– А тебе не пришло в голову, что в квартире у Скока сегодня уже побывали? – спросил Гуров. – С утра пораньше некий мужчина прибыл туда в сопровождении Выприцких, открыл дверь своим ключом и в одиночку проник внутрь. Лейтенанту Чистякову, который оставался там на посту, Выприцких объяснил все очень просто – мол, родственник Скока решил посмотреть, не стибрили ли чего. Как это тебе нравится?
– Прихотливый поворот сюжета, – хохотнул Крячко. – Меня лично цепляет уверенность этого неизвестного родственника, который без всяких сомнений и без поддержки проникает в квартиру, хозяина которой убили прямо у порога пару часов назад. Для этого нужны или железные нервы, или точная информация, что в квартире не будет никаких сюрпризов. И потом, откуда у него ключи?
– Ну, тут ты немного преувеличиваешь, – заметил Гуров. – Но совсем немного. Действительно, все выглядит так, будто кое-кто прекрасно осведомлен о подоплеке этого убийства и даже старается внести некоторые коррективы в общую картину. Нам с тобой нужно держать ухо востро, если мы не хотим остаться в дураках.
– Ничего не будет удивительного, если эту роль нам отвели с самого начала, – сказал Крячко. – В надежде, что мы разыграем ее с блеском. Подожди, скоро встречи с тобой будут искать вездесущие папарацци, и они будут ловить каждое слово полковника Гурова, сыщика с безупречной репутацией, как откровение. А кто-то будет потирать руки, когда у тебя этих слов не найдется…
– Ну, одна фраза всегда под рукой, – невесело усмехнулся Гуров. – В интересах следствия информация не подлежит разглашению…
– Могу подбросить еще одну – покороче, – предложил Крячко. – Без комментариев! Я часто слышу, как ее произносят в американских фильмах. Получается очень убедительно.
– Вот я и боюсь, что сверху от нас ждут именно такой убедительности, – покачал головой Гуров. – Во всяком случае, пока у меня такое впечатление. И я задаю себе вопрос – почему? Кто такой этот Скок? Какие функции он выполнял у Кандинского? Кому нужна его смерть?
– Ну, когда речь заходит о политике, – заметил Крячко, – то хорошего ждать не приходится. Наверное, этот парень слишком много знал. Или не пошел кому-то навстречу. Отказался что-нибудь лоббировать – теперь это модное слово.
– Меня несколько смущает одно обстоятельство, – сказал Гуров. – Не очень-то похож этот Скок на преуспевающего политика.
– Был, – вставил Крячко. – Был похож. Или не похож.
– Не придирайся к словам. Именно что не похож. Ну, смотри, жил в типовом доме, далеко не в престижном районе, имя его никому не известно, Кандинский первым делом поспешил откреститься от такого помощника… Но, с другой стороны, денежки у него явно водились. Автомобиль приличный. Возможно, если бы мы сподобились заглянуть в его квартиру, то интерьер нас приятно удивил бы, но это, правда, только догадки. Если бы я с самого начала не знал ничего про Скока, я бы предположил, что это средней руки делец, возможно, не слишком чистый на эту самую руку.
– По-моему, он таковым и являлся, – сказал Крячко. – Именно делец. Именно не слишком чистый. Иначе кто бы его тронул?
– Ну, тут ты не прав! Чистым-то как раз приходится особенно туго. Возможно, конечно, что этот особенно зарвался. Дорого бы я дал, чтобы выяснить, чем Скок занимался у Кандинского!
– Да, это вопрос! – глубокомысленно заметил Крячко. – Почему-то не верится, что Кандинский нам об этом охотно расскажет. Нужно найти человека из его окружения, у которого хорошо подвешен язык.
– Конечно! – мрачно отозвался Гуров. – Это было бы очень удобно. Только сдается мне, что последним таким человеком в окружении Кандинского был именно Скок. Хорошо подвешенный язык – это как раз тот орган, который дает смертельные осложнения.
– Есть еще один вариант, – сказал Крячко. – Политиками обычно здорово интересуются журналисты. Кто-то из них наверняка должен знать подноготную этого Скока. Мой тебе совет: когда папарацци будут искать с тобой встречи – не избегай, а используй их как источник информации.
– Хорошо, так я и сделаю, – кивнул Гуров. – А потом мы вместе с тобой на основе этой информации выпустим газету. А газета пойдет по известному назначению… Что толку от такой информации?
– Не скажи, – возразил Крячко. – Мы с тобой в политике профаны. А так хоть будем знать, кто чем дышит. Кто водил дружбу со Скоком, а кто его терпеть не мог. Журналисты всегда знают такие вещи.
– Наверное, ты прав, – согласился Гуров. – Просто я слегка сегодня нервничаю.
– Последнее время ты плохо выглядишь, – кивнул Крячко. – Может быть, тебе пора подумать об отпуске? Я на твоем месте посоветовался бы с Выприцких – махнули бы куда-нибудь на пару!
– Боюсь молодую жену одну оставлять, – усмехнулся Гуров. – А вот посоветоваться с Выприцких все-таки, наверное, придется. Очень мне интересно, почему это он сегодня так расхрабрился, что квартиру Скока распечатал.
– Надеешься его увидеть? – скептически спросил Крячко. – По-моему, он теперь от тебя будет бегать как черт от ладана.
– Заскочу вечерком к нему в гости, – категорически заявил Гуров. – Адресок у ребят разузнаю и обязательно заскочу. Пусть он мне в глаза скажет, что за родственников он водит по опечатанным квартирам!
– А если тебе не понравится его ответ? – поинтересовался Крячко.
Гуров пожал плечами.
– Задам тот же вопрос его сменщику, – сказал он. – И, вообще, были бы вопросы, а кому их задать, мы всегда найдем, верно?
Глава 5
Через полчаса им представился случай задать несколько вопросов. Мастерскую фирмы «Трек-Супер» они нашли без труда – фасад кирпичного ангара с яркой вывеской над воротами выходил прямо на панораму реки Яузы. На площадке возле ангара стояло несколько легковых машин – большинство иномарки. Видимо, бизнес здесь процветал.
Гуров поставил «Пежо» в дальнем конце площадки, и они с Крячко неспешно направились к воротам мастерской, из которых доносилось уютное рычание автомобильных моторов, лязг металла и шипение сварки.
На них не обращали внимания – здесь все были заняты важным мужским делом: возвращали жизнь покореженным автомобилям. Гуров и Крячко мимоходом заглянули в каждый бокс и наконец, кажется, нашли, что искали, – темно-зеленый «Форд» со следами столкновения на капоте. Правда, темно-зеленым он оставался теперь не более чем наполовину – повреждения и вмятины были уже выправлены, и коротко стриженный молодой человек в спецовке грунтовал корпус специальным составом, а кое-где даже уже попробовал новый цвет. Он тоже был зеленым, но более изысканным, отдающим изумрудным блеском.
Гуров и Крячко некоторое время постояли у молодого человека над душой, внимательно глядя, как он работает. Такая навязчивость мастеру не понравилась – он отложил инструменты, вытер руки и пристально посмотрел на оперативников. Лицо у него было угрюмое и неприветливое.
– Здравствуйте, – сказал Гуров.
Парень коротко кивнул. Его взгляд недоверчиво перебегал с одного оперативника на другого.
– У вас ко мне дело? – сухо спросил он.
– В общем, да, – ответил Гуров. – Этот «Форд», которым вы занимаетесь, принадлежит Юрию Леонидовичу Скоку?
– Чего? Какому коку? Ничего я не знаю. А в чем дело? – почти грубо сказал мастер.
– Я тебе на ногу наступил, что ли? – укоризненно произнес Гуров. – По-моему, вопрос был задан предельно ясно – чья это машина?
Парень прищурил глаза и, отворачиваясь, процедил сквозь зубы:
– Вам-то что за забота? Чья машина!.. Откуда я знаю, чья она? Мне велели сделать, меня больше ничего не касается, понятно?
– Понятно, – кивнул Гуров. – Тогда другой вопрос. Кого тут что-нибудь касается? Я имею в виду, с кем тут можно нормально поговорить? Или у вас тут все такие тормозные?
– Чего? – враждебно сказал парень. – А пошел ты…
– Ты сегодня плохо позавтракал? – заботливо спросил Крячко. – Или с женой проблемы? Могу дать адресок одного целителя – все половые проблемы как рукой снимает! То есть побываешь у него, и уже совершенно ничего не хочется, и даже на людей перестаешь кидаться. Согласен?
– Вы чего ко мне цепляетесь? – почти истерически выкрикнул парень. – Пошли вы знаете куда? Делать вам нечего! А мне работать надо! Все!
– Что за базар? – вдруг раздался у Гурова за спиной уверенный голос с повелительными интонациями. – Ты чего нервничаешь, Борис? Случилось чего? У вас претензии, господа?
Оперативники обернулись. Рядом стоял крупный, аккуратно постриженный мужчина в двубортном темном костюме. В руке он держал сотовый телефон. На мясистой левой щеке белел старый шрам.
– У нас не претензии, а вопросы, – миролюбиво ответил Гуров. – Вот ищем, кто в этом заведении способен связать два слова. Первая попытка закончилась неудачей. Может быть, с вами нам повезет?
– Все может быть, – сдержанно ответил мужчина с телефоном, испытующе разглядывая оперативников.
– Насколько я понимаю, вы тут начальник? – полуутверждающе сказал Гуров.
– Да, я заправляю этим хозяйством, – ответил мужчина. – Бобров Анатолий Дмитриевич, к вашим, так сказать, услугам. А вы кто такие будете?
– А мы будем менты, – спокойно сказал Гуров, доставая из кармана удостоверение.
Бобров мельком заглянул в красную книжечку, подобрался и вполне официальным тоном произнес:
– Понятно. Тогда, может быть, пройдем ко мне в конуру? Хотелось бы назвать ее офисом, да язык не поворачивается. Так, угол, чтобы стол поставить… Но там все-таки будет спокойнее.
Гуров кивнул, и хозяин провел их обоих в дальний конец ангара, где в тесной комнатушке стоял письменный стол, небольшой сейф, а на широком подоконнике – заляпанный какими-то грязными пятнами компьютер. Стульев здесь было всего два.
– Вы присаживайтесь, господа милиционеры! – с преувеличенной вежливостью предложил Бобров. – А я, с вашего разрешения, вот тут на столе примощусь… Так какие у вас проблемы?.. Мы вроде с органами живем дружно – закон чтим, налоги платим… – Он старался говорить небрежно, с шутливой интонацией, но в его серых глазах застыло беспокойство.
– Эта мастерская принадлежит лично вам? – поинтересовался Гуров.
– Ну-у… – замялся Бобров. – В каком-то смысле это действительно так. Но вообще-то главный хозяин – Черепанов Виталий Константинович. Он не здесь находится, он вообще-то в центре базируется. Вот у него там настоящий офис. Хотите встретиться с ним?
– Не думаю, – ответил Гуров. – Мне кажется, что вы тот человек, который нам нужен. Ведь вы, наверное, в курсе всех дел, которые происходят в мастерской?
– В принципе, конечно, в курсе, – осторожно сказал Бобров. – Ну, может, пацаны чего-нибудь отмочат – по личной инициативе, как говорится. За всем ведь не уследишь. Только вроде ничего такого я последнее время не замечал. У нас вроде все спокойно, – заключил он. Однако, наперекор словам, голос его звучал все тревожнее.
– Да вы не волнуйтесь, – проговорил Гуров успокаивающе. – Мы ведь ни на чем вас и не собираемся ловить. Вряд ли мы вообще к вам пришли бы, но у вас тут должна находиться одна машина, которая нас очень интересует. У нас есть основания полагать, что с хозяином этой машины вы знакомы лично…
– Кто такой? – поспешно спросил Бобров, настораживаясь. – То есть я хочу сказать, что это ведь совсем не обязательно, чтобы я был знаком, правда? У нас тут каждый день приводят по десятку тачек – сколько народу в Москве бьется – ужас! А еще плюс нормальные неполадки в моторе. Народ машину покупает, а что у нее внутри, понимает мало. Тоже к нам, значит. Так разве каждого упомнишь?
– Да мы про каждого спрашивать и не будем, – успокоил его Крячко, весело улыбаясь. – Нас всего-то один интересует. Дня три назад рано утром его «Форд» сюда приволокли – на вашем же фирменном грузовике, между прочим. Вы же не за каждым на своей технике выезжаете?
– Не за каждым, – подтвердил Бобров. – А только если кто обращается и у нас транспорт свободен… Три дня назад, говорите? «Форд»? – Он старательно наморщил лоб, будто пытаясь вспомнить. – И я вроде должен знать владельца, да?
Гурова эта игра совершенно не убедила.
– В двух соснах заблудились? – насмешливо спросил он. – Между прочим, около этого «Форда» мы только что стояли. И владелец его не случайный прохожий, а помощник известного депутата Кандинского. Скок его фамилия. Юрий Леонидович Скок. После аварии он первым делом позвонил в вашу контору, и ему мигом прислали грузовик. Теперь ваша память прояснилась?
– Ах, вон вы про что! – с ноткой озабоченности в голосе воскликнул Бобров. – Ну, в принципе, все правильно. Ставил Скок к нам машину, было дело. Точно не помню, что у него там было…
– Ну да, понимаю, народу бьется ужас сколько, всех не упомнишь… – перебил его Гуров. – Но я пока не о том. Конкретно – вы знакомы со Скоком?
Бобров подозрительно посмотрел на Гурова, потом на Крячко, озабоченно почесал щеку со шрамом и сказал:
– Ну, допустим, знаю я Скока. И что же из этого? Если за ним какие-то дела – я-то здесь при чем? Ну, обращался он к нам по автомобильным делам. Он ведь в моторах – лох полный, чайник! Вентилятора от карбюратора не отличает!
– Ну вот видите, как вы его хорошо, оказывается, знаете! – обрадовался Крячко. – А насчет каких-то нехороших дел, на которые вы намекаете и которыми якобы Скок занимался, мы про них ничего не знаем. Но если вы нам расскажете, мы с удовольствием послушаем!
Бобров заметно растерялся.
– Э! Какие дела? Ни про какие дела я не говорил! – запротестовал он. – Я просто в смысле – раз милиция интересуется, значит, неспроста, верно? А ни про какие его дела я ничего не знаю! Клянусь!
– Да не надо клятв, – с неудовольствием сказал Гуров. – Просто говорите правду. Мы же вас не заставляем какие-то интимные секреты раскрывать. А на то, что вы принимаете автомобили, попавшие в дорожно-транспортное происшествие, и не сообщаете об этом в ГАИ, мы закроем глаза…
– Как не сообщаем в ГАИ? – переполошился Бобров. – Вот это уж вы напрасно! Строго сообщаем! А если вы имеете в виду машину Скока, так я сам к нему выезжал на то место, где он в кювет сковырнулся. Это ж все на глазах у гаишника было! А если он, гаишник, со Скоком договорился, я-то чего лезть буду? Это, типа, я вашего сотрудника должен был, выходит, подставить?
– Ну и подставил бы, – жестко сказал Гуров. – Не жалко. Тоже мне, сотрудник! Ну да бог с ним! Я просто хочу намекнуть, что не все так уж спокойно на вашем горизонте. Если мы с вами сейчас не найдем общего языка…
– Так это понятно! – убежденно заявил Бобров. – При желании и к телеграфному столбу можно придраться. Только я с вами как на духу, не сомневайтесь! Мне ведь скрывать нечего. У меня тут все вась-вась, а чужие грехи мне ни к чему. Со своими вы сами разбирайтесь – мне как-то не с руки. А насчет Скока – пожалуйста, что знаю, скажу. А чего не знаю…
– Вот и чудесно! – одобрительно сказал Гуров. – Для начала нас интересует, что, собственно, случилось с машиной Скока? А то все – попал в аварию, попал в аварию! А что за авария-то конкретно?
– Ну, так, это… – замялся Бобров. – Стукнулся он. Капот помял, краска в некоторых местах слезла… Я точно не знаю – я ведь под машины не лажу. Так, иногда только… И то под свою.
– А кто знает? – спросил Гуров. – Кто-то ведь под нее лазил?
– Ну, это… Кто же у нас ей занимался? – Бобров опять принялся старательно морщить лоб.
– Может, Борис? – подсказал Крячко. – Ну тот самый, кто сейчас грунтовкой занят?
– А-а, нет, не он, – покачал головой Бобров. – Он у нас только отделочные. А это, кажется, Семин «Фордом» занимался. Только его сегодня нет, он в отгуле… – В глазах у него на мгновение мелькнуло плутоватое выражение.
Гуров подошел к нему вплотную – он был почти на голову выше хозяина мастерской – и сказал негромким, но очень внушительным голосом:
– Сказку про белого бычка мне читаешь? Я с тобой по-хорошему, а ты опять за свое? Я ведь не поленюсь сегодня же прислать к тебе роту экспертов – пусть проверят, что у тебя тут за хозяйство! Говорят, бизнесу это очень помогает…
Гуров, разумеется, блефовал – у него не было ни малейшего желания совать свой нос в коммерческие тайны автомастерской, – но Боброву нарисованная им перспектива показалась совсем не шуточной.