Лезжов тоже темнить не стал, признался, что он русский, из советского посольства. На всякий случай напомнил своему американскому визави, что ФБР запрещает «белым воротничкам» встречаться с иностранцами. Но Джеймс оказался не из робкого десятка. Он только отмахнулся, мол, я это знаю, но мне интересно с вами пообщаться. А еще собеседник загадочно улыбнулся:
– Не спешите Айван, я думаю мы найдем общий интерес.
Признаться, Лезжов не обратил внимание на этот намек, но Джеймс в конце их беседы предложил встретиться еще раз через двадцать пять дней. Ибо завтра он улетает в командировку. Иван Иванович после некоторых раздумий согласился, и они условились встретиться в этом же ресторане вечером.
Джеймс еще раз подчеркнул:
– Нам стоит увидеться, поверьте.
На том и расстались.
Утром Лезжов доложил руководителю о пустом тайнике, о встрече и каких-то непонятных намеках Джеймса.
Генерал Александр Иванович Родионов после всестороннего обсуждения принял решение, что знакомство следует продолжить. Непосредственное руководство подготовкой встреч, обеспечением безопасности было возложено на полковника Сергея Едемского.
За несколько последующих месяцев Лезжов четыре раза встречался с Джеймсом. Однако интересные беседы, по существу, заканчивались ничем. И тогда Едемский захотел получить более конкретное обоснование для продолжения знакомства.
Пришлось на очередной встрече намекнуть Джеймсу о практической стороне их общения. И тогда американец неожиданно и вполне открыто сказал:
– Дорогой Айван, в Нью-Йорке я передам вам очень ценный предмет. Только сделать это надо будет без вашего сопровождения агентами ФБР. Скажем, где-нибудь в ресторанчике недалеко от Бродвея?
Вот так предложение! Лезжов задумался, все это было крайне заманчиво. Он согласился на встречу, но сказал что в условиях Нью-Йорка вряд ли у него будет сумма наличных денег.
– Я верю тебе, Айван, – улыбнулся Джеймс. – Думаю, мы найдем возможность оценить эту вещь.
Оставалось только обговорить дату, время и место будущей встречи, а также запасные варианты. Что и было сделано.
Возвратившись в аппарат атташе, Иван Иванович доложил Едемскому детали их контакта с Джеймсом. Сергея Александровича, конечно же, заинтересовало обещание знакомого Лезжова, и он дал согласие на подготовку встречи.
Теперь следовало самым серьезным образом залегендировать поездку помощника военно-воздушного атташе в Нью-Йорк. Решили, что вместе с ним поедет жена и дочь. Тем более супруга неоднократно просила мужа свозить их с дочерью в Нью-Йорк. Поскольку квартира Лезжова прослушивалась контрразведкой, эти женские просьбы оказались кстати.
А тут еще из Москвы, из Генштаба в командировку в США прибыли два офицера. Пентагон дал разрешение на посещение выставки вооружения на авиабазе Эндрюс. Лезжов был назначен их сопровождать.
В назначенное время жена, дочь, сам Иван Иванович и два советских полковника отправились в Нью-Йорк. Они познакомились с достопримечательностями города – побывали в центральном парке, на Бродвее, походили по магазинам.
На следующий день жена, дочь Лезжова и офицеры остались отдыхать на служебной даче, а Ивану Ивановичу предстояла встреча с Джеймсом. Он отправился в Нью-Йорк на городском транспорте. Восемь часов бродил по улицам, заходя в кафе, в кинотеатр, ездил на метро. Наконец убедился, что слежки за ним не было.
В условленное место для встречи он вышел вовремя, и сразу же увидел Джеймса, который двигался ему навстречу. Они, не договариваясь, пошли по улице, удаляясь от Бродвея. По ходу Джеймс сказал:
– Айван, слушай внимательно. Ценный предмет подготовлен для передачи. Когда будет следующая встреча тебе сообщит сотрудник военного атташе Польши и пригласит к себе. Ты получишь предмет и условия оплаты. А сейчас мне надо идти.
И он удалился. «Возможно за ним наблюдали», – подумал Лезжов и еще походил по улицам и переулкам. Однако хвоста не заметил.
Возвратившись в Вашингтон, он подробно доложил полковнику Едемскому о ходе их быстротечной встречи. Дальше был доклад генералу Родионову. Тот принял решение, что после звонка из польского атташата Лезжову следует поехать туда вместе с генералом Костюком.
Ждать пришлось не долго. Поляки позвонили и пригласили советских коллег на дружеское чаепитие.
Во время этого застолья помощник военного атташе Польши вручил Лезжову коробку и написал на листке бумаги стоимость и условия передачи денег.
Возвратившись в аппарат, генерал Костюк и подполковник Лезжов в коробке нашли противоперегрузочный комплект летчика с гермошлемом. Весьма удачное приобретение! Высокую оценку комплекту дал и Центр. Ивану Ивановичу объявили благодарность. Разумеется, он и дальше был готов работать с Джеймсом. Но почему-то поступила неожиданная команда руководства – передать его «соседям» – резидентуре КГБ в Вашингтоне. «С болью и горькой обидой, воспринял я этот приказ», – скажет потом Иван Лезжов.
Что ж, к сожалению, случалось и такое. Пусть и неприятный, но урок на будущее.
Впрочем, следует признать, что это была едва ли не единственная операция, которая прошла без активного противостояния контрразведки США. В остальном, каждый шаг, каждый день, как на войне. Правда, ту войну, называли «холодной». Но им, советским военным разведчикам, было, ох, как жарко.
Мастера провокаций
…Прошел почти год с тех пор, как подполковник Иван Лезжов на самолете авиакомпании «САС» преодолел океан и прибыл на американский континент. В День независимости США 4 июля он сопровождал двух представителей советского Генерального штаба на выставку вооружения, которая была развернута на авиабазе Эндрюс.
«Мы осмотрели образцы военной техники, – вспоминал тот день Иван Иванович, – правда, в сопровождении двух агентов ФБР, державшихся от нас на почтительном расстоянии. В первой половине дня иностранных представителей пригласили подняться на трибуны, чтобы принять участие в презентации нового двухдвигательного реактивного бомбардировщика Б-58.
Самолет прокатился перед трибунами по взлетной полосе, взлетел, произвел два круга над аэродромом и приземлился, зарулив на отведенное место для обозрения публики. Всем присутствовавшим на трибунах предложили по бокалу шампанского и вручили памятные медали с изображением самолета».
Когда бомбардировщик взлетал, пилот явно работал на публику, заложил этакий лихой набор высоты с большим углом. Лезжов сразу отгадал акробатический трюк летчика. Потом, когда ему удалось поговорить с командиром экипажа, тот признался:
– Да, это конечно, показуха для несведущей публики. Вы верно подметили, мы заправили бак всего на пятнадцать процентов. С полной заправкой и боевой нагрузкой так не взлетишь.
После осмотра авиационной техники их пригласили в сектор, где располагались средства ПВО. Здесь у развернутой армейской палатки, Иван Иванович заметил большую красочную схему размещения зенитных средств, в том числе и позиций батарей «Найк», в зоне обороны Вашингтона. Он вскинул фотоаппарат и стал снимать схему. В это время один из агентов ФБР, который неотступно следовал за Лезжовым, забежал вперед и встал перед объективом фотоаппарата. Иван Иванович оттолкнул контрразведчика, да так, что тот споткнулся и упал.
На выходе из палатки к нему вплотную подошли возбужденные агенты, и один из них злобно прошипел:
– Полковник засветите пленку!..
– Это почему? Выставка открыта для общего обозрения. Я так же сопровождаю двух офицеров из советского Генштаба и мне разрешили взять фотоаппарат… Даже в правилах посещения выставки сказано, что снимать не запрещено.
ФБРовцы, насупившись, молчали. Что тут ответишь?
Однако далеко не всегда удавалось поставить американских «контриков» на место. Зачастую они были готовы к различным провокациям, вплоть до применения физических методов воздействия. Нечто подобное испытал на себе и Иван Иванович. ФБРовцы буквально на руках вытаскивали его из библиотеки НАСА. А случилось это так.
Однажды он предпринял поход в названную библиотеку. Привратник у входных дверей не обратил на него никакого внимания. Лезжов взял со стенда несколько журналов и начал читать. Через несколько минут к столу, где сидел Иван Иванович, быстро подошел мужчина и вырвал из рук номер журнала. Двое других подхватили подполковника под руки, подняли со стула и потащили к выходу. На громкие возражения Лезжова кто-то из них с ненавистью процедил:
– Не дергайтесь, полковник. Вам здесь не место.
– Я дипломат! – громко сказал Иван Иванович, пытаясь привлечь внимание присутствующих в зале людей. – Вы не имеете права так обращаться со мною.
Но агенты ФБР упорно тащили его к выходу.
– Вы не можете посещать эту библиотеку.
– А где сказано, что русским сюда вход запрещен?
В конце концов, вытолкав его из библиотеки, они заявили: здесь больше не появляйтесь.
Возвратившись в аппарат атташе, он доложил генералу Родионову о произошедшем инциденте. Александр Иванович позвонил в Пентагон и высказал свое возмущение действиями агентов ФБР. Там пообещали разобраться. Но вразумительного ответа так и не последовало.
Однако чаще всего американские «контрики» старались действовать скрытно, делать гадости исподтишка, не привлекая внимания общественности.
1 мая 1960 года зенитной ракетой одного из подразделений нашего ПВО в районе Свердловска был сбит американский самолет-шпион У-2, пилотируемый летчиком Пауэрсом. Пилот спустился на парашюте и был арестован.
На парижской встрече глав государств СССР, США, Великобритании и Франции Н.С. Хрущев в резкой форме потребовал от американцев извинений, заверений о прекращении разведывательных полетов над советской территорией, наказания виновных. Лишь в этом случае он будет участвовать в работе совещания, поставил такое условие советский руководитель.
Но американская сторона отказалась приносить извинения и наказывать виновных. Эйзенхауэр заявил лишь о прекращении шпионских полетов над СССР. После этого официальная делегация Советского Союза покинула заседание. Конференция была сорвана. Москва отменила визит Эйзенхауэра в СССР.
Все эти политические события, рост напряженности в отношениях двух стран, самым непосредственным образом сказались на работе советских военных дипломатов.
В прессе развернулась широкая антисоветская кампания, агенты ФБР усилили свои провокационные действия. На экранах телевизоров вновь появились предатели, бежавшие из СССР, в бензобаках автомобилей двух сотрудников посольств оказался сахарный песок, на выходе из магазина была задержана жена помощника военно-морского атташе, якобы укравшая четыре фунта говядины. На следующий день американские газеты разразились гневными статьями о том, что русские дипломаты голодают и потому воруют мясо.
Под «каток» провокаций ФБРовцев попал и подполковник Лезжов. Однажды утром по пути следования в аппарат атташе двигатель «шевроле» Ивана Ивановича неожиданно заглох.
Оглядев двигатель и не найдя ничего подозрительного, Лезжов вновь двинулся в путь. Но через несколько минут машина вновь встала. Пришлось вызвать автомобиль для буксировки «шевроле» на техническую станцию. Автомеханик, осмотрев машину, сделал вывод, что двигатель в полном порядке. «Мне кажется, в ваш бензобак что-то подложили», – заключил он.
Пришлось в посольском гараже снять бензобак и внимательно его осмотреть. Оказалось, туда была помещена полиэтиленовая планка. При начале работы мотора она опускалась на дно и перекрывала горловину бака. Вот, собственно, и вся нехитрая механика. Однако, надо признать, придумка по тем временам была оригинальная. Чувствовалось старание и изобретательность контрразведки в деле организации провокаций и мелких гадостей.
Поездки «четырех Иванов»
Важнейшим направлением в разведывательной работе легального аппарата были выезды советских офицеров по штатам США. В ту пору еще не существовало космической разведки, и поэтому выявлять или уточнять нахождение того или иного военного объекта приходилось в ходе таких выездов. Разумеется, ФБРовцы всячески старались помешать работе военных дипломатов.
Первые поездки в города Тампа и Санкт-Питерсбург в штате Флорида, в город Денвер в штате Колорадо и в город Чикаго в штате Иллинойс подполковник Лезжов совершил под руководством старших коллег – генерала Костюка и полковника Едемского.
Потом, получив достаточный опыт, он сам возглавлял такие выезды. Как правило, в дорогу отправлялись вдвоем с офицером военно-морского аппарата Иваном Ивановым. Их так и прозвали в своем кругу – «четыре Ивана». Задачи им ставились серьезные. Например, побывать в районе строительства пусковых шахт баллистических ракет «Титан» или выяснить точное нахождение позиций установок ракет «Минитмен», которые так же вскоре должны были войти в строй. Эти районы, конечно же, запрещалось посещать советским военным дипломатам.
А вот тут уж следовало извернуться так, чтобы и овцы были целы, и волки сыты. То есть и развединформацию добыть, и агентам ФБР не подставиться.
Итак, баллистические ракеты «Титан». О них много и хвастливо писалось в американских газетах, но без указания конкретного района размещения. Лезжов и Иванов вылетели в штат Небраска, потом совершили поездку по штатам Айдахо, Вайоминг, Юта, Невада и Колорадо. В разных городах осмотрели достопримечательности, собрали информационный материал в торговых палатах.
«Поездка проходила в условиях хулиганского (другого слова не подберешь), – вспоминал Лезжов, – поведения агентов ФБР. Были попытки организовать провокацию во время посещения городов, а при движении по маршрутам, сбросить нас с проезжей дороги в кювет. Они выдвигали так же одну из машин агентов вперед перед нами, затем резко тормозили, чтобы мы врезались в их машину.
В течение десяти дней поездка проходила на дотошное испытание нервов. Но самое главное, что беспокоило, мы пока не выполнили задачу по обнаружению строящихся позиции ракет».
И вот однажды разведчикам улыбнулась удача. Проезжая по границе запретной зоны, они увидели примерно в километре, большую стройку. В этот момент со стройки выехало два десятка автомобилей и автобус.
Тут же начали действовать ФБРовцы. Их автомобиль подъехал почти вплотную, и американец крикнул Лезжову:
– Полковник, тут не делай съемку. На вершине горы лучший обзор.
«Контрик» оскалился:
– А потом нам пленку отдашь.
Но разведчики проехали мимо горы и двинулись вперед, словно ракетные позиции их не интересовали. Отъехав на сотню километров, офицеры разработали план дальнейших действий.
Остановившись в местной гостинице, они отдохнули и выехали в город, чтобы изучить режим работы уличных светофоров. Завтра утром решили дать «бой» наглым ФБРовцам: оторваться от «хвоста» (а это означало большие неприятности для старшего группы «контриков») и возвратиться в район строящихся позиций.
«На светофоре, – напишет позже Лезжов, – я разбросал автомашины агентов, выехав из города в перпендикулярном от нашего маршрута направлении. Затем в течение восьми часов мы двигались по второстепенным и даже грунтовым дорогам, прибыв в интересующий нас район после 18 часов местного времени, то есть после отъезда рабочих с объекта».
На удивление стройплощадка, огороженная забором, имела ворота, которые были широко раскрыты. Охраны не было. Разведчики сфотографировали конструкции возводимой ракетной шахты, а на другой площадке – окончание работ.
Ночь Лезжов и Иванов провели рядом с городом, где ушли от «хвоста». Утром, протерев пыль с машины, возвратились в гостиницу. Отдохнули, пообедали и вышли к бассейну. Здесь их уже ждали агенты ФБР. Судя по лицам, они были крайне рассержены.
Переночевав в гостинице, утром офицеры выехали в аэропорт. Удивительно, но агенты не устраивали провокаций, просто следовали за их машиной. Столь мирное поведение «контриков» объяснилось позже. Они сопровождали разведчиков не только до аэропорта, но и летели в самолете до Вашингтона.