Понимание, что Грегори мог скрываться рядом, убило любые мысли о проведении приятного вечера с Ариком. Кира не могла вовлечь Арика в грязь под названием её жизнь. Но какое оправдание она могла ему предложить? Что-то вроде: «Тебе нужно уйти, потому что мой психованный бывший, возможно, преследует меня», — не казалось отличным способом завершить вечер, который должен был пройти в постели без одежды.
Не говоря уже о том, что Арик — мужчина и, вероятно, будет строить из себя мачо и настаивать на её защите. Мужчины так любят бить себя в грудь, провозглашая своё превосходство над другими, что может показаться сексуальным — особенно если они без рубашки — но это не то, что Кире сейчас нужно.
Итак, как погасить огонь желания в Арике и сбежать? Кира знала только один верный способ ослабить его либидо. Абсолютный членоблокатор — старая добрая мама.
— Чёрт, ты не сможешь сегодня ко мне зайти. Я только что вспомнила, что должна позвонить маме. У неё большие пременопаузальные проблемы, ты знаешь, приступы жара и прочее. Я вроде как обещала, что мы поговорим сегодня вечером. Вообще забыла. Правда жаль. Обязательно встретимся в следующий раз, — выпалила Кира быстрым потоком слов, пока выбиралась из грузовика Арика.
Не успела встать перед дверью, чтобы прикрыть граффити, как Кира почувствовала чьё-то присутствие за спиной. Она пискнула от страха, пока не поняла, что это был просто Арик, который двигался быстрее, чем ожидалось. Каким-то образом он вышел из машины так, что Кира не услышала, и навис над ней. Осознание, что это был он, никак не успокоило её быстро бьющееся сердце.
— Я предупреждал, не ври мне.
Кира повернулась и постаралась встать перед доказательством и причиной её лжи.
— Ладно, возможно, моя мама не ждёт звонка. Я просто не хотела ранить твои чувства, сказав, что передумала. Женская привилегия, знаешь ли. — Прозвучало слабо даже для неё и нисколько не сдвинуло с места Арика.
Янтарные глаза удерживали её взгляд.
— Отодвинься.
— Зачем?
— Чтобы я смог увидеть, что ты скрываешь.
— Я? Скрываю? — Она попыталась невинно похлопать глазками.
Это не сработало. Арик положил руки на талию Киры, поднял её и убрал с пути, представив капающее послание во всей своей красе.
— Что это такое? — тыкнул он пальцем в дверь.
— Подростки сбивают цену на жильё, — сказала она, слабо рассмеявшись.
Арик не купился, судя по хмурому взгляду.
— Это не случайная надпись. Она предназначена для тебя, и ты испугалась.
— Нет, это не так. — Ей следовало подумать лучше, прежде чем врать. Мама всегда говорила, что она в этом дилетант.
Арик не купился и во второй раз.
— Я не идиот. Ты испугалась, потому что знаешь, кто это сделал.
— Возможно, — уклончиво ответила Кира. Арик скрестил руки на груди и уставился на неё. И смотрелся при этом впечатляюще. Она пожала плечами.
— Хорошо, у меня есть подозрения. Но это просто невозможно. Он должен быть на Западе. Он никак не мог узнать, где я.
— Бывший парень, с которым всё пошло не так?
Кира пожала плечами.
— Возможно, или это действительно может быть просто случай соседского искусства.
— Искусство — это реальные изображения или инициалы, а не слово «шлюха», намазанное кровью.
Кира поморщилась, когда он это произнёс. Но потом смысл слов дошёл до неё. Кровь? Конечно, нет. От тревоги она закусила губу.
— Мы не знаем, кровь ли это. Возможно, это кетчуп.
— Я работаю с мясом. Я всегда узнаю кровь. Раньше этот парень тебе угрожал?
Сколько информации можно ему рассказать? Арик уже казался взбешённым. Хотя, не из-за неё. Кое-кто был накачан тестостероном, настоящая мужская реакция на воспринимаемую угрозу. Мило, но неужели ей нужен ещё один мужчина, создающий хаос в жизни? Даже если Арик предложил защиту, Кира не была уверена, нужна ли она ей. Присутствие Арика там, где Грегори мог его увидеть, вызвало бы ещё больше проблем.
У Грегори были проблемы с ревностью. Очень огромные. Это одна из причин, почему она бросила его. Проблема заключалась в том, что Грегори плохо восприял её уход.
— Не стоит об этом беспокоиться. Это моя проблема, и я разберусь. Я свяжусь с полицией и узнаю, только ли на моё старое место жительства распространяется запретительный ордер. Если я не смогу перенести его действие сюда, то просто получу новый. Проблема решена.
На челюсти Арика дрогнул мускул.
— Нет, проблема не решена. Этот парень, очевидно, сумасшедший, если он проследовал за тобой через весь континент, чтобы угрожать.
— Ну, я бы не назвала это угрозой, больше похоже на суждение о моём характере.
Она услышала рычание?
— Кира, почему ты намеренно преуменьшаешь значение этого?
— Потому что это не твоя проблема. Моя, хорошо? Я сглупила, думала, если сбегу, вся эта затея «с глаз долой — из сердца вон» сработает. И Грегори отстанет от меня. Но я ошибалась. Поэтому я с этим разберусь. Самостоятельно.
Губы Арика сжались.
— Не самостоятельно.
— Да, самостоятельно. Это не имеет к тебе никакого отношения. Мы не встречаемся, помнишь? Что значит, ты не имеешь права голоса относительно моей личной жизни, а это именно личное. А теперь, извини, я поднимусь, позвоню в полицию и разберусь с этим. Самостоятельно.
С этими словами она открыла дверь и вошла в крошечный вестибюль. Кира развернулась, захлопнула дверь и убедилась, что заперла её, игнорируя взгляд Арика сквозь окровавленное стекло. И, да, он смотрел. Пока Кира поднималась по лестнице, он сверлил её своим взглядом между лопаток, посылая сообщение, которое гласило: «Ты такая упрямая».
Ага. Но она ничего не могла с собой поделать. В этом виновата мама, которая так её воспитала.
Когда Кира, пыхтя и кряхтя, добралась до конца лестницы, чья крутизна не стала легче с первого её подъема, то поняла, что икала от страха, а закрытая дверь в квартиру словно издевалась над Кирой. Что находилось за её пределами? Безопасность или угроза?
«Возможно, стоило взять Арика с собой, чтобы просто проверить. Я большая девочка. Я смогу с этим справиться».
Она и газовый баллончик, который достала из сумки. Кира зашла в свою квартиру, держа баллончик в боевой готовности.
Никто не выпрыгнул на неё — это означало, что Кира могла не менять свои трусики. Сжавшись от страха, она тут же щёлкнула выключателем и осветила небольшую прихожую. Все ещё никого, но Кире не нравилось, что здесь слишком много теней и тёмных углов, где можно спрятаться.
Почти задохнувшись, Кира включила все лампы в квартире, даже в ванной на туалетном столике. Никто не притаился в углах, никто не выскочил из шкафа, никто не отдёрнул занавеску в душе, размахивая ножом под музыку из «Психо». *
--------------------------------------------------------
*«Психо» — американский психологический хоррор режиссёра и продюсера Альфреда Хичкока, снятый в 1960 году).
--------------------------------------------------------
Тот факт, что в квартиру никто не пробрался, обнадёживал, но страх никуда не делся.
«Он знает, где я. Он не сдался».
Каким будет следующий шаг Грегори?
Несмотря на то что сказала Арику, звонить копам Кира не стала. Она уже знала, что они скажут. Пока Грегори ничего не сделал, копы не начнут действовать. Слово на двери не считается. Кира не могла доказать, что это сделал Грегори, так же как и не смогла доказать его причастность к мёртвым цветам на первой ступеньке её бывшего дома или проколотым шинам. Когда дело дошло до преследования и внушения ужаса, Грегори прекрасно справился.
В одиночестве, когда никто не увидит и не осудит, Кира наконец поддалась дрожащему страху. Он окутал её руки и ноги, превратил мышцы в желе и заставил её сползти на пол. Она не заметила твердости пола под ягодицами или прохлады штукатурки, когда прислонилась к стене — стене, которая не позволит атаковать со спины. Кира притянула колени к груди и обняла их, медленно покачиваясь, слезы текли по её щекам. Облегчение и ужас слились в одно.
Кира, возможно, сыграла роль сильной, независимой женщины перед Ариком, но правда в том, что она была в ужасе.
Переехав за сотню миль, она действительно надеялась, что прошлое осталось позади. В этот вечер, когда Арик дразнил и радовал все её чувства, Кира почти позволила себе на мгновение задуматься над тем, чтобы дать Арику больше, чем просто своё тело. Возможно, она даст ему второй шанс.
Нет. Она не могла двигаться дальше. Не сейчас. Ни с Ариком. Ни с кем либо ещё. Чёрт, если бы ей не нужно было забрать свою зарплату из парикмахерской, Кира бы уже упаковала сумку и сбежала.
Грегори не действовал в полную силу, как она боялась. Он уже доказал это, когда сжег её парикмахерскую дома. Киру не волновало, что утверждал пожарный.
«Крысы сожрали проводку, ага, как же».
Прибегнет ли её бывший к этому трюку снова? Кира не вынесет, если дедушка из-за неё потеряет парикмахерскую, в которой проработал сорок лет. Но с Грегори было возможно что угодно.
«Какой у него план? Чего он хочет?»
Он прекрасно знал, что Кира его не хочет, так почему бы не оставить её в покое? Грегори оставил сообщение, и Кира знала, что это ещё не конец. Вопрос в том, помаринует ли он её, прежде чем сделать следующий шаг, или уже его реализовал?
«Глупо здесь оставаться».
Стоило переночевать в отеле. Но уже слишком поздно. Она не решилась покинуть квартиру.
Страх не давал заснуть некоторое время. Она смотрела в окно, которое имело доступ к пожарной лестнице, но яркий свет в квартире не позволял ничего увидеть, кроме отражения квартиры. К тому же, Кира знала, что он сидит там и наблюдает. Ждёт, когда она уснёт. Станет уязвимой.
Кира вздрагивала от каждого скрипа старого здания. Усталость пыталась взять верх. Кира, уверенная, что он придёт за ней, дремала, постоянно вздрагивая.
Она дождётся наступления утра. И примет решение.
Глава 11
«Защитить».
Призывал второй инстинкт Арика, после того, как он смог взять под контроль первый, который ревел: «Убить!»
Убийство бы его удовлетворило, но это незаконно. Облом.
Тем не менее нужно что-то делать. Не понадобилось тонкого нюха, чтобы почувствовать ужас, исходящий от Киры. Простое граффити не могло до смерти испугать его бесстрашного мышонка. Но когда стала известна возможная причастность бывшего жениха, в голове сформировалась полная картина.
Картина, требующая дополнительной информации. Но Арик не мог заставить Киру рассказать, и именно поэтому он позволил ей подняться в квартиру в одиночку. Это противоречило его здравому смыслу, но он уступил, довольствуясь осознанием, что был поблизости.
Логика, однако, не успокоила внутреннего дикого зверя. Запах крови и не просто крови, а крови волка, довёл его до грани. Тот, кто оставил послание, был ликаном. Врагом. Тем, кто осмелился не только угрожать женщине Арика, но и зайти на его территорию.
Пока Арик, возможно, и не правил волчьей стаей этого города — малочисленной группой шавок, лишь потому что многие из них отказывались жить по городским законам и знали, что не стоит переходить ему дорогу.
Правила гласили, что все ликаны, приезжающие в его город, должны явиться к вождю стаи. Вождь, в свою очередь, уведомлял Арика, который, будучи милостивым кошачьим королем, позволял гостю остаться, пока он или она вели себя прилежно. Но пересечь черту и…
Скажем так, Арик следовал своим законам, которые защищали их всех от обнаружения. Тот факт, что кто-то осмелился появиться, чтобы навредить, Арика совсем не устраивал. Тем более, это означало, что Кира имела дело не с обычным бывшим парнем, который отказывался её отпустить.
«Её пытается получить перевёртыш».
Но у него не получится. Арик об этом позаботится.
Арик должен был игнорировать своего льва, который бился и скребся, требуя, чтобы они последовали за Кирой и остались рядом. Инстинкт, отточенный годами, говорил, что она была в безопасности в квартире. Дверной замок не показал никаких признаков взлома, и быстрая проверка переулка не выявила никакого недавнего запаха тех, кто, возможно, пытался подняться по пожарной лестнице. Волк оставил своё сообщение и ушёл.
Но когда дело касается обеспокоенности Киры, предположений было недостаточно. Он должен был быть уверен. Должен сам увидеть её в безопасности.
С этой целью он вскарабкался, оставаясь вне поля зрения хорошо освещенного окна на втором этаже, на шаткую металлическую конструкцию, которую требовал пожарный кодекс. Быстро глянув внутрь, Арик увидел небольшое просто обставленное место. Он не заметил признаков насилия и не услышал ничего, кроме мягких, мучительных рыданий.
«Она плакала».
Тихий рёв разочарования.
Как же он упорно сдерживался, чтобы не вломиться в квартиру Киры и не заключить её в свои объятия, пообещав, что ей нечего бояться. Однако, она ясно дала понять, что хочет побыть одна, и его вторжение никак не облегчит её беспокойство. И учитывая, что она держала перцовый баллончик, любая попытка подобраться к ней может оказаться неприятной для них обоих.
Вместо этого он станет её тайным защитником, стоящим на страже снаружи.
«Не бойся, мышонок. Я за тобой присмотрю. Тебе никто не причинит вреда». Арик не мог обещать того же пугающему её парню.
Парню, которому нужно полное имя и лицо. Арик сделал несколько звонков и не беспокоился о том, что уже поздно, и люди могли спать.
Если они работали на него, то обязаны отзываться в любое время дня и ночи.
— Хейдер, — Арик не беспокоился о тонкостях, когда его помощник ответил. — Мне нужно, чтобы ты узнал всё, что можно, о Кире… — он остановился, поняв, что не знал её фамилии. Проклятье.
— Кира кто?
— Я не знаю её фамилии, но это не должно стать проблемой. Она — внучка Доминика, недавно переехала сюда с запада.
— Могу я узнать о причинах проверки девушки?
— Потому что я так сказал.
— Простите, мистер Высокий и Могучий, что осмелился задать вопрос.
— Ты не прощён, но я расскажу, зачем мне нужна информация, и как она может помочь. Похоже, Киру преследует бывший. Судя по всему, он тот ещё тип. Думает, что терроризировать женщин — приемлемо. Я хочу найти его и преподать урок.
Показать в самых медленных, мучительных подробностях, почему не стоит угрожать тем, кого Арик считает своими.
— Ты же знаешь, что убийство противозаконно, — напомнил Хейдер.
— Только если найдут тело.
— Хорошая мысль. Есть зацепки относительно этого парня?
— Немного. Кира назвала его Грегори и сказала, что они встречались, пока она жила на западе. О, и у неё есть запретительный ордер против него. А ещё он — волк.
— Ликан осмелился зайти на нашу территорию? — тон Хейдера изменился. Арик не единственный, кто не любил нарушителей.
— Осмелился и сейчас терроризирует женщину. Я хочу его найти. Я предоставил тебе достаточно деталей, чтобы копать дальше. Мне нужен полный портрет этого мудака.
— Информация будет на твоем столе к утру.
До утра слишком долго.
— Ты предоставишь информацию в течение часа.
— Ты платишь мне недостаточно, — проворчал Хейдер.
— Ты всё ещё жив. Это достойное вознаграждение.