Я шёл и думал над тем, что мне сказал на прощание проводник из того мира в этот. Никому не говорил, но я всегда подспудно подозревал, что рай и ад существуют где-то совсем рядом и ещё неизвестно, где они находятся, то ли рай в аду, то ли ад в раю. Всё зависит от главноначальствующих над ними. Заставь дурака Богу молиться, так он и лоб разобьёт. Это как в тюрьмах в нашей стране. Всё-таки, больше в них адского, чем божеского, направленного на исправление заблудших душ. А всё идёт с правителей, они тоже подбираются кадровым агентствами этих двух ипостасей человеческого бытия и тоже методом случайных цифр в первый раз, а потом уже они эти цифры подделывают под себя.
Рай и ад - это тоталитарные системы, которые не смогли бы существовать при демократии. Если это сказать по-другому, то получается, что любая тоталитарная система это соединённые вместе рай и ад. Рай для одних и ад для других. Третьего не дано.
А как Тодеф точно всё изложил про мою прошлую жизнь. В год розовой Свиньи посетило меня вдохновение, и я написал вот эти стихи, которые созвучны тому, что услышал я на прощание.
Я один ворожил в воскресенье,
На дворе наступил Новый год,
Испытал я в ту ночь потрясенье:
Мне явился колдун Лю Миньго.
В лисьей шапке и в красном халате
Он возник и присел за мой стол:
Не скучай этой ночью, солдатик,
Ты налей-ка мне водки грамм сто.
Слово за слово, сдвинув стаканы,
Он мне мой гороскоп рисовал,
Выйдет так, что издам я романы
И стихи, что недавно писал.
А свинья - это вроде копилки,
Сохранит всё, что скопишь за год,
Может, всё превратится в опилки
Или скопится пачка банкнот.
В царство Цинь был всегда казначеем, -
Говорил мне колдун Лю Миньго, -
Вел учёт я доходам, трофеям,
Что свозились ко мне каждый год.
Привезли мне однажды две книги,
Их писали Хайям с Рудаки,
Я бы продал себя за любовные миги,
Счастье в деньгах найдут дураки.
Не люби продающихся женщин,
Ни за деньги, поход в ресторан,
Не носи ей шикарные вещи,
Не давай ей глядеть в свой карман.
Мы с ним долго ещё говорили
Про политику, Дальний Восток,
Как цари своих подданных брили,
У кого и какой потолок.
Как допили последнюю чарку,
Так исчез и колдун Лю Миньго,
Вмиг исчезли волшебные чары
И подумалось, кто же был кто?
Он со мной говорил по-китайски,
По-китайски и я отвечал,
В первой жизни и я был китайцем
И в Пекине Лю Миня встречал.
Вот ведь жизнь нас куда разбросала,
Разделяют нас с ним зеркала,
Мы не помним у жизни начала
И не знаем, где наша скала,
Что стоит, как трамплин на дороге,
И с неё то ли вверх, то ли вниз,
И уходят навеки тревоги
За изданье написанных книг.
Я не верил предсказаниям магов и экстрасенсов, не верил астрологам, но что-то подспудно подсказывало мне, что неверие это не есть отрицание всего, что написано в предсказаниях. Если подстилать соломку в опасных местах, то всё проходит так, как это хочется и поэтому все предсказания кажутся пустыми предупреждениями. Но когда что-то случается так, как это было предсказано, но никто не принял мер по предотвращению этого, то у большинства людей развивается злоба на предсказателей, которых они считают виновниками своих несчастий. Никто не хочет признаваться в своих ошибках, а самоуверенность бывает причиной совершения последующих ошибок. Почитайте мемуары политиков и военачальников. Все они направлены на то, чтобы обелить себя в огромных жертвах, понесённых народом. Тут и откровенное враньё, и подтасовки, лишь бы замазать всё и перевести стрелки на других политиков или на объективные обстоятельства, которые привели к этим жертвам.
Правители, не открывающие архивов для искоренения ошибок, ничем не отличаются от тех сатрапов, которые искажали правду, чтобы не нести преступления по уничтожению своих народов.
Вспоминая свое пребывание в раю и в аду, я удивился тому, что, собственно говоря, мне и вспомнить-то нечего о них. Никаких романтических приключений, перестрелок с погонями и душеспасительных бесед с провидцами и мудрыми начальниками. Да. Если бы я не выступал от имени организованной преступности, то я вряд ли бы выбрался из этих ипостасей нашей жизни, возникающих на каждом шагу. И ещё, какой крамольный вывод возник в моём воспалённом от впечатлений мозгу? Организованная преступность является действительно реальной оппозицией тоталитарной власти. Если власть не вступит на преступный путь, то преступность пустит ее по другому пути, а новый лидер, зажав шапчонку с козырьком в руке, пафосно скажет:
- Верной дорогой идете, товарищи!
Глава 79
- Свет сверху! - этот доклад прозвучал внезапно, и я вздрогнул от неожиданности.
Действительно сверху струился свет, но он был совершенно неярким, просто светлым пятном, но нам, погружённым в полную темноту, он казался тем солнцем, которое должно всходить каждый день на Востоке и закатываться на Западе. Как это в старой песне поется?
Я показал ему, где запад - там закат,
А в это время нас попутала ЧК...
- Ну что, ребята, - сказал я, - последний рывок и мы будем дома. Может быть. Кто умеет бросать кошку?
Для читателей неопытных и нелюбознательных расскажу, что кошки бывают разные. Абордажная кошка - штурмовой якорь на канате, забрасываемый на вражеское судно при абордаже, а также на стену крепости при штурме. Альпинистская кошка - металлическое приспособление, крепящееся к обуви, для передвижения по льду и фирну. Якорь-кошка - многолапый якорь. Кошка (оружие) - плеть c девятью и более хвостами, обычно с твёрдыми наконечниками либо крючьями на концах, наносящая рваные раны. Кошка (рыболовная снасть) - большой тройной крючок на длинной верёвке. Используется для ловли морской травоядной рыбы с берега методом, напоминающим блеснение. Утробная кошка - орудие казни и пыток.
Так вот, у нас была обыкновенная абордажная кошка с веревкой и её нужно уметь бросать. Умелец должен раскрутить кошку на веревке и закинуть туда, куда нужно. А если будет промах, то вовремя отскочить от падающей кошки, чтобы самому не стать жертвой.
Умелец бросать кошку нашёлся. Веревка длиной двадцать метров и бросать ее нужно на высоту не менее двадцати метров. Бросали мы очень долго, но никто не мог уцепить кошку за что-то цепляющееся. Бросал и я. Скажу, что это дело для нетренированного человека очень трудное. Все руки в мозолях, а ведь ещё по веревке нужно ползти вверх, если кошку зацепим.
Ясно одно, что веревка коротковата и кошка не долетает до края того, откуда идет свечение.
- Так, мужики, - сказал я, - у нас два выхода. Либо возвращаться назад, либо кидать веревку до посинения, либо кидать кошку, не удерживая веревку. Пусть летит свободно, всё равно, кто-то увидит кошку и поймёт, что кто-то собирается подняться.
- А вдруг кто-то вместо помощи пройдётся из автомата по нам? - предположил один омоновец.
- Возможно и такое, если разглядят клеймо фирмы-изготовителя, - согласился я, - но другого выхода всё равно нет.
Свободно запущенная кошка зацепилась с первого раза, но конец веревки находился высоко, чтобы за него мог зацепиться самый высокий из нашей группы.
Я не буду описывать те чувства, которые мы испытали, крутясь около висящего в высоте конца веревки, ослабевая от бессилия и ускользания возможности для спасения. Наши крики о помощи так и оставались гласом вопиющего в пустыне.
- Делать нечего, - сказал я, - будем делать гимнастическую пирамиду. Помните, как в самом начале революции молодежь делала гимнастические упражнения на показ праздному люду и составляла различные пирамиды, как показатель нового и светлого будущего.
Пирамиды ещё помнил старый чекист Гудыма, а остальная молодежь о ней и не слыхивала. В программе школьного физвоспитания пирамиды тоже не значатся.
На пальцах объяснил ребятам, что нужно делать. Составили пирамиду. Самый легкий вскарабкался вершину и пополз по веревке. Следующим был Гудыма. Ох, и долго же он полз по веревке. Возраст и силы не те. Затем ещё парень, потом я.
Обессиленный я выполз наружу, не чувствуя ни рук, ни своих внутренностей, чувствуя одну сплошную боль в мышцах от перенапряжения. В голове всё шумело, а перед глазами мелькали метельки. Последнее, что слышал, был истошный голос Гудымы:
- Беги, Василич, беги!
И я рванулся из последних сил, убегая от каких-то неясных теней, пытающихся схватить меня.
Глава 80
На полном автомате я прибежал в амбар, снимая с шеи ключ и так же автоматически открывая левую дверь. Выскочив на улицу, я захлопнул её и сразу закрыл на ключ. Присев у завалинки я с удивлением увидел расстилающееся передо мной огромное болото. Рядом с крыльцом лежали грязные болотные сапоги, а чуть поодаль стояла прислонённая к стене длинная палка - слега, которой пользуются при ходьбе по болотам.
Час от часу не легче. Вам когда-нибудь приходилось, убегая от преследователей, перепрыгнуть через забор и очутиться у огромной ямы, наполненной чёрными чернилами? Вперед нельзя, и назад нельзя. Впереди неминуемая гибель, и сзади тоже не стоят люди с пирожными.
У меня в запасе максимум полчаса времени. Преследователи потолкают дверь плечами, ничего у них не получится, пойдут искать ломы и топоры. Десять минут и вот они тут как тут?
- Что, касатик, хотел спрятаться от нас или убежать? - спросят они и будут правы. Это только в фильме "Собака Баскервилей" злодей в исполнении покойного уже Янковского побежал вглубь болот и утонул. И мне придется бежать вглубь болота неизвестно куда.
Кроме этого, я знал, что вокруг дома обхода нет. То есть никто не выскочит из-за стены с диким криком и не будет хватать меня за руки. Я уже пробовал обойти дом и уходил куда-то вглубь леса.
Пытаясь сориентироваться, я залез на слегу, прислонённую к стене и попытался что-то увидеть. Единственное, что я увидел, была белая ленточка, развевающаяся на одном из кустов в болоте метрах в двухстах от меня. Тряпочка была немаленькая, если мне удалось разглядеть её. Ориентир. Раз там куст, то значит там крепкая кочка. Делать нечего. Нужно идти.
Я взял болотные сапоги и в них обнаружил пару почти новых шерстяных портянок серого цвета. Сапоги тоже пришлись впору. Встав и потопав ногами, чтобы ногам стало удобнее, я поднял голенища, взял слегу и пошёл в направлении заветного кустика, ориентируясь по едва заметным следам того, кто ходил до меня. Давно ли это было, я не знаю. Возможно, что и следы эти только в моём представлении, потому что растительность в болоте восстанавливается очень быстро и все следы затягиваются бесследно.
Моя память остановила меня и сказала, что я уже читал записки старого чекиста о способах преодоления болот, но что я помню из этих записок? Совершенно ничего. Ни единого слова. И как я подойду вперед? Сколько раз я давал себе обещание заняться тренировкой памяти и выучить хотя бы первое мнемоническое правило запоминания. Например, вот это. Мы составляем следующую таблицу: 1 - ГЖ, 2 - ДТ, 3- КХ, 4 - ЧЩ, 5 - ПБ, 6 - ШЛ, 7 - СЗ, 8 - ВФ, 9 - РЦ, 0 - НМ. Трудно запомнить? Трудно, а мы облегчим задачу. 1 - ГЖель. 2 - трактор ДТ. 3 - КХ как кашель. 4 - ЧаЩа. 5 - Плавающий Башенный танк. 6 - ШЛейф. 7 - Северо-Запад. 8 - Воздушный Флот. 9 - РЦы. 0 - Николай Михайлович. Вот это вы без труда выучите в течение пяти, максимум - десяти минут и будете спокойно воспроизводить этот числовой ряд, записывая цифры буквами и будете привязывать к выученным буквам те образы и предметы, которые бы хотели запомнить. Это будет у вас шифр, которым вы будете записывать счета и телефонные номера, чтобы они не были понятны посторонним людям.
Ладно, не буду вам читать лекцию по мнемонике, но если будет желание потренировать сворю память и преуспеть в изучении иностранных языков, то сами найдете необходимые материалы.
Глава 81
Я много смотрел телепередач о том, как один человек выживает в тайге, в джунглях, на реке и тому подобное. Если мы смотрим телепередачу, то это означает, что человека снимает съёмочная группа телевидения и все слова об опасностях и одиночестве это так, средство для зомбирования наивного телезрителя, который начинает верить во всю эту хрень. Зато сколько приходит сообщений о гибели или случайном спасении людей, заблудившихся в лесу. В одиночку это не в составе съёмочной группы.
Вы вот сами спросите себя, находясь в здравом рассудке, вы пойдёте куда-нибудь в лес или в болото, не имея при себе ничего - ни хлеба, ни спичек, ни ножа, ни другого оружия? Вряд ли вы куда пойдете, если вас не заставит кто-то или будет реальная опасность вашей жизни. И то вы постараетесь избежать этой опасности любым путём. И я тоже спрашиваю себя: а зачем ты побежал вообще? Тебя, что кто-то бы съел? Ну, нужны им твои секреты, чтобы обеспечить бессмертие правителям, чтобы властвовали те ещё над раем и адом и чтобы Бог и Дьявол были у них на посылках. Так над ними не повластвуешь. Они хоть и не Золотые рыбки, но оставят человека у разбитого в образе зверином или гада пресмыкающегося и вся последующая жизнь будет сплошной мукой.
Скажу прямо, я побежал только потому, что Гудыма крикнул: "Беги, Василич, беги!" Ну, не дурак ли я? А если бы мне кто-то крикнул: "Василич, прыгай с моста!" Что, и мне тоже нужно прыгать?
Могу ли я вернуться назад? Встать, снять сапоги, открыть дверь ключом и сказать:
- Вот он я, берите меня под белы руки и ведите в пытошную выведывайте у меня тайну тайную...
Вопрос главный - а имею ли я на это право? Ладно, я открыл другим людям проход в рай и выход из ада. Не по своей воле. А мог ли я открыть дверь в древнюю Русь к князю Владимиру своим соотечественникам в двадцать первом веке? Говорю прямо - нет. Нет! НЕТ! Я на это не имею права. Представьте себе, что дверь будет открыта.
Вместо Крещения Руси во всех городах будут создаваться ячейки "Единой России", за деньги купят смердов, чтобы провести референдумы о присоединении к Российской Федерации и федерализации старорусских земель. Боярская дума в два счета приговорит, что за призывы к федерализации людей будут варить в масле или сжигать живьём, потом что-нибудь про духовные скрепки, потом проведут крещение за три дня и начнут религиозные войны с Византией и Римом, протащат по запчастям бронетехнику, автоматы и пушки и пойдут войной на весь мир... И что мы получим в результате через две тысячи лет? Уму непостижимо.
Это я своих соотечественниках, у которых огромный опыт аннексий и присоединений, депортаций народов и массовых репрессий населения всей огромной страны. Другие страны будут не лучше, а, может, ещё и хуже.