Приумножение
Пламя и пыл войны выжгли, напитали и удобрили землю. Пробилась новая поросль и сотворила в наследство богам свежий зеленый мир.
Как вы помните, Космос когда-то был лишь Хаосом и ничем более. Затем Хаос изрыгнул первые формы жизни, первичных существ – и начала: свет и тьму. С развитием каждого следующего поколения и с возникновением и дальнейшим воспроизводством новых сущностей прирастала и сложность. Те древние первобытные стихии-основы преобразились в формы жизни еще большего многообразия, пестроты и изобилия. Рожденные существа обрели изощренные неповторимые личные черты и индивидуальность. Выражаясь компьютерным языком, жизнь словно сделалась двухбитной, затем четырехбитной, далее восьми-, шестнадцати-, тридцатидвух-, шестидесятичетырехбитной и так далее. Каждая следующая итерация производила миллионы, а затем и миллиарды новых разновидностей размеров, форм и, скажем так, разрешения. Сложился характер высокого разрешения – как тот, каким мы гордимся в себе, современных людях, – и произошел всплеск того, что биологи именуют видообразованием: возникали все новые и новые формы жизни.
Мне нравится представлять первые этапы творения как старомодный телеэкран, на котором происходит одноцветная игра «Понг». Помните «Понг»? Два белых прямоугольника вместо ракеток и квадратная точка вместо шарика. Бытие было примитивной, пикселированной разновидностью пинг-понга. За тридцать пять – сорок лет игры эволюционировали до трехмерной графики сверхвысокого разрешения с виртуальной и дополненной реальностью. То же и с греческим Космосом: творение, начавшееся с неуклюжих примитивных очертаний в низком разрешении, преобразилось до насыщенной разнообразием жизни.
Возникли двусмысленные, непоследовательные, непредсказуемые, интригующие и непостижимые твари и боги. Здесь применимо замечание Э. М. Форстера о людях в романах: мир двинулся от плоских персонажей к округлым – к развитию личностей, чьи действия способны удивлять. Тут-то и началась потеха.
Музы
Мнемосина (память), одна из первых титанид, родила от Зевса девять очень смышленых и творческих дочек – муз, живших в разное время на горе Геликон (где позднее забил фонтан Иппокрена), на горе Парнас рядом с Дельфами и в фессалийской Пиерии, где журчал Пиерийский родник – метафорический источник всех искусств и наук.
Ныне музы считаются святыми покровительницами искусств в целом и личными источниками вдохновения для отдельных людей. «О если б муза вознеслась, пылая…» – восклицает хор в первой сцене Шекспирова «Генриха V». Мы называем «своей музой» того, кто подогревает в нас творчество и подталкивает к величию. Музы есть в «музыке», «amusements», «музеях» и всяческих «musings». У. Х. Оден считал, что образ капризной богини, которая шепчет поэту на ухо, точнее всего описывает сводящую с ума ненадежность творческого вдохновения. Бывает, она подсовывает золото, а иногда, перечитав написанное, понимаешь, что она надиктовала тебе совершеннейший шлак. Мать муз, может, и Память, а вот отец у них – Зевс, и его вероломное непостоянство – тема многих дальнейших историй.
Но давайте познакомимся с этими девятью сестрами, каждая – воплощение и покровительница своего самостоятельного жанра в искусстве.
Каллиопа
У КАЛЛИОПЫ довольно бесславная языковая судьба: она – муза эпической поэзии. Каллиопа отчего-то превратилась в паровой оргáн, какие играют на ярмарках, и, похоже, только там и услышишь ее имя в наши дни. Зато для римского поэта Овидия она была старшей из всех муз. Ее имя означает «прекрасный голос», и она же родила ОРФЕЯ, едва ли не главного музыканта во всей греческой истории. Величайшие поэты, в том числе Гомер, Вергилий и Данте, берясь за масштабные творения, взывали именно к ней.
Клио
Низведенная ныне до модели автомобиля «Рено» и названия конкурса рекламной индустрии, КЛИО, или Клео («знаменитая»), была музой истории. Она отвечала за объявление, повсеместное оглашение деяний великих и придание им известности. Старейший дискуссионный клуб в Америке, основанный в Принстоне Джеймзом Мэдисоном, Аароном Бёрром и другими, называется «Клиософское общество» в ее честь.
Эрато
ЭРАТО – муза лирической и любовной поэзии. Ее имя связано с Эротом и эротическим, и в искусстве ее иногда изображают с золотой стрелой – чтобы подчеркнуть эту связь. Ее традиционные символы – горлица и мирт, а также лютня.
Эвтерпа
Муза самой музыки, «восхитительная» и «сладостная» ЭВТЕРПА родила от речного бога СТРИМОНА фракийского царя РЕСА, которому довелось сыграть некоторую роль в Троянской войне. От него ли происходит название макак, от которых, в свою очередь, происходят названия типов человеческой крови, или нет – пока окончательно не установлено.
Мельпомена
Трагическая муза МЕЛЬПОМЕНА (чье имя в переводе с греческого означает «праздновать танцем и песней») изначально воплощала драматический хор, а позднее – весь жанр трагедии, важнейшее сочетание музыки, поэзии, драмы, масок, танца, песни и религиозного торжества. Трагические актеры выступали в обуви на толстой подошве, именуемой buskin в английском и «которнос» в греческом; Мельпомену обычно изображают либо облаченной в котурны, либо держащей их в руке, а также, разумеется, в трагической маске с горестно опущенными уголками губ. Вместе с сестрой ее Терпсихорой она породила сирен, чье время еще далеко впереди.
Полигимния
По-гречески «гимнос» означает «восхваление», а ПОЛИГИМНИЯ была музой гимнов, или священных музыки, танцев, поэзии и риторики, а также – несколько неожиданно – сельского хозяйства, пантомимы, геометрии и созерцания. Видимо, сегодня мы бы назвали ее «музой осознанности». Обычно ее изображают довольно серьезной, сосредоточенно размышляющей, с задумчиво приложенным к губам пальцем. Она – еще одна претендентка, вместе с Каллиопой, на звание матери героя Орфея.
Терпсихора
Хозяин сырной лавки: Ой, а я подумал, что вы жалуетесь на бузукиста.
Покупатель: О боже упаси. Я из тех, кто упивается любыми проявлениями терпсихорической музы.
Этот диалог из бессмертной сценки «Сырная лавка» труппы «Воздушный цирк Монти Питона» познакомил многих – в том числе и меня – с ТЕРПСИХОРОЙ, музой танца.
Талия
Милейшая, веселейшая и самая дружелюбная муза ТАЛИЯ покровительствует комическим искусствам и идиллической поэзии. Ее имя происходит от греческого глагола, означающего «процветать». Как и ее трагическая противоположность Мельпомена, Талия носит актерскую обувь и маску (эта маска радостно улыбается, само собой), но венок у нее из плюща, а при себе – рожок и труба.
Урания
Имя УРАНИИ происходит от Урана, первобытного бога небес (и прадедушки девяти сестер); она – муза, покровительствующая астрономии и звездам. А еще ее считают образом Вселенской Любви, греческой разновидностью Параклита – Духа Святого.
Тройняшки
Трижды три музы напомнили мне познакомить вас еще с несколькими триадами. Гея и Уран породили, как мы знаем, троих гекатонхейров, троих циклопов и четырежды троих титанов. Мы уже познакомились с тремя эриниями, также именуемыми эвменидами, – теми самыми мстительными фуриями, что возникли из пропитанной кровью земли в миг оскопления Урана. Тройка для греков, судя по всему, очень магическое число.
Хариты
В те десять лет, пока происходила титаномахия, какой бы апокалиптичной она ни была, Зевс всегда находил время удовлетворить свои желания. Возможно, он усматривал в этом естественное отправление своего долга по заселению земли. Что-что, а естественно отправлять долг Зевс любил.
Однажды взгляд Зевса пал на красивейшую из океанид – ЭВРИНОМУ, дочь Океана и Тефиды. Укрывшись от битв в пещере, Эвринома родила Зевсу трех роскошных дочерей – АГЛАЮ (что означает «великолепие»), ЭВФРОСИНЬЮ, также известную под именем ЭВТИМИИ (радость, веселье, потеха) и ТАЛИЮ (жизнерадостную). Вместе их назвали ХАРИТАМИ, или, на римский манер, ГРАЦИЯМИ. Мы ныне именуем их «тремя грациями», а скульпторы и художники на протяжении всей истории человечества искали повод изобразить их – как воплощенный пример безупречной женской наготы. Их приятный нрав – хоть какой-то противовес жуткой зловредности и жестокости эриний.
Оры
ОРЫ, или Времена, состояли из двух сестринских троен. Эти дочери ФЕМИДЫ (воплощения закона, справедливости и обычая) поначалу олицетворяли времена года. Сперва их, судя по всему, было две – лето и зима: АВКСО и КАРПО. Классическая первая тройка ор сложилась после того, как к ним прибавилась ТАЛЛО (у древних римлян – ФЛОРА), дарительница цветов и цветения, воплощение весны. Ценнейшее свое качество оры унаследовали от матери: дар чутья на верный миг, добрые отношения с природным законом и течением времени, – можно назвать это «божественной своевременностью».
Вторая троица ор отвечала за более приземленные закон и порядок. Их звали ЭВНОМИЯ, богиня законодательства и правопорядка, ДИКЕ, богиня справедливости и нравственных устоев (римский эквивалент – ЮСТИЦИЯ), и ЭЙРЕНА, богиня мира (древнеримская ПАКС).
Мойры
Три МОЙРЫ, или Участи, носили имена КЛОТО, ЛАХЕСИС и АТРОПОС. Эти дочери Никты сидят у прялки: Клото прядет нить – жизнь, Лахесис отмеряет ее длину, а Атропос (необоримая, безжалостная, буквально «бесповоротная») решает, когда пресечь нить и оборвать жизнь. Мне они видятся каргами со впалыми щеками, облаченными в черные лохмотья, сидят они в пещере, прядут, посмеиваются да трясут головами, но многие поэты и скульпторы изображали их розовощекими девами, одетыми в белые хламиды, на лицах – застенчивые улыбки. Их имя происходит от слова, означающего «доля» или «удел» в значении «что тебе уготовано; судьба, участь». «Не выпала ей доля быть любимой» или «удел его быть несчастным» – примерно так греки описывают участи или предназначения, какими наделяют мойры. Даже богам приходится подчиняться жестоким решениям судьбы.
Керы
Эти мерзопакостные дочери Никты были коварными и алчными духами насильственной смерти. Как и валькирии в скандинавском и германском мифах, они собирали души воинов, убитых в бою. В отличие от тех благих богинь-воительниц, керы не провожали героические души за наградой в Вальхаллу. Они перелетали от одного окровавленного тела к другому и жадно высасывали текшую из них кровь, а затем, когда труп оказывался выпитым досуха, закидывали его себе за спину и перебирались к следующему.
Горгоны
От первобытного бога моря Понта Гея родила сына ФОРКИЯ и дочь КЕТО. Отпрыски этих брата и сестры – три сестры, обитавшие на островах, – горгоны СТЕНО, ЭВРИАЛА и МЕДУЗА. Шевелюра из шевелящихся ядовитых змей, пылающий впертый взгляд, отвратительные застывшие улыбки, кабаньи клыки вместо зубов, медные лапы вместо рук и когтистые ноги, чешуйчатые золотые тела – достаточно взглянуть на этих чудовищных сестриц, как кровь застывает в венах. Но всякий, кто встретится взглядом с горгоной – лишь на мгновение посмотрит ей в глаза, – буквально превратится в камень, тут же. В английском для этого есть слово petrified, что в наше время стало означать «перепугался до смерти».
Духи воздуха, земли и воды
Эти троицы не были единственными заметными существами, возникшими в ту пору. Пока бушевала титаномахия, по всему миру принялись размножаться и осваивать области влияния всевозможные духи. Так и представляешь себе, как они устремлялись к укрытию и трепетали под кустами, вокруг них рассекали воздух молнии и камни, а земля сотрясалась от войны и насилия. Впрочем, эти зачастую хрупкие создания выживали и процветали – и обогащали наш мир своей красотой, самоотверженностью и обаянием.
Возможно, самые известные из них – НИМФЫ, крупный класс мелких женских божеств, поделенный на кланы, или подвиды, согласно их средам обитания. ОРЕАДЫ царили в горах, на холмах и в гротах Греции и ее островов, НЕРЕИДЫ (как и океаниды, от которых они происходят) – обитательницы глубин. НАЯДЫ, их пресноводные сестры, обжили реки, ручьи и потоки текучей воды, тростники, обрамлявшие их, а также речные берега. Постепенно некоторые речные нимфы начали отождествляться с еще более конкретными местами обитания. Появились ПЕГЕИ, приглядывавшие за природными родниками, и ПОТАМИДЫ, обитавшие в реках и вокруг них. На суше за пастбищами и рощами присматривали АВЛОНИАДЫ, а ЛЕЙМАКИДЫ жили на лугах. Среди лесных духов имелись и легкокрылые ДРИАДЫ – и ГАМАДРИАДЫ, древесные нимфы, чьи жизни связаны с деревьями, которые они обжили. Когда дерево умирало или его срубали, гамадриада умирала вместе с ним. Многие особые лесные нимфы обитали исключительно на яблонях или лаврах. С мелиями, нимфами сладостного маннового ясеня, мы уже познакомились.
Судьба гамадриад показывает, что и нимфы умирали. Они не старели и не поддавались болезням, однако бессмертными оказывались не всегда.
И вот еще что: пока мир природы в своей невероятно бурной манере роскошествовал, резвился и размножался, украшая себя все более чудесными полубогами и бессмертными существами, земля содрогалась и трепетала от насилия и ужаса войны. Но, после того как дым и пыль битв рассеялись, это приумножение обеспечило победителям власть над миром, наполненным жизнью, цветом и характером. Торжествовавшему Зевсу уготовано было наследовать сушу, море и небо, что были насыщеннее тех, при каких он появился на свет.
Верховный владыка и судия всей земли
Зевс решил предпринять все, чтобы поверженные титаны никогда не смогли больше грозить его власти. Сильнейшим и свирепейшим противником в войне оказался не Кронос, а АТЛАНТ, зверски могучий старший сын Иапета и Климены. Атлант был в гуще любого сражения, подбадривал собратьев-титанов и призывал еще к одному, последнему, сверхмощному усилию – даже когда гекатонхейры выбили из титанов капитуляцию. В наказание за такую враждебность Зевс обрек Атланта целую вечность держать на плечах небосвод. Таким способом удалось убить сразу двух зайцев. Зевсовы предшественники – Кронос и Уран – вынуждены были тратить прорву сил, чтобы отделять небо от земли. Зевс одним движением освободил себя от этого изнурительного бремени и буквально переложил его на плечи своего самого опасного врага. Титану предстояло тужиться на стыке того, что мы теперь именуем Африкой и Европой, и вся тяжесть неба легла на него. Ноги напряжены, мышцы дыбятся, а могучее тело скрючило от этого немыслимого мучительного усилия. Целые эпохи стенал он, как болгарский штангист-тяжеловес. Со временем он окаменел и превратился в Атласские горы, что и поныне подпирают небо Северной Африки. Его напряженный, согбенный образ запечатлен на самых первых картах мира, которые мы в его честь до сих пор называем атласами. По одну сторону от него лежит Средиземное море, а по другую – океан, который по-прежнему именуется в его честь Атлантическим, где когда-то, говорят, процветало таинственное островное царство под названием Атлантида.