Но пока Мила отправляется в свою детскую, а Кристина располагается в столовой, принимаясь невозмутимо заваривать зеленый чай.
— Мы ненадолго, — объявляет она. — Мила не могла найти свою любимую книгу, и мы решили, что наверняка оставили ее здесь…
— Ты могла бы позвонить мне, — отвечаю я. — Я поискал бы и завтра привез. Ну, или на днях.
— Мы были недалеко, — отрезает бывшая жена.
— А если бы меня не было дома? Или я был бы не один?
Кристина смотрит на меня долго и пронзительно, а потом кривит губы:
— Что, уже нашел себе новую шлюху?
Будь в квартире только Кристина, я бы давно выставил ее за дверь. Но вместе с ней Мила. Бывшая жена использует дочку как щит, за которым можно укрыться от моих попыток выдворить ее прочь.
Поэтому я терпеливо жду.
Когда они наконец собираются уходить, я предлагаю отвезти их на автомобиле. На Кристину мне плевать, а вот Мила в легком платьице и может замерзнуть, пока доберется до дома на метро — на улице к вечеру как-то очень резко холодает.
Кристина милостиво соглашается, и я везу их домой. По дороге Мила донимает меня вопросами о том, когда мы пойдем в детский парк и кукольный театр. Я говорю, что скоро.
Правда скоро, малыш. Папочке нужно только закончить важный проект — а потом он проведет с тобой много летних деньков. И даже, может быть, возьмет тебя с собой на гавайские пляжи. Если мамочка, конечно, разрешит.
Возвращаясь обратно, я неожиданно обнаруживаю, что мое парковочное место занято. Быстро соображая на ходу, куда поставить машину, я пытаюсь понять, какая зараза поставила свой автомобиль на давно застолбленный мною прямоугольник асфальта.
Вижу серебристую «мазду».
Саша. Ну конечно.
Когда она только успела?!
Я быстро поднимаюсь на седьмой этаж. Нажимаю на кнопку звонка рядом с дверью Сашиной квартиры. Долго давлю. Наконец слышу шаги.
— Какого хрена?! — рявкаю я через дверь, зная, что она услышит. — Зачем ты поставила свою машину на мое место?!
— Ну прости, — слышу я ее ироничный тон. — Ты же знаешь, я хреново паркуюсь. А слева и справа от тебя было свободно. Я очень легко загнала туда свою машину. Не умрешь. Припаркуешься в другом месте.
— Ты издеваешься?! — я рычу. — Почему я должен парковаться где-то еще из-за того, что ты не в состоянии поставить свое авто на параллельную парковку?! Это мое место! Освободи его!
— Освобожу, когда куда-то поеду, — отвечает она равнодушно.
— Завтра утром!
— Завтра утром я никуда не собираюсь.
— Саша, черт подери!
— Для тебя — Александра Вадимовна.
Вот это класс!
Я перевожу дух, а потом снова прислоняюсь к двери, сообщая громко и вкрадчиво:
— Завтра утром мое парковочное место должно быть свободно, иначе я… — голос у меня невольно наливается тяжестью, потому что я злюсь и одновременно завожусь от ее наглости. — Иначе я приду и мы поговорим уже совсем иначе.
10 глава
На следующее утро она, конечно, никуда не убирает свою проклятую машину. И хотя мне это, по сути, никак не мешает — мой «мерседес» преспокойно стоит на другом конце парковки, — я все равно чувствую, как закипает внутри меня раздражение.
Неудивительно, что я поднимаюсь на ее этаж тяжелыми шагами, и вдавливаю в пластмассовое основание кнопку дверного звонка, и показываю ей средний палец, зная, что она смотрит в глазок…
— Не забудь закрыть за собой дверь, — бормочет Саша растерянно за секунду до того, как я прижимаю ее к стене, пахнущей свежей шпаклевкой. — Ты мне… платье испачкаешь…
Но мне плевать. И на ее платье, и на ее слабые, ненастоящие попытки сопротивляться. Ее пощечина только раззадоривает меня, возбуждая, заставляя член вставать колом, и я довольно быстро забираюсь пальцами между ее ног, запуская их в тягучую, сладкую влагу…
— Все еще считаешь, что ставить свою машину на мое старое место было хорошей идеей? — спрашиваю я, когда наши потные тела наконец отлепляются друг от друга, и мои руки тянутся за сигаретой и зажигалкой.
— Конечно, — улыбается Саша бессовестно и сладко. — Мне нравится твое парковочное место. И мне нравится тебя бесить.
Нравится бесить, говоришь? Ну что же, у тебя отлично получается.
— А может, ты просто соскучилась по папочке и хотела, чтобы он наказал тебя? — ухмыляюсь я. Сигаретный дым поднимается к белоснежному потолку крупными серыми кольцами. Мы наконец-то просто лежим. Она не гонит меня. Не вскакивает и не швыряется вещами. Паркет приятно холодит спину. Вспотевшее тело медленно остывает.
— Да что ты такой, чтобы меня наказывать? — Саша насмешливо фыркает и потягивается. Я приподнимаюсь на локте, подпирая кулаком щеку, и заглядываю в ее лицо:
— Но ты ведь позволила мне это сделать.
— Просто потому что мне самой этого хотелось, — девушка пожимает плечами и садится, расплескивая по обнаженным плечам и груди темные волнистые пряди.
Так что у нас бартер.
Честное, взаимовыгодное сотрудничество.
Дружба между телами.
При виде ее больших карих глаз, пухлых губ и шоколадных волос мой член моментально встает. А она обильно течет от звука моего голоса, моих прикосновений и запаха моей туалетной воды.
Ну не идеально ли, черт побери?
— Сегодня к тебе не придут рабочие? — спрашиваю я через несколько минут, когда тлеющий кончик сигареты подбирается к моим пальцам.
— Нет, а что? — Саша поворачивает голову и смотрит на меня. Ее волосы липнут к влажной коже, и я протягиваю руку, чтобы отбросить за плечо чуть волнистую прядь и увидеть обнаженную грудь.
— Хочу тебя еще раз, — говорю я хриплым голосом.
— Да что ты говоришь, — она усмехается. — Ты ведь уже наказал меня за парковку. Что тебе еще нужно?
— Хочу наказать тебя за то, что ты такая красивая.
— Это я-то красивая? — она широко распахивает глаза, изображая удивление, а потом смеется. — Ну нет, хватит на сегодня, — сообщает твердым голосом. — Тебе пора домой. Вообще-то, ты меня бесишь.
— Ты меня тоже, — я согласно киваю и перехватываю ее запястье, когда она пытается упереться ладонью в пол позади себя.
— Я серьезно.
— Ну конечно.
Саша выдергивает руку и прикрывает грудь ладонями.
— Я все понимаю. Это просто секс. Я и не прошу иного. Но ты ведь… ты меня даже не целуешь в губы, — она морщится, словно этот факт доставляет ей нестерпимую боль. А я и не думал, что это так уж важно для нее. Губы — это ведь так интимно. А между нами нет ничего по-настоящему личного. — Ты брезгуешь мной? — хмыкает она. — Ничего, если так. Просто скажи.
— Нет, я не брезгую, — удивляюсь я. — Просто… Ой, иди сюда, — я цепляюсь пальцами за ее волосы на затылке, чтобы притянуть к себе. Саша сопротивляется, хватая меня за запястье:
— Не надо… — но уже поздно: я припадаю губами к ее губам и целую долго, медленно, горячо. Стараюсь не вкладывать в это никакого смысла, как вкладывал когда-то, целуя Кристину, но не даю себе расслабиться. Ее губы, сухие и искусанные во время секса, становятся влажными и податливыми, расслабляясь под моей лаской. В первую секунду мне кажется — она вот-вот оттолкнет меня, — но нет, Саша поддается, раскрывает рот, впуская мой язык, и я скольжу им по ее деснам, сталкиваюсь и сплетаюсь с ее языком.
Член моментально встает, я отрываюсь от ее губ и заглядываю в ее глаза: Александра Вадимовна, что вы со мной делаете?
— Ну все, хватит, — говорит она слабым голосом, несильно толкает меня в грудь, но вместо того, чтобы отпустить, я заваливаю ее на пол, перекидываю одну ногу через ее тело, упираясь коленями по обе стороны от ее талии, и вытягиваю ее руки над головой, прижимая к паркету. Мой член упирается в ее обнаженный впалый живот. Свободной рукой я жадно скольжу по ее шее, чувствуя, как набирает скорость бьющийся под кожей рваный пульс, по ее груди, хватая пальцами моментально твердеющие соски, по животу и ниже, втискиваясь между бедер и утопая в ее горячей смазке…
Она смотрит на меня то ли с ненавистью, то ли с вызовом, но однозначно — с желанием, так что я запускаю средний палец в ее мокрую щель, вонзаясь до упора и бессовестно двигая им внутри. Саша выгибается подо мной, шипит:
— Вот засранец, — но все равно невольно разводит бедра и запрокидывает голову, сотрясаясь от первого гортанного стона. Я ухмыляюсь — смирись, детка, мы можем едва знать друг друга или даже ненавидеть, но нашим телам хорошо друг с другом, — и продолжаю трахать ее пальцем, чтобы к тому времени, как я загоню в нее член, она была уже совсем покорной и послушной девочкой.
11 глава. Саша
Ну вот, это снова происходит…
А ведь с предыдущего раза не прошло и получаса.
Олег вталкивает в меня палец, вкручиваясь до тягучих, болезненно-сладких спазмов внизу живота, бессовестно нажимает другим пальцем на взбухший клитор, и я плыву… По телу точно расходятся электрические разряды. В голове — ни единой мысли, и слава богу, ведь я снова терплю сокрушительное фиаско. Но разве не я сама хотела этого?
Он держит мои запястья свободной рукой, и я не могу вырваться, хотя делаю несколько попыток. Олег наклоняется, прижимается теснее, накрывая мое тело своим, и я чувствую, как мои возбужденные соски трутся о его грудь. Тяжелый, пьянящий запах туалетной воды с мускатом и кардамоном накрывает облаком, в котором я задыхаюсь, едва успевая хватать ртом воздух, пока его пальцы один за другим проникают внутрь, хлюпают в смазке, растягивают изнывающую щель мучительно-медленно, почти нежно…
Твою же мать! Пожалуйста, хватит издеваться… Трахни, просто трахни меня! Ты ведь можешь!
Конечно, я не прошу об этом вслух. Не хватало еще умолять его о чем-то. Вместо этого я стискиваю зубы и запрокидываю голову, утыкаясь ничего не видящим взглядом в стену позади себя. Он отпускает мои руки, и я отчаянно ищу пальцами какую-нибудь опору… Но это не постель — тут простыни не смять. Под ладонями скользит равнодушно-холодный паркет. Я впиваюсь в плечи Олега, раздирая до крови и без того раскрасневшуюся кожу. Он шипит от боли, а я улыбаюсь ему в ответ. Так тебе и надо!
Он выдергивает из меня перемазанные смазкой пальцы, и тут уже наступает моя очередь шипеть от недовольства. Все нутро сводит болезненным спазмом, мучительная пустота заставляет вскрикнуть и прижаться лбом к его плечу. Гребанный садист… Я почти готова сама засунуть в себя пальцы, чтобы несколькими быстрыми и глубокими рывками довести себя до оргазма и прекратить эту муку, только Олег не позволит. Я ерзаю под ним, извиваясь, как угорь, но у него достаточно сил, чтобы прижимать меня к полу и полностью контролировать происходящее.
Он припадает губами к моему уху:
— Ты вроде жаловалась, что я тебя не целую?
Что, сейчас?! Самое время, мать вашу!
— Олег!
— Что, Александра Вадимовна? — его голос, такой приторно-сладкий, хриплый от возбуждения, звучит в самое ухо, пышет жаром на распаленную кожу. Я еще крепче впиваюсь пальцами в его плечи:
— Это последний раз, когда я тебе позволяю…
— Ну конечно, — перебивает он меня и тут же затыкает поцелуем, еще более откровенным и развязным, чем предыдущий. Я чувствую, как его язык по-хозяйски обводит мои губы, скользит между ними, проникает внутрь… Чувственные горячие губы целуют долго и настойчиво, и на какое-то мгновение я даже забываю, как ноет и жжет между бедер…
Он делает то, чего не делал во все предыдущие разы — целует и ласкает мое тело. Спускается поцелуями по подбородку и шее, ныряет языком в ложбинку между ключицами, скользит еще ниже, оставляя за собой мокрую дорожку. Набухшая, возбужденная грудь с торчащими красными сосками изнывает в предвкушении его прикосновений. Олег не торопится. Его выдержке можно только позавидовать. Он накрывает языком один сосок, а потом дует. Я уже не сдерживаюсь и откровенно ною, подставляясь ему как течная сука и мысленно умоляя, чтобы он наконец покончил со своими ласками и вбил в меня член… Олег облизывает второй сосок, зацепляет его губами, словно пробуя на вкус, а потом обхватывает груди ладонями, крепко сминая между пальцами.
Его губы скользят дальше, ниже, руки растирают кожу, мнут талию, живот, бедра, пальцы впиваются в мои ягодицы. Я широко расставляю ноги, инстинктивно приподнимаю зад и просто жду, когда его член окажется внутри… Думать об этом нельзя — мне так не хочется чувствовать себя проигравшей. Зато Олег наверняка ощущает себя победителем: его пальцы снова оказываются между моих ног, трут клитор, окунаются неглубоко внутрь, растирают, дразнят, издеваются… Он спускается еще ниже, кусает внутреннюю сторону моих бедер, и я снова прогибаюсь в пояснице, не сдерживая стонов. Мои пальцы впиваются в его светлые волосы, захватывая их в кулаки, и я лишь надеюсь, что не вырву у него пару прядей.
Он трахает меня языком, посасывает клитор, и каждый раз, когда я пытаюсь помешать ему пальцами, снова перехватывает мои запястья и прижимает к полу.
Я могла бы задушить его бедрами, но тогда у меня больше не будет такого сумасшедшего и горячего соседа. А он мне нравится. Только не хочется, чтобы он об этом знал.
Наконец он и сам не выдерживает. Переворачивает меня на живот, заставляя сесть на корточки, подтягивает к себе, быстро пробегается горячими пальцами вдоль моего позвоночника, звонко шлепает по заднице и одним глубоким толчком нанизывает меня на свой член. Я громко мычу, содрогаясь от удовольствия, насаживаюсь так глубоко, как только могу, и ловлю ритм, начиная двигаться.
Волосы липнут к обнаженной коже, под коленками скользит пол, но все это уже неважно. Я чувствую, как Олег накручивает мои волосы на кулак, притягивая к себе, хватает сильной ладонью за шею, прижимается грудью к моей спине и продолжает трахать. Я обнимаю его за шею, закидывая назад руки, запрокидываю голову к нему на плечо… Мир качается из стороны в сторону, воздух сыпет искрами. Его член с характерными шлепками вдалбливается внутрь моего тела, и это единение, пускай и банально-физическое, не кажется мне пошлым, грязным или развратным.
Мы ведь все трахаемся, правда?
И все имеем право на удовольствие.
Так что гори все синим пламенем.
Ох, черт… как же хорошо.
12 глава
За исступленными стонами и скользкими, хлюпающими толчками я совсем не замечаю, как мобильный телефон Олега неожиданно начинает разрываться от громкой музыки. Что это телефонный звонок, я понимаю лишь когда его член выскальзывает из моего влагалища, оставляя после себя разочаровывающую пустоту, и мужчина с недовольным рычанием заваливается на бок, чтобы дотянуться до брошенных прямо на пол джинсов.
— Ты не мог перезвонить? — шиплю я на него, сводя бедра. Между бедер пульсирует от болезненного ощущения.
— Не мог, — отвечает он, и я не понимаю, огрызается он на меня или злится на звонящего. Он вытаскивает наконец телефон, прикладывает к уху и, заваливаясь обратно на спину, выдыхает: — Марина Александровна, здравствуйте, слушаю вас!
Что еще за Марина Александровна?
Я сажусь на полу, подтягивая к подбородку колени и обхватывая их руками. Видимо, это действительно очень важно, раз он оторвался от меня.
— Завтра дедлайн, я помню… Программа готова, последние несколько дней я исправлял кое-какие лаги, а в остальном…
Программа? Лаги? Да он программист! Вот это открытие! Я с интересом продолжаю слушать, и через тридцать секунд окончательно убеждаюсь в правильности своего предположения: Олег сыпет терминами, объясняя что-то своей… коллеге? начальнице? заказчице? Умные слова и сложные формулировки из области компьютерного программирования так и отлетают у него от зубов… Я наклоняю голову и прищуриваюсь, глядя на него, лежащего на паркете с телефоном в руке. Улыбаюсь от осознания того, каким особенно желанным он сейчас кажется. Все-таки самое сексуальное в мужчине — это его ум. А Олег явно не дурак. Очков только не хватает…
Я оглядываюсь. Очки лежат на полу, в метре от меня. Я тянусь за ними, а потом осторожно напяливаю Олегу на переносицу. Он косится на меня сначала с непониманием, а потом с улыбкой. Ну простите, Олег как-вас-там-по-отчеству, раз вы меня бросили, теперь я буду развлекаться самостоятельно.