Я развернулся и вышел за дверь. Надо было только чуточку подождать. Медленно, медленно я двинулся по коридору и тут услышал, как открывается дверь и торопливые шаги.
- Ибрагим! – Я не обернулся на этот зов.
- Ибрагим!
Вот теперь я с важным видом повернулся к Хюррем и снисходительно посмотрел на нее.
- Да госпожа?
Хюррем подошла ко мне ближе и посмотрела в мои глаза.
- Как бы ужасно это не звучало, но ты прав. Я пойду к Повелителю.
- Хорошо, - проговорил я, кивнув.
Она сняла с себя мой кафтан и внезапно слегка улыбнулась. Эта улыбка просто поразила меня.
- Спасибо, - шепнула Хюррем и, отдав мне кафтан, двинулась в свои покои, а я как идиот, смотрел ей вслед.
========== Я поняла, что смертельно боюсь. ==========
Никогда не думала, что настанет день, когда идя в покои Сулеймана, мне будет казаться, словно я шагаю по острым, многогранным осколкам, которые впиваются в ноги. Я даже обернулась чтобы точно убедиться, что не оставляю за собой кровавых следов. Но нет, мраморный пол был чист, ни капли крови, в отличие от моего сердца, что просто этой кровью обливалось.
Глубоко вздохнув, я остановилась перед массивными дверями покоев. Казалось, время замерло и сейчас, я была готова умереть. Двери что открывали слуги, распахивались с ужасно медленной скоростью. Мне казалось, что кошмар никогда не кончится. Хотя нет Хюррем, он только начинается.
Переступив порог, я на мгновение зажмурила глаза и, распахнув их, увидела Сулеймана, что с мрачным видом сидел за столом.
- Повелитель, - сдержанно произнесла я, и поклонилась. Лицо я опустила вниз, сил смотреть на падишаха не было.
Я услышала, как он встает из-за стола и подходит ко мне. По коже пробежал холодок, и я сделала глубокий вздох. Аллах, дай мне терпения!
Сулейман взял меня за подбородок и посмотрел на мое лицо. Я не смотрела ему в глаза, взгляд словно был прикован к пуговицам на его кафтане. Куда угодно отвести взгляд, но только не смотреть на него. Только не на него!
- Хюррем, - тихо шепнул он.
Я так и молчала. Моих слез, как и улыбки, он не увидит. Я буду безразлична, холодна, сдержана. Моего смеха, слов о любви, он не услышит. Хватит с меня. Я больше не намеренна, это терпеть.
У Сулеймана ведь куча наложниц, пусть развлекается с ними, а меня и детей оставит в покое. Быть может, когда Селим немного подрастет, я рискну и попытаюсь сбежать из дворца вместе с детьми. Мне плевать, что они наследники великого рода Османов! Они мои дети, я носила их под своим сердцем, никто другой, только я! Я никому не отдам моих драгоценных, любимых детей!
- Да Повелитель? – отозвалась я тихим, сдержанным тоном.
- Ты простишь меня? – спросил Сулейман чуть ли не с мольбой в голосе.
- Рабыня и не имеет права обижаться на вас, Повелитель.
- Ты не рабыня! Ты мать моих детей!
- В этом дворце не одна я такая, мать ваших детей.
- Ты моя самая любимая женщина!
- Я полностью уверенна, что вы говорили это всякой наложнице, которая ублажала вас.
- По какому праву ты мне грубишь!?
- А по какому праву вы снова мучаете меня? – Я говорила абсолютно спокойно, не обращая внимания на повышенные интонации падишаха.
Сулейман немного покачнулся и отпустил мой подбородок. Он смотрел на меня таким взглядом, словно я только что появилась из воздуха.
- Хюррем, я не узнаю тебя.
- Извините Повелитель, но мне кажется, что «смеющаяся госпожа», - я чуть ли не скривилась при этих словах, - умерла прошлой ночью. Даже сам Аллах не поможет этой госпоже воскреснуть.
Султан стоял, не зная, что ответить на мои слова. Я же молча стояла и сверлила взглядом пол. Шах и мат! Так мне хотелось воскликнуть в данный момент на весь дворец.
- Нет Хюррем, это неправильно! – Сулейман подошел ко мне и, схватив за запястья, притянул к себе. – Ты моя любимая, я люблю тебя больше жизни, я хочу, чтобы ты была моей, только моей, я хочу засыпать и просыпаться с тобой.
- За вас сейчас говорит чувство собственности. Я ведь для вас как красивая брошка, которой вы можете любоваться день и ночь, а когда надоест, выбросить и забыть.
- Не сравнивай себя с вещью!
- Я не могу не сравнивать себя с вещью, когда вы ко мне так относитесь. Вначале все было хорошо. Вы только мой, я только ваша. Потом вы изменили мне, «смена брошек» - я так это назвала.
Сулейман изменился в лице, я лишь продолжила:
- Потом снова измены. Вы даже не поверили мне, когда зарезали ту наложницу и отправили в ссылку, потом издевательства вашей семьи, и вы упорно не замечали моих слез и беспокойства. Вам только надо было, чтобы я выслушивала вас, старалась понять. Я должна всегда быть веселой и закрывать глаза на все ваши измены и обиды, которые вы мне причиняли. А что вы сделали для меня? Нарядили в красивые платья, заперли в красивом дворце в красивых покоях, отняли свободу?
Сулейман был в замешательстве, он видимо не ожидал, что разговор примет такой оборот. Мне стало страшно, но я тут же отбросила страх и сомнения в сторону, не выскажу ему сейчас, не смогу высказать никогда.
- Я думала, что вы будете оберегать меня, защищать, оставаться мне верным, будете любить только меня. В ответ на это, я была готова отдать всю свою любовь, я готова была жертвовать собой ради вас, готова была умереть, кинуться в глубокие воды океана за вами, кинуться в огонь! - Я едва не расплакалась на этих словах. Пришлось сжать руки в кулаки, чтобы не потерять последние капли самообладания. - Но вы не увидели моей любви, вы не увидели, насколько она была настоящей.
Глубоко вздохнув, я смело посмотрела в его глаза. В них было столько боли, отчаяния, скорби, что я задумалась, а точно ли я разлюбила этого человека, может, стоит его простить. Но место этих мыслей тут же заняла гордыня. Да пусть я остаюсь рабыней, но моя душа всегда будет свободной!
- Я знаю что рабыни, наложницы и даже султанши должны мириться с правилами гарема, но только не я. Если вас это не устраивает, то лучше нам забыть друг про друга.
Сулейман тяжело вздохнул и сев на кровать, закрыл лицо руками. Мне было больно очень больно, но я держалась, я старалась не зарыдать. Нет больше той Хюррем, есть новая холодная и твердая как камень. Я буду плакать одна, когда никто не видит.
Внезапно Сулейман выпрямился и посмотрел на меня.
- Извини Хюррем, но ты по-прежнему остаешься моей женщиной, следовательно, ты должна выполнять то, что я скажу.
Падишах встал с кровати и подошел ко мне.
- Я не обязан выслушивать твои оскорбления.
Мое самообладание пало прахом. Я просто не могла в это поверить, неужели он так подло поступит со мной, сделает вид, будто я не говорила этих слов и все будет по-старому.
- И говорили что я не вещь!
- Раньше было по-другому, но сейчас после всего, что ты сказала мне, мое отношение к тебе изменилось.
Теперь мы словно поменялись ролями. Сейчас мне хотелось разрушить весь дворец от злости! Я начала говорить на повышенных тонах, а Сулейман оставался спокойным и холодным.
- Не волнуйтесь, у меня тоже изменилось к вам отношение, когда вы меня избили.
- Я могу и снова это сделать! – взревел он. Я зажмурилась и сделала шаг назад. Так страшно мне не было даже вчера ночью.
- Нет, не уходи! – султан грубо схватил меня за руку и притянул к себе. – Ты говорила, что любишь, что готова броситься в океан, в огонь…
- Так было раньше!
- А что, сейчас я не достоин любви рабыни, сейчас ты уже отдаешь свою любовь и страсть кому-то другому? – Сулейман еще крепче сжал мою руку и начал сдирать с меня платье, я пыталась вырваться, но безуспешно.
- У меня никого кроме вас нет!
- Тогда покажи мне свою любовь! – Повелитель толкнул меня на кровать, я неловко упала, и хотела было вскочить и убежать, но тут же была прижата его телом.
Сулейман больно кусал мои губы, покрывал тело грубыми поцелуями, когда я попыталась снова вырваться, он ударил меня, и я заплакала, начала просить, чтобы он отпустил меня.
- Нет моя «смеющаяся госпожа», этот случай тебе запомнится на всю твою жизнь!
========== Я понял, что готов его убить. ==========
Обратно в свой дворец я решил не ехать, пока не буду уверен, что Хюррем выйдет из покоев Повелителя целой и невредимой. Я пошел в свои бывшие покои. Некоторое время, я расхаживал по комнате, потому что по неизвестной причине испытывал тревогу, а потом, немного успокоившись, я сел за стол и глубоко задумался.
Казалось, мир перевернулся. Что-то изменилось, но я не понимал что. Возможно, этот случай нарушил мое душевное равновесие, но почему? Мне ведь должно быть все равно на эту Хюррем, а в итоге, я переживаю за нее.
В голове сразу же вспыхнул ее образ. Эти длинные рыжие волосы, что водопадом спадают на плечи и спину. Большие голубые глаза и белоснежная кожа. А этот ее смех, лукавая улыбка и даже злая усмешка, заставляют сердце замереть. Она такая сильная, коварная, хитрая, в ней едва можно разглядеть эту невинность и ранимость, которую она так глубоко старается спрятать в своем сознании, в своей душе.
Кто же она на самом деле? Бес, явившийся из самого Ада или невинная жертва, чью душу постепенно омрачает черный смог, окутавший дворец.
Александра. Женщина, что остается загадкой даже для самого падишаха, ее все знают, но и не знает никто.
Я видел твои слезы сегодня утром, чувствовал твою боль. Ты была невинна, беззащитна и глубоко несчастна. Наверное, только сегодня утром, я увидел тебя настоящую. Только сегодня утром, я понял, как трудно тебе выживать, как трудно мириться с судьбой и трудно бороться…
Тут в дверь постучались. Я встряхнул головой и выпрямился в кресле.
- Войдите! – приказал я.
В кабинет вошел испуганный Сюмбюль и посмотрел на меня полными ужаса глазами.
- Что случилось? – угрожающе спросил я.
- Хюррем-султан, она вышла из покоев Повелителя.
- И?
- Она… она упала с лестницы и теперь находится у лекаря.
Я вскочил с кресла и понесся к лекарю. Что за чертовщина творится в голове у Сулеймана, что он делает с этой женщиной!
Хюррем лежала на кровати без сознания и тяжело дышала. Все ее лицо было в свежих синяках и кровоподтеках.
- Насколько сильно она пострадала? – спросил я.
- Повреждения конечно сильные, но к счастью госпожа ничего не сломала при падении. Думаю, она скоро очнется, - ответила лекарша.
Это жалкое вранье про падение, вызвало у меня сильный гнев. Мне уже было все равно, что за это меня могут тяжело наказать или даже казнить. Я по очереди осмотрел руки Хюррем, посмотрев на ее запястья, я увидел кровоподтеки, как будто кто-то со всей силы сдавил их. И я даже знаю кто! На шее тоже были синяки и на лице появились новые ссадины.
- Это она так с лестницы упала? – Я повернулся к Сюмбюлю, что стоял позади меня.
- О Аллах, сам не понимаю, как случилось такое несчастье!
Я посмотрел на лекаршу строгим взглядом, и она быстро вышла, поклонившись.
- Сюмбюль, я прекрасно понимаю, что вам просто приказали так думать!
Евнух поморщился и опасливо посмотрел на меня. Он молчал, и глаза его беспокойно забегали по комнате, он не знал что сказать.
- Если ты думаешь, что же мне такого соврать, то я советую говорить тебе правду! – Я схватил Сюмбюля за воротник кафтана. – Потому что если я узнаю, что ты мне солгал, я пущу тебя на корм собакам! Она вышла в таком виде из покоев Повелителя!?
Сюмбюль с ужасом смотрел на меня, а потом, наконец, выдохнул:
- Да.
Я отпустил этого проклятого евнуха и зло посмотрев на него, сказал:
- Об этом никто не должен узнать. Пусть все так и считают, что госпожа упала с лестницы, и никто не должен ее видеть! Будь это хоть Валиде или Хатидже-султан, для всех она не здорова, и к ней никого нельзя пускать! И ты Сюмбюль теперь должен оберегать Хюррем-султан, чтобы такого больше не повторилось. Ее безопасность и здоровье теперь на твоей совести.
- Но не врываться же мне в покои падишаха!? – с отчаянием воскликнул он.
- Делай что хочешь, я тебе уже все сказал! Следи за детьми Хюррем-султан, пока она не поправится, с ними ничего не должно случиться. И главное, держи Махидевран-султан от нее подальше. Все ясно?
Сюмбюль кивнул мне и поклонился.
- А теперь иди и предупреди служанок госпожи, подготовьте ее покои, когда все уснут, Хюррем-султан надо перенести в комнату. И если ты хоть кому-нибудь скажешь, и хоть один слушок проползет, я тебя заживо закопаю! Иди уже!
Как только Сюмбюль ушел, я с каким-то бессилием опустился на край кровати, на которой лежала Хюррем, и посмотрел на нее. Она что-то говорила, но слишком тихо, иногда резко двигалась и размахивала руками, при этом улыбаясь. Внезапно у нее по щекам покатились слезы, она заговорила что-то на своем родном языке:
- Я так рада вас видеть, - шептала она радостным тоном, - мамочка, папочка, смотрите, я свободна, это был просто сон!
Она как-то неловко подняла руки, словно хотела кого-то обнять. Я продолжал наблюдать за Хюррем, но естественно, я не мог понять, что именно она говорит.
Мне стало жаль ее, руки невольно сжались в кулаки от злости. На данный момент мне даже казалось, что если бы султан оказался здесь, я бы убил его! Задушил собственными руками!
- Нет! – Хюррем изменилась в лице и чуть ли не заплакала. – Нет, что значит, я рабыня? Это ведь был сон, просто сон.
Она чуть-чуть помолчала, словно слушала кого-то. Лицо ее стало очень расстроенным.
- Не уходите, прошу! – выдавила Хюррем. – Не бросайте меня!
Она начала плакать во сне, я быстро потряс ее за плечи, произнося ее имя. Султанша не хотела просыпаться. Некоторое мгновение, она еще что-то бормотала во сне, а потом, резко распахнув глаза, она села и обняла меня за шею.
========== Я поняла, что хочу смеяться. ==========
Всевышний сжалился надо мной, потому что после всех этих страданий, я проснулась не во дворце, а на знакомой поляне. Я всегда играла тут со своими подружками. На этой поляне росло такое изобилие полевых цветов, что у меня закружилась голова от этого сладкого, но такого родного запаха.
От удовольствия я зажмурилась и с наслаждением вдохнула свежий воздух. Как хорошо, понимать, что этот сон про султана и этот жуткий гарем всего лишь сон.
Я вскочила на ноги и начала носиться по поляне, кружась, падая, снова вставая на ноги. Я бегала туда-сюда и плакала, плакала от счастья. Это был сон! Сейчас я свободна! Подставив лицо ласковому ветру, я с наслаждением вдохнула свежий воздух. Говорить о том, сколько счастья я испытывала в данный момент, не имеет смысла. Только сейчас я заметила, что на мне надет мой любимый красный сарафан, который мне сшила мама.
Я чувствую ветер, слышу, как щебечут птицы, вдыхаю этот сладкий аромат цветов, значит, я не сплю. Во сне невозможно так хорошо все чувствовать и ощущать.
- Это не сон! – Я запрыгала на месте, весело смеясь. – Это не сон! Я свободная, я свободна!
Я кричала эту фразу как сумасшедшая, смеялась, плакала, просто не могла поверить в свое счастье.
- Сашенька! – крикнул до боли знакомый голос.
Я обернулась и увидела маму и папу. Не могу передать словами, как радостно забилось мое сердце при виде их. Я не смогла сдержать слез, я так скучала по ним, хотя просто спала, и наверняка прошло всего пару часов, а не несколько лет как мне снилось.
Я быстро, быстро помчалась к ним. Отец подхватил меня на руки и закружил, я радостно засмеялась. После того как папа отпустил меня, мама поцеловала меня в лоб и погладила по голове.
- Я так рада вас видеть, - радостно прошептала я, - мамочка, папочка, смотрите, я свободна, это был просто сон!
После этих слов я не сдержалась и еще раз обняла их. Как же я люблю маму и папу, никуда теперь от них не уйду и не убегу!
Но внезапно я заметила, что лица у родителей стали очень грустными, у мамы даже навернулись слезы на глазах.