— Назад! — проорал мигом собравшийся Череп, оставшейся "Рыси". — Засада за дюной!
Резко остановившийся разведчик, прекратил подъем. Пятясь в низину, он ощупывал стволами вершину бархана. Командир разведчика только сейчас сообразил, что напарник уже "дымится", выбывая из игры до конца учений.
— Дыба — на верх, в осадное положение! Косяк — врубай "хамелеона"! Милашка, сканирование теплового диапазона! Обработка всех данных с разведчика!
Череп почувствовал ветерок — автоматика скафандра среагировав на резкое потоотделение, приняла соответствующие меры. Быстро перебирая каналы сканеров, Череп искал любой намек на присутствие противника — следов не было.
— Вызов по внешнему каналу, — подала голос Милашка.
Дождавшись согласия командира, машина включила изображение едва помещающейся в окуляр камеры головы командира разведчиков. С виртуального экрана на Черепа внимательно смотрел самый старший курсант выпуска — Гвоздь, взволнованный, он попытался утереть вспотевшее лицо, но наткнулся перчаткой на стекло шлема, потешно ругнулся на "жмодных" техников и спросил:
— Что там у тебя происходит? Чего стоим? У меня все чисто. — нервно спросил он.
— Я лучше тебя "вижу". У меня чувствительность датчиков превосходит твои раза в полтора — в том же торопливом темпе ответил Череп, сразу добавив: — кстати, а давай-ка ты их выманишь?
— Это еще как?
— Спустись вниз и буксуй — типа ты сматываешься назад к колонне, подыми кучу пыли, они за тобой выскочат, а тут-то я их и накрою.
Задумавшись, Гвоздь поглядывал на показания приборов, надеясь, что сейчас ветераны все-таки сами выскочат на его пушки, затем цепко взглянул на Черепа и спросил:
— А как ты в них попадешь? Тут такой фонтан стоять будет…
— Не боись. Пусть здесь хоть крыло буксует, мы тут их и прижмем! — убежденно ответил Череп. Выдержав испытующий взгляд Гвоздя, он предложил только, что пришедшую в голову идею:
— Решайся. Это единственное, чем можем их сейчас взять. Если мы попытаемся отсюда рвануть, нам в задницу всадят весь боезапас. Я-то еще смогу от них отстреляться, у меня-то класс "Медведя". А судя по скорости, с какой "сгорел" Усатый, там как минимум три "кабана" сидят — ты недалеко уедешь.
Гвоздь задумчиво пожевывал губу, затем пропал на пару секунд с экрана. Появившись на экране снова, озорно подмигнул и махнув рукой, сказал:
— Эх, была, не была — давай, врежь им, чтобы знали наших. Я только вниз спущусь.
Закончив сеанс, разведчик скатился вниз. Слегка утопая в разрыхленном песке, развернул башню в сторону протяженной вершины бархана. Замер. Жужжа поворотными механизмами башни, ждал сигнала от окопавшейся наверху Милашки. Сливаясь с барханом, искрящимся в местах попадания песчинок мягким ореолом, Милашка замерла в осадном положении.
Уцелевший разведчик дал на ходовую всю мощность генераторов. Взметнув многометровые фонтаны песка натужно преодолел склон бархана.
Как будто ждавшие этих фонтанов, рядом с застывшим разведчиком курсантов красиво выпрыгнули броско раскрашенные машины ветеранов. Демонстрируя хищную раскраску ядовито-желтых и коричневых оттенков, "Рысь" и "Вепрь" взлетели над вершиной, одновременно выпуская серию невидимых импульсов. Косяк угостил разведчика-ветерана "теплым приветом" из главного калибра, и машина моментально окрасилась красным цветом — прямое попадание.
— От нашего ствола вашему! — восторженно заорал Косяк, одновременно всаживая в двигатели "Вепря" залп боковых орудий.
Получив заряд шаровых башен и залп от нерастерявшегося Гвоздя, "Вепрь" окрасился красными цветами попаданий и украшенный шестидесяти процентным показателем поражения, пролетел между машинами курсантов с воем рассерженного торнадо.
Если бы вместо Милашки был стандартный разведчик, то обдавший курсантов песчаными волнами "кабан" на развороте растерзал бы их в клочья. Но не понявший, что же встретило их таким "радушным приемом", разозленный ветеран принял не верное решение.
— Гвоздь, назад в низину! — проорал Череп в эфир. — Дыба, смещайся на место Гвоздя. Косяк, не проспи его!
Сменив откатившегося назад разведчика, Череп рассчитывал, что ветеран будет добивать более серьезную цель, оставив легкого "разведчика" на закуску. Заняв место разведчика, Милашка терпеливо дожидалась возвращения из клубов пыли удачно подстреленного "кабана". Но ветераны, к удивлению курсантов, тоже оказались людьми совсем не простыми.
Увлекшийся ожиданием скрывшегося за гребнем ветерана, Череп вздрогнул от окрика Гвоздя:
— Осторожно! Медведь!
Отвлекая выползающего на бархан "косолапого", разведчик сорвался с места и по пологой траектории стал пересекать путь броненосца, поливая того очередями выстрелов из своих несерьезных орудий. "Медведь" поймал в прицел боковых башен разведчика и развернулся главным калибром, на только, что обнаруженную Милашку.
Не дожидаясь команды, Дыба сорвался с осадного положения и, развернувшись волчком, погнал Милашку в лобовую атаку на "не вовремя" появившегося на гребне бархана подраненного "кабана". Опешивший "Вепрь", ожидавший обычного разведчика, по показаниям радаров определил Милашку как несущийся в лоб "броненосец" и, свернув с намеченной траектории, смазал залп.
"Медведь" среагировал более четко и всадил вслед удаляющейся Милашке заряд, приготовленный для разведчика. Получив тридцати процентное повреждение корпуса и снижение скорости на 15 процентов, Милашка лишилась левой шаровой башни.
Не обращая внимание на онемение в "левой руке", Косяк правой дотянулся до "кабана", предусмотрительно намеревавшегося скрыться в песках.
— Череп у меня нет левого борта! Дай силы на правый!
Усиленный залп правого борта и главного калибра настиг "Вепря" возле самой кромки пологой впадины. Выбивая из "парнокопытного" последние остатки зеленного цвета, Милашка уже нащупывала сенсорами своего грозного прародителя — "Медведя".
— Косяк, оставь его в покое, лупи "косолапого"! — Череп, отпустив наконец закушенную губу, проверил показания с целиком окрашенного красным "Вепря".
Заблокированными колесами "кабан" нагребая песок под брюхом, тормозил неизбежный спуск. Плавно заваливаясь на бок, качнулся и, утопая под поднятыми клубами песка, уныло замер.
Совершая поворот, Милашка завалилась на правую сторону. Крепко встав на четыре точки опоры, сорвалась в ускорении на выручку очумело снующему по склону разведчику, надоедливой мухой кружившему вокруг разъяренно отстреливающегося "Медведя".
Стремительно несущаяся на помощь разведчику Милашка, поймала в лоб бережно припасенный гостинец из главного калибра противника. Индикаторы тревожно замерцали, показывая серьезные повреждения лобовой брони до пятидесяти шести процентов и вывод из строя системы дальнего обнаружения.
— Твою мать! Косяк, ты чего спишь!? Делай, что-нибудь, он нас сейчас добьет! — делая короткие вдохи, Череп орал во всю мощь легких.
— Дай силу на правую!
Мысленно Череп уже видел картину, как массивный жгут цветного фонтана энергии разветвляется и бежит в правое русло, спустя миг он услышал писк предупреждения перегревающихся генераторов. Наплевав на износ фильтров, открыл броневые заслонки двигателей, добавляя к воздушному охлаждению опаснейший для двигательных установок песок.
Получив дополнительную "силу" на правый борт, Косяк мысленно коснулся главного калибра "Медведя". Моментально окрасившаяся в красный цвет верхняя башня "косолапого" выбыла из сражения.
Экономя мощность для завершительного выстрела, Косяк качал энергию в емкости до предела. Примеряясь к двигателю, только ждал, пока "косолапый" повернется под выстрел, но опытный ветеран маневрировал, подставляя только бронированные бока.
— Дыба, мне его "задница" нужна!
Дыба включился в замысловатый танец маневров.
Забытый в ходе боя разведчик то ныряя в низину, то выпрыгивая на другую сторону бархана, носился вокруг схватки как злой пес. Постоянной сменой позиции и прицельными выстрелами он не давал стрелку "косолапого", сосредоточится на опасно подбирающейся Милашке.
После отчаянной атаки разведчика, нарвавшегося на семидесяти процентное поражение брони и повреждения пулеметной спарки, разъяренный "Медведь" выпустил из виду нырнувшую в низину Милашку и, выскочив с неожиданной стороны, Косяк упредил выстрел по еле уползающему разведчику — всадив полный залп в кормовую часть косолапого.
— Есть, есть! — орал Косяк, — Дыба ты… ты… да ты сам не знаешь, какая ты молодца!
Восторженный Косяк остервенело поливал огнем "косолапого" постепенно лишая его "контур" последнего оттенка зеленого. Крича всякие глупости вперемешку с матом, он подпрыгивал в своей ячейке и, дождавшись ровного красного окраса противника, отсоединил шлейфы управления. Выбравшись со своего места, полез к Черепу, а затем к Дыбе обниматься и делиться впечатлениями.
Отбиваясь от Косяковских лобызаний, а вернее торжественных чоканий лицевыми стеклами шлемов, Череп вызывал Гвоздя. Терпеливо посылая сигналы вызова, Череп с удивлением обнаружил, что весь поединок, начиная с момента потери первого разведчика, занял всего двенадцать с половиной минут. А ноющая спина и прокушенная губа вопили по крайней мере о часах тяжелого напряжения.
— Череп! Победа! — Так же восторженно кричал Гвоздь, радостно тряся кулаком. — Ваша танкетка — это просто чума! Такого я не видел даже в архивах сражений!
— Спасибо, Гвоздь! Но без вас бы мы не справились, — польщено поблагодарил Череп, переходя на деловой тон, поинтересовался. — Ты Лому докладывал?
— Дык чем? — рассмеялся на похвалу Гвоздь, отвлекаясь на ответный галдеж своего экипажа, бросил: — …у меня ж повыбивало все, что можно, только ходовая сохранилась и то на 60 процентов.
— Лады, — задумчиво проговорил Череп, продолжил: — Когда доклад сделаю, я тебя вызову.
— Договорились! Ну бывайте, "зверобои"!
Раздумывая над перечнем повреждений, Череп связался с Ломом и сбивчиво доложил о засаде ветеранов, попутно передав запись боя.
— Доклад принял, — с задержкой ответил Лом; наверное, сам пытался разобраться в картине и сразу заносил данные на карту оперативной обстановки. — Только я не понял, а как вы "Медведя" проглядели?
— Скорее всего, он с заглушенными двигателями стоял, а когда бой завязался, он и выскочил всех добить, — высказал свои соображения Череп, — но нарвался на нас, и поэтому ему уже было не до разведчика.
— Да, похоже на то… скорее всего, ветераны как всегда забавлялись, за, что и поплатились, — произнес довольный голос Лома.
— Ну, что, — продолжил он: — докладываю капитану. А вы следуйте на место встречи. Замена вам выслана.
Одновременно переговариваясь с разведчиком, касаясь иконок, включая или отключая мозаику раскинувшихся под руками полусфер управления, Череп подготавливал машину к походу.
Порхающие движения руками, кивки головой в сторону членов экипажа, беспрерывные диалоги с Милашкой, — все это, на фоне расстилающихся бескрайних барханов с уныло застывшими поверженными противниками — наполняло Черепа новой силой, мощью, способной смять, способной победить еще в двух, да, что в двух! — и трех, и пяти таких же боях.
Косяк забавлялся с маркером прицела. Касаясь полупрозрачной рукой соседей, фиксировал прицел, а затем резко переносил на соседей с противоположной стороны. Доигравшись крутыми разворотами до приступов тошноты, плюнул на это занятие, занялся примеркой различных интерфейсов. То сделал все видимое пространство посеченным на сегменты, то заменил естественные красные цвета на зеленый. Не выбрав ничего путного, встряхнул головой, отгоняя коварную сонливость. Для разнообразия решил перекусить. Горький вкус биомассы окончательно запугал сонливость и отбил всякое желание чего-нибудь забросить скучающему желудку. Косяк выплюнул противный загубник с "самым усвояемым и питательным походным пайком", сглатывая противный привкус, прокашлялся:
— Милая!
— Да, дорогуша, — проворковал голос, радуя Косяка не детскими интонациями.
— Дай командира…
— И это все, что ты можешь мне сказать? — обиженные нотки в голосе могли бы выбить слезу у самого закоренелого женоненавистника, — Может, еще поболтаем?
— Хватит приставать, а то отшлепаю тебя по бронированному заду! — улыбаясь, пригрозил Косяк, довольно жмурясь факту не зря убитого времени по доработке словарного запаса бортового интеллекта. — Давай быстрее командира, а то поменяю тебя на Череповскую стерву!
— Фу… грубиян!
Снизу появился призрачный силуэт Черепа, недовольно проворчавшего: — Чего тебе?
— Слушай, Череп, а вот ей еще можно это… ну изображение придать?
— Достал…, что ты там с ней делаешь? — иронично проворчал Череп, не отрываясь от своих заумных пассов, бросил: — Это же боевая машина, а не порноигрушка!
— Ну ведь скучно же… Чего ждем-то?
Череп вкратце пояснил Косяку суть предстоявшего маневра, от которого тот кисло хмурился и к концу повествования его лица уж было не отличить от квашеного яблока.
Вкопавшиеся в песок по самое брюхо, машины засели на дне лощины, которая была самым удобным выездом из огромного кратера, возвышающегося отвесными стенами впереди.
Проекция со спутника показывала прилично потрепанный песчаными бурями котлован, засыпанный барханами вездесущего песка, и изъеденный провалами многочисленных лощин и каньонов. Одни лощины только начинали образовываться, другие уже пролегали широкими проспектами усеянными глыбами скал. Они-то и служили руслами для излишков песка, постоянно выдуваемого с просторов кратера, а присыпанные каньоны представляли собой удобные трассы, по которым обычно пролегали маршруты караванов.
Полководческий талант капитана "нашептал" ему, что в единственной удобной для выезда лощине закопавшееся крыло "Медведей" станет непреодолимой преградой на пути матерых ветеранов и пока они будут "в лоб" штурмовать окопавшееся крыло, два остальных крыла будут маневрировать на вершинах склонов и расстреливать ветеранов, как уток в тире.
Добровольцем для воплощения этого гениального плана Ряхлов назначил Лома. Тому и пришлось организовывать линию обороны в лощине. Он попытался организовать грамотную засаду в условиях идиотского выбора места, основываясь на правилах, которые вдалбливались за время службы в регулярных войсках — все должно быть параллельно и перпендикулярно.
Собрав всех "Медведей" корпуса, Лом перекрыл лощину шахматным порядком. Между "косолапыми" пробуксовками окопались "Вепри". Разведчиков Ряхлов услал в кратер с приказом подымать пыль и при первой же опасности убегать за спину окапавшихся — завлекая охотников в капкан.
В то время как разведчики крыльев носились по песчаным просторам кратера, без устали заманивая ветеранов в ловушку, весь корпус, занимал удобные позиции на склонах, рассаживаясь в осадное положение и замирая в предвкушении бойни которую они устроят старикам. И бойня наступила. Но к сожалению как всегда бывает в подобных ситуациях — с поправкой на ветер, мгновенно превратившись из наказания стариков в избиение младенцев.
— Боевая тревога! — нарушая тихую дрему экипажа, проорал Череп. — Дыба, назад!
Без лишних вопросов, Дыба вырвал Милашку из оков песка и рванул назад. Ориентируясь по проявляющемуся перед глазами маршруту, он бросал машину то в одну, то в другую сторону.
Косяк рыскал орудиями по лощине, но видел только все больше и больше алых контуров подбитых курсантских машин.
Ветераны устроили новобранцам кровавую баню. Разгадав не хитрый маневр капитана, командир ветеранов, разделил силы и не трогая носящихся разведчиков, заставил ветеранов черепашьей скоростью выбираться из кратера по соседним лощинам.