Скажу больше, фронт получал пополнение естественно необстрелянное, как говорится, пороху не нюхавшее, и заградительные отряды, состоявшие исключительно из солдат уже обстрелянных, наиболее стойких и мужественных, были как бы надежным и сильным плечом старшего. Бывало нередко и так, что заградотряды оказывались с глазу на глаз с теми же немецкими танками, цепями немецких автоматчиков и в боях несли большие потери. Это факт неопровержимый. Надо понять, что на передовой все делали одно дело – сражались с врагом. Между прочим, труса и паникера в бою каждый обязан образумить любыми средствами, любыми способами, вплоть до применения оружия. Это долг командира. Если он этот свой долг не исполнит, сам понесет крайне суровую ответственность. Даже один паникер может загубить целую роту, а то и батальон.
Паника опасна своей заразительностью, и тогда – свалка. Из-за паникеров гибнут лучшие, самые смелые и отважные. И поэтому приказ № 227 стоял на стороне храбрых, чтобы у них была возможность спокойно и рассудительно, расчетливо и профессионально бить врага.
За последнее время мне довелось прочитать немало писем фронтовиков, в том числе и по поводу приказа № 227. «Как ветеран войны, я хорошо помню этот приказ сурового времени. Он явился значительной вехой на долгом и трудном пути к Победе… Оголтелый враг, не считаясь с потерями, рвался к Сталинграду… Положение становилось все более критическим. И в это время, в июле 1942 г., появился приказ № 227. Приказ зачитывался во всех частях и подразделениях, находившихся на фронте, так что его содержание знают и помнят все активные участники Великой Отечественной войны… Я тогда служил рядовым в отдельной артиллерийской части и хорошо помню, как бойцов изматывали непрерывные отступления, как приходилось чуть ли не ежедневно оборудовать новые огневые позиции. Доставалось тогда всем: и пехотинцам, и танкистам, и рядовым, и командирам. Лейтмотивом приказа было требование “Ни шагу назад!” Таким я на всю жизнь запомнил приказ № 227… Приказ сугубо военный, для всех воинов суровый – от солдата до маршала. Но был он вызван к жизни осложнившейся обстановкой на фронте летом 1942 года… Вскоре после появления приказа на свет прекратилось отступление наших войск под Сталинградом, а затем началось и наступление… Так я помню и понимаю этот приказ, суровую правду о котором должны знать все…
Конькин Владимир Николаевич, член КПСС, ветеран войны и Вооруженных Сил СССР, подполковник-инженер в отставке».
Я бы мог привести сотни и тысячи свидетельств того, как на фронте был воспринят приказ № 227. Но здесь я приведу только два письма из многих сотен им подобных: «Приказ № 227, на мой взгляд, сыграл определенную роль в Великой Отечественной войне, но не доминирующую, – пишет Клименко Николай Иванович, ветеран 3-й гвардейской армии. – Доминирующую роль в разгроме фашизма сыграла военная присяга, данная своей Родине воинами, высокая сознательность бойцов, беспредельная ненависть к врагу и колоссальный патриотизм, который был присущ абсолютному большинству наших бойцов. А приказ № 227 был рассчитан на ограниченный круг неустойчивых лиц. Некоторые люди пытаются найти в приказе какую-то трагичность. Я лично сам в период войны был ознакомлен с содержанием приказа, расписался в этом, но никакой трагичности он на меня не произвел, так же как и не произвел на всех моих сослуживцев…»
Или вот еще: «Я был под Сталинградом, севернее города держал наш полк оборону, затем осуществлял прорыв. До сих пор помню, как читали в окопах приказ наркома обороны за № 227. Когда слушал его, дрожь шла по спине, удесятерялась ненависть к врагу… Безручко Дмитрий Иванович». Лучше, чем сказал солдат в окопах Сталинграда о приказе № 227, и не скажешь: удесятерялась ненависть к врагу.
«Как любой участник войны, я читаю все, что пишется теперь о ней, в том числе и о приказе № 227. И хочу сказать прямо – нужный это был приказ. Большие перемены произошли тогда в наших полках. Нам не перед кем опускать глаза. Нам нечего стыдиться. Это мы победили. Да, верно, победа далась нам нелегко. Но и война-то была – невиданная ранее. И мы выполнили приказ “Ни шагу назад!”
Генерал армии П.Н. Лащенко,
Герой Советского Союза».
Начальникам политуправлений фронтов и округов, начальникам политотделов армий
Народный комиссар обороны товарищ СТАЛИН издал приказ № 227 от 28 июля 1942 г.
Предлагаю:
1. Лично проследить за тем, чтобы приказ Наркома был немедленно доведен до частей и подразделений, зачитан и
разъяснен всему личному составу Красной Армии. Не должно быть ни одного военнослужащего, который не знал бы приказа товарища Сталина.
2. Направить в соединения и части работников политотделов соединений для помощи частям в доведении и разъяснении приказа личному составу Красной Армии, а также в работе по выполнению приказа.
3. Начальникам политуправлений Карельского, Ленинградского, Волховского, Северо-Западного, Западного, Калининского, Брянского, Сталинградского, Воронежского, Дальневосточного и Забайкальского фронтов информировать ГлавПУ РККА о работе по доведению и разъяснению приказа два раза в день: первый раз с 9 до 10 часов по «ВЧ»; второй раз – в 20 часов телеграфом. Остальным политуправлениям фронтов и округов, а также начальникам политотделов резервных армий информацию передавать ежедневно к 20 часам телеграфом.
В первом донесении осветить: когда получен приказ и когда он доведен до красноармейцев, командиров и политработников; факты в связи с разъяснением приказа. В последующих донесениях освещать, как выполняется приказ.
Донесения должны быть содержательными, краткими, ясными и конкретными.
А. Щербаков
29 июля 1942 г.
Приказ № 227 сыграл исключительно важную роль в стабилизации фронта и обеспеченности нашей победы под Сталинградом. В послании к И.В. Сталину воины, защитники крепости на Волге заверяли: «Мы пишем Вам в разгар великого сражения, под гром несмолкаемой канонады, вой самолетов, в зареве пожарищ, на крутом берегу великой русской реки Волги, пишем, чтобы сказать Вам и через Вас всему советскому народу, что дух наш бодр как никогда, воля тверда, руки наши не устали разить врага. Решение наше – стоять насмерть у стен Сталинграда».
Маршал А.М. Василевский писал о приказе № 227: «Приказ наркома № 227 как раз и выразил тревогу народа, веление Родины: “Ни шагу назад!” Этот приказ занял видное место в истории Великой Отечественной войны. В нем в сжатой, понятной каждому воину, форме излагались задачи борьбы с врагом… Суровость мер за отход с позиций без приказа, предусмотренные приказом № 227, не противоречила факту высокого морально-патриотического подъема в войсках. Она была направлена против конкретных случаев нарушения воинской дисциплины, невыполнения боевой задачи. Приказ этот вместе с другими мерами партии, Ставки ВГК, командования фронтов повысил личную ответственность каждого воина за ход и исход каждого боя, каждого сражения. Он не унизил чести советского патриота – защитника Родины».
Значение сталинского приказа № 227 «Ни шагу назад!» в том, что фронт и тыл почувствовали: немецко-фашистская армия будет остановлена, под отступлением подведена черта. И фронт, и тыл прониклись ответственностью, что должны переломить ход войны и добиться этого.
От Сталинграда до Берлина
В ожесточенных боях советские войска осенью 1942 г. остановили наступление немецко-фашистских армий в районе Сталинграда и в предгорьях Кавказа. И на фронте и в тылу создались условия для коренного перелома хода войны в пользу СССР.
При разработке целей и способов ведения кампаний и стратегических операций на этом этапе Великой Отечественной войны в политической и военной стратегии советского военнополитического руководства серьезных сбоев, тем более противоречий и столкновений, не было. В успешном решении этих сложнейших задач огромная заслуга принадлежит высшему политическому и военному руководству нашей страны.
«Советские войска, – писал впоследствии маршал А.М. Василевский, – прочно захватив в свои руки стратегическую инициативу, встали на прямой путь, ведущий к победе. Путь этот был нелегок. Однако все мы сознавали, что уже сделан решающий шаг к освобождению Родины. Стала заметной растущая уверенность в наших действиях, в характере оперативно-стратегических планов и замыслов командующих фронтами. Наши военачальники все лучше овладевали искусством маневренных наступательных операций, не забывая в то же время и о необходимости умело держать оборону».
К 17 июля 1942 г. советское командование создало надежную основу для срыва фашистского плана овладения Сталинградом. А уже 10 сентября заместитель Верховного главнокомандующего Г.К. Жуков по аппарату ВЧ доложил И.В. Сталину о возможности концентрированного удара по противнику. Верховный главнокомандующий ответил, что было бы неплохо, если бы Жуков прилетел в Москву.
12 сентября Жуков был в Кремле, куда Сталин вызвал начальника Генерального штаба А.М. Василевского. Жуков доложил, что силами, которыми располагает Сталинградский фронт, прорвать коридор противника и соединиться с войсками Юго-Восточного фронта в городе не удастся, что нужны дополнительные войска и время на перегруппировку сил для более концентрированного удара Сталинградского фронта; армейские удары не в состоянии опрокинуть фашистов. Василевский доложил о подходе в район Сталинграда новых частей противника из района Котельникова, о ходе сражения в районе Новороссийска, о боях на Грозненском направлении. Выслушав доклады, Сталин подытожил:
– Рвутся любой ценой к грозненской нефти. – И спросил – Что нужно Сталинградскому фронту, чтобы ликвидировать коридор противника и соединиться с Юго-Восточным фронтом?
Жуков ответил:
– Минимум еще одну полнокровную общевойсковую армию, танковый корпус, три танковых бригады и не менее четырехсот орудий гаубичной артиллерии. Кроме того, на время операции необходимо дополнительно сосредоточить не менее одной воздушной армии.
Сталин ответил, что обдумает их предложение, подсчитает, есть ли необходимые ресурсы для выполнения задуманного плана. В конце сентября он снова вызвал Жукова и Василевского для детального обсуждения плана.
По решению Ставки Сталинградский фронт преобразовали в Донской и новым командующим назначили К.К. Рокоссовского. Юго-Восточный фронт стал Сталинградским, севернее Донского фронта был восстановлен Юго-Западный фронт. Первым стал командовать А.И. Еременко, вторым – Н.Ф. Ватутин.
По указанию ЦК ВКП(б) в Сталинград для мобилизации экономических, людских ресурсов в интересах обороны города и координации действий фронтов направлялись член ГКО, секретарь ЦК партии Г.М. Маленков, представители Ставки – начальник Генерального штаба А.М. Василевский и командующий ВВС А.А. Новиков, а также заместитель председателя СНК СССР, нарком танковой промышленности В.А. Малышев, другие руководящие работники.
Решив и другие неотложные вопросы, Сталин направил Жукова обратно в войска Сталинградского фронта с поручением приступить к изучению обстановки в районе Клетской и Серафимовичи, а Василевского – на Юго-Восточный фронт для изучения обстановки на его левом крыле. Затем Сталин сказал:
– Разговор о плане продолжим позже. То, что мы здесь обсуждали, кроме нас троих пока никто не должен знать. Принимайте все меры, чтобы еще больше измотать и обессилить противника.
После ознакомления с обстановкой на месте Жуков и Василевский снова вернулись в Москву. В Ставке еще раз был обсужден план контрнаступления и после этого утвержден. И.В. Сталин написал: «Утверждаю». Операция получила кодовое наименование «Уран».
– Не раскрывая смысла нашего плана, надо опросить командующих фронтами в отношении их дальнейших действий.
Жуков вспоминал: «Конец октября и начало ноября мне, А.М. Василевскому и другим представителям Ставки пришлось основательно поработать в войсках, чтобы помочь командованию, штабам и войскам полностью освоить план контрнаступления и способы его выполнения. Итоговые совещания в штабах фронтов, армий и войск показали, что эта сложная и трудная работа была проведена командно-политическим составом с чувством большой ответственности и творческой инициативой».
В ноябре Жуков еще дважды выезжал на Донской фронт. 10 ноября он с Василевским рассмотрел план и проверил готовность Сталинградского фронта. Утром 13 ноября Жуков и Василевский доложили на совместном заседании Политбюро ЦК, ГКО и Ставки о состоянии готовности войск и командования к предстоящему наступлению.
Василевский рассказал, что тогда Сталин так отозвался о Гитлере: «Это фаталист. От Сталинграда Гитлер не уйдет. Да, на Кавказ может повернуть, но часть войск у Сталинграда все равно держать будет, потому что город моим именем назван».
Против войск противника, насчитывавших на сталинградском направлении более одного миллиона человек, 10 290 орудий и минометов, 675 танков и штурмовых орудий, 1216 боевых самолетов, действовали советские войска, имевшие 1,1 миллиона человек, 15 с небольшим тысяч орудий и минометов, 1463 танка и 1350 боевых самолетов. Перед решающим контрнаступлением Сталин направил Жукова и Василевского еще раз на фронт проверить сложившуюся обстановку. А 15 ноября Сталин уполномочил Жукова установить по своему усмотрению день перехода Красной Армии в наступление. Посоветовавшись с Василевским, Жуков назначил дату наступления для Юго-Западного и Донского фронтов – 19 ноября и для Сталинградского фронта – 20 ноября. Сталин утвердил это решение.
Чтобы немецкое командование не перебросило под Сталинград часть своих войск из других участков советско-германского фронта, в частности из района Вязьмы, было решено срочно подготовить и провести наступательную операцию Красной Армии в районе севернее Вязьмы, в первую очередь для разгрома фашистов на Ржевском выступе. Сталин обратился к Жукову и Василевскому с вопросом:
– Кто из вас возьмется за это дело?
Согласовав с Василевским, ответил Жуков:
– Сталинградская операция во всех отношениях уже подготовлена. Василевский может взять на себя координацию действий войск в районе Сталинграда, я могу взять на себя подготовку наступления Калининградским и Западным фронтами.
Их готовность Сталин одобрил.
10 сентября 1942 г. командующим 62-й армией был назначен генерал В.И. Чуйков. На вопрос командующего фронтом, как он понимает поставленную задачу, генерал Чуйков ответил:
– Город мы отдать врагу не можем… Сдача его подорвала бы моральный дух народа… Будут приняты все меры, чтобы город не сдать. Мы отстоим город или там погибнем.
13 сентября 1942 г. началась героическая оборона Сталинграда. На улицах города развернулись кровопролитные бои между гитлеровцами и советскими войсками 62-й армии, оборонявшими Сталинград. На Волге решалась судьба не только России, но и всего мира.
Немецкие войска ни днем ни ночью не прекращали своих усилий овладеть городом и утвердиться на Волге. Только за один день, 23 августа 1942 г., немцы совершили более трех тысяч самолетных вылетов, сбрасывая на Сталинград сотни тонн смертельного груза, поливая его огнем из пушек и пулеметов. От огромного количества взрывов бомб горела земля, плавился металл, но насмерть стояли защитники героической твердыни на Волге.
В июле 1942 г. на дальних подступах к Сталинграду несгибаемую стойкость и военное мастерство проявили 33 бойца одного из полков 87-й стрелковой дивизии. Они обороняли важную высоту в районе Малая Россошка, и на эту позицию устремилось до семидесяти немецких танков в сопровождении пехоты. Герои не дрогнули, в донской степи они сумели остановить врага, вывести из строя двадцать семь фашистских танков, более 150 солдат и офицеров.
Среди бронебойщиков был младший сержант Владимир Исаакович Пасхальный. Фашистский танк двигался на окоп, где находился младший сержант. Переждав, пока танк перевалит через окоп, Пасхальный бросил ему вслед бутылку с горючей смесью, и танк загорелся. Бутылками с горючим и бронебойными пулями младший сержант поразил еще три вражеских машины. Врагу не удалось прорвать линию обороны. Защитники стояли насмерть.