Грейнджер задумалась. Из всего, что рассказал Кингсли она поняла, что у Министерства остался последний шанс отыскать Пожирателей и уничтожить в зародыше новые восстания последователей Волан-де-Морта. И для этого нужно было разговорить Малфоя? Тогда она согласна. Если она настоит на своём отказе, и Бруствер его примет, то нужные сведения из Малфоя будут попросту выбивать. Подвергать, даже некогда школьного недруга, пыткам Гермиона не хотела. Хватит страданий! Для спокойствия своей страны и защиты близких ей людей Гермиона была готова на всё. Она не позволит возникнуть новым жертвам неуравновешенных фанатиков. Не допустит новой волне страха и боли разрушить покой и тепло более или менее восстановившегося мира.
— Я согласна.
***
После того как Гермиона поставила свою подпись на договоре о конфиденциальности дела, Кингсли что-то быстро написал на маленьком клочке пергамента, тот сложился в самолётик, и, поднырнув под дверь кабинета, вылетел в коридор.
— Я предупредил Аврорат о том, что ты придёшь к ним за всеми необходимыми документами через десять минут. Для тебя всё подготовят.
Гермиона кивнула, забрала свой экземпляр договора и вышла из кабинета.
В этом помещении Министерства Магии всегда царил пыльный, прохладный полумрак. Здесь постоянно было слышно шелест пергамента и стрекот картотечных шкафов. Он находился на втором уровне в Отделе магического правопорядка. Зайдя в неприметную дверь в конце коридора, Гермиону посетило чувство дежавю. Размерами помещение не уступало залу пророчеств в Отделе тайн. Такие же огромные стеллажи с множеством полок; только заполняли их не стеклянные мутные шары, а горы свитков и папок.
Чуть поодаль от входа находился письменный стол архивиста Аманды Кук. Это была сухая, суровая на вид женщина. Её тонкие, седые волосы были собраны на затылке в пучок. Миссис Кук отдалённо напоминала Гермионе мадам Пинс — школьного библиотекаря, но очки с толстыми линзами давали ей жуткое сходство с профессором Трелони.
— Мисс Грейнджер, — проскрипела она и засеменила вдоль стеллажей. — Я подготовила нужные папки. Пройдёмте.
Получив три довольно увесистые папки. Гермиона отправилась домой изучать всё подноготную Драко Малфоя.
***
Гермиона потратила весь вечер на изучение документов. Она была удивлена, что Малфой нарушил постановление суда и использовал трансгрессию, переместившись к её дому. Всё это было отражено в специально отведённом зачарованном свитке. Он рисковал своей свободой и финансами для того, чтобы вернуть ей обувь? По меньшей степени это странно. Опять же напрашивался вопрос — зачем он это сделал? Это даже звучало абсурдно! А потом ещё его поведение. Грейнджер была обязана во всём разобраться.
Внимательно прочитав весь список заклинаний, которых он применял с момента суда, Гермиона была слегка шокирована. Оказалось, Малфой очень редко применял магию, что, несомненно, в его случае очень неестественно. Попутно изучению материала, Грейнджер вела примерный список вопросов, которые планировала задать бывшему сокурснику во время предстоящих бесед; внесла в этот перечень тем для обсуждения и этот факт его пребывания под надзором.
Под конец второго дня, Гермиона наконец-то добралась до инструкций общения с подобными личностями. Пробежав глазами пергамент, Грейнджер задержалась на пункте номер 28.3, в нём обозначались сроки проведения беседы.
— … длительность беседы устанавливает сам куратор… — хмурясь, зачитала Гермиона, — Вот ведь ленивый парень! Гарри бывал у него всего по полчаса. — Гермиона закусила губу и продолжила изучать предписание дальше.
Будучи аккуратной и собранной девушкой, Гермиона ещё раз просмотрела записи, которые вела во время изучения дела, и собрала их в отдельную папку. Попутно с этим взяла новый блокнот и маггловскую шариковую ручку. Ей не хотелось возиться с чернилами и перьями. А ещё её так и подмывало позлить Малфоя. Пусть сидит и кривится от «маггловских штучек».
Подготовив всё необходимое, она отправилась спать. Завтра ей предстояло совершить официальный визит в ненавистный дом и провести первую беседу с Драко Малфоем.
***
В тёмном пыльном зале перед огромным зеркалом на холодном мраморном полу сидел молодой человек. Он вглядывался в своё отражение и с досадой ухмылялся. Драко не знал, что ему делать со всем этим дерьмом. Зверь внутри, слава Мерлину, утих и не беспокоил уже сутки. Но парень знал, что ещё несколько дней — и волк начнёт скрестись внутри с новой силой. Что было нужно волку, Малфой уже знал — Грейнджер. По какой-то неведомой для него, Драко, причине эта девчонка приглянулась зверю, он мурлыкал от одного её запаха, голоса, присутствия рядом.
Драко злился на себя за то, что дал слабину, и подчинился воле Зверя; он сумел устоять под натиском незримой ментальной силы волка полностью. Если бы он прекратил тогда сопротивляться, то того целомудренного касания не было. Он уверен, чудовище, завладев его разумом, надругалось бы над Грейнджер, и, возможно убило его руками. Драко осознавал этот факт с содроганием.
Он не желал вреда никому, поэтому жил отшельником. Он прекратил отвечать на письма школьных друзей, отказывался от встреч с ними и практически прекратил пользоваться магией. Причиной этому было только одно — он больше не волшебник, а безобразное, жаждущее крови существо, мерзкий оборотень. Поганая полукровка, он недостоин общения с чистокровными волшебниками и не имеет права пользоваться магией.
Панси постоянно присылала письма, приглашала на семейные вечера в имение Паркинсонов, рассказывала, как идут дела у других ребят с их курса. К примеру, Блейз Забини уехал в Испанию и осел там. Писем тот не писал, но Драко всё равно был рад за школьного приятеля. Грегори Гойл, судя по письмам подруги, был ещё в Британии, но собирался уехать в Штаты. Там его ждала невеста и более или менее спокойная жизнь. Сёстры Гринграсс обе уехали во Францию. По словам Панси, Дафна вышла замуж за какого-то Графа, а Астория… Милая, наивная Астория. Девчонка была неравнодушна к Драко со школьной скамьи, она была младше их потока на два года; по негласному соглашению их родителей, Астория должна была стать его женой, но этому было не суждено сбыться. Драко расторг помолвку, вскоре после случившегося, и родители поддержали его решение, объяснив тем, что не хотят портить девушке дальнейшую жизнь.
Драко был очень рад за друзей, но и чувство зависти его не покидало. Ведь только его из всего факультета заклеймил Тёмный Лорд. Драко пришлось отвечать за поступки своего отца, взять на поруки судьбу рода. И это в шестнадцать лет. Но всё было напрасно, ибо отца с матерью депортировали из страны, Министерство опустошило большую часть хранилищ Гринготтса. Что касалось этой огромной конуры, то Малфою было не жалко старинных фолиантов их семейной библиотеки и фамильного антиквариата.
«К чертям всё!» — Думал Драко, сидя на полу одной из разгромленных Министерскими ищейками комнат, глуша неизвестно какую по счёту бутылку огневиски. — «Катись ты, богатство Мантикоре под хвост! Мне это уже не нужно!»
Сам Драко добровольно остался в Англии только для того, чтобы никому не навредить, но уже не был в этом уверен. Ведь если в следующий раз он не сдержит зверя, то не сможет жить с грузом убийства. Да что там убийство! Даже если он оставит в живых Грейнджер после надругательства, он этого не вынесет. Это шло в разрез с его воспитанием, и Драко не сможет простить себя даже за это, не говоря уже об убийстве.
В полумраке зала в зеркале проглядывались только очертания нерасчёсанных, отросших волос и сгорбленная фигура. Малфой встал на четвереньки и подполз к зеркалу. Полоска тусклого света от неплотно закрытых ставней прорезала его лицо косой линией. В зеркале отражался серый глаз с длинными ресницами, капризно изогнутые губы и небритый подбородок. Молодой человек поднял руку и указательным пальцем провёл по гладкой поверхности, копируя направление полоски света.
— Ненавижу. — едва слышно прошептал он, — Как же я себя ненавижу!
В зале послышались сдавленные всхлипы и резкий скрипучий звук от скользящей ладони по зеркалу.
***
В назначенный час Гермиона вышла из камина в Малфой-Мэноре, который давно не чистили. Она уже знала куда идти, поэтому уверенным шагом прошла по Большой гостиной и свернула в нужный коридор. Она вздрогнула от неожиданности, когда какой-то предок Малфоев с завешанного полотном портрета что-то резко пробубнил. Глубоко вздохнув, Гермиона переборола желание ринуться обратно к камину и просто сбежать. Поругав себя за детский страх и напомнив себе о профессионализме, Грейнджер внутренне подобралась и прошла в ту комнату, куда пригласил её в Сочельник Малфой.
Девушка открыла дверь и уверенно заглянула в комнату. Она была пуста, в помещении царил сумрак: кроме камина никаких источников света больше не было.
«Где же Малфой?»
— Что тебя снова привело в моё логово, Грейнджер? — из тени коридора послышался спокойный, слегка хриплый голос Драко. О прибытии «гостьи» его известил домовик. Малфой не желал никого видеть, но, узнав, что это Грейнджер, направился к единственной известной ей комнате.
Гермиона от неожиданности подскочила на месте и резко развернулась на каблуках. В порыве эмоций, приложив к груди ладонь, девушка задохнулась вскриком.
— Мерлин! — просипела она, сухо сглатывая, — Ты напугал меня.
Из тени вышел Малфой в тех же домашних серых брюках и чёрной футболке.
— Я не Мерлин, но приятно. — он прошёл мимо Гермионы и зашёл в комнату. — Ну что ж, проходи, раз пришла.
Он сел в одно из кресел у камина и повёл рукой в пригласительном жесте, предлагая незваной гостье присесть на соседнее кресло. Драко не чуял её запах, и это, чёрт возьми, было так прекрасно! Никакой «ломки», навязчивого, стучавшего набатом по мозгам, шёпота. Ничего. Кроме его интереса к Грейнджер. Было любопытно: под влиянием сущности оборотня Драко приснился тот откровенный сон, или же это его, человеческое сознание так с ним играет. Драко признал, что запах Грейнджер был приятен и ему; во сне было по кайфу ощущать её тело, жар губ…
«Но это был сон, а что если попробовать наяву…»
Теперь он мог позволить себе магглорождённую. Почему бы и нет! Драко теперь сам полукровка, ничем не хуже и не лучше её.
Грейнджер прошла в комнату и уверенно села в кресло напротив, достала из сумки какие-то бумаги и странную пластиковую палочку. Нажала большим пальцем на её вершину — раздался тихий щелчок. Драко сначала не заметил, что при ней была сумочка. Странной круглой формы, похожая на небольшой тканевый мешок.
— И зачем, позвольте узнать, Вы пожаловали, Мисс Грейнджер?
Малфой испытующе смотрел на неё, развалившись в кресле. Он хотел её смутить таким официальным обращением, но Гермиона не повелась на провокацию. Расправила плечи, раскрыла блокнот и продекламировала:
— Что, Малфой, перейдём на формальный вид общения? — Драко, не сводя с неё насмешливого взгляда, пожал плечами, — Хорошо. В таком случае, Мистер Малфой, я обязана Вас известить, что с сегодняшнего дня я официально являюсь Вашим куратором и интервьюером.
Повисло молчание. Тишину в малой гостиной нарушало лишь мерное потрескивание поленьев в камине. С удовлетворением Гермиона видела, как с лица Малфоя сползает довольная усмешка. Он отвёл взгляд в сторону, прочистил горло и скрестил на груди руки. Это какая-то весьма неудачная шутка. Казалось, что сейчас распахнётся дверь, и из коридора выпрыгнет Поттер с криком «Сюрпри-и-и-из!»
— Так, Грейнджер, скажи, что это шутка. — тихо и напряжённо проговорил Драко, хмурясь. — Это не смешно!
— К сожалению, Мистер Малфой, это не игра, а горькая реальность. Меня к Вам приставили, и теперь я за Вас отвечаю; поэтому я вынуждена настаивать впредь не нарушать предписания суда и не подставлять ни меня, ни себя.
Драко поморщился, приподнял брови и искоса взглянул на посетительницу.
— Грейнджер, — раздражённо проворчал Драко, — Давай вернёмся к прежней манере общения, мне так привычней. Так это Поттер постарался? — напряжённо спросил он, хмуря брови, — Так, значит, теперь ты мой надзиратель. Почему?
— Такое решение вынес Визенгамот.
— Подожди, Грейнджер, я не согласен с этим. — спокойно возразил Драко. Он старался не вспылить, понимая, что Грейнджер здесь не причём, но если всё так, как она говорит, то ей грозит большая опасность. Если она будет регулярно появляться в особняке, то волк сведёт его с ума и сможет навредить ей.
— Малфой, я сама от этого не в восторге, уж поверь! — Гермиона начала нервно вертеть в руках ручку. Как же ей не хотелось спорить, доказывать подопечному, что ее это не устраивает также как его самого. Было бы проще плюнуть на всё: приходить в этот «Кровавый Особняк» отсиживать час или того меньше, рассматривая узоры на дорогих обоях и обивке мебели, любоваться замысловатым орнаментом на ковре и уходить, а в отчёте прописывать придуманные ею действия Малфоя. Да, так проще, но она не Гарри. И не собирается тратить впустую своё время. — Поэтому давай отнесёмся к этой ситуации по-взрослому. Общение раз в неделю тебя не убьёт!
«Зато тебя может.» — Подумал Драко.
— Хорошо. Начинай. — Он облокотился на спинку кресла и устремил скучающий взгляд в потолок.
Гермиона замерла в удивлении. Малфой не спорил, не противился, не бросался ядовитыми фразами, а просто согласился на её допрос? Что-то здесь не так. С этим она разберётся позже, а сейчас нужно было переходить к стандартным вопросам. Гермиона достала из папки лист пергамента с утверждёнными Министерством вопросами. Они были нацелены выявить изменения в поведении подшефного, и приступила к интервью:
— С чего началось сегодняшнее утро? — Грейджер занесла ручку над блокнотом, намереваясь записывать каждое слово.
— Встал в два часа по полудню, принял душ, довольно плотно позавтракал. Ты записываешь? — спросил Драко, комично вытянул шею, делая вид, что пытается рассмотреть записи. — Хорошо. Значит завтрак. Он состоял из яичницы глазуньи, пяти ломтиков бекона, двух помидоров, четырёх поджаренных тостов, — Малфой скучающим голосом перечислял все блюда своего завтрака. — Бокал тыквенного сока и чашка крепкого кофе.
Он опустил глаза на Грейнджер, та замерла в одной позе, напряжённо сжимая в руке эту непонятную пластиковую штуковину. Пальцы побелели от напряжения, губы плотно сомкнуты.
— А! Ещё я съел старого, ни на что негодного домовика, который пережарил бекон.
Драко с усмешкой наблюдал, как Грейнджер резко выпрямилась и с ненавистью зырнула в его сторону.