Тогда появился Белый дракон. Он сказал, что сможет создать существ, которые помогут поддержать Равновесие. Они будут достаточно сильны и агрессивны, чтобы сражаться с орками, но при этом смогут понимать красоту прекрасного, созданного эльфами и гномами. Послушал его Зелёный дракон и согласился. Так на далёком острове Гриэн появились люди. Людской век был недолог, но люди, движимые жаждой познания, стремились вперёд, учились, рождались и умирали. Умирая, люди переносились в Мир духов, как орки и гномы, и духи их отражали стремления живых людей. Появились духи мудрости, сострадания, милосердия, но вместе с ними появлялись и другие духи, неведомые прежде: духи отчаяния, праздности…
Так заселялись миры и не соприкасались они никогда, пока Красный дракон не решил, что дети его лучше прочих, и остальные существа должны им поклоняться, как они поклоняются ему. Впервые Красный дракон нарушил непроницаемость завесы между мирами и через истончённую завесу горести обрушились на Эстерию: голод, боль, болезни, раздоры и самые сильные духи смогли проходить через открытые двери миров.
Воспротивился Зелёный дракон таким переменам, но в страшной схватке не смог противостоять Красному дракону и был повержен, ибо Белый предал его и не пришёл на помощь в решающий момент. Начался тёмный век. Больше не было Равновесия. Всё больше погибало гномов, всё больше рождалось у них ненависти к бессмертным братьям.
Эльфы оплакивали своего Творца.
Гибель Зелёного дракона привела к страшным последствиям. Настало время больших перемен. Покачнулось мироздание, проснулся древний вулкан, и огненные потоки устремились к острову Гриэн. Жажда жизни в людях была сильнее страха перед неизвестностью морского путешествия. Построили они корабли и отправились искать счастья в других землях. Эльфы, поглощённые своей скорбью, не обратили внимания на новых соседей, люди налаживали торговлю и с эльфами, и с гномами, строили города, занимались земледелием и животноводством. И пришло время, когда сила людей так возросла, что ни эльфы, ни гномы уже не могли им противостоять. Подземные мастера продолжали торговлю, их изделия высоко ценились среди людей, а эльфы, в попытках восстановить Равновесие, делились своими знаниями с людьми, обучали их магии, но магия бессмертных была слишком сложна для людей. Не было в их груди магии, как и гномы, люди были лишены этого дара. Понимая, что им никогда не сравниться с эльфами, люди стали ненавидеть своих учителей, завидовать им. И эльфы отвернулись от своих нерадивых учеников, они перестали покидать свои леса, предоставив людей и гномов их судьбе.
Через некоторое время из-за сильной засухи, когда погибали посевы и пересыхали реки, великая река Эрния, так обмелела, что оркам не составило труда её перейти, и началось их победное шествие по всем землям. Первыми от набегов пострадали люди, но, захватив несколько городов, орки не насытили свою жажду крови. Их вёл творец – Красный дракон, и никто не мог устоять против них. Они двинулись дальше, уничтожая и убивая. Это и было великой войной, многие годы орков никто не в силах был остановить. Лишённые магии люди ничего не могли поделать с могуществом Красного дракона, поля сражений были залиты кровью. И тогда сошёл на землю Белый дракон, осознав свою ошибку и стремясь искупить предательство, он встал на защиту живущих. Он смог объединить все народы против общей угрозы. Люди, эльфы и гномы встали в одном строю. Но даже совместная их армия могла дрогнуть перед драконом. Чтобы избежать поражения, Белый дракон вызвал на поединок Красного. Небо потемнело, могучие крылья драконов закрывали светило, раскаты битвы доносились с небес до обоих войск. Долгой была битва, но Красный дракон оказался сильнее, и тяжело раненный Белый дракон отступил к своим войскам. Уже умирая, он призвал эльфов и поведал им древнее заклятие, позволяющее пленить такое могущественное существо, но и цена этого заклятия была велика: эльфы должны были пожертвовать своим бессмертием. Уже гремели барабаны наступающей армии орков, эльфы сделали сложный выбор. Десять могущественнейших из них объединились и приступили к заклинанию, черпая силу в крови Белого дракона. После того как силу этой магии, магии крови, узрели живущие – всем стало понятно, что такая магия слишком могущественна и её необходимо ограничить или же вовсе запретить. Когда заклинание было закончено, Красный дракон был заточён в мире духов. Все эльфы, стоявшие в кругу, были мертвы. Их родичи утеряли бессмертие, а вместе с ним была потеряна и могущественная магия, требовавшая бессмертия.
Лишь несколько молодых эльфов, стоявших рядом с кругом и оберегавших его от нападения, выжили. В их крови осталась капля силы Белого дракона, наравне с толикой силы, оставшейся от Зелёного дракона. Они стали последними носителями древнейшей магии, но кем они были и что с ними стало, никто не знает. Их имена не сохранились в истории, для всех они стали просто Древними. Перед тем как закрылись глаза дракона, он просил людей, эльфов и гномов не забывать этот урок и соблюдать Равновесие. Вдохновлённые словами дракона люди, а вместе с ними эльфы и гномы смогли остановить атаку орков и оттеснить их назад, за реку, освободив все земли. И тогда пошёл дождь, и шёл он несколько лун, река восстановила свои воды и заперла оставшихся в живых орков, отрезав их от остального мира на их территории. Но какой ценой это было достигнуто! Домой не вернулся каждый третий ушедший. Долго горели погребальные костры и весь мир окутывал траур. Эльфы так и не смогли оправиться от постигшей их участи. Они потеряли своего Творца, они пожертвовали своим бессмертием, и единственное, что им осталось, – это снисхождение от людей и гномов, гордый народ был сломлен. Но в той битве эльфы впервые узнали силу союза. То, что привело к падению эльфов, стало причиной возвышения людей, ибо всю свою мощь Белый дракон обратил в доступную для людей силу, она и стала основой людской магии. Люди используют именно эту магию. Магия людей… изначально это – часть смерти.
Люди забыли о драконах. Теперь у них есть лишь Создатель и ему они поклоняются. Но эльфы помнят и верят, что однажды пророчество исполнится и среди наследников древней крови появится тот, кто станет воплощением Зелёного дракона и вернёт им мир:
Сквозь мрак и холод,
Сквозь боль и голод
Вернётся однажды она.
Из тьмы кромешной
Вернёт надежду
И смерть сокрушить должна.
Была она первой,
Нарушив пределы,
Ступила на твердь земли.
Любовь дарила,
Добру учила,
Её мы забыть не могли.
Но враг опасный
Был слишком близко
Стремительным был удар.
Она погибла,
Но не забыта
Остался у нас её дар.
Пройдут столетья,
Иссякнут слёзы,
Вернётся она сюда.
Чтоб всё исправить
Пока не поздно,
И мир воцарится тогда.
Любовь воспрянет
Из тьмы забвенья.
Найдутся друзья и враги.
Коль станешь рядом,
Найдешь спасенье
Лишь в сердце веру храни.
И помни, потомок!
О трёх драконах
Написана кровью быль.
Они вернутся
И будет битва
Кровавою станет пыль.
И будет жертва,
Останется память.
Мир будет опять цвести.
Они исчезнут
Когда исправят
Всё то, что исправить должны.»
Глава 1
Раирнаил.
– Раирнаил, ты не можешь всё бросить и уйти сейчас! Раир, это безответственно! – пожилой эльф пытался удержать сына.
– Отец, я так больше не могу. Я должен уйти на время. Это невыносимо! Я хочу побыть один… Я не могу, отец, не могу просто взять и жениться, я её даже не видел…
– Раир, ты – наследник, это твой долг. Древний род не должен прерваться из-за того, что ты не согласен с выбором невесты. Ты последний наследник древних, она тоже из древнего рода!
– Я пойду к морю, отец. Я вернусь. Я просто хочу в последний раз побыть наедине с собой. Поохотится в своё удовольствие, побыть частью того мира, к которому я принадлежу, быть может… я не знаю, отец, я должен идти.
Я понимаю волнение отца. Но его решение меня женить даже ради продолжения нашего рода… Не могу просто так с этим смириться! Я хочу хотя бы раз в жизни действительно влюбиться! Какая глупость эти браки по расчету! Я молод и хочу посмотреть на море, хочу увидеть закаты и рассветы на берегу. Всю мою жизнь меня опекали и оберегали, берегли мою кровь. Но чего стоит моя кровь, если я не могу быть свободным, как те самые древние, наследником которых я являюсь?! Я смотрю на отца, но он не понимает. Для него это бунт. Принц крови не желает просто продолжить род, не желает стать племенным быком… Он не сможет меня понять.
– Я вернусь, отец, обязательно вернусь. Просто дай мне несколько месяцев, и всё будет так, как хочешь ты. Мне нужно время, чтобы смириться с моей судьбой.
Забрасываю дорожную сумку на спину коня, верный лук уже приторочен к седлу. Колчан полон стрел, меч – на поясе. Лёгкие кожаные доспехи без отличительных знаков королевской семьи. Я не хотел быть узнанным всеми лесными патрулями, хотелось хотя бы на время перестать быть принцем и быть просто путешественником. Легко, одним порывистым движением запрыгиваю в седло.
– До свидания, отец.
Старик провожает меня взглядом, я знаю это. Его длинными седыми волосами играет ветер, золотой обруч, символ королевской власти, придерживает волосы. Белая мантия, древний посох магов, переходящий из поколения в поколение… Следующим этот посох буду держать я. Вот моя жизнь, она остаётся у меня за спиной, а я бегу от неё, я не хочу такой жизни. Я хочу свободы. Свободы во всём: в делах, словах, мнениях. Да, я последний наследник крови древних, я хранитель знаний, я владею древней магией, но всё, что я могу сделать с этим знанием, – это передать его своим детям, никогда не применяя, чтобы и они прожили точно такую же жизнь. Зачем мы храним эти знания, если никогда ими не пользуемся? Кому они нужны? Ответов на эти вопросы нет ни у меня, ни у моего отца. Так что прочь отсюда, прочь из этой тюрьмы духа! Последний глоток свободы, перед вечным заточением…
Густой лес вокруг меня живёт своей жизнью. Поют незримые птицы, то и дело на обочинах появляются звери. Они нас не боятся, каждый зверь в лесу знает, что эльфы-хранители не станут убивать без нужды. Мы всё ещё живём в гармонии с природой, но остаёмся ли мы детьми Равновесия? Такова ли была наша изначальная роль, отведённая великим Зелёным драконом своим детям? Просто отсиживаться в своих лесах и смотреть, как рушится мир? Разве для этого мы были созданы? Нет, я не могу в это верить, должно быть что-то ещё!
Широкая, хорошо утоптанная тропа ведёт от стоянки одного клана к другому, но у меня нет никакого желания появляться там, хочу быть подальше от своих собратьев и потому сворачиваю в чащу, на чуть заметную тропку, ведущую к морю.
Когда-то давно, мать и отец возили меня ещё совсем маленького туда, я даже помню небольшую хижину на берегу лесного озера в нескольких часах езды от океана. Когда матушка была жива, отец был совсем другим. Её смерть всё изменила, а я стал заложником своего имени, своей родословной…
Торопясь побыстрее пройти этот участок пути и убежать от невесёлых мыслей, пришпориваю коня, перевожу его в галоп. Спустя час я чувствую, как устал мой конь и, послав ко всем демонам запреты отца на использование древней магии, собираю энергию жизни из вековых деревьев, направляю её живительный поток в своего верного скакуна, придавая ему сил и освежая его.
Я не хочу добираться долго, хочу быстрее в ту хижину, хочу вспомнить времена, когда я был маленьким, хочу добрых воспоминаний… Вижу одну из застав между кланами, здесь меня ещё узнают: слишком близко к дому. Быстрее, верный конь! Лети, словно ветер, я дам тебе его энергию, ты станешь ветром. Два дня пути по густому лесу на юго-запад, и я буду на месте. Главное – потом не ошибиться и найти именно ту тропку, совсем незаметную в высокой траве. Там нет постоянных стоянок кланов: слишком близко к морю, все стараются держаться под защитной тенью леса, подальше от ненавистных людей, их проблем, подальше от своего прошлого. Там я смогу побыть один, приведу мысли в порядок и вернусь, как и обещал отцу.
Начинает темнеть – в лесу быстро наступают сумерки. Нужно искать место для привала.
Серебристый ручей пересекает мою дорогу. Здесь можно остановиться, напоить коня, немного отдохнуть.
На том берегу редко кто-то бывает, там чаща, дорог нет, – глухомань, тёмный лес, как называют эти места в кланах. Говорят, что там живут только Изгнанники – те, кто не нашёл своего места ни в одном из кланов, кочевники, бродяги, не признающие никакой власти, кроме сил природы. Может быть, так и должно быть? Может быть, они свободны так, как не могу быть свободен я? Дети Равновесия… Смешно просто! Мы даже между собой договориться не можем, древнейшая раса, а забыла о своей роли в мире… Дети Равновесия, потерянные дети…
Так хотел сбежать от своих мыслей, но не получается. Сидя на берегу лесного ручья, бросаю в него камушки, смотрю, как быстро они уходят на дно. Прозрачная холодная вода навсегда принимает их в свои объятия, чтобы никогда уже не отпустить. Так и я… эта женитьба для меня – тот же ручей, я – тот же камень, а отец бросает меня лёгкой рукой просто так, ради развлечения. И противиться я не могу.
Вздрагиваю, осознавая, что рядом кто-то есть. На противоположном берегу ручья стоит девушка. Внимательно смотрит на меня. На ней нет никакой брони, поверх тонкой рубашки наброшена лёгкая охотничья куртка светло-коричневого цвета, штаны такого же цвета заправлены в высокие сапоги. За плечами длинный лук, на поясе – кинжал и колчан. Светлые волосы убраны с тонкого молодого лица, заплетены в тонкие косички. Большие глаза смотрят с любопытством, без тени опаски, сомнения, без почтения. На лице нет знаков какого-либо клана, она Изгнанница, поэтому и ручей не переходит – Изгнанникам нет места на этом берегу. Я рассматриваю её, она – меня. Никто не нарушает тишину вечернего леса, только мелодично поёт ручей. Потом она улыбается мне, снимает колчан и лук, кладёт на траву, отстегивает кинжал, показывает пустые руки – древнейший способ демонстрации мирных намерений. Смешно… Она мне показывает, чтобы я не опасался её. Такое хрупкое и нежное создание…Она подходит к самому берегу, я иду ей навстречу. Теперь нас разделяет только ручей шириной в три широких шага.
– Заблудился? Дорогу указать? – тихий мелодичный голос прозвучал без усмешки. Девушка действительно хочет просто помочь.
Странно, об Изгнанниках говорят много, но в основном то, что они просто дикари, свирепые и опасные. Опять ложь. Почему вокруг нас столько лжи?
– Нет, я не заблудился, просто путешествую.
Она удивлённо приподнимает светлую бровь.
– Путешествуешь? Один? Для клановых эльфов это странно. Вы предпочитаете ходить с кем-то, не по одному. Есть хочешь? У меня тут лагерь неподалёку, а ты даже огонь не развёл. Плохая идея устраивать привал без огня. Тут глушь рядом, там – звери совсем не такие, они… настоящие…
Она с трудом подбирает слова на общем языке, видно, что не часто ей приходится с кем-то общаться.
– Ты предлагаешь мне ночлег? В своём лагере? А остальные члены твоего клана не будут против моего присутствия?
Она засмеялась в ответ, и в ярких глазах цвета морской волны блеснули озорные огоньки.
– У меня нет клана. Нет никого. В лагере только я. Это моё любимое место для привала по дороге к морю. Так что стоянка у меня освоенная. Тебе, клановец, будет со мной безопаснее ночевать, здесь нет ваших застав, нет разговаривающих со зверями, здесь всё по-другому. Но если ты меня опасаешься, я не настаиваю. Дело твоё. Я просто буду присматривать за тобой этой ночью.
Я опять пытаюсь прятать улыбку. Я наследник древней магии, а какая-то девчонка предлагает мне свою защиту. Между тем она подобрала оружие с земли и собиралась уже уходить.
– Подожди! Я с удовольствием приму твоё предложение и очень буду рад такой интересной компании. Я тоже иду к морю, быть может, мы сможем проделать путь вместе, если ты меня не боишься?