Не удивительно поэтому, что приезд Черемховского на Дальний Восток был событием в жизни геологов края, особенно молодых. К нему приезжали геологи из Приморья, из Забайкалья, с Хингана, с Сахалина, чтобы поделиться своими планами, послушать советы маститою, ученого. Но приезжали не только геологи. Весной к нему явился председатель колхоза из села Вознесенского, что лежит на берегу Амура, близ устья таежной реки Хунгари.
Он привез кусок каменного угля. Уголь этот был доставлен в Вознесенское охотником-орочем по имени Мамыка и, по его словам, был найден на одном из притоков в верховьях реки Хунгари. Черемховский знал об одном лишь случае посещения этого района геологами. В 1915 году его друг геолог Иван Филиппович Дубенцов с не большим отрядом отправился туда из бывшей Императорской, ныне Советской, гавани, чтобы пересечь Сихотэ-Алинь и выйти на Амур. Но он бесследно исчез в этом путешествии. Черемховский и поныне ничего определенного не знал о его судьбе.
Теперь, воспользовавшись удобным поводом - находкой каменного угля, а также тем, что в ближайшие годы намечались поисковые работы для строительства железной дороги Комсомольск - Советская гавань, Черемховский без труда получил разрешение на непродолжительный рекогносцировочный поход с небольшой партией в район верховьев Хунгари. Поисковую партию согласился сопровождать давнишний приятель Черемховского, опытный охотник и следопыт, бригадир одного из приамурских промысловых колхозов Пахом Степанович Прутовых. …Спустившись с перевала к подножию гряды сопок, караван вступил в густой смешанный лес. На пути вставали то темные хвойные дебри, таящие вечный мрак и глухое безмолвие, то березовые рощи, полные белизны и света. Иногда встречалась чаща разнолесья, растущего тремя ярусами: нижний ярус заполняли рябина, бузина, орешник; средний - черная береза, черемуха, ольха, ильм; в верхнем ярусе, взметнув могучие ветви, шумели молодой листвой тополя, липы, старые ясени да изредка подымались темно-зеленые пирамиды елей. Нижний и средний ярусы оплетали лианы лимонника и актинидий; -поэтому каждый метр пути требовал от людей огромного напряжения сил - приходилось то и дело пускать в ход топоры.
В районе Сихотэ-Алиньских гор еще и поныне большие пространства заняты такими лесами. Лишь звериные тропы да голоса птиц напоминают там о живом мире. На сотни километров тянутся через долины и сопки лесные дебри, и нет в них ни человеческого жилья, ни даже следа человека. И кто может сказать, сколько еще непознанных и нераскрытых тайн в этом царстве таежной глухомани!..
В полумраке, наполняющем лес, стоят косые столбы солнечных лучей, и в них то изумрудом, то серебром вспыхивают капельки воды, оставшиеся на листьях от ночного ливня. Омытая дождем, зелень тайги переливается то темными, то светлыми тонами. Время от времени радуют глаз розовые цветы шиповника, ярко-желтые или карминнокрасные саранки.
Впереди, почти неслышной походкой, двигается Пахом Степанович - кряжистый, могучий в груди, крупного роста человек. Он удивительно легок в ходьбе, хотя внешне кажется тяжеловатым и медлительным. Туго обтягивающий его широкую грудь старенький ватник с короткими рукавами, подпоясанный патронташем, глубокие сохатиные ичиги-бродни, подвязанные ремешками у ступней и под коленями, - все это делает его крупную фигуру слитной, хорошо приспособленной к действию, и длинноствольная берданка с самодельным ложем, большая и, видимо, нелегкая, кажется игрушкой в его сильных руках.
Спокойны, но зорки темные большие глаза. Черная, коротко остриженная борода почти закрывает его смуглое лицо с прямым крупным носом, поэтому трудно угадать выражение лица таежника. Он весь устремлен вперед, сосредоточен в своих наблюдениях. На вопросы отвечает, не поворачивая головы.
Черемховский шагает вслед, ведя в поводу оседланную лошадь. Щуплый, с острыми плечами, проступающими под рыжей грубошерстной толстовкой, он идет сгорбившись, глядя вниз, стараясь выбрать удобное место, куда ставить ногу. Вся одежда на нем как-то висит, не прилегая к телу. Но все же угадывается в нем человек, способный так вот, неторопливо, качающейся старческой походкой отшагать не один десяток километров по дорогам и бездорожью. Густые брови и прямые пушистые усы с проседью делают его лицо сумрачным, даже суровым, но бесхитростный взгляд выдает мягкий характер.
Следом легко ступает Анюта. Голубой спортивный костюм, состоящий из короткой курточки и длинных широких шаровар, как видно, одинаково под стать ее высокой стройной фигуре и на лыжной прогулке и в походе по тайге. Некоторым несоответствием ее костюму выглядит накомарник, падающий на плечи и грудь. На продолговатом разрумянившемся лице с правильными чертами и особенно в черных, чуть скошенных глазах светится радость. Девушка уже не восторгается вслух, как это было в первый день, но душа ее продолжает трепетать перед величием и девственностью Сихотэ-Алиньской тайги. За нею, как тень, молча шагает Карамушкин со своей фельдшерской сумкой.
Далее длинной вереницей вытянулся десяток лошадей, и между ними группами и в одиночку люди.
Миновав невысокий увал с редколесьем, караваи вступил в особенно густой и мрачный еловый лес. Анюта заметила, что собака проводника скрылась.
- Пахом Степанович, куда исчез ваш Орлан? Я уже обратила внимание, что пока мы идем по редкому лесу, он вертится возле вас, а стоит нам зайти в густые заросли, как он сразу скрывается. В чем дело?
- Орлан сейчас на своем посту, Анна Федоровна.
- Как это на посту? - удивилась девушка.
- А вот так, - ответил Пахом Степанович, не поворачивая головы. - Мы идем напрямик, а он колесит, круги делает, охраняет нас, чтобы, значит, никто ни с какой стороны не подобрался к нам.
Сказанному удивился даже Черемховский.
- Каким же образом вы приучили его нести такую службу? - спросила Анюта.
- Да совсем и не учил. Сам диву дался, когда впервой узнал. Умная тварь. - Помолчав, добавил: - Собака в тайге - дорогой помощник.
Вскоре все оказались свидетелями события, подтвердившего слова проводника. Отряд стал входить в разнолесье, как вдруг впереди послышалось злое рычанье, сменяющееся жалобным повизгиванием. Вслед за тем в чаще раздался треск, и появившийся оттуда Орлан бросился к ногам Пахома Степановича. Шерсть на его спине поднялась дыбом, хвост был поджат. Беспокойно озираясь, Орлан прижался к ногам хозяина. В то же время передняя лошадь тревожно всхрапнула и попятилась назад, потащив за собой Черемховского.
- Что такое? - испуганно спросила Анюта, помогая отцу удержать в руках повод. Ей на помощь бросился Карамушкин, обрадованный случаю проявить свое внимание к девушке.
Пахом Степанович, вскинув берданку, не поворачиваясь, молча поднял руку, чтобы остановили караван. Но лошади уже и сами не шли вперед, беспокойно храпели и пятились.
- У кого ружья, все сюда! - негромко крикнул Пахом Степанович.
Человек шесть с карабинами и двустволками, заряжая их на ходу, побежали к голове каравана. Пахом Степанович отобрал троих, у кого были карабины, и вместе с ними скрылся в чаще. Долго оттуда ничего не было слышно. Потом из кустов появился молодой техник-геолог Стерлядников.
- Федор Андреевич, - задыхаясь от волнения, проговорил он, - там след тигра и свежая кровь на траве.
- Ведите меня туда, - решительно приказал Черемховский. - Держите лошадь, - и он передал повод Карамушкину.
Анюта увязалась за отцом.
Среди зарослей открылась небольшая поляна, заросшая высоким пыреем. По ту сторону поляны Пахом Степанович что-то рассматривал, наклонившись к земле.
- Зверь раненый прошел, - заговорил старый таежник, увидев Черемховского. - На трех ногах бежал, левая передняя перебита.
Среди примятой травы действительно хорошо были видны следы трех ног, отпечатанные кое-где по суглинку крупными когтистыми лапами. На былинках и листьях пырея алели капля свежей крови…
Некоторое время все молчали. Неожиданно в мрачных зарослях, откуда выходил след, послышался шорох, и появился человек с карабином в руках. Это был молодой человек выше среднего роста, с шапкой соломенной шевелюры. За спиной у него был рюкзак с широкими заплечными ремнями, сбоку - патронная сумка, на поясе - большой охотничий нож. Густой, почти черный загар покрывал его молодое энергичное лицо, из-под выгоревших белых бровей смело смотрели серые глаза. Видно, он был очень разгорячен, взволнован и теперь молчал, чтоб успокоиться.
- Ну что же вы стоите, молодой человек? - первым заговорил Черемховский. - Подходите, будем знакомиться. Вы, кажется, идете по следу тигра, а людей испугались.
- Простите, я нисколько не испугался, меня просто удивила встреча, - сказал юноша, выходя на поляну.
- Что ж, давайте знакомиться, - пошел навстречу ему Черемховский.
- Я очень рад, Федор Андреевич, этому необычному случаю представиться вам. Я знаю вас и счастлив познакомиться с вами раньше, чем мог предположить.
Только теперь все заметили, что разгоряченное, вспотевшее лицо юноши покрыто многочисленными царапинами и ссадинами, что руки его во многих местах кровоточат, а сам он, несмотря на ровный голос и желание казаться спокойным, сильно волнуется. Спутники Черемховского с любопытством обступили незнакомца.
- Вы геолог? - спросил Черемховский.
- Да.
- Прошу вас назвать свою фамилию.
- Дубенцов.
- Извините… У вас никто из родственников не был геологом?
- Мой отец.
- Иван Филиппович?
- Да.
Брови профессора, сросшиеся на переносице, полезли вверх, глаза засверкали радостным изумлением:
- Дорогой мой, да ведь так бывает только в романах!
Встретиться с геологом Дубенцовым-сыном там, где исчез геолог Дубенцов-отец! Соблаговолите же объяснить: что вы знаете о своем отце, почему вы именно здесь и для чего нужен вам Черемховский?
- Прошу прощенья, Федор Андреевич, вы идете в стойбище? - вместо ответа спросил Дубенцов, посмотрев на часы.
- Да, в стойбище.
- Искренне сожалею, но пока даже не могу вам ответить на вопросы, - сказал Дубенцов, - потому что гонюсь за раненым тигром. Сегодня к вечеру я, видимо, буду тоже в стойбище и тотчас явлюсь к вам.
- Батенька мой, да, я смотрю, вы больше увлекаетесь тигром, нежели геологией! - добродушно воскликнул профессор.
- Тигр напугал все стойбище! - возбужденно воскликнул молодой геолог. - Ни один ороч не поведет вас в тайгу, пока я не принесу шкуру хищника. Если я не ошибаюсь, вы идете на поиски угля к верховьям Хунгари?
- Вам, может быть помощь нужна? - не отвечая на вопрос, спросил профессор.
- Благодарю вас, Федор Андреевич, я в состоянии справиться один. Еще раз извините. - С этими словами юноша скрылся в кустах.
- Еще один вопрос! - крикнул ему вдогонку Черемховский, - Далеко ли до стойбища?
- Вам осталось идти пять - шесть часов - ответил голос Дубенцова из зарослей. - Держитесь юго-востока.
- Какая-то безумная храбрость, - задумчиво произнесла Анюта.
Если бы кто-нибудь внимательно наблюдал за ней в те короткие минуты, когда появился и исчез Дубенцов, то мог бы прочитать на лице девушки и испуг и любопытство. …Через четверть часа караван продолжал свой путь к стойбищу.
Глава вторая
Набеги тигра на стойбище. - Геолог Дубенцов. - По следу зверя. - Засада в буреломе.
Прошедшей ночью к стойбищу подходил тигр. Это был уже третий набег хищника за последнюю неделю. Он утащил жеребенка и зазевавшуюся собаку, а в последний раз набросился на лошадь, пасшуюся на лужайке. Отчаянный лай собак и дружная, хотя и беспорядочная стрельба проснувшихся орочей отпугнули зверя.
Лишь к рассвету улеглась суматоха и угомонились собаки. Спать почти никто не ложился: в каждом жилище старики уже в который раз обсуждали причины появления тигра близ стойбища. Одни говорили, что приход владыки дебрей связан с пребыванием здесь постороннего человека (Дубенцова); другие видели в этом предзнаменование большого наводнения или другого какого-нибудь стихийного бедствия. Наиболее древние предлагали даже сменить место стойбища.
Дубенцов тоже не ложился спать. Он обдумывал, как и что предпринять. Дело в том, что в стойбище не было охотников - они ушли на промысел и вернутся не скоро.
Нужно было попытаться поднять оставшихся в стойбище стариков. С этой мыслью Дубенцов зашел к старому Мамыке с предложением собрать группу мужчин и немедленно двинуться по следу тигра. Старый ороч, посасывая трубку, мрачно сказал, не глядя на Дубенцова:
- Его не могу убивай, его амба. Надо его проси, тогда он ходи далеко сопка…
Это же сказали Дубенцову и другие старики, к которым он заходил после Мамыки. Старики считали тигра своим прародителем и не решались прогневить его, - это грозило, по старым поверьям, неисчислимыми бедствиями. Чтобы тигр ушел прочь, его нужно задобрить: класть табак и сыпать крупу на его след, настойчиво просить и заклинать, чтобы он не трогал их и уходил подальше в тайгу.
Дубенцову ничего не оставалось, как одному идти на тигра. К этому его понуждала необходимость. Неделю назад один ороч согласился отвезти его на бату к устью Хунгари. Теперь, запуганный тигром, он откладывал со дня на день эту поездку. Между тем в распоряжении Дубенцова уже не оставалось ни одного лишнего дня. Дело было не только в том, что у него истекал срок месячного отпуска, который он получил на поездку сюда, но и в том, что он боялся не застать в Комсомольске профессора Черемховского, полагая, что ученый уйдет по какому-нибудь маршруту. А он был нужен Дубенцову по весьма важному делу.
Отдыхая прошлым летом в санатории близ Владивостока, молодой геолог познакомился там с орочкой Вачей - учительницей вот этого стойбища. Милая, умная девушка вскоре стала частой его спутницей в прогулках к морю и приятной собеседницей. В одну из таких прогулок, слушая рассказ юноши о загадочном исчезновении его отца, Вача вдруг вспомнила, что, по словам стариков, в то время, о котором говорил Дубенцов, то есть примерно в 1919 году, в их стойбище останавливались на отдых трое русских, пришедших с верховьев Хунгари. Кто были они и куда потом делись, Вача не могла теперь сказать, но старики возможно, помнили это.
Нынешней весной перед началом полевых геологических работ Дубенцов получил отпуск и отправился в далекое стойбище. Восемь дней он поднимался на попутном бате вверх по течению Хунгари. Поездка оказалась не напрасной: в стойбище орочей ему удалось выяснить многое из того, что оставалось тайной долгих пятнадцать лет. Теперь надо было окончательно раскрыть эту тайну. Для этого нужно было поскорее встретиться с Черемховским, а на пути непредвиденной помехой оказался тигр.
Дубенцову впервые приходилось охотиться на такого опасного хищника. Он родился и вырос на Дальнем Востоке. За три года, истекших после окончания института он сделал несколько трудных маршрутов, пролегающих главным образом к малодоступным районам Сихотэ-Алиня.
Жизнь в тайге научила его не теряться в опасностях и отлично владеть оружием. Хорошо пристрелянный пятизарядный карабин давно стал неразлучным и верным его спутником в тяжелых походах. На его счету было около десятка убитых медведей, но тигр…
При свете лампы Дубенцов протер карабин, проверил и просушил патроны. Положив в рюкзак двухдневный запас продуктов и вооружившись большим охотничьим ножом, он перед восходом солнца в сопровождении хозяйской собаки покинул стойбище. Ему удалось скоро найти след хищника: там, где прошел зверь, среди матово-сизой росы на траве и ветках была видна полоса глянцевитой, мокрой зелени - роса была сбита. Неподалеку от стойбища собака учуяла хищника и, поджав хвост, с жалобным визгом кинулась обратно.
Дубенцов остался один. Он пошел бесшумно, оглядывался, останавливался, чутко прислушивался. Из рассказов бывалых охотников ему было известно, что старый тигр, почуяв позади себя человека, старается сделать большую петлю, чтобы оказаться за его спиной. А по словам орочей, молодые тигры сюда не заходят - они водятся далеко на юге. К тому же молодой тигр не осмелился бы подойти так близко к стойбищу. Стало быть, зверь был матерый, и потому особенно опасный.