- Что это ты так осмелела? - засмеялся я. - Во время нашей прошлой встречи ты была истовой преемницей и глотку была готова порвать за Преемника. Ты случайно не заболела?
- Я не заболела, - сказала она, - пойдём в постель, там я тебе объясню всё, что я думаю, как умею и что я хочу.
Ближе к полуночи, когда мы обессиленные лежали в постели, Майя сказала:
- Я не знаю твоего номера Алексей, но я хочу быть первой леди, твоей первой леди.
Я ничего не сказал, потому что не знал, что мне говорить в таком случае и что будет завтра. Я просто крепко прижал её к себе и уснул.
Мне снилось, что я проснулся и сочинил вот такое стихотворение:
Мы лежали с тобой в постели
На исходе дождливого мая,
Где-то птицы в поля полетели
И кино шло о гибели майя.
На меня ты смотрела с печалью,
Вот я встану, надену одежду,
На столе приготовлено к чаю
Я обратно в Сибирь к себе еду.
Мы, возможно, с тобою не встретимся
В этой жизни на нашей планете,
Только знай, что звезда моя светится
Чуть правее летящей кометы.
Глава 59
Я спал очень крепко и проснулся только от того, что кто-то тряс меня за плечо.
- Алексей, они пришли, - шепнула мне Майя.
- Кто, - шепотом спросил я.
- Они, из ОЗОНа, - шепотом сказала девушка.
Что делать, нужно идти, из окна не выпрыгнешь, хотя и первый этаж. Наверняка перекрыты все входы и выходы.
В гостиной, если так можно назвать небольшую комнату, в которой не было кровати, а был диванчик, небольшой столик и кресло у телевизора, сидели три человека в темной одежде.
- Кстати, а почему я ни разу не смотрел телевизор и смотрит ли его Майя, - промелькнула у меня мысль, - или у них также, как и у нас, что ни включи, утюг, фен, чайник, всюду речи и цитаты Преемника?
При моём появлении люди встали и почтительно склонили головы. Я прошёл и сел в кресло. Не мытый. Потому что для того, чтобы умыться, мне нужно было пройти в ванную комнату. Ну, вы меня понимаете, ведь большинство из вас не живет в квартирах или особняках, где прямо в спальне есть дверь в санузел с унитазом, душем и ванной.
- Глубокоуважаемый Алексей, - начал старший из присутствующих, - мы приехали по личному поручению Преемника и просим вас последовать с нами на личную встречу с ним.
- А одеться и умыться мне будет позволено? - грубовато спросил я.
- Да-да, - поспешно сказал старший, - мы подождём вас в машине.
Я оделся, умылся, выпил приготовленную мне кружку чая, поцеловал Майю и вышел на улицу. На улице меня встретил старший из встречающих и проводил к машине.
Машина была чёрной и огромной. Почему все руководители предпочитают машины-катафалки? Не знаю, возможно, они все намереваются править вечно от рождения до смерти и каждый день ездить на работу как на погост.
Я сел на заднее сиденье рядом с сопровождающим, и машина плавно и бесшумно тронулась с места. Она неслась по особой полосе, и все машины шарахались от неё в стороны.
- Горе той машине, которая не успеет свернуть, - пронеслось у меня в голове. - Всё как у нас, бугор какой проедет, а потом затор часа три рассасывают пешие милиционеры. За триста лет научились делать бесшумные танки.
- Двигатель гравитационный? - спросил я, кивнув на машину.
- Электрический, до гравитации ещё не доросли, - улыбнулся чиновник.
Машина выскочила на Красную площадь и юркнула в Спасские ворота. Ни одного человека на площади я не видел. Видел только спирали Бруно из блестящей колючей ленты, пришедшей на смену колючей проволоке. И ещё одно. На мавзолее уже не было имени из пяти букв. Было длинное слово: ПРЕЕМНИК.
На территории Кремля ни одного человека. Ни охраны, ни чиновников, ни туристов. Царь-колокол целый! Отколовшийся кусок чудесным образом встал на место. И в царь-пушку вбит деревянный чопик, сделанный из огромного бревна.
- А это зачем? - спросил я.
- Бережёного и Бог бережёт, - улыбнулся чиновник. - В целях противодействия терроризму, чтобы внутри колокола не спрятался снайпер, и чтобы из пушки не произвели выстрел по Кремлю.
- И что, такие попытки были? - в своем вопросе я постарался сохранить серьёзность.
Чиновник строго взглянул на меня и ничего не ответил.
Мы вошли в административное здание кремлевского комплекса. Всё очень похоже на антураж моего времени. Или наши предки строили так, чтобы стояло тысячелетия? Возможно, а возможно также, что произведена консервация старой древесины, которая сохранила ее структуру, но сделала её крепче металла.
Мы шли коридорами, покрытыми красными ковровыми дорожками. В коридорах тишина, лишь только поскрипывание паркетных дощечек, скрываемое покрытием.
Наконец, мы вошли в какую-то комнату, типа больничной палаты, в которой стояла одна койка солдатского типа, и на ней лежал совершенно седой человек.
- Вот, привели, - коротко доложил сопровождающий.
Старик шевельнул указательным пальцем, подзывая меня к себе.
Я подошёл.
- Тебя как зовут? - еле слышно спросил старик.
- Алексей, - сказал я.
Старик умиротворенно кивнул головой и подозвал к себе привезшего меня чиновника.
- Благословляю, - прошептал старик и перекрестил меня слабым старческим знамением. Потом закрыл глаза и, кажется, помер.
- Я поздравляю вас, - чиновник с чувством пожал мне руку.
Из-за раздвижной загородки вышли ещё десять человек с каким-то документом и дали его подписать старшему. Тот, немного помедлив, подписал.
- Да здравствует Преемник! - закричал кто-то из толпы, и все бросились горячо пожимать мне руки. О времена, о нравы. Вы никогда не меняетесь. Раньше кричали: Король умер, да здравствует король. Потом вместо короля стали поминать генсеков. После генсеков - преемников. А что изменилось?
Глава 60
Ничего не изменилось. Старший из тех, что находились за ширмой, зачитал протокол о том, что Преемник избрал себе преемника родственного по крови и с именем Алексей, пришедшего неизвестно откуда и не имеющего обязательных для всех отличительных признаков и что все подписавшиеся удостоверяют свершившийся факт.
Тут же меня назначили председателем комиссии по похоронам усопшего Преемника.
Меня проводили в кабинет с дубовыми панелями и огромным столом, на котором была нарисована клавиатура компьютера.
- Нажимаете контрал плюс эф один, и сразу возникает виртуальный монитор, - почему-то шепотом сообщил мой провожатый. Он же принес мне папку с приглашениями на похоронную церемонию главам государств и правительств, с которыми установлены дипломатические отношения.
Я нажал на кнопки и сразу засветился виртуальный монитор с заставкой часов на Спасской башне. Я сверил их с часами, стоящими на столе в виде штурвала корабля. Секунда в секунду. Что с чем сверяют непонятно, но синхронность очевидная.
- Что писать? - спросил я, держа в руках золотую ручку с золотым пером. Она лежала на столе, была заправлена и писала очень легко и приятно.
- Преемник подписывается только именем, - объяснили мне.
Я понял и стал подписывать везде большими буквами - Алексей.
- А почему в Преемники избрали именно меня? - спросил я шепотом.
- Триста лет назад было получено предсказание о том, что должен прийти Мессия по имени Алексей, являющийся родственником Преемника, и если его не избрать Преемником, то он навлечёт на всех кару небесную. Поэтому все ждали его и тут появились вы, а при исследовании вашей крови было обнаружено совпадение ДНК с ДНК последнего Преемника, то мы все окончательно утвердились во мнении, что вы это и есть тот Мессия. Добро пожаловать, товарищ Преемник!
Затем меня повели в баню. Богославская традиция - перед венчанием на царство нужно обязательно сходить в баню. Попариться с вениками, испить холодного кваску и тогда можно хоть на царство, хоть на Лобное место за "обчество" пострадать.
Я думал, что будет только душ, но там была настоящая баня, куда мы спустились на лифте. Не какая-нибудь сауна с электросковородой, на которую накинуты камни, а настоящая богославская каменка, согретая березовыми поленьями. Чего-чего, а запах березы в печке я всегда учую. Вопрос, неужели они в самом центре столицы-матушки печку топят? Что же люди по этому поводу подумают? А разве спрашивали у людей раньше, что они думают о своих правителях? Кому он нужен этот народный глас? Нехай клевещут, клеветники!
Вопрос второй и самый главный - как же я не заметил, что Майя живет в столице? Домишки, где она обитает, точно такие же, как и в нашем сибирском городке, и улица также называется. Но как я попал в столицу? Придётся мне ещё разбираться со своим сундуком. Проверить, куда меня может забросить то ли фантазия моя, то ли возможности сундука.
Я сидел завёрнутый в белую простыню и думал о том, насколько же прекрасна наша жизнь. Что человеку нужно для полного счастья? Маленький и удобный домик. Небольшой участок земли рядом с ним, где можно посадить грядку морковки, построить беседку для летнего отдыха и приёма гостей, поставить мангал для шашлыков или треногу для барбекю. И обязательно рубленую баньку.
- Рюмочку не желаете, товарищ Преемник? - спросил курирующий меня чиновник. - Ещё Суворов Александр Васильевич говаривал, что после баньки порты продай, а рюмочку выпей.
- Ну да, - подхватил я, - и жизнь хороша, когда пьёшь не спеша. Лучше распорядитесь кваску принести и ложечку сахара в него бросить.
- Извините, товарищ Преемник, - чиновник был явно растерян, - пожалуйста, опишите, что такое квас. Что такое квасить, я знаю. Это значит - выпить как следует, но закваску же не пьют.
- Может, ты ещё не знаешь, что такое окрошка? - спросил я, представив себе полную тарелку окрошки с редиской, огурчиками, зеленым лучком, укропом, вареными и мелко нарезанными яйцами, вареной колбаской или отварной курятиной, мелко порезанной. Многие предпочитают в окрошке отварную говядину. Это тоже хорошо. И всё это великолепие украшает ложка хорошей сметаны. Потом всё это заливается квасом и размешивается. Если нет нормального кваса, то можно залить и минеральной водой. От воспоминаний у меня даже слюна выступила, и я непроизвольно сглотнул её.
Заметивший моё глотательное движение чиновник растерялся.
- Извините, товарищ Преемник, - вскочил чиновник, - сейчас я этот вопрос выясню и доложу.
И он исчез как цирюльник Фигаро.
- Ничего себе, - подумал я, - окрошка существовала почти две тысячи лет и за каких-то триста лет исчезла. Нужно будет узнать, как сейчас люди живут, а то я как древнее ископаемое в этой жизни, а меня тут в Преемники записали.
Через пять минут чиновник появился весь торжествующий.
- Сейчас нарежут овощной салат, зальют его минеральной водой и принесут, - доложил он.
- Стоять, - взбеленился я, - отставить овощной салат. Сам буду контролировать, как делают окрошку.
Чиновник снова исчез.
У меня сразу испортилось настроение. Все иностранцы точно также называли окрошку - овощной салат с водой. Но стоило им попробовать нормальную окрошку, приготовленную по классическому рецепту, как весь сарказм сменялся изумлением способности готовить изысканное блюдо из самых простых ингредиентов.
После бани меня повели к парикмахеру, где долго колдовали над моей кожей и прической.
Через час на меня из зеркала глядел представитель германской расы с тонкой линией безукоризненного пробора с левой стороны и зачесом на правую сторону.
Затем меня провели в гардероб, где прямо на мне произвели подгонку костюма и ещё через полчаса я уже был одет с иголочки в тёмно-синий костюм с искоркой, светлокремовую рубашку и красный шёлковый галстук с синими косыми полосами.
После гардероба пришёл фотограф с аппаратурой и провёл фотосессию на изготовление парадного портрета нового Преемника.
Мне показали план мероприятий на следующий день.
Похороны и инаугурация.
Глава 61
В полдень началась церемония похорон усопшего Преемника. Всё чин по чину. С утра прощание в Колонном зале. В полдень гроб на орудийном лафете и оседланная лошадь с прикрепленными к седлу на американский манер хромовыми сапогами носками назад.
Церемония подъехала к мавзолею. Шесть гвардейцев в золотых эполетах взяли гроб и внесли в пантеон. Через минуту вышли. Я и курирующий меня чиновник вошли в мавзолей. В мавзолее стояло десять саркофагов, по пять с каждой стороны. Ленин, Сталин, остальных не знаю. Последний саркофаг с ныне усопшим Преемником.
Мы вышли из мавзолея и поднялись на трибуну. Я, как председатель похоронной комиссии зачитал речь.
В тринадцать часов всё закончилось.
Вечером была церемония инаугурации нового Преемника в Большом театре.
По краям дороги от Кремля до театра стояли толпы людей с трехцветными флажками, но красная полоса была шире всех и занимала ровно половину флага. И на белой полосе было изображение двуглавого орла, у которого в лапах вместо скипетра и державы были серп и молот.
Зал театра был переполнен. Звучал гимн. Висели плакаты: "Да здравствует товарищ Преемник".
Я вышел на сцену к пюпитру. Гвардеец в золотых эполетах поднёс на руках красную книгу с надписью "Конституция". Я положил руку на книгу и зачитал текст присяги, в которой я клялся соблюдать Конституцию, поддерживать преемничество, демократию и многопартийность.
После присяги на меня возложили знаки ордена Андрея Первозванного как на главу государства.
Затем выступили лидеры партий "Единство" и "Солидарность" - по совместительству руководители их фракций в Парламенте, которые поклялись в вечной любви к родине, Преемнику и желании твердо следовать избранным им курсом.
На этом церемония закончилась и все побежали в банкетный зал, который ломился от яств, умиляя и удивляя как наших участников, так и иностранных гостей.
Я стоял во главе стола, поставленного как бы защитой или баррикадой от всех собравшихся, и выслушивал поздравления и заверения в преданности.
На следующий день с утра я подписал указ Преемника о назначении первого министра. Им оказался тот чиновник, который меня везде сопровождал.
Я поднял ручку и вопросительно посмотрел на него, дойдя до фамилии.
- Всё правильно, - улыбнулся он, - Иваноштайн это на немецкий манер, по-израильски или по-американски было бы Иваноштейн, хотя пишется всё одинаково. По-богославски это Иван-камень. Моя кандидатура согласована на всех уровнях, так как я контролирую все эти уровни.
- Да, - подумал я, - в одной книге крепостной крестьянин был по фамилии Неуважайкорыто. Дисреспекттруг. Нихьтгутес кюбельд. Вполне дворянская фамилия какого-нибудь маркграфа или барона.
- И что это за уровни? - спросил я, не подписывая указ.
- Ну, это средний бизнес, крупный бизнес, банковский капитал, - ответил Иваноштейн.
- И где эти уровни находятся? - спросил я.
- Ну, средний бизнес это у нас, крупный бизнес - транснациональные корпорации, а банковский капитал -- это крупные банки мира, где мы держим девять десятых нашего золотовалютного капитала, - шепотом сказал первый министр, как бы сообщая самую большую государственную тайну.
- И много там денег? - спросил я.
- Сто триллионов долларов, - сообщил мне Иваноштайн.
- Е... т... Б... в...д... м..., - выматерился я про себя, - в моё время мы кредитовали западную экономику всего лишь шестьюстами миллиардами долларов, создавая так называемый резервный фонд, и триста лет вся западная экономика живёт на наши деньги. Пусть современные деньги и обесценились, но сумма просто астрономическая, неведомо сколько, три и ещё полстолька, как говорил один счетовод в старой сказке.