Ушастый сделал вид, что скачет вправо, а сам резко кинулся в атаку. Я тут же взмахнул палкой, перехватывая его. Н-на! Заяц отлетел в сторону и стукнулся об дерево. Он явно был оглушен, но стремительно приходил в себя и пытался подняться. Не дожидаясь этого, я подскочил к нему и нанёс ещё несколько ударов. Всё, теперь точно труп.
— Съел да, ушастая морда! Хитрый сын бесчестного кролика!
Смотря на распластанного зайца, я внезапно почувствовал стыд. Блин, как больной радуюсь убийству животного. Отвратительно! Раньше, помню, любого бы заломал, увидев издевательство над нашими братьями меньшими. А теперь… больной ублюдок…
Я ожесточенно потряс головой. Что за глупости? Это не мой мир, где каждый может обидеть несчастную зверюшку! Здесь животные после реинкарнации получили шанс дать сдачи, и я считаю, что это справедливо. Всё-таки я не в сказку попал, так ведь? Словно в ответ на мои мысли дриар похолодел и по телу разлилась живительная энергия. Видать, сила убитого зайца перетекла в меня. Я хмыкнул — остаться должен только один!
Склонившись над трупиком, протянул к нему руку и замер. Пространство вдруг поплыло и проявились буквы:
"Хитрый зайчик. 2 ступень. Развеять: да/нет?"
Эмм. Допустим, да…
Тело ушастого испарилось, оставив после себя лишь немного сырого мяса. Не понял, а шкура где? Но да ладно, обойдусь. А вообще интересная система, надо будет уточнить у знающих людей, как это всё на самом деле работает. Сложив мясо в сумку и перевязав покусанную ладонь, поспешил прочь с поляны. Но у самой её кромки споткнулся обо что-то и, тихо ругаясь, наклонился посмотреть.
Кости. Много разнокалиберных костей.
Осмотревшись внимательнее, вскоре нашел и человеческий костяк, рядом с которым валялась разорванная сумка, точь в точь как у меня. Я невольно сглотнул. Только сейчас ко мне пришло осознание того, что игры кончились, и придётся сильно постараться, чтобы выжить.
Вот теперь точно пора убираться отсюда.
Глава 6
Сначала я шел очень быстро, не особенно заботясь о скрытности, но после нападения синички пришлось изменить тактику.
Услышав порхание крыльев, я поначалу не придал этому значения. Осознание своей ошибки пришло мгновение спустя, когда синица спикировала мне на голову, вцепилась в макушку когтями и принялась клевать лоб, пытаясь добраться до глаз. Она ловко уворачивалась, но мне всё-таки удалось схватить её и до хруста сжать в кулаке. Удивительно, но после этого она ещё долго умудрялась клевать мои пальцы и полосовать ладонь когтями, пока наконец не издохла. После развеивания птица оставила несколько перьев, которые я тут же затолкал в сумку — если остались, значит, для чего-то нужны.
Дальше уже продвигался очень осторожно, боясь лишний раз хрустнуть веткой и привлечь чьё-нибудь внимание. Лес больше не казался тихим и спокойным местом. Теперь кроны деревьев смыкались над головой и давили, со всех сторон меня разглядывали невидимые глаза, а далёкое уханье совы пробирало до дрожи. Вдобавок ко всему этому раны на лице и руках горели и чесались, а нос распух и едва пропускал воздух, так что приходилось дышать ртом.
Моё внимание привлёк блеск. Луч солнца пробивался сквозь листву и падал на корни дерева, где от чего-то отражался. Сначала я не хотел туда соваться, но практичная сторона вопроса перевесила осторожность. Опрометчиво? Отнюдь — ведь там вполне мог лежать как минимум нож, который явно был бы лучше той палки, которой я сейчас орудовал. И вот, в предвкушении обогнув дерево, я наконец увидел, от чего именно отражался солнечный свет, и мне сразу же стало дурно.
— Нет-нет-нет, только не это, — жалобно бормоча, я медленно поднял глаза от корней и мои зрачки расширились от ужаса. — Только не эти твари, только не они…
От одного дерева до другого висела огромная, метра два на два, с любовью сделанная паутина. Сверкающие нити тянулись во все стороны, стягивали ветви, стелились по земле, окутывая её белесым покровом. А у корней, припорошенные прохладной, сырой землёй, аккуратно лежали несколько коконов, надежно укрывающих свои жертвы, которые вполне могут быть ещё живы.
Боги, как же я ненавижу пауков!
Трава позади зашелестела и моё тело, охваченное страхом, рефлекторно развернулось. Как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как кусты выплюнули из себя нечто мохнатое, многоногое и отвратительно верещащее. Разглядывать эту тварь я благоразумно не стал, с матами бросившись наутёк. Но далеко убежать мне не дали — липкая нить захлестнула правую ногу и я кубарем свалился на землю. Слыша быстрый перестук лапок, резко перевернулся и, ничего не соображая от ужаса, стал ползти вперёд спиной, активно помогая себе ногами. Паук внезапно затормозил и, подогнув лапы, прыгнул прямо на меня.
— Пилять!!! — невнятно возопив, я стремительно откатился в сторону и вскочил на ноги.
Тварь приземлилась ровно на то место, где я был мгновение назад. Подняв передние лапы, он оголил клыки и, шипя, вновь кинулся в атаку. Но мне удалось отогнать его взмахами палки, которую лишь чудом не выронил из рук. Моему сознанию наконец-то удалось пробиться сквозь вязкую пелену страха и вернуть себе хоть какое-то подобие самообладания.
Проклятье! Убежать от него вряд ли получится, да и не очень-то хочется подставлять гадине спину. Остаётся только убить это мерзкое создание, что, признаюсь, я сделаю с превеликим удовольствием!
Надпись над пауком услужливо подсказывала, что я имею дело с неким "Древесным мохнаногом" аж третьей ступени, но мне было откровенно плевать, как там его зовут. Было достаточно и того, что эта огромная зверюга хотела меня сожрать. Судорожно сжимая палку, я старался держать между нами расстояние, выискивая удобную возможность для атаки. Восьмилапый шипел, брызжа слюной, то подбегая, то резко отпрыгивая, пытаясь добраться до меня отравленными клыками и психологически выматывая. И тут паук подобрал лапы, привстал и выгнул вперёд брюхо. Догадавшись, что за этим последует, я в кувырке ушел в сторону, пропуская над головой струю липкой паутины. Не став дожидаться, когда мохнаног вновь кинется на меня, сам рванул к нему, подняв над головой свою импровизированную дубину. Паук не успел быстро перестроится и отскочить, поэтому мой мощный удар угодил ему прямо по морде. Его прибило к земле, один из множества глаз лопнул. Не став останавливаться на достигнутом, я стал колошматить мохнатую гадину, пока она не опомнилась.
— Сдохни, падла! — пустив петуха, вопил я. — Сдохни, сдохни, сдохни!
Паук сначала пытался отползти, но потом, видимо, решил всё-таки цапнуть меня напоследок. Ну уж нет, тварь! Шишь тебе, а не моя нога! Схватив палку-выручалку двумя руками, я с криком пригвоздил мохнанога к земле, проткнул мерзкую башку. Противно вереща, он ещё пытался выбраться, но я держал крепко, навалившись всем весом. Не знаю, сколько времени длилось это противостояние, но в один прекрасный момент мой противник дёрнулся в последний раз и затих. Но даже после этого мне ещё долго не удавалось заставить себя разжать пальцы. И лишь когда чистый ручеёк силы стал вливаться в меня, я смог окончательно поверить в свою победу.
Отшатнувшись в сторону, ноги подкосились и я, тяжело дыша, осел на землю. Сердце бешено колотилось в груди, пот заливал лицо, а всё тело сотрясала мелкая дрожь. Вот тебе и прогулочка по лесу, едрён батон и паук в подливе! Изо рта вырвалось истеричное хихиканье. Блин, несу какую-то околесицу. Это уже нервное.
Так, забираем палку-выручалку и валим отсюда. И фиг я больше подойду к сверкающим на солнце непонятным предметам! Хватит, пролюбопытствовал уже, так что до сих пор в себя придти не могу.
"А как же паучья кладка? Там наверняка можно найти что-нибудь полезное, — прокралась в сознание очередная идиотская мысль. — Да и паучка развеять надо, не пропадать же добру?"
Я потряс головой. Прикоснуться к ЭТОМУ? Чур меня, чур! Но ведь енот-то внутри меня прав — сила силой, но и более материальную награду надо прибрать, аки трудолюбивая пчёлка. Тьфу ты, какая пчёлка, какой енот?? Совсем с катушек съехал уже, с этим кровожадным зверинцем. А если я сейчас на улей набреду? Внутри всё похолодело. Так, не раскисать! А ну, взяли себя в руки, развеяли паука и двинули дальше!
Бормоча про себя всякую бессмыслицу, всё же подполз к мохнаногу. Сначала хотел зажмурится, но потом передумал — да ну его, вдруг оживёт? Лучше перестраховаться. Вытянув руку, дважды отдёргивал её, но потом всё же, неимоверным усилием воли, прикоснулся к паучьей лапе. Боги, и кому в голову пришла мысль создать столь отвратительных тварей? Так мало ещё было размера с ладонь, в Древнире они почти с собаку! И кто знает, может быть есть особи и покрупнее…
"Древесный мохнаног. 3 ступень. Развеять: да/нет?"
Я непонимающе хлопал глазами, рассматривая то, что осталось после паука. Кольцо? Как оно могло оказаться в нём? Они же вроде твёрдые предметы не глотают, а только смешивают внутренности в кашу и пьют. Повертел кольцо в руках, очистил от остатков паука и грязи. А ничего так, серебряное вроде. Дриар уже привычно окутало холодом. Что, тоже согласен? Ладно, полюбовались и хватит. Натянув его на палец (подошло идеально, даже почувствовал освежающую волну энергии, прошедшую по телу), выдернул выручалку и открыл карту. Надо же, а ведь до города-то совсем недалеко осталось! Возвращаться к кладке не буду, вдруг там ещё один мохнаног сидит, а вот отметить её не помешает. Только я об этом подумал, как на карте появился крестик. Хм, удобно. Ладно, в путь!
Но неприятности на этом не закончились, как бы мне не хотелось обратного.
Поначалу, услышав человеческие голоса, я воодушевился. Люди! Цивилизация! Безопасность! Ну наконец-то!
Но не тут то было!
Я как раз вышел на маленькую прогалину, когда на неё, с матами расталкивая кушары, выбежали двое мужиков. Не разглядел их лиц, но одеты они были в такую же одежду, как и у меня. Один из них, с тёмными волосами, увидел меня и закричал:
— Ложись! Белки! — и сам бросился на землю.
Я не успел среагировать. Что-то крупное и очень тяжелое ударило меня по лбу, аж искры из глаз посыпались, и я полетел вверх тормашками. Утратив чувство реальности и способность управлять своим телом, мне оставалось лишь слушать, как вокруг продолжают свистеть снаряды. Наверное, там бы меня и прибило, если бы эти мужики не уволокли мою тушку за дерево, где я смог более-менее оклематься.
— Живой? — спросил темноволосый, ничем не примечательный паренёк лет двадцати пяти. — Сколько пальцев показываю?
— Два, — промямлил в ответ едва слушающимся языком.
— Тэк, готовсь, двое на подходе! — второй был светловолосым, худощавым, с бледным лицом, да и вообще выглядел болезненно. — Постараюсь сбить стрелков!
Тэк поднял свою дубинку и, сделав несколько глубоких вздохов, выскочил из укрытия и бросился в атаку. Худощавый в это время поднялся и, сжав покрепче лопату, на черенке которой был примотан синий кристалл, принялся что-то визгливо напевать и совершать пассы свободной рукой. Не знаю, что здесь происходит, но трое бойцов всяко лучше, чем двое. Где моя палка-выручалка? Но не успел я толком оценить обстановку, как заметил, как к нам с тыла подбирается одна из рыжих бестий. Ну, диверсант, лови гранату!
Уворачивалась она знатно, но конец её был печален. А вот будет знать, как бомбардировку по мирной оппозиции устраивать! Я обернулся как раз тогда, когда с рук худощавого сорвалась очередная магическая молния и угодила прямо в одну из белок, которая сидела на ветке и бросалась снарядами. Присмотревшись к ним, мои брови изумленно взлетели. Орех! Они атаковали нас орехами! Хотя, если подумать, всё было логично… Но орехи!!!
Тэк в это время расправился с одним противником и сейчас отбивался от второго. Подскочив к нему, мы на пару насели на хвостатую. Надо ли говорить, что у неё просто не было шансов против двоих. Но оставалась ещё одна белка, самая крупная из всех, явный атаман этой шайки. Уворачиваясь от пущенной в неё стрелы, она прыгнула прямо на нас и, естественно, приземлилась прямо на меня, куда же ещё! Рыжая не стала терять времени и тут же забралась за шиворот, принявшись вершить процедуру иглоукалывания, переходящую в "страстные" покусывания. Иными словами — кромсала моё нежное тело!!!
— Ай! Гадина! Чёрт! — вопил я, танцуя шаманский танец "три руки". — Твою ж м-ма… Нет-нет, только не сосок! Аааа!!!
— Не шевелись, замри! — Тэк бегал вокруг меня с палкой наперевес. — Вижу, вижу, вот она! Сейчас я её достану! Н-наа!
— Аааа, дебил! Ты по мне лупишь, придурок!
— Прости, прости! Сейчас…
— Да йааазь тебя задери!
В это время беличий атаман разорвал мне на груди рубаху, вытащил голову из дыры и противно запищал. Выбравшись наружу, он бросился к моей шее, но я успел ухватить его за хвост и подбросил вверх. Надо сказать, худощавый всё это время не бездействовал, а напряженно ждал удобного момента. И когда белка оказалась над нашими головами, меткий магический выстрел отправил рыжую в нокаут. Подхватив лопату, колдун больше не дал ей подняться.
Бой был закончен.
Без сил повалившись на траву, я сокрушенно покачал головой. Дурдом какой-то. Назвать нормальным всё происходящее просто язык не поворачивался. И ведь это лишь самое начало моего пути…
Что будет в конце, даже страшно себе представить.
— Приятель, у тебя рог.
Я поднял недоумевающий взгляд на Тэка.
— А?
— Ну рог, — он указал себе на лоб, — от попадания орехом шишка вскочила.
Потрогал — и правда, большая, да и болит к тому же. Что ж это за орехи-то такие? Взял в руки один из щедро разбросанных по прогалине снарядов и удивился его солидному весу. Всё встало на свои места, когда снял с него шляпку — внутри пустая полость была забита плотно утрамбованными камешками. Это что же получается, животные и оружие мастерить могут? Жесть.
— Тебя как зовут-то? Меня Вильяр Тэк, а этот бледный тип — он ткнул пальцем в худощавого колдуна, — Лютер Рич.
— Саргон.
— Ты тут откуда взялся, а, Сар? — буркнул нахмурившийся Лютер, навалившись на лопату. Картина маслом: "Колдуны на картошке" или, ежели побрутальнее — "Хочешь завоевать мир — вскопай огород и удобри его трупами своих врагов". Ндаа, начинаю втягиваться в этот мир бессмысленной жестокости.
— От Знамиира иду, — со вздохом поднялся на ноги и поморщился от боли. Знатно меня отколошматили, однако. Забег до города получился весёлым и познавательным, с этим не поспоришь. — А вы?
— Так ты совсем новенький, — протянул Лютер. — Ну тогда всё понятно. Повезло тебе, что ты раньше нас на этих белок не нарвался. Эта банда тут не одного нашего положила, не считая местных.
— Ага, это точно, — поддакнул Тэк, как-то странно смотря на меня. — С птичкой повстречался, да?
Нахмурившись, я склонил голову набок.
— В смысле?
— Над рогом отметины, как у меня. — Убрав волосы со лба, он показал на шрамы от клюва и когтей. — Вцепляются в голову и пытаются выклевать глаза.
— А! Да, точно. Синичка постаралась.
— Блин, меня тоже! У них, наверное, тактика одна.
— Задрали трепаться, — Лютер сплюнул под ноги. — Давайте развеем тела и вернёмся в город. У меня пунктары почти на нуле, поэтому нарваться на ещё какую-нибудь живность желания вообще нет.
Маг склонился над белкой-атаманом и протянул руку. Окутанное появившимся туманом, тело развеялось и вместо него на земле остался лежать её выбеленный черепок. Поднявшись, Лютер похромал к следующей зверюшке. Только сейчас я заметил, что нога у него обмотана окровавленной тряпицей, и не смог удержаться от вопроса:
— Кто это тебя так?
Лют покосился на ногу и нехотя проворчал:
— Крот. Этот лес вообще кишит всякой гадостью. Ненавижу животных!
— Довольно сложно любить тех, кто пытается тебя убить, — согласился Тэк, собирая добычу. — Ты бы, кстати, обработал свою белку. Как-никак, твоя доля.
Было видно, что Лютер Рич был недоволен решением Вильяра, но всё же промолчал. Я подошел к последней оставшейся белке и подобрал точно такую же черепушку. Покрутив её в руках, обнаружил маленькую цифру "2", горящую на лбу. Причём если не присматриваться, то и не заметишь вовсе. Хотел спросить об этой детали у своих новых знакомых, но, обернувшись, забыл об этом. Над ними горели надписи: