Милодар двинулся к выходу на платформу. Ко — за ним. Лыжи были длинные и застряли в дверях. Комиссар обошелся без лыж.
Поезд появился из-за пологой, поросшей редкими низкорослыми елями горы. Он гудел, приветствуя станцию. Ранние снежинки летели над рельсами.
— Почему вы не задержите этого человека, если думаете, что на самом деле он самозванец? Милодар даже топнул ногой, так он разгневался. — Ты тупая или притворяешься? — спросил он, глядя на приближающийся поезд. — Ни то, ни другое! — смело ответила девушка. — Тогда подумай: на Детском острове, где содержатся, возможно, самые загадочные и опасные существа на свете… не хмурься, ты же не виновата, что можешь стать чудовищем… происходит убийство. Кому-то понадобилось не только убить, но и подменить человека. Зачем?
Ко покачала головой. Она не догадывалась, кому и зачем это понадобилось.
— Затем, — продолжал Милодар, переступая с ноги на ногу, подпрыгивая и изображая смертельно замерзшего туриста, — затем, что кому-то категорически понадобилась твоя подруга Вероника. Настолько, что похитители не остановились перед гигантскими расходами — они изготовили копию Артема Тер-Акопяна, видимо, настолько похожую на убитый оригинал, что Вероника попалась на подделку. Конечно, если она не часть дьявольского заговора… — О нет! — воскликнула Ко.
Робот в красной фуражке со свернутым красным флажком вышел на перрон. Он поднял флажок.
Красная звезда была прикреплена к коническому носу старинного паровоза, похожему, как показалось Ко, на детскую пороховую ракету, какие использовались на острове во время фейерверка. Сам паровоз был темно-зеленым, блестящим, колеса — красными, из трубы валил черный дым, машинист в ушанке выглянул в боковое окошко и помахал роботу. К паровозу был прицеплен тендер, за ним — три вагона. Первый с окнами узкими и частыми, затем два деревянных монстра с широкими дверями в центре и маленькими, забранными решетками окошками под крышей. Ко знала, что такие вагоны сто с лишним лет назад именовались теплушками и занимали значительное место в русской истории. Вагоны эти были грузовыми, но так уж повелось в России XX века, что возили в них людей и большей частью не по доброй воле. В них грузили солдат и преступников, в них набивались беженцы и голодающие; а так как почти каждый житель страны в тот или иной час побывал солдатом, преступником или беженцем, то можно считать, что мало кто избежал путешествия в теплушке.
Уже к середине следующего века, хоть нравы далеко не везде и не всегда смягчались, теплушки, как и железные дороги, сгинули в погребах истории. Появились иные средства транспорта, внешне куда как более цивилизованные, быстрые и вместительные. Но всеобщий интерес к истории и туризму возродил к жизни образы и некоторые способы путешествия, заимствованные из глубокого прошлого, со значительными отступлениями порой от исторической правды. Стало особым шиком строить заново древние замки и виадуки, копать рвы и сооружать подъемные мосты, чтобы путешественники, прибывшие от ближайшего космического терминала верхом, могли стащить с себя смазанные потом латы и переодеться в шелка для ужина в готическом зале. Там они внимали трубадуру, пожирали бараньи ноги и кидали кости злобным псам, цапающим гостей за щиколотки. Затем, тяжело захмелев от первобытного пива и браги, туристы устраивались спать по двое и по трое на соломенных тюфяках, мучились от сквозняков и дрожали при виде голубых привидений, созданных голографистами за особую плату.
На Кольском полуострове и под Магаданом функционировали ретро-дороги, призванные напоминать любознательным путешественникам о злодеяниях коммунистов и их вождя Иосифа Сталина. Разумеется, все учили в школе о злодеях XX века, и K° еще недавно завалила контрольную по второй мировой войне, решив, что в ней принимал участие Наполеон, который на самом деле участвовал в первой мировой войне, или в какой-то еще, не менее пустяковой.
Будущее всегда снисходительно к прошлому и склонно преуменьшать его достижения и преступления. На значительном расстоянии избиение младенцев царем Иродом может быть оправдано исторической необходимостью или превращено в приключенческий роман, в котором читатель следит за судьбой лишь одного из младенцев — того самого, которому удалось выпутаться из этой истории.
Так что для Ко, которая оказалась на полустанке по необходимости, изобретательность Всемирного туристического агентства представлялась блажью, садизмом и просто глупостью, но путешественники из сытой Дании и благополучной Боливии с наслаждением отдавались мазохистскому началу в своих душах и, листая потрепанные страницы соответствующих русских романов и путеводителей, с душевным трепетом ждали, что же еще ужасное откроется за следующим поворотом.
На этот раз открылся барак — лагерный барак, он же полустанок, разъезд Лагерный. Датские туристы толпились у окошек теплушек, а гиды в шинелях из туристического бюро оттаскивали их от окошек и грозили побоями и даже смертью.
Мало кто из пассажиров обратил внимание на ожидавших поезда Милодара и K°, хотя робот-начальник станции привлек внимание фотографов — в поезде было почему-то запрещено пользоваться современными камерами, и всем желающим выдавали советские аппараты ФЭД и «Смена», которые, как правило, снимать ничего не могли, пленка в них заедала и была перекошена, а то ее и вообще не оказывалось. Но это было не столь существенно, потому что по окончании путешествия аппараты и пленка конфисковывались.
Милодар оглядел Ко. Она уже на самом деле окоченела, из-под очков торчал красный кончик носа, тонкое тело сотрясала дрожь.
Сам комиссар также старался дрожать, и очки его были столь велики, что свободным оставался лишь подбородок.
Поезд на секунду притормозил.
Комиссар и K° вошли в первый вагон, обыкновенный, хоть и старомодный, снабженный узкими окнами. Вдоль вагона тянулся узкий коридор, в который выходили деревянные двери купе. Вагон казался таким старым и запущенным, словно его и на самом деле нашли на свалке, а не соорудили на заводе года два назад.
Бравый усатый проводник, одетый в полувоенную синюю форму и черную фуражку, встретивший новых пассажиров на площадке, без слов провел их в первое купе и так уверенно закрыл за собой дверь, что Ко сразу поняла: он предупрежден, а может быть, служит в том же ведомстве, что и Милодар.
— Они в третьем купе, места пятое и шестое. После посадки не выходили, если не считать, что девушка дважды посещала туалет.
— Сколько времени вы в пути? — спросил Милодар. Видно, он был забывчив или проверял на забывчивость проводника.
— Два часа сорок минут, — ответил проводник. — Билеты у них были в порядке? — В порядке.
— Так я и думал, — сообщил Милодар. Он был чрезвычайно серьезен.
Нет, Ко понимала, что ситуация сложная и никто не играет в игрушки. Но в каждом, даже самом серьезном, деле нельзя перестараться. А то и похороны могут показаться комичными.
Проводник ждал приказаний, чуть приоткрыв рот. Зубы у него были вставные, модные, жемчужные.
Поезд пронзительно загудел. Через окно было видно, как начальник станции дергает за веревку начищенный колокол.
Из двери в буфет вышел Сталин в сопровождении нескольких неизвестных Ко военных. Он поднял руку, приветствуя поезд. Ко непроизвольно помахала в ответ. — Кто там? — очнулся Милодар. — Сталин, — ответила Ко. — Странно, что я его на разъезде не видела.
— Они с товарищами нас часто провожают, — заметил проводник. Милодар кинулся к окну.
— Голограммы, — сказал он удовлетворенно, словно опасался, что Сталин был настоящим. — Их, видно, к поезду активизируют. Он снова опустился на полку.
— Возвращайтесь к своим обязанностям. Я вас позову, — сказал он проводнику. Когда проводник покинул купе, Милодар обратился к девушке:
— Мы не знаем, сколько у нас времени. Может быть, считанные минуты. Я могу тебе сказать, что с этого момента основную роль в событиях будешь играть именно ты. Я, конечно, этого не хотел, я тебе не доверяю, черт знает, что сидит в твоем теле и твоей душе, но у меня нет выбора. — Что вы придумали, комиссар? — Сейчас ты пойдешь в купе, где сидит Вероника… — Зачем? — Ты заменишь ее. — Как так? — Ты станешь Вероникой, а Веронику мы вернем на
Детский остров.
— Но это невозможно!
— Для ИнтерГпола ничего невозможного нет, — возразил Милодар.
Он стоял спиной к окну, уперев кулачки в бедра, и казался сердитым петушком.
— Хорошо, — сказала Ко, которая, конечно, уже давно поняла, что комиссар возит ее за собой по Кольскому полуострову не потому, что в нее влюбился. — Тогда расскажите подробнее о моей роли.
— Сейчас проводник выманит из купе лжефизкультурника. Ты же пройдешь в купе. У тебя будет минута, может быть, две. Ты должна будешь рассказать Веронике, что настоящий ее возлюбленный лежит в морге в Петрозаводске и при желании она может полюбоваться его телом…
— Комиссар! — сердито перебила его Ко. — Не старайтесь показаться большим циником, чем вы есть на самом деле.
— Я постараюсь, — криво усмехнулся Милодар. — Главное заключается в том, что ты займешь место Вероники. Она сойдет с поезда со мной. А ты отправишься дальше с Лжеартемом. — Да вы с ума сошли! Он меня раскусит. — Замечательный ответ, — обрадовался Милодар. — Любая другая девочка на твоем месте закричала бы, что она умрет от страха, что она упадет в обморок, как только останется с этим монстром вдвоем. А тебя беспокоит лишь деловая сторона проблемы…
— Мне страшно, просто я не успела вам об этом сказать.
— Поздно! Ты уже согласилась. — Нет!
— Подумай, в твоих руках сейчас находится все. И возможность отомстить за смерть Артема, в которого ты была влюблена. И спасти свою подругу, которая в отличие от тебя не приспособлена к подобным ситуациям и погибнет быстрее тебя. — Это значит, что я тоже могу погибнуть? Но позже?
— А почему бы и нет? — удивился комиссар. — Разумеется, первое задание, которое ты будешь выполнять, страшно опасное. Я и сам бы трижды подумал и скорее всего не согласился бы на него. — А я соглашусь?
— Я еще не выложил все аргументы, — сказал Милодар. Он уселся на голую деревянную полку рядом с девушкой. — Помимо мести и спасения Вероники, ты будешь делать то, что тебе больше всего нравится в жизни. Ты авантюристка, Ко! — Как вы смеете так говорить? — Смею, потому что особая группа ИнтерГпола за последние часы успела изучить твое личное дело и твою медицинскую карту. Я знаю, что ты превосходишь всех сирот на острове по физическим данным, причем добилась ты этого не потому, что невероятно одарена от природы, а потому, что всегда и во всем хочешь быть первой. Когда остальные уходили спать, ты бегала вокруг острова или поднимала штангу. Было? — Ну, это в прошлом.
— Если бы ты с таким же энтузиазмом и упорством учила литературу и историю, ты бы уже окончила университет.
— Я не выношу историю, потому что, возможно, ее не было.
— Удобная точка зрения. Слушай, кто в первом классе, в марте месяце, на спор, с одной лыжей в руках пробежал до большой земли по тонкому льду, чтобы купить мороженого в сельском магазине? Кто, переодевшись привидением, забрался на башню замка без помощи крючьев и веревки и перепугал всех его обитателей страшным воем?
— Ой, это было так смешно! Вы бы видели, как госпожа Аалтонен в одной рубашке бегала по футбольному полю и кричала, что привидений не бывает. — Кто в разгар зимы…
— Давайте прекратим этот разговор, комиссар. — В голосе девушки неожиданно прозвучали стальные нотки. — Это произошло не со мной и не здесь.
— Достойный ответ, — согласился комиссар. — Теперь ты понимаешь, почему я взял тебя сюда?
— Нет, все еще не понимаю. Ведь вы все равно мне не доверяете.
— Я тебе доверяю больше, чем другим обитателям Детского острова, то есть почти доверяю. Но у меня нет выхода. Ты должна заменить Веронику, потому что ты похожа на нее, очень похожа, даже не надо менять цвет глаз. Кроме того, ты знаешь все об острове и Веронике — другого агента нам просто не найти. — Ну, уж не настолько я похожа! — Я уверен, что подставной физкультурник не различит вас.
— Ничего не получится. Я блондинка, а Вероника брюнетка.
Комиссар исподтишка усмехнулся. Ему нравилась эта девица: вместо того чтобы закатить истерику, она рассуждала о том, узнает ли в ней подмену неизвестный негодяй.
— Мы сделаем из тебя брюнетку, — быстро ответил комиссар, не давая ей опомниться. Он нажал на незаметную кнопку в грубо оструганной стенке купе, и тут же вновь появился проводник, словно уже ждал под дверью. — Действуй, — приказал ему Милодар. Проводник раскрыл чемоданчик — в нем были медицинские инструменты, а также тюбики, бутылочки и таблетки.
— Закройте глаза, — обратился проводник к девушке. Та закрыла глаза, но так как ей не запрещали разговаривать, спросила Милодара:
— Скажите, а почему бы вам просто не арестовать поддельного Артема? Он вам все расскажет.
— Ты уверена, что расскажет? Ты знаешь, что агенты других планет куда чаще кончают с собою, чем попадают к нам в лапы невредимыми? А если это не человек, а биоробот? Чего мы от него добьемся? А если он сам не знает, зачем он попал на Землю — ему внушено конкретное задание, но не более того? Слишком велик риск все провалить…
Проводник повязал салфетку под подбородком Ко, словно собирался вымыть ей голову и лицо. Он начал колдовать над ее кожей, потом вылил какую-то жидкость на волосы. Пальцы у проводника были длинными и чуткими — они двигались со скоростью ящериц.
— Кто-то пошел на большие усилия, чтобы утащить девчонку с Детского острова. Зачем? Что ему нужно? Боюсь, сразу не узнаешь. — Я должна узнать?
— Разумеется, ты должна помочь правосудию, справедливости, благородному делу Галактического центра и собственно Земли.
— А что, если я не земная девушка и даже враждебна Земле? Ведь вы меня в этом убеждаете.
— Мы дадим тебе земное гражданство, — сообщил комиссар.
— Если оно мне понадобится… — Ну, что тебе нужно?
— Мне нужен пустяк. Вы должны узнать, как меня зовут, кто мои родители и почему я оказалась на Детском острове. — Мы стараемся…
— Ни черта вы не стараетесь! Занимаетесь этим через пень-колоду.
— Хорошо, я клянусь, что лично займусь этим вопросом.
— Нет, комиссар, не так. Не займетесь, а решите. Поклянитесь. — Как?
— Клянусь всеми звездами Галактики и жизнью всех, кто мне близок и дорог…
— Клянусь всеми звездами Галактики и жизнью всех, кто мне близок и дорог…
— Что я узнаю настоящее имя и происхождение моего агента Ко.
— Что я узнаю настоящее имя и происхождение моего агента Ко. Теперь твоя душенька довольна? — Где зеркало?
Проводник протянул Ко зеркало. Из зеркала на нее смотрела Вероника. — Черт побери! — удивилась девушка. — Вы свое дело знаете.
— Если останешься работать у меня, — сообщил комиссар, — то научишься этому и еще многому другому.
— Спасибо, я подумаю, — ответила Ко. — Что дальше у нас в программе?
— Дальше ты переоденешься. Держи. — Комиссар кинул на лавку пакет с одеждой. — Это твоя детдомовская одежда. Все предусмотрено. Пока Ко переодевалась, Милодар отвернулся к окну и продолжал:
— Сейчас проводник вызовет Лжеартема в коридор. Как только он даст мне сигнал, ты выйдешь в коридор и проникнешь в купе к Веронике. Там ты убедишь ее, что Артем погиб, что ты заменишь ее… Дальше действуй по обстановке. — А если она не согласится? — Ты должна сделать так, чтобы она согласилась. Ко открыла было рот, чтобы продолжить возражения, но Милодар лишь отмахнулся от нее,
— Иди, — приказал он. — Сейчас похитителя отвлекут. В твоем распоряжении три минуты, чтобы уговорить Веронику. И дальше ты полетишь туда, куда тебя увлечет твой соблазнитель… — Он не мой соблазнитель! — Будет твоим. — Мне еще рано соблазняться! — Кто тебе сказал? — удивился Милодар. — Самое приятное на свете — расцвести в обществе достойного мужчины.
— А там достойный мужчина? — спросила Ко. — Не будь циничной, — воскликнул Милодар. — У нас нет времени препираться. На, проглоти.
— Что это? — Ко взглянула на металлического отлива ампулу. — Детектор. Мы будем знать, где ты находишься.
— И придете мне на помощь? — Если будет такая возможность. Но связь с тобой мы будем поддерживать. Считай себя полноправным агентом ИнтерГпола, выполняющим свое первое задание.