Пользуясь покровительством графа Аракчеева, Витт пытался добиться назначения губернатором Новороссии, но в результате его получил граф Воронцов. Витту же отошли под командование все южные военные поселения.
Параллельно в Одессе разворачивалась война светских салонов. Салон супруги нового губернатора открыто враждовал с салоном нашей героини, которую теперь все называли Демоном, околдовавшим Витта.
Есть мнение, что, благодаря разведывательной деятельности Собаньской, Витт смог раскрыть часть планов Южного общества. «Витт употреблял ее и сериозным образом, что она служила секретарем сему в речах столь умному, но безграмотному человеку и писала тайные его доносы, что потом из барышей и поступила она в число жандармских агентов. <…> О недоказанных преступлениях, в которых ее подозревали, не буду и говорить. Сколько мерзостей скрывалось под щеголеватыми ее формами».
Сам Витт осуществлял негласное наблюдение за южными декабристами и лично за Пестелем, который, к слову, ухаживал за его дочерью.
Известно, что чар Каролины не избежал и А.С. Пушкин, увидевший Собаньскую впервые в Киеве 21 января 1821 г. Во время своей южной ссылки он ухаживал и за Воронцовой, и за Собаньской. Впоследствии поэт называл свое чувство к последней «опьянением любви, самой конвульсивной и самой мучительной». Ходили слухи, будто бы Собаньская была «приставлена» III Отделением следить за опальным поэтом, за что ей обещали развод с мужем, дабы она могла соединиться законным браком со своим давним возлюбленным Виттом.
«Сегодня 9-я годовщина дня, когда я вас увидел в первый раз. Этот день был решающим в моей жизни. Чем более я об этом думаю, тем более убеждаюсь, что мое существование неразрывно связано с вашим; я рожден, чтобы любить вас и следовать за вами – всякая другая забота с моей стороны заблуждение или безрассудство…», – писал Пушкин Каролине. По наблюдению Ахматовой, это едва ли не единственные по-настоящему любовные письма во всем богатом эпистолярном наследии Пушкина. В то время поэт уже один раз просил руки Гончаровой.
Пушкин посвятил Собаньской стихотворение «Что в имени тебе моем», вписав его в ее знаменитый альбом 5 января 1830 г. в ответ на просьбу оставить автограф. Вероятно, именно оно зашифровано в плане неосуществленного собрания стихотворений аббревиатурой «Соб-ой». С ним обычно связывают и непосредственно следующее в этом списке стихотворение «Когда твои младые лета…». Т.Г. Цявловская относит к этому же циклу прощания с Собаньской знаменитый отрывок «Я вас любил…» и высказывает предположение, что при написании письма Онегина к Татьяне «поэт в большой мере черпает мысли, обороты и жизненную силу из своих писем к Собаньской».
Анна Ахматова, изучив персону Собаньской, считала именно ее демонической «одесской Клеопатрой». Тема египетской царицы проходит через все творчество поэта и получает наиболее чистое и сосредоточенное воплощение в неоконченной повести «Мы проводили вечер на даче».
Считается, что темная дама, скользящая по страницам «Евгения Онегина», и жгучая героиня «Каменного гостя», образ которой проходит через все творчество поэта, – это либо Собаньская, либо Аграфена Федоровна Закревская. В 1997 г. М.И. Яшин в сборнике «Утаенная любовь Пушкина» высказал предположение, что Собаньская и есть таинственная женщина, которая вдохновила поэта на написание «Бахчисарайского фонтана». Тем не менее Каролина не попала в донжуанский список А.С. Пушкина, что может говорить как о том, что она не была его возлюбленной, так и о том, что он истинно любил ее и оберегал.
Согласно исследованию Романа Якобсона, Собаньская – прототип Марины Мнишек в «Борисе Годунове». Аргументация строится на том, что в неотправленном письме Раевскому поэт замечает, что «кузина мадам Любомирской» сказала про Мнишек: «Elle est horriblement polonaise» («Она до невероятия полька»). Кузиной Любомирской была Собаньская, то есть Пушкин либо читал ей отрывки, либо консультировался относительно личности Мнишек.
Покорив своей воле «солнце русской поэзии», Каролина влюбила в себя поэта Адама Мицкевича, который посвятил ей ряд стихотворений, называя их адресатом D. D. Как известно, Каролина выступала все в том же альбоме под псевдонимом «донна Джованна».
Мицкевич посвятил ей сонет «С собой говорю я, с другими немею», элегию к D. D. «О, если б ты лишь день в душе моей была», «Когда в час веселый откроешь ты губки…», сонет «Прощание», «Сама в опасности, ты расставляешь сети другим…». Считается, что Собаньская получила предписание шпионить за Мицкевичем, как и за Пушкиным.
Впрочем, можно ли сказать с уверенностью, что Каролина была целиком и полностью предана интересам III Отделения? Разумеется нет, и это стало известно уже в 1830 г., когда вспыхнуло Польское освободительное восстание. Через год Витта назначили варшавским военным губернатором, к новому месту службы граф прибыл в сопровождении Собаньской, которая очень быстро прибрала власть к своим рукам. «Поляки и польки совсем завладели управлением. Образовалось что-то вроде женского общества под председательством г-жи Собаньской, продолжающей иметь большую силу над графом Виттом. Благодаря этому главные места предоставляются полякам, которые наиболее участвовали в мятеже».
Получив тревожное известие, Бенкендорф доложил о происходящем Николаю I, на что император так реагировал в письме Паскевичу: «Долго ли граф Витт даст себя дурачить этой бабой, которая ищет одних своих польских выгод под личной преданностью, и столь же верна г. Витту как любовница, как России, быв ей подданная? Весьма хорошо бы было открыть глаза графу Витту на ее счет, а ей велеть возвратиться в свое поместье на Подолию. <…> Женившись на Собаньской, он поставил себя в самое невыгодное положение, и я долго оставить его в Варшаве никак не могу. Она самая большая ловкая интриганка и полька, которая под личиной любезности и ловкости всякого уловит в свои сети, а Витта будет водить за нос в смысле видов своей родни» .
Поняв, что ее планы раскрыты, Каролина писала к Бенкендорфу, но ничего не помогло. В результате Витт был вынужден оставить свою возлюбленную. Расставшись с ним, Каролина вышла замуж за его адъютанта Чирковича и поселилась в Кореизе, у А.С. Голицыной, «мужеподобной старухи, собиравшей вокруг себя мистически настроенных одиноких женщин».
Дорога в родную Польшу была ей заказана из-за связи с Виттом. Поэтому Каролина отправилась в Париж, где в нее влюбился критик Сент-Бев. Рассказывают, что, когда уже назначили время венчания, Сент-Бев получил письмо, в котором была описана деятельность его невесты в связи со службой в III Отделении. Разрыв последовал немедленно. Тогда Каролина вышла замуж за поэта Жюля Лакруа (1809-1887).
Каролина дожила до 90 лет. Посвященный ей сонет открывал сборник стихотворений Лакруа «Бесконечный год» («Lannee infine», 1872). Последнее посвящение в стихах от мужа она получила в 80 лет. Несмотря на то, что супруг был намного моложе Каролины, ей пришлось ухаживать за ним в старости, поскольку он ослеп. Она умерла в одном из пригородов Парижа, живя почти в нищете.
«ПОЛТАВА»
В поэме А.С. Пушкина «Полтава» есть персонаж по имени Кочубей. Кочубей – лицо совершенно реальное, более того, выведенное под своим собственным именем.
Василий Леонтьевич Кочубей родился около 1640 г. Он отлично знал канцелярское дело, за что и продвигался по службе, в то время грамотность и деловитость высоко ценились. В 1681 г. он – регент войсковой канцелярии, в 1687 г. – генеральный писарь войска и в этом звании скрепил сочиненный Мазепой донос на Самойловича. Когда же Мазепа стал гетманом, он наградил Кочубея деревнями (в том числе, знаменитой в будущем Диканькой), дал ему в 1694 г. достоинство генерального судьи, а в 1700 г. исходатайствовал звание стольника.
Тем не менее к тому времени между Кочубеем и Мазепой пролегла вражда. Дело в том, что в начале 1690-х гг. Мазепа подавил восстание, поднятое Петром Иваненко на юге. Этот самый Петро, или Петрик, как его стали называть, был зятем Кочубея. В 1704 г. вдовый Мазепа попытался посвататься к дочери Кочубея Матрене, но ему пришлось отказать, так как Мазепа являлся ее крестным отцом, а по церковным законам, такой брак приравнивался бы к кровосмешению. Страстная Матрена сбежала к своему избраннику, тот же честно вернул ее в дом Кочубея, но вскоре она сбежала вновь.
В 1706 г. Мазепа решил отторгнуть Малороссию от Российской империи и первому сообщил о своем решении Кочубею, который донес о планах гетмана царю. Доносу не поверили, но за Мазепой установили негласный надзор. В 1708 г. не дождавшийся вестей Кочубей второй раз потревожил царя по поводу Мазепы. Гетмана известили о том, что Кочубей пытается опорочить его. Тогда Кочубей договорился с полковником Искрой и священником Святайлой, чтобы те вновь передали донос царю, через ахтырского полковника Осипова, который, в свою очередь, передал его через киевского губернатора князя Д.М. Голицына. Петр I снова не поверил доносу, считая Мазепу своим близким другом и соратником. Кочубея и Искру схватили и привезли в Витебск, где их встретили Головкин и Шафиров, назначенные для розыска. После жестоких пыток Кочубей был вынужден сказать, что оговорил гетмана из мести. В результате 15 июля 1708 г. Кочубею и Искре отрубили головы.
Вскоре после казни Мазепа совершил свою измену. Поняв, что произошла непоправимая ошибка, Петр I признал то, что Кочубей и Искра пострадали незаслуженно, называя Кочубея «мужем честным, славныя памяти». Тела Кочубея и Искры перезахоронены царем в Киево-Печерской лавре, возле трапезной церкви. Окровавленная рубаха, в которой Кочубей был во время совершения казни, хранилась в Покровской церкви села Жук Полтавской губернии, а сейчас находится в экспозиции «Уникальные предметы в собрании Полтавского краеведческого музея».
От Василия Леонтьевича Кочубея происходит аристократический род Кочубеев. Когда правнук Кочубея, Виктор Павлович, возглавлял Комитет министров, А.С. Пушкин решил воспеть его предка в поэме «Полтава».
Благодаря Пушкину, образы Кочубея и Искры окружены ореолом мученичества в «борьбе за русскую идею» перед лицом изменников.
А.К. Толстой также упоминает Кочубея:
В поэме Пушкина Матрена, или Мотря, как называли ее дома, получила имя Мария. Мы ничего не знаем о ее дальнейшей судьбе после казни Кочубея. Впрочем, некоторые источники называют ее снохой генерального судьи Чуйкевича, или игуменьей нежинского монастыря, скорее всего, путая последнюю с ее же сестрой Екатериной.
О ней можно прочитать в статье «Любовь Мазепы к дочери Кочубея» (газета «Сегодня», 4 июля 2001 г.) и других источниках .
«ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН»
Если верить Александру Сергеевичу Пушкину, роман в стихах «Евгений Онегин» был «плодом ума холодных наблюдений и сердца горестных замет». Что же касается самого Онегина, Пушкин называет его своим приятелем, и мы можем даже догадаться, кто это был на самом деле.
Сам Александр Сергеевич слыл человеком общительным, знакомых и приятелей у него было немало. Впрочем, есть рисунок, на котором Пушкин изобразил свою прогулку с Онегиным. Два друга гуляют по городу, фоном для них служит Петропавловская крепость.
Если верить этому рисунку, Онегин выглядит старше Пушкина. Учитывая, что Александр Сергеевич планировал публикацию этого рисунка на первом издании «Евгения Онегина», получается, что он хотел, чтобы читатель видел героя именно таким, как его изобразил автор.
Первый претендент на роль прототипа Евгения Онегина – Павел Александрович Катенин, родившийся (11 (22) декабря 1792 г., дер. Шаево Костромской губ. – 23 мая (4 июня) 1853, там же), русский поэт, драматург, литературный критик, переводчик, театральный деятель. Член Российской академии (1833), Катенин получил настолько качественное домашнее образование, что впоследствии служил в Министерстве народного просвещения.
Вместе с К.Н. Батюшковым, Н.И. Гнедичем, А.А. Шаховским посещал знаменитый салон А.Н. Оленина, время от времени участвуя в литературных чтениях, диспутах и даже в любительских спектаклях.
С 1810 г. поступает на военную службу и через два года уходит на войну с Наполеоном. Позже участвовал в заграничных походах.
Приблизительно тогда же начал публиковать свои сочинения, переводил стихотворные произведения Биона, Гесснера, Вергилия, Гете, Шиллера, Ариосто, «Романсы о Сиде» Гердера, отдельные песни из «Ада» Данте и Оссиана. Много писал для театра, в частности переработки пьес Ж. Расина, П. Корнеля, других французских драматургов. В переработке Катенина ставилась трагедия Тома Корнеля «Ариадна» (1811).
Член декабристского Союза спасения и один из руководителей тайной декабристской организации Военное общество. Разрабатывал план убийства Александра I.
* * *
В 1820 г. отстранен от службы в чине гвардии полковника и уволен в отставку по политическим мотивам, в 1822 г. за скандал в театре выслан из Петербурга сроком на три года, которые провел у себя в имении. Как легко подсчитать, его изгнание заканчивалось в 1825 г., но тем не менее на Сенатскую площадь он не вышел. Причина – рассорился и с декабристами тоже, он вообще обладал неуживчивым характером.
Второй претендент на роль прототипа Евгения Онегина – Петр Яковлевич Чаадаев, также друг Пушкина.
Родился Чаадаев 27 мая (7 июня) 1794 г. в Москве, в старинной зажиточной дворянской семье Чаадаевых. Его дед по материнской линии – академик, историк М.М. Щербатов, автор 7-томной «Истории Российской от древнейших времен». Неудивительно, что от внука ждали не меньших подвигов. Впрочем, когда отец умер, Петру исполнился годик, и мать вынуждена была отдать его и старшего сына Михаила к тетке княжне Анне Михайловне Щербатовой (+1852), у нее они и жили. Опекуном Чаадаевых стал их дядя – князь Д.М. Щербатов, в доме которого Чаадаев получил свое образование. Как видите, в этой части биографии Чаадаева и Онегина совпадают: обоих воспитывал дядя.
Позже Чаадаев учился в Московском университете, дружил с Грибоедовым, будущими декабристами Н.И. Тургеневым, И.Д. Якушкиным.
Во время войны 1812 г. братья Чаадаевы вступили лейб-прапорщиками в Семеновский, их родовой полк, там же служил их дядя-опекун. В ту пору Чаадаеву едва исполнилось 18 лет, через год он переходит в Ахтырский гусарский полк.