвращался к ним. Его непокорная светлая шевелюра потемнела от дождя. Наступая на ногу, Джош морщился. Наверное, ушиб ее о столб. Когда парень поднял взгляд, на его лице гуляла усмешка.
– Фигня, – пожал он плечами, рукавом стирая капли с золотистых стекол солнечных очков. – Уедем на следующем.
Челли так прикусила нижнюю губу, что верхняя нависла над ней, как мягкий клюв. Будучи самой преданной фанаткой Джоша, она пыталась смолчать, но слова потекли, как вода из прохудившейся трубы:
– Но… это был последний городской автобус, в междугороднем наши билеты не действуют, и денег не хватит, чтобы заплатить за всех… мы влипли…
– Не боись, есть план, – ухмыльнулся Джош.
План оказался примитивным и мутным, но раз его придумал Джош, должно сработать, решили ребята.
За оградой парковки при минимаркете спускался к каналу длинный заросший склон. Там в кустах торчали брошенные магазинные тележки, увязнувшие в траве и увитые плющом. Джош придумал достать тележку, притащить на стоянку и вынуть фунтовую монетку из фиксатора на ручке. Друзья вновь почувствовали вкус к приключениям. Они перелезли через ограду и нырнули в заросли.
Роща производила странное впечатление, особенно в сгущающихся сумерках. Особенно Райан заценил мусор. Газеты желтели среди ветвей, как сухие листья, покрытые таинственными письменами. Трухлявый дубовый пень, увитый плющом, прятал в своем чреве коллекцию мятых банок. Красная варежка, надетая на ветку, так и мелькала в воздухе, будто дерево хотело похлопать в ладоши, да забыло отрастить вторую руку.
– Райан, у тебя глаз-алмаз, найди тележку, – попросил Джош, и Райан ощутил, как в душе борются гордость и тревога. В такие моменты он всегда подозревал, что Джош над ним издевается. – Челли, прикинь, он видит мир иначе. У него глаза перевернуты вверх ногами. По виду определить нельзя, вот ты и не замечала.
Челли вяло хихикнула. На тонущем в сумраке лице читалась неуверенность. В больших, широко расставленных глазах плескались удивление и страх.
– Точно говорю, – гнул свою линию Джош. – Когда никто не видит, он моргает снизу вверх. Например, как сейчас, в темноте. Райан, признайся, ты моргаешь снизу вверх?
Райан не нашелся с ответом. Он предпочел нырнуть в заросли, притворившись, что не расслышал. Челли легко пугалась, и Джош обожал ее дразнить. Райан вечно забывал, что девочка старше него. Он обогнал программу и погрузился в ледяные воды средней школы на год раньше, чем его сверстники. Ситуацию усугубило, что был он тощ, мал ростом и строил длинные заумные фразы, как высокомерный ботан. От безысходности он подружился с Челли. Девочка, словно дрожащий котенок, излучала ауру беззащитности, а бледная кожа и белесые волосы рождали ощущение, будто Челли долго-долго мылась и смыла с себя все краски вместе со смелостью. Естественно, хулиганы в классе не могли устоять перед соблазном. Райан и Челли нашли в лице друг друга единственного собеседника, хотя девочке был нужен исключительно слушатель.
Джош стал их спасителем. Он был старше, а в этом возрасте разница в один класс означает пропасть. Хулиганы вообще не понимали, как подступиться к Джошу с его ухмылкой Чеширского кота и убойным юмором. Насмешки отскакивали от его желтых очков, рикошетом задевая забияк. Волшебным образом люди тянулись к Джошу, будто он вечно затевал веселую проказу и все хотели в ней участвовать. Как ни странно, Джош помнил Райана по младшей школе и принял их с Челли в свой круг. Вот уже добрый год его опасная дружба защищала ребят от серьезных издевательств. Так что Райан справедливо полагал, что Челли не обижается на подначки Джоша, но сам подкладывать язык не спешил.
Обычно в зарослях торчало с полдюжины тележек, но сегодня они как будто почуяли, что по их душу пришли охотники, и словно провалились сквозь землю. Наконец Райан приметил тележку около канала. Она валялась на боку, будто поскользнулась, убегая от них, и теперь не могла встать на колеса. Втроем ребята потащили ее к ограде, то и дело выдирая добычу из цепких лап ежевики. Лишь у самой парковки они обнаружили в плане Джоша изъян.
Со стороны склона ограда оказалась гораздо выше. Ребята так часто лазили тут, что давно перестали замечать разницу. Теперь они стояли с тележкой внизу, а край ограды ехидно скалился у них над головами.
– Ничего, затащим, – наконец сказал Джош. – Это же азы механики.
Выслушав Джоша, ребята принялись мастерить трос из подручных материалов – обрывков пластиковой ленты для оград, драной майки, кусков проволоки. Импровизированный трос перекинули через ветку, одним концом привязали к тележке, а за другой взялись Челли с Райаном. Джош, самый сильный из троицы, полез на ограду.
«Ничего не выйдет», – подумал Райан, повиснув на тросе. Но тележка приподняла передние колеса, поболтала ими в воздухе и поползла вверх. План сработал.
Забавно было наблюдать за вознесением тележки. Она то и дело билась о ствол, оставляя на коре глубокие шрамы, но с каждым рывком приподнималась на пару дюймов. Вскоре тележка нырнула в листву. Ребята продолжали тянуть, ветки качались, стряхивая дождевую воду. Когда до Джоша оставались считаные сантиметры, в щель под синим детским сиденьем попал тонкий сук и застрял намертво.
Райан с Челли вскоре оставили тщетную затею. Они дули на натертые ладони, а тележка торжествующе взирала сверху.
– А давайте возьмем палку, сунем под колесо, покачаем туда-сюда, и потихоньку… – прервал молчание дрожащий голос Челли.
– Застряла наглухо, – сказал Джош.
То, что все понимали душой, после этих слов стало свершившимся фактом. В вечернем свете темные очки утратили зеркальный блеск, и Райан разглядел, как Джош дважды моргнул и его глаза превратились в щелочки. Еще Джош поджал и закусил обе губы. Дурной знак. Не говоря ни слова, Джош спрыгнул с ограды и пошел вниз по склону. Райан с Челли, обменявшись взглядами, бросились следом.
«Вдруг он решил бросить нас тут и сбежать?..» Но, допустим, Джош опоздает домой, и что такого? В его семье это проступком не считали, да и наказания Джош не боялся. Райан догнал друга.
– Куда идем? – начал было он.
– К колодцу, – излишне спокойно ответил Джош.
Едва поспевая за Джошем, Райан с Челли продирались через заросли крапивы и ныряли под фиолетовые гроздья летней сирени. Наконец они выбрались на заросшую мхом лестницу, ведущую к набережной. Кроссовки скользили по сырому камню, вода канала поблескивала между деревьями. Впереди показалась яма. В ее центре стояло бетонное кольцо, накрытое решеткой. Из ячеек торчал блестящий мусор.
Около кольца Джош встал на колени. Лишь когда он достал швейцарский нож и отвертка воткнулась в первый винт, Райан понял, что происходит.
– Это колодец желаний, так? – объяснил Джош, выколупывая ржавые винты. – Значит, туда бросают монетки. Ага, есть! – Решетка полетела на землю. – Хорошо, кто полезет? Челли, ты из нас самая худая и ловкая. Попробуешь?
Девочка лишь испуганно пискнула. Джош ухмыльнулся:
– Да ладно.
К ужасу спутников, он свесил ноги в колодец и пополз вниз.
– Дружище, ты того… – начал было Райан, но Джош уже исчез во мраке. Райан с Челли обменялись тревожными взглядами. – Джош, а если ты застрянешь? Может, стоило опять сплести веревку, обмотать вокруг груди, и…
Снизу раздался пронзительный вопль.
– Джош! – взвизгнула Челли, падая на четвереньки и заглядывая во мрак. Светлые волосы упали ей на лицо.
– Ну и вонища тут! – долетело снизу.
– Джош, ты нас напугал! – Челли пробрал нервный смех.
– Ага, давайте, смейтесь там. Где-то тут… – Фразу прервал громкий всплеск. – Вот зараза.
Челли снова сунула голову в колодец.
– Он, похоже, грохнулся, – выдавила она сквозь хихиканье. – Слышишь плеск?
– Значит, там неглубоко, – шепнул Райан. Если бы Джош тонул, он бы громко орал, а не ругался себе под нос.
– Есть, набрал, – наконец услышали ребята. Колодезное эхо придало голосу Джоша яркое, торжественное звучание. – Вылезаю.
Насвистывая, Джош пополз вверх. Тихую мелодию то и дело обрывал стук и плеск выпадающих из стен камней. Прошло немало времени, прежде чем их приятель вылез на воздух. Джош попрыгал и подрыгал ногами, вытряхивая из кроссовок воду. Однако даже в сумерках было видно, что мокрые ноги – наименьшая из его проблем. Челли выудила из кармана белый комок, смерила взглядом Джоша, перепачканного с ног до головы, и ее разобрал хохот.
– Салфетка нужна? – выдавила она, и нехитрая шутка вызвала шквал смеха.
Через пять минут они сломя голову неслись по центру Беломага и успели-таки на последний автобус в Гилдли. Водитель с недоумением смотрел то на зеленые кляксы в волосах Джоша, то на почерневшие, сочащиеся водой штаны, то на пригоршню склизких монет в протянутой ладони.
– Ты за деньгами в колодец, что ли, нырял?
– Нет, – ответил Джош с самым дерзким и невозмутимым видом.
Запредельная наглость такого вранья потрясла водителя. Он смерил Джоша долгим взглядом, показывая, что не верит и будет приглядывать за пареньком, потом брякнула касса, и в протянутую руку Джоша легли три билета.
Он вальяжно отправился в глубь салона, где Челли уже стелила газеты на сиденье, и с довольной усмешкой развалился там, будто дома его не ждали вопросы про мокрую одежду и грязь под ногтями.
«Джош справился». В этот миг Райан с радостью заслонил бы собой друга от пули. Вслед за Джошем он отправился бы в пустыню, ради Джоша переплыл бы кишащую пиявками реку. Глядя, как друг протирает салфеткой очки и болтает с Челли, Райан покатал на языке это ощущение. Ему вдруг захотелось попасть в беду и преодолеть великие опасности, лишь бы его герой увидел своими глазами, что Райан тоже не лыком шит. Желание непреодолимо распирало душу, как созревший каштан – скорлупу.
Знай тогда Райан о желаниях столько, сколько ему вскоре предстояло узнать, он был бы куда осторожнее в помыслах.
Глава 2. Перевернутые глаза
Спустя неделю после того, как Джош выпотрошил колодец, явились первые отзвуки перемен. Райан первый заметил их. Ничего удивительного, он все замечал первым.
В то утро он проснулся с паршивым ощущением, сон выскользнул из памяти, как ледяная рука из пальцев. Потом в голове развиднелось, липкая одурь сошла. В нос ворвался аромат кофе. Значит, опять нагрянут гости.
Мама всегда встречала журналистов по одному шаблону. Она фанатично верила, что атмосферу элегантного гостеприимства создает исключительно запах дорогого кофе. На первом этаже, в кухне, гостиной и оранжерее вовсю пыхтели три кофеварки.
Райан потянулся за очками, но пальцы нащупали пустой футляр. В комнате уже побывала мама.
Когда рука мазнула по стакану воды на тумбочке, в памяти всплыли ошметки сна, пахнущие теплицей и сырыми стенами. Судя по ощущению серебристого холодка, Райану снова приснился Стеклянный дом.
Сколько Райан себя помнил, Стеклянный дом приходил в его сны раза три в год. Мальчик никому об этом не рассказывал. Главным образом потому, что сны эти имели странный, едкий привкус, их хотелось поскорее забыть. Но сегодня образ был иной, сырой, будто покрытый росой.
Райан вылез из постели, на ощупь выбрался в коридор и сполз по лестнице. Когда он ввалился в гостиную, отец оторвал взгляд от кроссворда.
– Доброе утро. Где очки потерял?
– Мама забрала, – сообщил Райан.
– Опять двадцать пять. – Отец через плечо посмотрел на дверь кухни, традиционно решил, что скорость звука выше скорости тела, и заорал: – Энн!
– Да ладно тебе, – встрял Райан. – Не мешай маме варить кофе, не любит она этого.
– Энн! – снова крикнул отец. – Твой сын вслепую носится по лестнице, он так свернет шею. Я уже привык, что у нас есть ребенок, давай не будем его убивать?
Тихо пшикнул баллончик, и до Райана долетел голос матери:
– Джонатан, скажи, пусть наденет линзы, надо к ним привыкать.
– Ага, особенно когда есть риск попасть на фотографию, – рявкнул отец.
Райан знал, что в других семьях люди для беседы собираются в одном помещении. Однако его родители не утруждали себя лишними телодвижениями, предпочитая перекрикиваться из разных концов дома, и никогда не изменяли этой привычке.
– Кстати, о ком из жертв будешь сегодня рассказывать?
– Джонатан, не называй моих героев жертвами.