Глава 91
Монастырь Иммару
Тибетский автономный район
Зевнув, Кейт перевернула страницу. В комнате похолодало, и они с Дэвидом завернулись в толстое одеяло.
– Дочитаете по пути, – пробормотал Вэйл, с трудом приподнимая слипающиеся веки. – Вам придется делать много привалов.
– Ладно, только хочу найти подходящее место, чтобы прерваться, – отозвалась Кейт.
– Вы в детстве читали ночи напролет, правда ведь?
– Почти каждую ночь. А вы?
– Видеоигры.
– Так я и думала.
– А порой «Лего». – Дэвид снова зевнул. – Сколько там еще страниц?
Кейт пролистала оставшуюся часть дневника.
– Вообще-то немного. Еще парочку, и всё. Я могу не спать, если вы можете.
– Как я уже сказал, я спал более чем достаточно. И меня завтра не ждет поход.
Я прихожу в себя от негромкого шипения воздуха, уходящего вверх по трубе, когда та открывается. Поначалу воздух кажется слишком плотным, будто наполняющая легкие вода, но после пары глубоких вдохов волглого холодного воздуха дыхание нормализуется, и я критически оцениваю свое положение. В помещении по-прежнему темно, а из коридора в лабораторию пробивается тонкий лучик света.
Я выхожу из трубы и иду к коридору, по пути озирая помещение. Ни одна другая труба не занята, не считая той, где находится обезьяночеловек, очевидно, проспавший наводнение без инцидентов. Я гадаю, сколько же всего на свете он проспал.
В коридоре по-прежнему около фута воды. Достаточно, чтобы обратить внимание, но недостаточно, чтобы замедлить мое продвижение. Я хлюпаю к рваной дыре. Камней, заперших меня внутри, почти не осталось – несомненно, смыло прочь. Сверху сияет неяркий оранжевый свет, заливающий оставшиеся камни, которые я отталкиваю, выходя из лаборатории.
Источник странного сияния висит в тридцати футах надо мной, у вершины лестницы. Он выглядит, как колокол – или пешка – с окошками наверху. Я окидываю его взглядом, пытаясь постичь, что это такое. Он словно тоже смотрит на меня, медленно пульсируя огнями, будто львиное сердце, бьющееся после того, как он пожрал жертву в Серенгети.
Я замираю без движения, гадая, не нападет ли он на меня, но ничего не происходит. Мое зрение мало-помалу приспосабливается, и с каждой секундой я все лучше различаю зал. Пол представляет собой кошмарную кашу из воды, золы, грязи и крови. На самом дне я вижу трупы марокканских рабочих, погребенные под завалом. Над ними простерлись тела европейцев, порванные в клочья, некоторые обугленные, все до единого изувеченные оружием, которое я даже вообразить не в силах. Это не взрыв, не огнестрельное оружие и не клинок. И умерли они не только что. Раны выглядят давними. Сколько же я тут пробыл?
Я осматриваю трупы один за другим, надеясь увидеть один конкретный. Но Рутгера тут нет.
Я тру лицо. Надо сосредоточиться. Надо добраться домой. К Хелене.
Электрической вагонетки нету. Я ослабел, устал и голоден, и в этот момент даже не знаю, доведется ли мне снова увидеть дневной свет, но я переставляю одну ногу за другой, начиная изнурительный путь из выработки. Я заставляю свои ноги работать изо всех сил, на какие они способны, и готовлюсь терпеть боль, но она так и не приходит. Меня буквально несет из этого места сила и пламень, которых я за собой и не подозревал.
Тоннели проносятся мимо в единый миг, и одолевая последний виток спирали, я вижу свет. Вход в тоннель закрыли каким-то белым пологом.
Я отвожу занавес, и меня окружают солдаты в противогазах и странных гуттаперчевых костюмах. Они валят меня на пол и удерживают там. Снизу я вижу, как к нам стремительно шагает высокий военный. Несмотря на громоздкий резиновый костюм, я узнаю его с первого же взгляда. Это Конрад Канн.
– Он просто вышел оттуда, сэр, – поглядев на него, приглушенно говорит сквозь противогаз один из схвативших меня солдат.
– Ведите его, – бросает Канн глубоким, бесплотным голосом.
Те волокут меня в глубину склада, к ряду из шести белых палаток, напоминающих мне полевой госпиталь. В первой палатке стоят шеренги коек, все до единой накрыты белыми простынями. В следующей я слышу крики. Это Хелена.
Я пытаюсь вырваться из удерживающих меня рук, но я слишком слаб – от голода, от долгой ходьбы, от того, что сотворила со мной труба. Меня держат крепко, но я продолжаю биться.
Теперь я слышу ее совсем отчетливо – в конце палатки, за белым занавесом. Я бросаюсь к ней, но солдаты дергают меня обратно, конвоируя по ряду, так что я успеваю хорошо приглядеться к мертвым людям на узких койках. Меня охватывает ужас. Здесь Лорд Бартон и леди Бартон. Рутгер. Жена Канна. Все мертвы. А есть и другие – люди, которых я не знаю. Ученые. Солдаты. Медсестры. Мы проходим мимо одра, на котором простерся сын Канна. Дитрих? Дитер?
Я слышу, как врачи разговаривают с Хеленой, и как только мы проходим за занавес, я вижу, как они роятся вокруг нее, впрыскивая ей что-то и удерживая на ложе.
Я все пытаюсь вырваться.
– Я хочу, чтобы вы видели это, Пирс, – оборачивается ко мне Канн. – Вы можете наблюдать за ее смертью, как я наблюдал за смертью Рутгера и Марии.
Меня подтаскивают ближе.
– Что стряслось? – лепечу я.
– Вы выпустили на волю все силы ада, Пирс. Вы могли помочь нам. То, что было там внизу, убило Рутгера и половину его людей. Те, кто сумели выбраться на поверхность, были больны. Такой моровой язвы мы и вообразить не могли. Она опустошила Гибралтар и распространяется по Испании, – он отдергивает занавеску, открыв взгляду всю сцену – Хелена мечется по постели в окружении лихорадочно работающих троих мужчин и двух женщин.
Я отталкиваю стражников, и Канн поднимает ладонь, давая им знак не преследовать меня. Подбежав к ней, я отвожу волосы с ее лба, целую ее в щеку, потом в губы. Она просто пылает. Ощущение жара, которым пышет ее кожа, повергает меня в ужас – должно быть, отразившийся у меня на лице. Протянув руку, Хелена ласкает мое лицо.
– Ничего страшного, Патрик. Это всего лишь инфлюэнца. Испанка. Она пройдет.
Я поднимаю глаза на доктора. Тот отводит взгляд, уперев его в землю.
Слезы переполняют мои глаза и медленно сбегают по щеками. Хелена стирает их ладонью.
– Я так рада, что ты жив и здоров. Мне сказали, что ты погиб при аварии в шахте, пытаясь спасти марокканцев, работавших на тебя, – она держит мое лицо в ладонях. – Ты такой храбрец…
Она прижимает ладонь к устам, пытаясь сдержать кашель, сотрясающий все ее тело, заставляя метаться по всей госпитальной койке. Другой рукой придерживает свой раздутый живот, чтобы не удариться им о перила по бокам койки. Кашель не стихает, кажется, целую вечность. Звук такой, будто легкие ее рвутся на части.
Я придерживаю ее за плечи.
– Хелена…
– Я прощаю тебя. За то, что не сказал. Я знаю, что ты сделал это ради меня.
– Не прощай меня, умоляю, не надо…
Ее настигает очередной приступ кашля, и доктора отталкивают меня прочь. Они дают ей кислород, но он, кажется, не помогает.
Я смотрю. И плачу. А Канн наблюдает за мной. Она мечется, бьется, борется – а когда тело ее, обмякнув, замирает без движения, я оборачиваюсь к Канну, и голос мой звучит монотонно, безжизненно, почти как его голос, раздающийся из-под маски. И там и тогда, в импровизированном госпитале «Иммари», я заключаю сделку с дьяволом.
Слезы заструились по лицу Кейт. Закрыв глаза, она из кровати с Дэвидом на Тибете мысленно перенеслась в Сан-Франциско, в ту холодную ночь пять лет назад, оказавшись на каталке. Ее поспешно везли из машины «скорой помощи» в больницу. Врачи и медсестры кричали вокруг, а она кричала на них, но они ее не слушали. Она схватила врача за руку.
– Спасите ребенка, если речь идет о том, я или он, спасите…
Отстранившись от нее, врач рявкнул на дородного санитара, толкающего каталку:
– Во вторую операционную. Живо!
Ее покатили быстрее, накрыв рот и нос маской, а она все цеплялась за сознание.
Очнулась Кейт в просторной, пустой больничной палате. Болело все тело. К руке тянулось несколько трубок. Кейт поспешно поднесла руку к животу, но все поняла, прежде чем коснулась его. Задрав сорочку, увидела длинный, уродливый шрам. Спрятав лицо в ладонях, она плакала долго-долго, потеряв всякий счет времени.
– Доктор Уорнер?
Кейт испуганно подняла глаза. С надеждой. Перед ней стояла смущенная медсестра.
– А мой ребенок? – надломившимся голосом спросила Кейт.
Сестра отвела взгляд, устремив его на ноги пациентки.
Кейт снова уронила голову на подушку. Слезы теперь накатывали волнами.
– Мэм, мы не были уверены, в истории болезни нет записи на случай экстренных ситуаций, не должны ли мы… Может, позвонить кому-нибудь? Скажем… отцу?
Вспышка гнева осушила слезы. Семимесячный роман, обеды, шарм. Интернет-предприниматель, наделенный всем-всем-всем, так хорош, что прямо не верится. Явная промашка с предохранением. Его магическое исчезновение. Ее решение сохранить ребенка.
– Нет, звонить некому.
Крепко обняв ее, Дэвид утер слезы с ее глаз.
– Обычно я не эмоциональна, – всхлипывая, пробормотала Кейт. – Просто я… когда я была в…
Словно рухнула плотина; чувства и мысли, которые Кейт держала под спудом, хлынули на поверхность. Она ощутила, как складываются слова, чтобы излиться в рассказ, которым она впервые готова поделиться хоть с кем-то, а тем более с мужчиной, что всего пару дней назад казалось чем-то невообразимым. С ним так безопасно. И более того – она ему
верит
.
– Я знаю, – он утер с ее щеки новую волну слез. – Шрам. Все в порядке. – Вынул дневник из ее руки. – На сегодня чтения хватит. Давай отдохнем.
Притянул ее к себе, и оба погрузились в сон.
Глава 92
Оперативный пункт
Штаб-квартира «Часовой башни»
Нью-Дели, Индия
– Сэр, мы практически уверены, что нашли их, – доложил специалист.
– Насколько уверены? – уточнил Дориан.
– Наземной команде из двух человек местные сказали, что в этом районе проходил поезд, – техник обвел лазерной указкой район гор и лесов на огромном экране. – Предполагается, что пути брошены, так что это не мог быть товарняк. А беспилотники обнаружили неподалеку оттуда монастырь.
– Насколько далеко сейчас беспилотники оттуда?
Техник нажал несколько клавиш на ноутбуке.
– В паре часов…
– Как?! Господи, да мы чуть ли не у них над головой!
– Извините, сэр, им нужно дозаправиться. Они смогут снова подняться в воздух через час. Однако сейчас темно. Спутниковое изображение получено раньше. Получается где-то…
– Инфракрасные камеры на беспилотниках есть?
Техник постучал по клавишам.
– Нет. Что нам…
– Хоть на
каких-нибудь
беспилотниках поблизости есть ИК? – оборвал его Дориан.
– Минуточку. – В очках техника отразились компьютерные изображения. – Да, чуть дальше, но до цели дотянут.
– Запускайте.
В командный пункт вбежал другой специалист.
– Мы только что получили конфиденциальное сообщение из Антарктиды. Они нашли вход.
– Подтверждено? – Дориан откинулся на спинку кресла.
– Сейчас проверяют, но глубина и размеры соответствуют.
– Портативные ядерные заряды готовы? – осведомился Дориан.
– Да. Доктор Чейз докладывает, что они модифицированы так, чтобы поместиться в рюкзаке. – Тощий техник приподнял стопку печатных листов, слишком толстую для степлера. – Вообще-то Чейз прислал довольно подробный отчет…
– В шреддер его.
Тот сунул отчет обратно под мышку.
– А еще звонил доктор Грей. Хочет поговорить с вами о мерах предосторожности на участке.
– Вот уж не сомневаюсь. Скажите, поговорим, когда я туда доберусь. Я вылетаю сейчас же. – Дориан встал, чтобы покинуть комнату.
– Это еще не всё, сэр. Уровни заболеваемости в Юго-Восточной Азии, Австралии и Америке растут.
– Кто-нибудь уже этим занялся?
– Нет, навряд ли. Они думают, это просто новый штамм вируса гриппа.
Глава 93
Монастырь Иммару
Тибетский автономный район
Открыв слипающиеся со сна глаза, Кейт оглядела альков. Уже не ночь, но еще и не утро. Первые лучи солнца только-только заглянули в альков сквозь большое окно, и Кейт отвернулась от них, отгораживаясь, игнорируя приход утра. Пристроила голову поближе к щеке Дэвида и закрыла глаза.
– Я знаю, что ты не спишь, – проговорил он.
– Нет, я сплю. – Пристроив голову поудобнее, он замерла.
– Ты же со мной разговариваешь, – рассмеялся Дэвид.
– Я разговариваю во сне.
Дэвид сел в узкой кровати. Долгим взглядом посмотрел на Кейт, а потом отвел волосы с ее лица. Открыв глаза, женщина встретилась с ним взглядом, надеясь, что он наклонится к ней и…
– Кейт, тебе надо уходить.
Она отвернулась, терзаясь нерешительностью, страшась спора, но не желая идти на компромисс. Она его не покинет. Но прежде чем успела высказать возражения, явился Мило, материализовавшись будто из воздуха. Лицо его лучилось своеобычным жизнерадостным выражением, но и оно, и осанка недвусмысленно говорили о сильном утомлении.
– Доброе утро, доктор Кейт, мистер Дэвид. Вы должны идти с Мило.
– Дай нам минуточку, Мило, – обернулся к нему Дэвид.
– Минутки у нас нет, мистер Дэвид, – юноша подступил еще ближе. – Цянь говорит, пора.
– Что пора? – не понял Дэвид.
Кейт села.
– Пора идти. Пора, – Мило поиграл бровями, – для плана эвакуации. Проект Мило.
– Плана эвакуации? – вскинул голову Дэвид.
Увидев в этом возможность альтернативы или, самое малое, отсрочки предстоящего спора с Дэвидом, Кейт тут же ухватилась за нее. Подбежав в к шкафу, она собрала пузырьки с антибиотиками и обезболивающими. Мило подставил висевший у него на боку холщовый кошель, и Кейт ссыпала пузырьки туда вместе с дневником в кожаном переплете. Хотела было отойти от шкафа, но, спохватившись, набрала в охапку марли, бинтов и пластыря – просто на всякий случай.
– Спасибо, Мило.
Кейт услышала, как у нее за спиной Дэвид спустил ноги на пол, вставая, и почти тотчас же повалился. Кейт поспела как раз вовремя, чтобы не дать ему упасть. Сунув руку в кошель, она выудила обезболивающее и антибиотик и сунула таблетки Дэвиду в рот, прежде чем Вэйл успел запротестовать. Он проглотил таблетки, не запивая, пока Кейт практически волоком вывела его из комнаты на открытую деревянную галерею.
Солнце уже поднялось довольно высоко, и в конце дощатого настила галереи Кейт увидела зависшие над склоном горы парашюты. Нет, не парашюты – монгольфьеры. Целых три. Кейт вытянула шею, чтобы лучше видеть первый шар. Сверху оболочка зелено-коричневая, как камуфляж. Это… деревья, лес. Курьезно.
И тут послышался звук. Жужжание. Близко.
– Беспилотники, – повернулся к ней Дэвид и оттолкнул Кейт, поддерживавшую его, закинув его руку себе на плечи. – Беги к шару.
– Дэвид… – начала было Кейт.
– Нет. Беги. – Он схватил Мило за руку. – Мое оружие – то, с которым я пришел в первый раз – еще у вас?
– Мы храним все ваши вещи, – кивнул Мило.
– Принеси его, и побыстрей. Мне надо подняться повыше. Встретимся на смотровой площадке.
Кейт думала, что он может оглянуться на нее один-единственный распоследний разок и… но он уже скрылся, ковыляя через монастырь, а потом взбираясь по каменной лестнице, вырубленной в склоне горы.
Доктор Уорнер бросила взгляд на шары, потом снова на Дэвида, но его уже и след простыл. Лестница была пуста.
Кейт поспешила вперед по галерее, окончившейся спиральной деревянной лестницей. У основания лестницы показались гигантские монгольфьеры. Пятеро монахов на нижнем помосте дожидались ее, маша ей руками.