Снаружи вечерний мегаполис живет яркой и независимой жизнью. Искрит переливающимися огнями на фоне антрацитового неба и торопливо летит навстречу ночи, чтобы, скинув сладкую дрёму, встретить рассвет в лучах поднимающегося над «озером сияющих вод» солнца.
Столько времени прошло, но сейчас мне кажется — всего лишь неделя. От силы — месяц. В итоге всё сложилось совсем не так, как я надеялась и хотела. Убийца Стива до сих пор не найден и, что самое ужасное, скорее всего по моей вине.
…Зима в Торонто оказалась гораздо мягче, чем дома. Даже здесь в Оквилле, почти на окраине «Золотой подковы» — никаких сугробов выше человеческого роста, никаких морозов под сорок. Нулевая температура, колеблющаяся вверх-вниз в пределах нескольких градусов. Единственный недостаток — всё, что успевало растаять за день, ночью основательно подмерзало, превращая стоянку у дома в каток.
Но я быстро приноровилась: возвращаясь с работы домой, парковалась задним ходом впритык к лестнице, и тогда по утрам можно медленно скользить до заботливо посыпанной солью улицы. Первый раз, когда по неопытности пришлось проделать то же самое задом, стал доходчивым уроком. Мне чудом повезло остановиться за сантиметр до того, как я снесла соседский забор и впилилась в столб.
Поэтому и сейчас, привычно маневрируя в темноте, я припарковала машину у самого входа. Прихватив с переднего сидения бумажный пакет с продуктами, вылезла наружу и чуть не выронила его из рук от неожиданности — на каменных ступеньках двухэтажного коттеджа, где я снимала двухкомнатную квартиру, сидел Майк.
— Привет, — невозмутимо поздоровался он, поднимаясь. Небрежно стряхнул с брюк прилипший снег.
— Ка…к ты меня нашёл?
Эми проболталась? Она была единственной, кому я удосужилась сообщить новый адрес. На всякий случай. Вот только появление Майка вряд ли под ним подразумевалось.
— Это всё, что тебя интересует? Мы не виделись полгода. Даже не говорили.
— Логичное продолжение после слов: «Всё кончено. Не ищи меня». — Злиться и грубить было проще, чем начинать прислушиваться к себе и анализировать, что чувствую сейчас, когда Майк так близко. Стоит, как ни в чём не бывало, щурится, как будто на улице не темень, а ярко светит солнце. — Не находишь?
— Как видишь, нахожу, — не остался в долгу он. Поёжился. — Может, пустишь всё-таки в дом? Холодно.
— Неужели? — Стоять и препираться действительно глупо, и я направилась вверх по лестнице. — В Риверстоуне сейчас минус двадцать восемь и метель.
— Приятно, что следишь за нашей погодой, Стэйс.
Я молча передёрнула плечами, свободной рукой пытаясь открыть болтавшуюся через плечо сумку.
— Вдвойне приятно лицезреть твою эмансипацию в деле, но в принципе… — Майк наверняка сейчас улыбался. — Я могу подержать пакет. Если ты мне доверяешь, конечно.
Не доверяю, хотелось крикнуть в ответ, и в этом как раз проблема. Но я опять промолчала, продолжая воевать с молнией на боковом кармашке сумки. Тихо выдохнула, радуясь, что она наконец-то сдалась, а пальцы уже нащупали ключи. Ещё через мгновение замок открылся.
Я распахнула дверь, нащупала сбоку на стене выключатель, перешагнула через порог. В полном молчании вошла в дом, опустила на стол пакет с продуктами и только тогда обернулась, с удивлением обнаружив, что Майк остался стоять снаружи.
В кожаной тёмно-коричневой куртке на меху, в чёрных джинсах и рыжих зимних ботинках на рельефной подошве он почему-то казался выше, чем я помнила. Тёмно-русые волосы отросли и непривычно свисали на лоб тонкими прядками. Лицо бледное, осунувшееся, глаза уставшие.
Едва ощутимым холодком по позвоночнику пронёсся страх: вдруг Майк пришёл, чтобы убить меня, как когда-то Стива. И тут же сменился ужасом от того, что я способна даже гипотетически допустить такую возможность. А потом, уже знакомым до боли сомнением, смешанным с чувством вины, сжать мои внутренности в огненный кулак.
Я вопросительно посмотрела на Майка:
— Ну, и долго ты собираешься там стоять?
— Я не стану вламываться в твой дом без приглашения.
— Да заходи уж, раз приехал.
Его не пришлось просить дважды. Майк закрыл за собой дверь и бросил хмурый, оценивающий взгляд по сторонам.
— Не беспокойся, я живу одна.
— Я в курсе.
— Неужели…
— Ага. Лиам проверил, — улыбнулся он. — На всякий случай.
— Твой брат? — удивилась я.
— Да, он теперь работает в полиции. Как отец. Ты не знала?
— Ясно. — Конечно, я не знала. Не знала, потому что не потрудилась поинтересоваться. Я вообще старательно избегала разговоров обо всём, что хотя бы косвенно имело отношение к бывшему жениху, но озвучивать это ему не собиралась. Нарочито небрежно распахнула пальто, сдёргивая шарф. — Ну, и зачем ты приехал?
— В прошлый раз мы не договорили, — Майк сделал шаг навстречу, сокращая и без того пугающе близкое расстояние между нами.
Я попятилась.
— Разве?
— Ага. Ты предпочла соврать. Я сделал вид, что поверил, — он продолжал приближаться. — А вчера подумал, что прошло достаточно времени и мы вполне можем поговорить начистоту.
— Я всё сказала тог…
— Стэйс, пожалуйста! — Майк остановился совсем близко. — Не начинай снова мне врать. И не пытайся убедить, что вот это вот всё, — он выразительно обвёл глазами комнату, — то большее, о котором ты якобы мечтала и которого тебе не хватило дома.
Корить себя в том, что я так и не смогла задать страшный вопрос вслух, а потому сбежала из Риверстоуна, бессмысленно. Майк жив и здоров. С ним ничего не случилось. Значит, один из вариантов, о котором мучительно напоминала совесть, можно смело откинуть в сторону. Что бы ни имел в виду Стив, это явно не было предупреждением, что Майку грозит опасность. Ответ в любом случае не имел значения. Я бы продолжила сомневаться.
— Ты… не поймёшь, — еле слышно пробормотала я.
— Попробуй. Я — умный. И всё ещё люблю тебя. Всё ещё хочу, чтобы ты стала моей женой, Стэйс. А ты, — Майк скользнул взглядом по моей груди, — всё ещё носишь моё кольцо. Как ты думаешь, что это значит?..
С удивлением обнаруживаю, что по-прежнему торчу у окна. За стеклом приветливо мерцает вечерний город, а в прихожей неярко горит свет от бра на стене у входной двери.
Вспоминать ту февральскую ночь, ставшую для нас последней, мне странно. Вместе с щемящей тоской чувствую, как растёт возбуждение, как опьяняющим, манящим в омут теплом оно растекается внизу живота, вынуждая в сладкой неге бессознательно сжимать ноги. Словно сейчас, а не много лет назад, ледяные пальцы Майка прикасаются к моей горячей коже, властно рисуя на теле бесхитростные узоры. Словно в эту секунду, а не миллионы прожитых после мгновений, мои губы находят его и впиваются в них жадным, требующим продолжения поцелуем.
Задумчиво кручу в руках сотовый.
Продолжать копаться в воспоминаниях не имеет абсолютно никакого смысла. Гораздо полезнее сосредоточиться на настоящем, пока я окончательно не расклеилась. А если и пускаться в путешествия по прошлому, то лишь с одной целью — напомнить себе тот эмоциональный пинок, что позволил шесть с половиной лет назад встряхнуться: найти престижную, хорошо оплачиваемую работу в Торонто, купить квартиру в даунтауне и убраться из Оквилла, где даже стены напоминали о Майке.
Сумела тогда, сумею снова. Всё вернётся на круги своя, просто нужно пережить свадьбу Эми. А для этого мне необходимы союзники. Кто-то, кто надёжно прикроет «тыл», пока мои силы и внимание направлены на охрану личных границ, на случай, если прошлое объявит войну по всем фронтам.
Уехать из родного города — ещё не преступление. При тех обстоятельствах — даже закономерность. Ни у кого нет причин меня ненавидеть. Никто не посмеет ни в чём меня упрекнуть. Никто, кроме Майка и его семьи. Вот с кем на самом деле я боюсь встречаться даже взглядом.
Мишель сухо поздоровается и отвернётся. Она обижена на меня с тех пор, как я свела на нет наше общение после отъезда из Риверстоуна. Не страшно да и не важно уже. Наши глупые детские клятвы о вечной дружбе не выдержали на поверку даже первых ударов взрослой жизни, сразу дав трещину, а потом и вовсе развалились на части. Захочешь — не склеишь. А я и не собираюсь. Тем более теперь, когда моя дорогая подружка детства — уже давно не девушка брата, а жена Майка. Моего Майка. Нам с ней вообще не о чем говорить.
Лиам наверняка вырос, возмужал и всё так же пылко и яростно готов вступить в схватку с любым, кто посмеет обидеть его старшего брата. Его Героя. Есть вещи, которые никогда не меняются, как не меняются люди. Мне сильно повезёт, если он промолчит при встрече, а не решит высказаться, как уже пытался семь лет назад.
Ирэн, наоборот, не проронит ни слова, но именно её молчание красноречивее всех обидных эпитетов, какими мог бы наградить младший из Бэков. Спокойный, проницательный взгляд мудрой женщины, в старшем сыне которой я посмела усомниться.
Мне всегда казалось, что ей известны настоящие причины моего отъезда. До сих пор охватывает желание провалиться сквозь землю, стоит вспомнить наш с ней последний разговор и на прощание — её многозначительное: «Надеюсь, ты знаешь, что творишь, Стэйси. На твоём месте, милая, я бы обдумала всё снова. А потом ещё раз. Хотя врагу не пожелаю быть сейчас на твоём месте».
Да уж… Я с удовольствием поменялась бы с каждым, только вот на моё место желающих не нашлось.
Но всё это цветочки по сравнению с реакцией Майка на моё появление. Хотя не так уж и важно, что он сделает, что скажет и скажет ли мне вообще. На самом деле, уже не имеет значения, как Майк посмотрит, если всё-таки решит удостоить меня взгляда, или отвернётся презрительно и демонстративно, как в последнюю нашу встречу. Станет ли показательно обнимать жену или, наоборот, отойдёт от Мишель за километр. Мне всё равно будет одинаково больно видеть любимый взгляд пронзительно серых глаз, ставший невыносимо чужим.
С губ срывается нервный смешок. Пальцы машинально тянутся к висящему на цепочке помолвочному кольцу, которое я так и не вернула Майку.
В Торонто легко затеряться среди спешащих людей и машин, погрузиться в омут большого города и раствориться в его шуме. И даже тогда я остаюсь пусть крошечной, но частью чего-то огромного и важного. Одинока, но не одна.
В Риверстоуне всё иначе. Там я не одна, но смертельно одинока. И уже навсегда.
Значит, в качестве моего «тыла» у меня остаётся только Ридж.
Глава 2
Комментарий к Глава 2
Мидтаун (англ. Midtown) — деловой район Торонто.
«Шервей Гарденс» (англ. Sherway Gardens) - крупный торговый центр в Торонто.
«Городской центр Скарборо» (англ. «Scarborough Town Centre») - крупный торговый центр в Торонто.
Спадина Авеню (англ. Spadina Avenue) - одна из центральных улиц в Торонто, где расположено множество магазинов.
Торонто Пирсон (англ. Toronto Pearson) - международный аэропорт в Торонто
Многоквартирные небоскрёбы мегаполиса хороши уже тем, что, проживая в одном доме, ты не имеешь ни малейшего представления о соседях. Разве что случилось нечто из ряда вон выходящее. Или ты постоянно сталкиваешься с одним и тем же человеком в лифте по утрам, и уже через неделю по инерции начинаешь приветливо здороваться и улыбаться, хотя ничего о нём толком не знаешь. В лучшем случае — на каком этаже он живёт и каким одеколоном пользуется после бритья.
О Ридже у меня не было даже такой «ценной» информации. Мы не пересекались на парковке, не сталкивались в холле у лифта, не пытались одновременно засунуть монетку в одну и ту же стиральную машину в прачечной — ничего такого, что в фильмах предвещает знакомство.
На первое Рождество без брата я вместе с семьёй уехала к родне отца в Ванкувер. Наверное так всем было легче справиться с пустотой, образовавшейся после гибели Стива. Но Пасху мама решила справлять дома в Риверстоуне, а я, только-только оправившись от встречи с Майком в Оквилле, не собиралась подставлять себя под новый удар. Не хотела заново переживать и без того кровоточащий разрыв, поэтому уцепилась за спасительное «так много работы, не вырваться», превратившееся с годами в мою палочку-выручалочку по умолчанию. И осталась в Торонто.
О том, что Ридж существует, я узнала совершенно случайно, когда собиралась на Пасхальный Парад с коллегами из офиса, любезно пригласившими присоединиться к их дружной компании.
…От неожиданности я застыла у входной двери, одной рукой удерживая вставленные в замок ключи, другой — прижимая к груди внушительных размеров пакет с коробкой, до отказа набитой шоколадными яйцами.
Темноволосый высокий парень почему-то босиком и голый, если не считать болтавшееся на бёдрах махровое полотенце, нервно дёргал ручку двери в квартиру напротив. Судя по напрягшимся мышцам — с силой, но совершенно напрасно и явно не замечая, что уже не один на лестничной площадке.
Я вежливо кашлянула, чтобы привлечь его внимание. Сработало — сосед обернулся, но чересчур резко, от чего полотенце, и так державшееся на честном слове, поползло в бок и через мгновение уже валялось на полу.
Он ойкнул, стыдливо пытаясь прикрыть ладонями место, которым при других обстоятельствах мог бы гордиться. Я запоздало отвернулась, уставившись на металлические створки лифта. Ещё через мгновение осознала, что прекрасно вижу соседа в их отражении — как тот подхватил упавшее полотенце и суетливо пытается снова замотаться в него. Не сдержавшись, рассмеялась. Обернулась к нему, встречаясь взглядом.
Он смущённо уставился в пол, шмыгнул носом и зачем-то пустился в объяснения:
— Я вот собрался побриться, но выбило пробки… Вышел, а дверь сквозняком захлопнуло… Проклятие! Чёртов замок… Сто лет собираюсь сменить, и вот… — он растерянно пожал плечами, отпуская полотенце, но сразу же вцепился в его края левой рукой, а правой беспомощно подёргал за ручку двери.
— Надо позвать слесаря… — Я замолчала и мысленно обругала себя. Тоже мне, нашлась Капитан Очевидность!
— Да, конечно… Надо бы… Но мобильник остался в квартире, а спуститься вниз к консьержу в таком виде я ещё не созрел. Пока ты не появилась, находился на стадии отрицания. — Сосед беспомощно покосился на закрытую дверь. — Эх, был бы Циклопом, проблема решилась бы мгновенно.
— Кем?..
— Циклопом… Ну, Скотт «Слим» Саммерс, — он бросил на меня оценивающий, подозрительный взгляд. — Неужели не смотрела «Люди Икс»?
— Смотрела, конечно.
— И что? Не понравилось?
— Предпочитаю «Тайны Смолвиля».
— А, понимаю… — многозначительно протянул он, присвистнув. — Красивые глаза Кларка Кента.
— Вообще-то, мне больше нравится Оливер Куинн. — Я пожала плечами, удивляясь, как вообще оказалась втянута в дурацкую дискуссию о фильмах на лестничной площадке с голым соседом. — Если хочешь, можешь позвонить с моего телефона.
— Да? — В синих и по-детски озорных глазах появился робкий огонёк надежды. — Было бы супер!
— Без проблем. Только придётся подержать яйца.
— Что подержать, прости?.. — Его симпатичное смуглое лицо изумлённо вытянулось.
Я невольно закатила глаза. Протянула ему пакет:
— Вот это подержи, говорю.
— Там — яйца? — недоверчиво поинтересовался он, но коробку взял. Осторожно, одной рукой снизу, второй продолжая цепляться за полотенце. — Чьи?
— Шоколадные.
— Так ты — «Пасхальный заяц» что ли? — расплылся в широкой улыбке сосед. — А я — Ридж. Ридж Спенсер…
Я уверенно тыкаю указательным пальцем в кривляющуюся физиономию-иконку на экране сотового. Торопливо набираю сообщение: «Ридж, надо поговорить. Срочно. Ты уже дома?»