- Возможно, твои родители тоже были танцорами, - предположила Чарли. – Тогда тебя могли допустить на настоящую сцену. Или же кто-то из театра разглядел твой талант уже в таком юном возрасте и предложил тебе работу.
- Талант, - прошептала Тэсс, задумавшись. – Мне сложно поверить в это. Я не помню, как оценивали мои способности другие. Помню только, что очень любила балет.
- Не сомневайся, - сказала Чарли. Ее голос был таким же отстраненным, но на мгновение Тэсс показалось, что в нем мелькнуло… что? – Не знаю, была ли я большим знатоком балета при жизни, но твой танец произвел на меня сильное впечатление. И это при том, что я даже не видела, как ты танцуешь на пуантах под музыку.
- Спасибо, - пробормотала Тэсс. – Если хочешь… я станцую, когда Джозеф привезет мне пуанты.
- Я была бы очень рада, - Чарли снова улыбнулась и посмотрела на Тэсс. Тэсс улыбнулась ей в ответ, не веря своему счастью. Чарли как будто подменили. Неужели это не завтрак, а танец изменил отношение к ней Чарли?
А Чарли, как будто угадав ее мысли, сказала:
- Тебе, возможно, могло показаться, что я не очень хорошо отношусь к тебе. Но… не принимай это на свой счет. Я со всеми такая. Характер у меня весьма отвратительный.
- Ну… - Тэсс вздохнула. – Пожалуй, пару раз мне действительно казалось, что ты хочешь сбросить меня с этой башни или утопить в море, но я не в обиде.
Чарли рассмеялась. А Тэсс вдруг подумала, что когда Чарли смеется, она превращается совсем в другого человека. Человека, которого ей только предстоит узнать. А когда они обе отсмеялись и помолчали немного, Чарли произнесла:
- Я просто привыкла к одиночеству. Меня вполне устраивает моя жизнь. Мне нравится, что меня не колышет из стороны в сторону, так, словно я сижу в крохотной лодке посреди шторма. Моя жизнь здесь спокойная и тихая. И я как будто успокоилась… поэтому, если вдруг я начну вести себя не очень адекватно, постарайся не обижаться на меня. У меня нет к тебе неприязни или чего-то подобного.
- Хорошо, договорились, - Тэсс снова улыбнулась.
Она была рада, что им удалось прояснить их отношения.
А между тем ветер усиливался. Несколько холодных дождевых капель уже упало девочке на щеку и на ладонь. Чарли позвала Тэсс внутрь, сказав, что она сможет вернуться на балкон в любой момент, когда захочет.
========== 9 месяцев и 19 дней ==========
Вчера почти весь день шел дождь, то усиливаясь, то затихая. До обеда Тэсс просидела со мной в маячной комнате. Мы рассматривали ракушки и говорили о жизни. Не о нашей собственной жизни, которую мы не помнили, а об абстрактной жизни на Земле. Мы делились друг с другом отрывками воспоминаний о том, как там все устроено, говорили о фильмах вроде «Достучаться до небес», которые когда-то смотрели, о местах, где мы побывали. Мы так и не смогли вспомнить города, в которых жили, но вспомнили много всего другого. Всего, что угодно, что не касалось лично нас самих.
Присутствие Тэсс меня совсем не тяготило. Девочка, очевидно, старалась вести себя ненавязчиво, чтобы я не послала ее подальше. А я была только рада, что она не наступает на мою больную мозоль. Я даже согласилась сыграть для нее свою последнюю песню от начала до конца. Тэсс пообещала, что «не будет приставать ко мне и просто хочет послушать песню». И она сдержала обещание. Когда я закончила играть, Тэсс подошла к окну и коснулась пальцами мокрого стекла, по которому мчались, обгоняя друг друга, дождевые капли.
- Мне почему-то очень больно слышать эту песню, - сказала она после долгого молчания. – Словно она и меня тоже касается. Думаю, у тебя действительно огромный талант, раз ты смогла вызвать даже во мне отклик.
- Что значит «даже в тебе»? – спросила я, догадываясь, о чем она думает.
- Ну… - она вздохнула. – Казалось бы, что я могу понимать в таких вещах. Я уверена, ты считаешь меня ребенком.
Я смутилась, не зная, что сказать. Ведь я действительно считала ее несмышленым ребенком и совсем недавно злилась из-за того, что такая пигалица смеет давать мне советы. И Тэсс смогла верно истолковать мое замешательство:
- Ничего. Можешь ничего не говорить. Не пытайся быть вежливой, ведь это совсем не твое.
- Я действительно считаю тебя ребенком, - сказала я. – Но очень взрослым для своего возраста. Я даже не знаю, как объяснить… Иногда я смотрю на тебя, и ты кажешься мне совсем девочкой. А иногда, как сегодня утром, когда я увидела, как ты танцуешь, мне показалось, что я вижу взрослую девушку. Наверное, это естественно. Ведь ты подросток. Не ребенок, но и не взрослый, и временами ты кажешься то тем, то другим.
Тэсс повернулась ко мне с улыбкой:
- Спасибо за откровенность. Мне нравится, что ты всегда честна со мной. Другой человек на твоем месте непременно начал бы жалеть меня и утаивать правду, обращаться со мной как с маленькой. Но ты не такая. Ты говоришь правду. И мне приятно, что ты не пытаешься жалеть меня.
- Надо же… А я всегда считала, что моя мания говорить правду, даже обидную, не очень хорошее качество.
- Кто-то, возможно, так и подумал бы, но только не я.
- Я просто сама ненавижу, когда меня жалеют, - попыталась я оправдаться. Этот разговор все больше смущал меня, и мне хотелось поскорее его закончить и вернуться к чему-нибудь безобидному.
Но на этом, казалось, наша беседа была исчерпана. Тэсс заинтересовалась одной из книг у меня на полке и попросила ее почитать. После обеда она осталась у себя в домике, устроившись под пледом с книгой и чашкой чая. А я вернулась к себе в маячную комнату, где просидела неподвижно не знаю сколько часов, уставившись в окно и глядя на бегущие капли. Знаю только, что когда я очнулась, уже стемнело. А потом я легла в постель и задремала. Проснулась я около часу ночи и обнаружила под своей дверью поднос с остывшим ужином, который оставила для меня Тэсс. Есть мне совершенно не хотелось, и я поставила еду у холодного окна, чтобы не испортилась.
Я подумала о том, что эта девочка снова поднялась наверх только потому, что беспокоилась за меня. Хотя это я должна была за нее беспокоиться. Я должна была заботиться о ней и готовить ей завтраки, обеды и ужины. Мне хотелось спуститься вниз и поблагодарить ее, но я боялась, что она уже спит. Хотя, признаюсь честно, я просто струсила. Я снова и снова прокручивала в голове наш дневной разговор и то, как мне легко давалось общаться с ней. А ведь я совсем не хотела сближаться с Тэсс. Зачем заводить друзей на острове, зачем привязываться к кому-то? Мы с Тэсс слишком разные. Она хочет вспомнить свое прошлое, а я бегу от него. И когда она вспомнит, она покинет остров, а вот я, скорее всего, останусь здесь навсегда. Так зачем мне это нужно?
Я совсем запуталась. Я знаю эту девочку два дня, а уже представляю, как она оставит меня. Кажется, у меня явные проблемы. Кажется, мне лучше действительно ни с кем не общаться.
А что если Тэсс покинет остров еще не скоро? Я должна постараться общаться с ней, не привязываясь к ней. Как-никак она первый человек за эти девять месяцев, с которым я смогла нормально поговорить.
Сегодня я обещала прогуляться с ней по острову. Погода неплохая, и думаю, я знаю несколько мест, которые могли бы ей понравиться.
========== Чарли и Тэсс. Осколок № 38 ==========
Они встретились у двери в маячную хижину. Тэсс надела новые джинсы, подчеркивающие худобу ее ног, и теплый свитер нежно-голубого цвета, на фоне которого ее волосы казались еще более рыжими. Чарли нравились ее волосы, ей довелось всего раз их случайно коснуться, и они оказались очень мягкими и приятными. Хотелось запустить в них ладонь, как в пушистое облако.
- Прости, что так бесцеремонно вытащила тебя на прогулку, - сказала Тэсс чуть смущенно. – Я, наверное, могла бы и одна осмотреть остров.
- Могла бы, - согласилась Чарли. – Но вряд ли одна ты нашла бы самые интересные места, которые действительно стоит увидеть. Я вот не сразу нашла их.
- Что за места? – в глазах Тэсс сверкнуло любопытство.
- Увидишь, - Чарли была непреклонна.
- Ты часто гуляла здесь одна?
- В начале – да, - Чарли шла и смотрела под ноги. Ее туфли проваливались в песок, и ей хотелось поскорее уйти с берега на твердую почву. – Точнее, не совсем в начале. Первые два месяца я почти не покидала свой маяк и все время сидела либо в башне, либо на берегу. Целыми днями я только и смотрела на море. А потом начала прогуливаться по острову, уходя все дальше от центра, и иногда мне удавалось найти необычные места.
- И все-таки интересно, что это за остров вообще? Это ведь не рай и не ад. Что это за место? Джозеф никогда не рассказывал тебе?
- Вот еще! – Чарли фыркнула. – Даже если бы я захотела это узнать, Джозеф ни за что не рассказал бы мне! Он же меня ненавидит! Если хочешь что-то выяснить, поговори с ним сама, мне кажется, ты ему более симпатична.
Чувствуя, что Чарли начинает раздражаться, Тэсс поспешила увести разговор от Джозефа.
- Мне кажется, мы в чистилище, - сказала она.
Чарли прищурилась и посмотрела на девочку.
- Почему ты так считаешь?
- Не знаю. Я так чувствую. Если бы мы были в аду, мы бы, наверное, мучились, а мы не мучаемся. А если бы мы были в раю, мы бы радовались. Но мы не радуемся. Мы даже не помним свою жизнь, и пока не вспомним, не покинем это место. Все это очень напоминает чистилище. Словно что-то мешает нам двигаться дальше. Какие-то наши грехи.
Чарли пожала плечами.
- А я предпочитаю думать, что нет ни рая, ни ада, ни чистилища. Есть просто это место, и не важно, что было до него, и не важно, что будет после. К тому же, если бы это действительно было чистилище, ты бы сюда не попала.
- Почему это? – Тэсс так искренне удивилась, словно всегда хотела попасть именно в чистилище.
- Ну, не забывай, что тебе было всего тринадцать. Когда ты успела так сильно нагрешить? Ты должна была отправиться прямиком в рай, если бы он действительно существовал.
Тэсс как будто погрустнела, и Чарли пожалела, что они заговорили об этом.
- Кто знает, - тихо сказала девочка. – Возможно, я была плохим человеком. Все-таки из ангельского возраста я уже вышла. Мне было почти четырнадцать. Я могла натворить что угодно, могла даже убить кого-нибудь!
- Прекрати! – Чарли попыталась усмехнуться, но вышло натянуто и нервно. Ей стало не по себе, но не от мысли, что Тэсс могла оказаться убийцей. Куда больше ее напугала мысль, что убийцей могла оказаться она сама.
Чувство вины. Давящее и преследующее ее чувство вины. Что если это она убила кого-то? Пусть даже невольно, пусть это вышло случайно, но вдруг она была причиной чьей-то смерти? И хуже того, вдруг она убила человека, которого любила? И о котором написала эту песню? В таком случае неудивительно, что она предпочла все это забыть.
- Ну ладно, даже если я никого не убила… - продолжала Тэсс. – Мало ли других грехов на свете. Вдруг я очень сильно обидела кого-то? Вдруг я предала своего друга? Возможно, я была злой.
- Не была, - сказала вдруг Чарли, сама удивившись тому, с какой уверенностью ей удалось произнести эту фразу. – Ты не была злой. Если бы ты была злой, твой характер не изменился бы с потерей памяти. И уж точно ты не приносила бы мне еду под дверь, преодолевая перед этим триста ступенек.
- Возможно, - Тэсс задумалась. Кажется, доводы Чарли немного успокоили ее, и она перестала считать себя убийцей.
Чего нельзя было сказать про Чарли. Чарли считала себя очень даже злой. Стоит вспомнить хотя бы список отвратительных особенностей ее характера. Она даже не могла припомнить ни одной хорошей черты в себе. Совсем. Ни одной. А это вполне могло означать то, о чем она думала – ничего хорошего в ней действительно не было. И стоило добавить к ее ужасному поведению чувство вины, как все складывалось в логичную картинку. И на этой картинке Чарли видела себя с ножом или с пистолетом. Или может даже с топором или, о Господи, с бензопилой! Хотя, кто знает, может, она была не такой кровожадной и просто хладнокровно столкнула кого-нибудь с лестницы или отравила. Чарли так и представляла, как она с ледяной ухмылкой наблюдает за тем, как ее ничего не подозревающая жертва выпивает яд, а потом падает на пол и корчится в мучительной агонии. Воображение рисовало все новые и новые картины того, какой ужасной Чарли могла быть при жизни.
Их разговор с Тэсс продолжался, но Чарли была слишком рассеянной и часто отвечала невпопад или односложно. Она не могла спокойно обсуждать жизнь на острове, когда перед глазами то и дело всплывал ее собственный образ с новым орудием убийства. Чарли словно видела себя в зеркале. И это отражение пугало ее до мурашек по коже.
Наконец, они дошли до первого места, которое Чарли хотела показать Тэсс. И пусть у нее совсем испортилось настроение, она решила, что не подведет девочку и постарается засунуть свои эгоистичные переживания в свою эгоистичную задницу.
- Мы пришли, - вздохнула Чарли, указывая на рельсы, которые словно вырастали из ниоткуда прямо у них под ногами.
Когда Чарли пришла сюда в первый раз, она никак не могла поверить своим глазам. Ведь последнее, что ты ожидаешь увидеть на острове, со всех сторон окруженном водой, это железную дорогу.
Но это все-таки была именно железная дорога. Рельсы и шпалы выступали из высокой травы, и стоило пройти по этим рельсам немного вперед, как ты натыкался на заброшенный поезд. Паровоза не было, но было несколько вагончиков, покрытых ржавчиной и утопающих в зелени. Судя по их виду, они могли простоять здесь лет пятьдесят. Однако внутри вагончики сохранились довольно неплохо, и Чарли не терпелось показать это Тэсс. На секунду она даже перестала представлять себя маньяком.
- Не может быть! – выдохнула Тэсс, пораженная и восхищенная представшим перед ней зрелищем. – Это настоящий поезд! Не думала, что увижу его здесь…
- Я тоже удивилась, когда наткнулась на это место, - Чарли откашлялась и начала машинально искать в кармане пачку сигарет, как всегда бывало, когда она нервничала. Всю дорогу ей хотелось покурить, но Чарли терпела, чтобы Тэсс не пришлось дышать дымом. Она и сейчас не собиралась, но пальцы невольно лезли в карман, начиная жить своей жизнью.
- Этому может быть только одно объяснение… - прошептала Тэсс, перешагивая через высокую траву и продвигаясь к первому вагону.
- Какое? – заинтересовалась Чарли. Она подолгу просиживала в вагонах этого мертвого поезда, который словно затерялся во времени, и пыталась найти объяснение тому, как он здесь оказался, но всякий раз ее мысли упирались в какой-то тупик. В конце концов, Чарли решила, что раз этот поезд здесь есть, значит, он тут просто должен быть. Он есть, и это хорошо, что он есть.
- Это может значить, что раньше, когда-то давно, этот остров был связан с землей, - сказала Тэсс. – Возможно, он был частью чего-то большего, и сюда даже вела железная дорога. А потом остров ушел под воду.
- Я даже не думала об этом, - отозвалась озадаченная Чарли, вытащив руку из кармана и оставив сигареты в покое. – Но ведь это не настоящий остров. Ты же не думаешь, что такой существует и на Земле?
- Сложно сказать. Я даже не знаю, где мы находимся. Возможно, этот остров существует на самом деле, только мы живем на нем как бы в другом измерении. Мы же призраки все-таки. Я успела заметить, что большинство построек на острове заброшены. Ты говорила, что маяк до твоего приезда был тоже заброшенным?
- Ну, в общем да. На нем никто не жил. Его включали, только когда прибывал новенький. Но постоянного смотрителя не было. И мне пришлось выгрести оттуда кучу мусора, прежде чем он обрел тот вид, который имеет сейчас. Хотя снаружи он так и остался страшным.
Тэсс наконец добралась до вагончика и потянула его ржавую дверь на себя. Дверь скрипнула и открылась легко, словно соскучилась по посетителям. Тэсс задержалась на мгновение и оглянулась на Чарли.
- Иди, не бойся, - сказала Чарли, заметив ее нерешительность. – Внутри очень хорошо. Если уж на то пошло, я и там немного прибралась, совсем чуть-чуть.