Голос его звучал миролюбиво, но взгляд отдавал холодом.
– Допустим.
– Некрасов Иван Павлович.
– И что?
– Я хочу поговорить с тобой о моей дочери… Как насчет бокала пива?
Он взглядом показал на кафе за остановкой. Сто шестьдесят метров пути – недалеко. Или сто семьдесят, если глазомер дает сбой.
– Можно.
Некрасов мог бы поговорить с ним в машине, но, видимо, он не захотел предстать перед Глебом в образе хрестоматийного мафиозо. В образе, который, скорее, отталкивал, чем подкупал.
Иван Павлович направился к кафе неспешным, размеренным шагом.
– Я знаю, что вы дрались из-за своей сокурницы. Я знаю, что в этой драке могла пострадать моя дочь, – так же неторопливо проговорил он.
– Если вы думаете, что я в этом виноват…
– Нет, я вас ни в чем не виню, но у зачинщика драки не очень хорошая репутация.
– Вам видней.
– Инцидент улажен, Зое ничего не угрожает, но улицы полны неожиданностей. Все может повториться.
– Не хотелось бы.
– Я предлагал Зое телохранителя… Много раз предлагал, она отказывалась… Вопрос остается отрытым. Думаю, что с вашей помощью его можно было бы закрыть.
– Вы нанимаете меня на работу? – приятно удивился Глеб.
– Будете учиться и работать. Думаю, что пять тысяч в день вас устроят.
– А Зоя согласна?
– Хороший вопрос. – Голос у Некрасова затвердел. – Все возникающее вопросы вы должны будете обсуждать со мной, а потом уже с ней.
Глеб пожал плечами. Было бы неплохо работать с Зоей, но ему не нравился тон работодателя. Некрасов уже обращался с ним, как со своей собственностью, которая не имеет права голоса.
– Если, конечно, я приму решение. Возможно, вы нам не подходите, – сказал он.
Глеб снова промолчал, хотя должен был спросить: «Почему?»
Они подошли к кафе, Глеб открыл дверь, пропуская Некрасова. Не хотел он уже работать на него, но в позу становиться глупо. Тем более мужчина банально старше, можно даже сказать, в отцы годится.
Они сели за столик, но официант не торопился подходить к ним.
– Я наводил о вас справки, молодой человек, – внимательно глядя на Глеба, сказал Некрасов.
– И что?
Глебу понадобилось усилие над собой, чтобы скрыть волнение.
После увольнения в запас он попал в плохую компанию. Гена Вихров сначала спаивал его, затем втянул в карточную игру, оставив в дураках. И Глеб попал в долговую кабалу, затем в уголовную. Гена, как оказалось, состоял в команде наемных убийц, из Глеба собирались сделать самого настоящего киллера. Первое время, отрабатывая долг, он «подносил снаряды» – подготавливал исполнителя к выстрелу, обеспечивал безопасный отход. А когда он втянулся, его нацелили на более серьезное дело. Он должен был убить человека, который теперь являлся к нему во сне.
Кириллова должен был убить он, Гена контролировал это дело. Но Глеб выстрелить не смог. Это сделал за него Вихров. Глеб видел, как умирала жертва, это страшное впечатление до сих пор с ним.
А Гена ему не снится. Хотя Глеб его убил. Понял, что Гена собирается его зачистить как безнадежного, и принял меры. Расправился он и с его командой. Их было немного, всего трое, и никто даже не успел схватиться за оружие. А они уже решили, что Глеб не умеет убивать…
А он убивал. Он совершил самое настоящее преступление, за которое полагался пожизненный срок. Киллеров не жаль, но, как ни крути, на руках у него кровь их жертв. Сам он не убивал, но помогал наводить оружие на цель… Неужели Некрасов смог узнать обо всем этом?
– Из армии вас уволили по несоблюдению условий контракта.
– Это было несправедливо.
– Может быть. Потом вы почти год где-то пропадали.
Некрасов не сводил с него глаз. Он хотел видеть его насквозь. Как-никак, родную дочь собирался ему поручить.
– Путешествовал по стране. А что?
– Ничего.
– Вспомнил, что за мной два курса института, восстановился. Я еще молодой, у меня все впереди.
– Да, конечно.
– Если вас что-то не устраивает, я не напрашиваюсь, – усмехнулся Глеб.
В конце концов, он свои услуги не предлагал.
– Я не знаю, устраиваете вы меня или нет. Мне нужно подумать, – с сомнением проговорил Некрасов.
– Не надо думать. И работать я у вас не буду… А Зою в обиду не дам. Если вдруг что, подставлю плечо…
– Если захотите, если будет настроение.
– И рядом с ней я буду далеко не всегда, – качнул головой Глеб. – Но ничего другого я вам предложить не могу. Извините.
Он поднялся, попрощался кивком головы и был таков. Некрасов провожал его удивленным взглядом. Он не мог поверить, что кто-то мог отказаться от его предложения.
Глава 3
Дождь за окном, тонкие струйки замысловато вились по стеклу, смывая брызги. По темному небу ветер гнал стаю серых облаков, как будто волки гнались за жертвой.
Тихонько открылась дверь, в комнату зашел отец.
– А ты чего в институт не собираешься?
– Не хочу.
В институте Глеб, противно смотреть, как он милуется с Катькой Сомовой. Зоя не ревновала, нет, но смотреть на самом деле противно. Катька такая навязчивая…
– Может, тебя кто-то обидел?
– Кто мог меня обидеть? – Зоя резко повернулась к отцу.
– Глеб, например, – с чувством неловкости сказал он.
И даже отвел в сторону взгляд.
– Что вы пристали ко мне со своим Глебом! – Это было совсем не то, что должна была сказать Зоя.
Но слово не воробей, топором его не вырубишь.
– А кто еще пристает?
– Папа!
Отец лез не в свое дело, и Зоя просто обязана была его приструнить.
– Я просто хотел поговорить.
Он надуто глянул на нее, вышел из комнаты. А Зоя стала собираться в институт.
Мимо отца она пройти не могла.
– Все-таки решила? – спросил он.
– А скучно дома!.. С Глебом будет веселей! – нарочно сказала она.
– Что у тебя с ним?
– Может, уже сегодня выйду за него замуж!
Раз уж отец сам начал этот разговор, пусть получает… А вдруг она действительно возьмет и выйдет замуж за Глеба. Он, между прочим, посматривает на нее. Из-под Катиного крыла, но посматривает. И даже подходил. Это она дура, отшила его…
С таким настроением Зоя подъехала к институту. Конечно же, на шею к Глебу она бросаться не станет, но если он вдруг подойдет… А она хотела, чтобы он подошел. Очень хотела. Сколько уже можно дурить голову самой себе?
И Глеб подошел. Не успела она выйти из машины, а он уже тут как тут.
– Привет!.. Почему одна и без охраны?
Дождь мелкий, и все равно зонт лишним бы не был. Но вряд ли он об этом думал. Голова у него мокрая, а ему хоть бы хны.
– Умней ничего не придумал? – хмыкнула Зоя, пытаясь скрыть нахлынувшую радость.
– Твой отец телохранителя тебе ищет.
– Кто сказал?
– А он тебе не говорил?
– Нет.
– Странно.
Возможно, Некрасов и не собирался нанимать Глеба. Может, он просто хотел прощупать его в разговоре, узнать о нем побольше. Может, кто-то накапал ему, что у них отношениях с Зоей. Инцидент с Леоном, опять же…
– Странно, – кивнула Зоя, внимательно глядя на него. – Очень странно.
– Первой пары не будет.
– Точно?
Зоя внимательно глянула на Глеба. Что-то не было желания включаться в лекцию, и очень хорошо, если он не врет. И еще она не хотела разочаровываться в нем. А как можно всерьез относиться к мужчине, который может соврать?
– Можно сходить в кино.
– А как же Катя?
– У Кати свое кино.
Зоя не стала выяснять, что он имел в виду. Не хочет быть с Катей, и не надо. Очень хорошо, что не хочет.
– У меня в машине целая фильмотека, – сказала она.
– Уговорила.
Он подошел к правой передней двери, открыл ее и, не спрашивая разрешения, сел в машину.
– А я тебя приглашала? – спросила она, усаживаясь за руль.
И сама же испугалась своих слов. Что, если Глеб обидится и уйдет?
– А я на общественных началах.
– На каких общественных началах? – не поняла она.
– Тебя охраняю. На общественных началах…
– А кто тебя просил?
– Твой отец… Хотел меня нанять, я отказался. Сказал, что так буду тебя охранять. Если ты согласишься.
– Это шутка такая?
– Позвони отцу, узнай.
– А почему отказался?
– Не хочу от тебя зависеть.
– А я не хочу, чтобы ты меня охранял.
– Мне уйти? – Глеб посмотрел на нее пристально, по-взрослому серьезно.
И Зоя поняла, что если он уйдет, то навсегда. Поняла и испугалась.
– Нет, – мотнула она головой, зачарованно глядя на него.
– Я тебя охраняю? – И он не сводил с нее глаз.
– Да.
На улице дождь, холодный ветер, но уюта нет и дома. Без Глеба там пустота, в которой звенит зеленая тоска. Зато здесь, в машине светит солнце.
– На общественных началах?
– Это могло бы стать твоей работой.
– Я же сказал, что ценю свою независимость.
– Ты не будешь от меня зависеть.
– Я уже завишу от тебя… Потому что… – Глеб запнулся и замолчал.
– Почему?
– Потому что на улице дождь, а у тебя здесь хорошо. И кино показывают.
На мониторе светилась навигационная карта, нужно было перевести систему в режим видео, но Зоя не хотела отвлекать Глеба. Она хотела, чтобы он был занят только ею.
– Что там у нас? Море, солнце, острова?
– Есть море, – кивнула она. – Но не здесь.
– Я бы сейчас на отказался.
– И остров есть. В океане.
– Остров невезения?
– Остров глупости… Только отцу не говори, – улыбнулась Зоя.
– Что не говорить?
– Отец остров в океане купил.
– Необитаемый?
Похоже, Глеб решил, что Зоя шутит. Но отец действительно в свое время купил необитаемый остров. Нашел в интернете информацию, решил, что пятьдесят тысяч долларов – это совсем немного, для того чтобы рискнуть. Он почему-то думал, что его обманут, но сделка оказалась такой же реальной, как и сам остров.
– Почему необитаемый? Там черепахи живут, змеи…
– Тигры, крокодилы?
– Для тигров нужно много места, а остров маленький. Ни тигров, ни ягуаров. Вода есть. Пресная. Но крокодилы не водятся.
– А кокос растет?
– Растет.
Зоя была на этом острове. Вначале ей понравилось – завораживающий пейзаж, тихая лагуна и бушующий океан. Песчаные пляжи, тропический лес, застывший вулкан с водопадом – все как в классике жанра. Только вот все это очень быстро надоело. И недели не прошло, как захотелось обратно домой. А ведь они жили на борту океанской яхты, с комфортом. Отец был счастлив, потому что с ним тогда была мама.
На обратный курс они тогда ложились под завесой тропического ливня. Больше Зоя туда не рвалась.
– Крокодил не ловится, а кокос растет, – улыбнулась она.
Но сейчас вдруг захотелось вернуться на этот остров, но вместе с Глебом. С ним и на краю света было бы хорошо. И в Антарктиде бы она не замерзла, если бы он согревал ее там своим присутствием.
– Ты это серьезно?
– На отца блажь нашла. Он даже домик там поставил.
– Домик?
– Летний, без удобств.
– Бамбуковые стены, тростниковая крыша, – улыбнулся Глеб.
– Да нет, не тростниковая, обычная… Но там жить невозможно.
– Почему?
– Говорю же, без удобств.
– А зачем дикарям удобства?
– Дикарям? – Зоя завороженно посмотрела на Глеба.
Да, было бы здорово нарядиться в купальник из пальмовых листьев и прыгать с ним вокруг костра. Интересно, какое у него копье?
Зоя резко отвернулась от него, чтобы он не увидел, как заливается краской ее лицо.
– Ты бы хотела?
– Отстань!
– А я бы зажег… Тропический остров, пальмы, прекрасная Пятница…
– Это ты про Катю?
– Я же сказал, у Кати свой остров.
– Поэтому ты решил залезть на мою пальму?
– Это был сарказм? – Он посмотрел на Зою глазами учителя, который дает записному лоботрясу последний шанс на исправление.
– А если да?
– Но про пальму мне понравилось…
– Хочешь залезть? – спросила она.
– А ты? – Он не отводил от нее глаз, и Зоя снова залилась краской.
Но на этот раз она не отворачивалась.
– Насчет пальмы не знаю, но я уже точно куда-то влез, – сказал Глеб.
Он вдруг потянулся к ней, приближая лицо. Зоя запаниковала, подумала о том, что нужно отпрянуть от него. Но ее, напротив, потянуло к нему. А когда губы соприкоснулись в жадном поцелуе, она забыла обо всем.
* * *
События развивались со стремительностью скоростного поезда. Но дух на виражах почему-то не захватывало. Иван предложил руку и сердце, но Инна почему-то восприняла это как должное.
Она знала, что Некрасов четыре года оплакивал свою жену, отказавшись от соблазнов и удовольствий, которые могла подарить ему богатая жизнь. Он даже дал себе обет безбрачия и никого к себе не подпускал. А ей чертовски повезло, она смогла повернуть вспять эту реку, совершила невозможное, причем в самый короткий срок. Радость была, но дух не захватывало. Возможно потому что не любила Ивана.
Не любила, но согласие дала. Это произошло в ресторане, красиво, при свечах. Он был весь такой торжественный, да и она блистала, как бриллиант в перстне. Который он ей подарил. Сама была в восторге от собственного блеска.
– Теперь ты моя невеста, – сказал он, восхищенный, но вместе с тем и напуганный собственной смелостью.
– Это прелюдия к чему-то более важному? – усмехнулась она.
– К свадьбе, – кивнул он.
– А поближе?.. Я же вижу, ты чего-то хочешь.
– Да нет, не хочу… – Он отвел в сторону глаза. – Просто я подумал…
– Смелее.
Он кивнул и, собираясь с духом, посмотрел ей в глаза.
– Если ты моя невеста, ты могла бы жить в моей квартире.
– В квартире?
– Домой я тебя пока привести не могу.
А в городе у меня квартира, четыре комнаты, обстановка…
– Я согласна.
Инна решила не ломаться. Не стоит перегибать палку, которая и без того стонет от возникшего в ней напряжения. Три недели длятся их отношения, а они даже ни разу не целовались. Некрасов, конечно же, понимал, что Инна набивает себе цену. Но молчал. И даже сделал предложение. От которого глупо отказываться.
И ключи от квартиры она примет. И от машины тоже. Но в постель с Иваном ляжет не раньше, чем в первую брачную ночь.
* * *
В возвышенном смысле секс – есть единение душ. С точки зрения химии – цепочка химических реакций. Экономист мог бы назвать эта слиянием и поглощением. Но в любом случае секс – это секс. И таинство это оставляет в душе такой же яркий след, как, например, святое причастие. След этот не вытравить из памяти. Особенно, если это в первый раз. И по любви.
А у Зои это было впервые. И Глеб в этом нисколько не сомневался. И на простыне характерный след остался, и по ощущениям. А еще этот глупый вопрос:
– Ты меня презираешь?
– За что?
– Я не должна была…
– Что естественно, то прекрасно.
– Естественно, когда замужем.
– Ты в каком веке живешь?
– Есть вещи, которые ценятся во все времена.
– Скажи, что теперь я обязан на тебе жениться, – совсем невесело и без усмешки сказал он.
– А разве нет? – Зоя настороженно глянула на него.
– Нет.
– Как это нет? – Она поднялась и, опираясь на руку, гневно глянула на него.
Но Глеб качнул головой. Он для себя все уже решил и менять ничего не собирается.
– Ну ты и сволочь! – Сначала Зоя рухнула на кровать, а затем повернулась к нему спиной.
– Я же говорил, что не хочу зависеть от твоего отца.
– А кто тебя заставляет зависеть от него?
– Наш брак – это зависимость от него.
– Зависимость от него – это отговорка. Чтобы бросить меня.
– Мы могли бы жить в гражданском браке, – пожал плечами Глеб.
Глупо было бы не пользоваться преимуществами, которые предоставляли особые отношения с Зоей. У нее прекрасная квартира в центре города, машина, деньги на карманные расходы. Они могли бы жить вместе, учиться. Могли бы жить счастливо… Но жениться – нет, и точка.