Но Дженни оказалась иной. Да, она была красивой, очень красивой. В первые мгновения от ее красоты у меня даже захватило дух (признаюсь честно, после встречи с Дженни у меня даже начали появляться комплексы по поводу собственной внешности). Но она не была ни злой, ни высокомерной, ни жестокой. Когда Дженни утащила меня в комнату Чарли, чтобы переодеть в сухое и высушить волосы феном, я сначала сильно смущалась. И даже немного побаивалась Дженни. Но все изменилось, когда Дженни заметила, как я смотрю на гитары Чарли. Их было три. Две акустических – черная и красная, и одна электронная – черно-белая. Они стояли в ряд рядом с кроватью. Я так и представляла, что первым делом, когда Чарли просыпается, она берет одну из них в руки и играет что-нибудь.
- Можешь потрогать их, если хочешь, - улыбнулась Дженни, открывая шкаф с вещами в поисках чего-нибудь, что можно было бы надеть на меня.
- Правда можно? – удивилась я.
- Конечно! Пока Чарли не видит, можно все, - Дженни хихикнула, и я тоже усмехнулась в ответ. У Дженни была приятная улыбка и приятный смех.
Не веря собственному счастью, я подошла к гитарам и легонько провела по струнам черной акустической. Она понравилась мне больше всего.
- Это первая гитара Чарли, - пояснила Дженни. – Она купила ее, когда еще только училась играть. И сейчас она относится к ней очень трепетно, протирает пыль каждый день.
Мы снова немного посмеялись. Пока я рассматривала гитары и несмело дотрагивалась до них, Дженни уже подобрала мне подходящую футболку. Когда я взглянула на эту футболку, у меня отвисла челюсть.
- Если мне не изменяет память… - пробормотала я и тут же запнулась, не зная, как продолжить свою мысль.
- Да-да, это та самая футболка, - Дженни заговорщически улыбнулась. – Чарли носила ее еще подростком и надевала ее на свой первый концерт как дань уважения прошлому своей группы, когда они назывались еще «Death’s-head moth».
- Круто! – выдохнула я.
- По размеру тебе будет, конечно, большевато, но ничего поменьше я не нашла. Лови! – Дженни кинула мне футболку через кровать, и я поймала ее. – Надевай скорее. Я отвернусь, так что не стесняйся.
Дженни отвернулась, как и обещала, но я и так не стеснялась. Когда ты учишься в балетной школе, тебе приходится забыть о том, что такое стеснение. Сложно оставаться стеснительным, когда каждый день тебе нужно раздеваться у всех на глазах в общей раздевалке и ходить вместе со всеми в общий душ. Правда, была у нас одна странная девочка, которая все время дожидалась, когда все уйдут, чтобы переодеться. Преподаватели сильно ругали ее за вечные опоздания, а она ударялась в слезы, но продолжала переодеваться самой последней… Ну да ладно, сейчас речь не о ней.
Когда я переоделась в футболку Чарли, Дженни достала из ящика прикроватной тумбочки фен, включила его в розетку рядом с кроватью, на которую мы сели, и начала сушить мне волосы.
- У тебя очень красивые волосы, - сказала она. – Такой необычный цвет… Ты ведь не красишься?
- Спасибо, - я улыбнулась – Нет, не крашусь. Этот цвет достался мне от мамы. И сначала я его ненавидела, а потом… даже стала немного гордиться.
- И правильно! Шикарный цвет и шикарные волосы, такие густые.
- У вас тоже очень красивые волосы, - сказала я, потому что правда считала волосы Дженни красивыми.
- Ой, да брось, волосы как волосы, - она усмехнулась. – И называй меня просто Дженни. Не надо на «вы», хорошо?
- Хорошо, - согласилась я с легкостью, потому что Дженни выглядела такой молодой и веселой, что обращаться к ней на «вы» и правда было как-то странно.
Когда мои волосы немного подсохли, Дженни достала расческу, чтобы расчесать их. Незаметно разговор с наших волос переключился на Чарли.
- Чарли может быть довольно грубой, - сказала Дженни. – По природе своей она страшная бука. Если она скажет тебе что-нибудь обидное, просто не обращай на это внимания. Чарли не со зла это делает, просто у нее такой вредный характер.
- А я и не обращаю. Если бы я обращала внимание на все, что Чарли мне наговорила, меня бы здесь сейчас не было. Но я понимаю, что… на самом деле Чарли не такая, какой хочет казаться.
- А ты молодец, - похвалила меня Дженни и, прищурившись, посмотрела мне в лицо, словно хотела изучить меня получше. – Ты очень наблюдательная девочка. В свое время я тоже разглядела в нелюдимой Чарли нечто, что она тщательно ото всех прятала, - Дженни улыбнулась, почему-то очень грустно. – И когда ты замечаешь это «нечто», ты уже не можешь ее отпустить. Какие бы гадости она тебе ни говорила, все равно хочется быть рядом с ней, правда?
- Да, - серьезно согласилась я. – Ее не хочется отпускать.
Мы улыбнулись друг другу и как будто обе что-то поняли друг о друге. Можно сказать, что мы с Дженни нашли общий язык.
- Что ж, думаю, мы с тобой подружимся, - заключила Дженни, в последний раз подсушивая мои волосы феном. – А теперь пойдем в гостиную. Чарли там, наверное, уже вся издергалась.
И мы пошли в гостиную. И я уже не могла ненавидеть Дженни. Потому что Дженни в самом деле мне понравилась. И я понимала, за что Чарли любит ее. Я понимала, почему Дженни были посвящены почти все ее песни. Казалось, что эти двое были просто созданы друг для друга. Их любовь была такой красивой, она многое пережила, и несмотря ни на что, оставалась все такой же сильной…
Но интуиция моя почему-то тихонько протестовала. Почему, если все было так хорошо, Чарли все равно не была счастлива? Почему она продолжала чувствовать себя одинокой? Тогда, в наш первый разговор в машине, когда я сказала Чарли об этом, она отказалась признать свое одиночество. Она начала убеждать меня в том, что она счастлива, и все у нее прекрасно. И я сделала вид, что поверила ей, потому что сразу заметила, что Чарли убеждает в этом себя, а не меня – незнакомого человека, которого случайным ветром занесло к ней в машину.
Здесь что-то было не так. Чарли умело скрывала свое одиночество и печаль. Но я решила, что попытаюсь разобраться в этом. Даже если мне придется стать такой маньячной фанаткой, какой еще свет не видывал.
========== Чарли и Тэсс. Осколок № 63 ==========
Утром Чарли проснулась от какого-то жуткого нереального холода. Ее рука высунулась из-под одеяла и окоченела настолько, что Чарли не могла пошевелить пальцами.
«В чем дело? – сонно соображала Чарли. – Почему на маяке так холодно? Неужели я забыла включить обогреватель?».
Но когда Чарли открыла глаза, она тут же вспомнила, что находится не на маяке. Она у Тэсс. Тэсс.
Чарли улыбнулась. Тэсс сладко спала, прижавшись к ней. За всю ночь она ни разу не проснулась от кошмаров. Ее личико было спокойным и расслабленным, а на щеках выступил румянец от утреннего холода. Чарли тихонько пошевелилась, чтобы спрятать под одеяло свою окоченевшую руку, и нечаянно разбудила Тэсс. Девочка сонно вздохнула и крепче обняла Чарли, причем не только руками, но и… ногой.
- Эй, ты раздавишь меня, - попыталась возмутиться Чарли, но смех разбирал ее.
- Нет. Я легкая, ты сама мне говорила, - возразила Тэсс, поудобнее укладывая на Чарли свою ногу.
Чарли не стала больше сопротивляться.
- Здесь всегда так холодно по утрам? – спросила она. – Почти так же холодно, как в лодке тем утром.
- Да. Поэтому я и сплю под двумя одеялами в одежде. Но к этому холоду я уже привыкла. Самое сложное – это заставить себя выбраться утром из кровати. Это как… окунуться в ледяную воду.
Чарли поморщилась. Мысли о холоде, а тем более о холодной воде, заставляли все ее внутренности сжиматься, а кожу – покрываться противными мурашками.
- Но сейчас мне намного теплее, чем когда я спала здесь одна, - промурлыкала Тэсс. – Мне даже не верится, что ты здесь со мной… Ты ведь не снишься мне, правда, Чарли? Все, что случилось вчера вечером, было правдой?
- Абсолютно все, - подтвердила Чарли с улыбкой.
С довольным хихиканьем Тэсс прижалась к ней еще сильнее.
«Господи, и как я жила без этого целых две недели? – недоумевала Чарли. – Я так соскучилась по ней… По ее теплу, ее мягким вкусно пахнущим волосам, по тому, как она обнимает меня во сне. По ее нежности. Так странно… Я почти ничего не помню о ней, но жить без нее не могу».
Они валялись в кровати еще около получаса, болтали о каких-то глупостях и много смеялись. А потом Чарли пришлось пройти через настоящее испытание – столкнуться с ненавистным холодом лицом к лицу. А точнее, к телу. Выбираться из кровати было жутко холодно, и Чарли поспешила обуться и надеть куртку и шарф, но это мало помогло. Ее все равно трясло от холода. За ночь помещение так выстудило, что оно ничем не отличалось от улицы, где уже давно установились минусовые температуры.
Одевшись, Чарли и Тэсс спустились на первый этаж, где было еще холоднее из-за разбитых окон. По очереди они сходили в ледяной туалет, после посещения которого Чарли еще долго жаловалась на отмороженную задницу, а Тэсс смеялась над ней.
Когда девочка разожгла плиту, стало немного теплее, но Чарли все равно продолжала дрожать. Согрелся чайник, и они смогли умыться теплой водой, от которой Чарли наконец стало легче. Вместе они приготовили бутерброды и съели их с обжигающе горячим имбирным чаем.
- Нет. Все-таки жить в таких экстремальных условиях нельзя, - заключила Чарли. – Джозеф мог бы уже что-нибудь придумать, чтобы ты не страдала тут от холода!
- Джозеф как раз собирался это сделать, - Тэсс собрала со стола посуду и отправилась мыть ее. – Послезавтра он должен был прийти ко мне, чтобы начать менять проводку. Так что, через несколько дней у меня уже было бы электричество, а соответственно обогреватель, как на маяке, и тепло.
- Ну надо же, - фыркнула Чарли. – Все-то этот старик предусмотрел!
- Он просто очень добрый. Хотя так сразу по нему этого и не скажешь… И еще, мне кажется, что он очень жалеет меня из-за того что… ну, из-за того что случилось со мной.
- Да… возможно, - Чарли помрачнела. Она все еще злилась на себя, что оставила Тэсс одну в этот непростой для нее период, когда она еще не пришла в себя после того, что вспомнила. Все это время не Джозеф, а она, Чарли, должна была быть рядом с Тэсс.
Когда Тэсс закончила мыть посуду, они вышли на улицу и убедились, что в ближайшие несколько часов не смогут отправиться на маяк. Из-за густого тумана не видно было даже моря. Вообще ничего не было видно.
Чтобы не замерзнуть окончательно и скоротать время ожидания, Чарли и Тэсс разожгли камин в гостиной. Чарли села за инструмент и сыграла парочку своих лирических песен, тихонько напевая. Тэсс была в восторге, и каждый раз, когда Чарли заканчивала очередную песню, просила ее сыграть что-нибудь еще.
- А сыграй ту… ну которую ты играла в ту ночь, - попросила Тэсс, когда Чарли доиграла последний аккорд очередной песни.
Чарли вздохнула. Все это время она почти не вспоминала о той песне. Она готова была поверить в то, что посвятила ее Дженни, раз в тот момент вспомнила именно о ней. Но теперь Чарли догадывалась, кому была посвящена эта песня. И кто был тем монстром, о котором Чарли пела.
«Неужели… неужели у нас с Тэсс что-то было, а потом я бросила ее? – спросила себя Чарли, ужаснувшись от этой внезапной догадки».
Now I stand here too scared to hold your hand,
Afraid you might wake to see
The monster that had to leave
«Что же произошло между нами? Какими вообще были наши отношения при жизни?».
- Чарли? С тобой все нормально? – встревоженный голос Тэсс заставил Чарли очнуться.
- Э-э-э… Да, все хорошо, прости… я просто задумалась.
- О Дженни?
Чарли посмотрела Тэсс в глаза и заметила в их глубине отголосок боли.
«Я никогда не думала о том, как все эти мои воспоминания о Дженни отражаются на Тэсс. Я отворачивалась от ее чувств ко мне, не хотела их замечать, хотя все было очевидно уже давно. Я даже взяла Тэсс с собой в дом Джозефа, чтобы искать имя Дженни в его журналах. Это было жестоко с моей стороны. В очередной раз я поступила… по-дурацки. Ох, Чарли, это в твоем стиле».
- Нет-нет, не о Дженни, - поспешно забормотала Чарли. – Просто вспоминала… гм, вспоминала слова песни.
Тэсс прищурилась. Она ей не поверила. Но Чарли не могла рассказать, о чем думала на самом деле.
- А про Дженни ты не вспомнила больше ничего нового? – Тэсс старалась придать своему голосу безразличный оттенок, но глаза выдавали ее.
- Нет. Ничего я про нее не вспомнила, - Чарли набралась храбрости и поймала руку Тэсс в свою. – Послушай… Тэсс. Я больше ничего не чувствую к ней. Все прошло… Просто закончилось.
- Ты в этом уверена? – затаенная боль в глазах Тэсс теперь виднелась отчетливо. – Ты уверена, что это не от обиды? Возможно, ты просто до сих пор не простила ее…
- Нет, - Чарли оборвала ее и крепче сжала руку девочки. – Я в состоянии разобраться со своими чувствами. Я не чувствую к Дженни ненависти или обиды. И я не люблю ее больше.
- Хорошо… - Тэсс вздохнула с плохо скрываемым облегчением, и Чарли с трудом удержала улыбку.
- Я сыграю эту песню, если ты хочешь, Тэсс. Но я боюсь, что она опять тебя расстроит.
- Ничего, не беспокойся. Это очень красивая песня, и я правда хотела бы услышать ее еще раз.
Чарли кивнула, выпустила руку Тэсс и начала играть. Чарли хотелось исполнить эту песню настолько спокойно, насколько это было возможно, чтобы не надрывать душу ни себе, ни Тэсс. Ей не хотелось снова разрыдаться или вспомнить очередной жуткий кошмар из своего прошлого. Но проблема была в том, что Чарли никогда не удавалось петь свои песни безэмоционально. Исполняя песню, она не могла не погрузиться в нее без остатка.
Кроме того, теперь ей было еще тяжелее петь эту песню, зная, кому она посвящена, и Чарли просто не могла долго оставаться безучастной.
«Я сделала что-то ужасное. Там, на Земле, я сделала Тэсс что-то плохое. Я причинила ей боль. Мне пришлось оставить ее, потому что я превратилась в чудовище. Не превращусь ли я в чудовище снова?».
Чарли так увлеклась исполнением, что не сразу заметила, что с Тэсс что-то не так. А потом Чарли услышала тихий вскрик, и вместе с игрой оборвалось и ее сердце.
Тэсс осела на ледяной пол и держалась руками за голову. Ее лицо исказилось от боли. В мгновение ока Чарли оказалась на полу рядом с ней.
- Тэсс! В чем дело? – кричала Чарли, чуть не плача. – Ты что-то вспомнила? Тэсс! Ну скажи же что-нибудь!
Тэсс зажмурилась и затаила дыхание. В уголках ее глаз блестели слезы. Несколько долгих секунд она сидела так, а потом выдохнула, открыла глаза, опустила руки. Словно приступ резкой боли наконец прошел.
- Тэсс… как ты?
- Уже лучше, - Тэсс глубоко вздохнула и снова выдохнула. Но она так и осталась сидеть с опущенной головой. Она не смотрела на Чарли. И в то, что ей стало лучше, верилось с трудом.
- Тэсс… - голос Чарли дрожал. – Что ты вспомнила? Что ты вспомнила?! Скажи мне!
Тэсс молчала. Ее лицо было каким-то равнодушно-отрешенным, и Чарли испугалась до смерти.
- Тэсс! Ты что-то про нас вспомнила? Скажи же уже что-нибудь!
- Да, - тихо отозвалась Тэсс и снова замолчала, уйдя в себя.
- Про нас… Но это же хорошо, разве нет? Или плохо? Тэсс? Ты вспомнила что-то плохое про нас?
«Наверное, она вспомнила о том, как я сделала с ней что-то ужасное. Превратилась в чудовище».
Чарли закусила губу и тут же ощутила вкус крови на языке. Ей уже давно не было так страшно. А Тэсс продолжала сидеть молча и как будто вообще не видела ее. Не зная, что сделать, чтобы расшевелить девочку и самой не сойти с ума, Чарли побежала на кухню, чтобы согреть для Тэсс чаю. Пока чайник кипятился, Чарли вернулась в гостиную и застала Тэсс сидящей в той же позе, с тем же выражением отрешенности и равнодушия на лица.
«Если причина ее состояния во мне, то мне лучше умереть снова. Наверное, мне лучше было бы вообще никогда не рождаться».
Когда Чарли принесла Тэсс чашку чая, девочка послушно взяла ее, сделала несколько маленьких глотков, и ее затуманенный взгляд начал оживать. Чарли заставила девочку подняться с голого пола и сесть на плед у камина. Тэсс пила чай и продолжала молчать, а Чарли теребила заусенец на пальце и с трудом удерживалась от того, чтобы не начать осыпать Тэсс новыми вопросами.