I'm telling you to loosen up my buttons babe
- Uh huh!!!
But you keep frontin'
- Uh!
Sayin' what you gon' do to me
- Uh huh!!!
But I ain't seen nothin'
- Uh!
И второй раз. Том в это время уже приспускал джинсы, вертясь и занимаясь сексом с шестом. Почему я не эта железка, Господи? Отдала бы лет 10 жизни за одно лишь его такое прикосновение. Пальцы начали вибрировать, губы гудели, а клитор уже в трубочку свернулся. Мама!!!
Тави продолжал свой незамысловатый танец. Многие тянулись к нему, чтоб потрогать, всунуть деньги куда-нибудь. Похотливые... мы все здесь такие. Брюнет смочил два пальца и сжал свой сосок. Его лицо исказилось от гримасы наслаждения. Я была уверена, что те, кто стоял рядом с ним внизу, уже давно кончили.
You say you're a big boy, but I can't agree
Cuz the love you said you had ain't been put on me I wonder
If I'm just too much for you, wonder
If my kiss don't make you just wonder
What I got next for you
What you wanna do
Take a chance to recognize that this could be yours
I can see just like most guys
That your game don't please**
Моё сознание уже отказывалось воспринимать что-либо адекватно. Вот Тави снял джинсы, вот обхватил себя, стал гладить, а попой прислонился к шесту. Приседал, трясь. Запрокинул голову, застонал. Крутил бёдрами, обхватил одной ногой железяку. Кто-то взболтал бутылку шампанского, открыл и направил на него струю. Теперь он стал липким. Капли вина стекали по его груди и спине, волнуя все нервные окончания. А боксеры облепили бёдра, вырисовывая контуры плоти. Парень хитро улыбнулся, чуть приспустив их сзади. Стала видна ложбинка. Мученически сглатываю.
- Усложним ему задачу? – вдруг послышался абсолютно ровный голос Билла.
Как он вообще держался?! Если бы мой муж вот так беззастенчиво крутил перед носами геев своим пахом, я бы... даже не знаю, чтоб сделала.
- Дик, давай нам микс с R&B замути.
Тави встал ровно и вновь показал мужу фак.
- Работай, - весело сказал архитектор в микрофон.
Мой мозг стал взрываться, когда полилась зажигательная музыка, но предыдущая песня ещё не закончилась. Ирландец завёл зал, двигаясь в такт, а потом повернулся к шесту и запрыгнул на него. У меня волосы встали дыбом. Том подтянулся, обхватив ногами и руками эту трубу. Вот точно, почему я не железка? Он бы сейчас об меня тёрся... Я закусила губу и смотрела на парня. Его тело покрутилось вокруг шеста, а потом Тави стал на весу танцевать. В прямом смысле. Я не знаю, как у него это получалось... Держась за цилиндр всего одной ногой и рукой, брюнет льнул к нему, затем извивался, мотая головой в разные стороны и продолжая тереться, тереться... Чуть подтянувшись, обхватил «палку» ногами и откинулся. Его туловище плавно опускалось, пока брейды не коснулись пола цилиндра. Я вся сжалась. Раздались аплодисменты. Тави подтянулся, а потом спрыгнул, подхватив свои джинсы.
- Представление окончено, - сказал Уильям.
Билл резко развернулся и схватил меня за руку. Я протестующе взвыла, но пошла за ним. Парень держал меня крепко, чтоб никуда не делась. Я искала глазами его мужа. У лестницы мы столкнулись. Ирландец окинул меня лишь коротким взглядом, облизнулся и взял за руку мужа. Мы вереницей спустились на 3-й этаж.
- Не беспокоить, - сказал он охране.
Зашли в Chillout. Первая попавшаяся дверь. Мы с Биллом залетели внутрь. Тави запер нас, откинув джинсы за ненадобностью.
- Садись, - приказал он мне, указывая на кресло-мешок.
Плюхаюсь, напугано смотря за парнями. Резко подаются навстречу друг другу. Уильям тут же кладёт ладонь на пах супруга. Тот стонет. Скончаться! Мнёт, рычит и кусается. Тави что-то говорит... на немецком. Вот чёрт, я ничего не понимаю. Партнёр заряжает ему пощёчину, а потом впивается в губы. Расстёгиваю верхнюю пуговицу рубашки. У меня дежавю. Том принимает порыв, отвечая на ярость, толкает юношу. Тот валится на подушки, что разбросаны на своеобразном ложе. Всё сметает, пятясь, но инстинктивно раздвигает ноги. Округляю глаза и слабо выдыхаю. Почему я не выкинулась ещё из машины на фиг? Или из офиса, когда впервые за ними наблюдала? Билл стонет, когда любовник целует его в шею. Он рыщет зачем-то позади себя. Я стараюсь сосредоточиться не только на своих похабных мыслях о том, что тело у «Аполлона» просто у-у-ух! А татуировки вблизи просто ворожили. В самом углу, где расположено ложе, за лоскутами-драпировками, что свисают сверху, находилась полочка. Там стояли несколько флаконов смазки и презервативы. Вот это сервис! Тави содрал с партнёра джинсы и водолазку. Тот извивался, а потом начал ржать.
- Иди сюда, дрянь, - рыкнул Том, целуя мужа. Это была единственная фраза на английском за весь последующий процесс, без сомнений.
Грубо раздвинув ноги Билла, ирландец начал что-то говорить на треклятом немецком. Любовник смеялся, но подавался на пальцы, которые готовили его. И Уильям стонал так сладко, двигался так плавно. Они хотели друг друга, не скрывая этой жажды. Полные агонии и животного желания глаза метали молнии, губы мяли нежную плоть, а руки буйствовали, причиняя сладкую боль. Мне показалось, что я как микроб – никому не нужна, а сбежать сил нет. Маленькая, ничтожная. Сажусь удобнее и принимаю всю ситуацию, как она есть. Меня сюда затащили, видимо, для того, чтоб я лицезрела. Буду получать удовольствие. Они трепались, смеясь и постоянно целуясь. Билл чуть приподнялся и вцепился в ягодицы «Аполлона». Тот застонал, выгибаясь слегка. Ловкие пальцы подцепили ткань и потянули. Через пару секунд парень из моей мечты был полностью обнажён. Меня нехило тряхануло. Впиваюсь пальцами в кресло. Билл громко стонет, то сгибаясь пополам, то порываясь разодрать на шее супруга всю кожу. Тот что-то говорит. Сексапильно, провокационно. 100% пошлость. Наверное то, что Тави в Билле будет горячо и приятно, и что он от узости брюнета с ума сойдёт. Закусываю губу. Черт... Успокойся Ло, может они счета обсуждают, что за воду платить пора. Ты ж не знаешь наверняка!
Архитектор пихает любовника, сильно взяв того за брейды и потянув. Том спускается губами по телу мужа, а потом обхватывает головку. Наш с Биллом стон один на двоих. Хорошо, что они так увлечены друг другом, и меня не слышат. Пока ирландец сосёт орган, мы со вторым парнем на него зырим. Билл спокойно и с блаженной улыбкой, а я как маньячина. Боже, ну надо же... такой красавец и достался немцу. Когда на моей улице будет праздник?
Том выпрямился. Уильям всего пару раз прошёлся по его стволу языком, потому что тот был уже порядком возбуждён. Он смазывал пенис, смотря в глаза Тави. А-а-а, теперь я хочу быть Биллом. Почему я не родилась под Кёльном? Почему у меня нет между ног свисающей пиписьки?
Когда ирландец вошёл в тело возлюбленного – мы вместе все застонали. Они от удовольствия, а я от безнадёги. Хотелось биться об стену и как можно сильнее. Но я безвольной тряпкой растеклась на этом странном красном мешке, смотря на парней, еле сдерживая слюни. Том упёрся руками по обе стороны от тела юноши, мощно толкаясь. Силуэт на его спине будто раскачивался. Мне даже показалось на долю секунды, что я стою где-то на вышке в Дублине и любуюсь его панорамой. Они перешёптывались, задыхаясь, смотрели друг на друга люто, яро, дико. А я скулила, закусив губу сильнее. Толчок – стон – рывок – всхлип. У меня голова кружилась, всё смешалось, но было приятно. Я возбудилась до предела и сейчас готова была на всё, хоть с дверью целоваться. Они поменяли позу. Оба теперь лежали на боку. Я конкретно любовалась Томом. Вики бы сдохла от такого зрелища. Как я вообще ещё держусь?
Они гармонировали, как до абсолюта выведенная пара, будто только что из лаборатории. Изгиб в изгиб. Я не видела ещё ни разу настольно совершенную супружескую чету. Они были созданы друг для друга. Как-то уже и порознь их представить сложно. Как Том мог зачать ребёнка с сестрой Билла? Да не бывать такому! Эти двое с рождения отданы друг другу. Они двигались синхронно, стонали в такт. Не удивлюсь, если и их сердца бились одинаково.
Вновь новая поза. Билл повернулся к партнёру задом. Тави взял его за волосы, оттянул, услышал шипение, дёрнулся, войдя, потом начал двигаться. Самодовольная улыбка кобеля к нему приклеилась намертво. Чертёжник метался под ним. Он водил руками, будто ища в складках покрывала контактную линзу, выгибался, всхлипывал как-то затравлено, словно ему делали больно. Но на самом деле он получал кайф. Том стал что-то говорить уже на каком-то ином языке. Как я поняла, на ирландском. Он двигался исступленно, но все его манипуляции не были лишены жизни, эмоций, которые он делил с мужем. В слабом шепоте архитектора я слышала знакомое имя. Меня скрутило. Было в этом что-то... интимное, личное. Меня не должно было быть здесь вообще. «Аполлон» притормаживал. Его руки гладили бледную спину, лопатки. Они вновь заговорили на немецком. Начать учить его, что ли?
Остановились. Тави обхватил партнёра за талию и притянул к себе. Билл поймал его губы, закинув руки назад, обнимая за шею. Процесс толчков-рывков возобновился. Моё тело уже давно пульсировало, отдаваясь вибрацией в самых неожиданных местах. Приглушённый стон Уильяма будто прорезал воздух. Он кончил. Его член был прижат к животу рукой Тома. Сам же мужчина мечты продолжал двигаться. А затем как-то слишком быстро, неожиданно зашипел, уткнувшись в плечо любовника.
Я сползла максимально низко в кресле, готовясь лопнуть от перевозбуждения.
Парни оторвались друг от друга, тяжело дыша. Немец тут же лёг, сладко улыбаясь. Они целовались. Подтянувшись к своим штанам, чертёжник достал сигареты с зажигалкой.
- Ло?
- Что? – смотрю в их сторону.
- Ты возбуждена?
- Мне обязательно отвечать на этот вопрос?
Я отвернулась.
- Единственный способ избавиться от искушения - это поддаться ему*.
Тави встал, достал с полки салфетки, которые кем-то туда предусмотрительно были поставлены, обтёр себя. Он надел джинсы прямо на голое тело, наверное потому, что боксеры пропитались шампанским и были клейкими. Билл курил, пуская в потолок кольца.
- Не поняла тебя, - настораживаюсь.
- Между капризом, увлечением и любовью до гроба разница только в том, что каприз длится несколько дольше*.
Парень подошёл ко мне, пока его супруг настырно за этим наблюдал. Грудь была всё ещё липкой от шампанского.
- Хочешь меня? – шепчет на ухо, наклонившись.
Этот голос поднимает внутри очередную волну возбуждения.
- Да.
Чмокает за ухом, а потом ползёт губами чуть ниже. Цепляюсь за него, выдавив из себя лишь довольный стон. Билл улыбается. Тави запускает правую руку мне под юбку.
- Так нельзя. Это измена!
- Изменять Уильяму я не буду – только 2 моих пальца это сделать собираются, - улыбается, шепча, держа меня крепко.
Я обняла «Аполлона», почувствовав, наконец, облегчение, что могла к нему прикоснуться. Парень накрыл рукой мою промежность. Всё звенело и бурлило. Как бы я хотела секса сейчас, с ним. Пришла в голову дурацкая мысль: теперь Билл вуайеристка. Хихикаю, пока Тави не надавливает. Открываю широко рот, повисая у него на плечах.
- Ещё!
Он гладит меня, стараясь довести до ручки. Шепчет что-то на своём сраном ирландском, пока я трусь, словно собака, об его ладонь. Целует в шею, проходя губами по ней. Умру за один поцелуй с ним, за один оргазм. Где дьявол, я готова быть Фаустом! Дёргаюсь в какой-то момент, думая о Тави, постанываю и сильнее висну на широких плечах.
- Ло?
- Что? – открываю глаза.
Билл тянется за сигаретами, а его партнёр вытирает свой пах, а потом склоняется над супругом.
- Ты кончила?
Меня словно током бьёт. Мне вся эта сцена с Тави привиделась? Я нагло при них мастурбировала на парня? Боже... позор! Это всё их флюиды, их страсть... я не виновата!
- Да, - беззастенчиво.
Смотрю нахально, сведя колени.
- Правильно. Единственный способ избавиться от искушения – это...
- Поддаться ему, я знаю, - мягко улыбаюсь. – Зачем вы меня с собой притащили? – скрещиваю руки на груди.
- Тогда, мы знали, что ты наблюдаешь. Уилл сказал об этом, когда я только его поцеловал, - начал Том.
- И секс у нас тогда был просто шикарнейший, - улыбается второй. – Это заставило нас раскрыться, ведь мы старались не только себе удовольствие доставить...
- Но и мне? – ошеломленно выдыхаю.
- Ты благодарный зритель, Ло.
Вуайеризм – это зараза, болезнь или отклонение?
- А сегодня я подумал, что неплохо бы опять перепихнуться, чтоб задорней было, - сказал Билл, туша сигарету в откуда-то взявшейся пепельнице.
Том подал мне салфетки. Было стыдно вытирать себя между ног, когда эти двое наблюдали.
- Брось прямо на пол.
Мы быстро собрались. На 3-м этаже лежали все наши вещи, за которыми было велено поглядывать.
- Оставайся, - попросил Билл, улыбаясь. – Вся ночь впереди. Тусанём!