Играт внезапно стала очень серьезной.
- Господин Филлипс, я рассказала вам о себе, дабы подчеркнуть, что у меня нет обязанностей помимо доверенного курьера. У меня нет ни способностей, ни полномочий вступать в переговоры. Моя работа - точно и достоверно передать вам сообщения, которые подготовил мой руководитель. Если господину Льюису понравятся доставленные мной сведения, моё начальство будет радо встретиться с ним. Здесь или в Америке, по его выбору. Кроме того, если он захочет передать ответные письменные или устные сообщения, я приму их. Мой руководитель получит его слова совершенно точно и неизменно, в абсолютной тайне. Если же он господин Льюис хочет проверить мои рекомендации по этому вопросу, он может поговорить с вице-президентом "Джей-Пи Морган" по международным переводам, или его коллегой из любого другого международного торгового банка. Они дали мне разрешение ссылаться на них и ручаются за меня. Им я известна под настоящим именем, Играт Шафрид. Господин Льюис знает меня как Ирен Шапиро.
Филлипс кивнул.
- Ваша честность известна. Господин Льюис ценит искренность. Уверен, что он займётся делом с вами. Однако должен предупредить - он много лет парировал враждебные поглощения, и теперешние политические события означают, что у Льюиса есть интерес рассматривать подобные предложения официально, с учётом его патриотических настроений. Я передам ему, о чём мы тут договорились; и нам останется только разобраться в достижении наших конечных целей. Ещё он частый гость в США, как и в Европе. Поэтому у нас есть некоторый зазор по времени, чтобы принять меры и там. Вы ещё долго будете в Мельбурне?
- Пока я нужна господину Льюису здесь, чтобы доставить сообщения - я в его распоряжении. Было бы замечательно, если бы я могла встретиться с ним снова.
Филлипс улыбнулся. В конце концов, оба они эмиссары, осторожно обменивающиеся любезностями от имени своих работодателей, чтобы важная встреча, которую они согласовывают, прошла гладко.
- Думаю, это можно устроить. Я поговорю с господином Льюисом.
Австралии, Брисбен, управление флота, 25-й кабинет
Кабинет был переполненным, удушливо жарким и очень, очень тесным. Вместительные шкафы для хранения документов занимали каждый доступный сантиметр, оставляя едва достаточно пространства для крошечного стола и двух жёстких, потёртых деревянных стульев. Учитывая, что владелец и сам не из мелких, казалось, помещение готово лопнуть по швам даже до того, как в приоткрытую дверь протиснется гость. Для встречи с ним майор ВМФ Руперт Лонг оделся по полной форме, включая галстук. К счастью, депутат Ричард Кейси приехал, чтобы увидеть человека, а не его логово. Путешествие длиной в неделю утомило его. Он только раздражённо хрюкнул, когда зацепился рукавом за задвижку на одном из сейфов и скривился от боли, въехав коленкой в здоровенный замок на другом.
- Не ожидал увидеть вас вновь так скоро, сэр, - улыбнулся Лонг, сразу переходя к сути.
- Я... - Кейси замялся, - майор, у меня есть проблема.
- Да, сэр?
- Время, - сказал Кейси. - У меня его просто нет. Будь это компания, я сказал бы, что изучил бухгалтерские книги, но ещё не составил действительную картину дел. Я, конечно, недостаточно знаю эту работу, чтобы делать подобные выводы.
Лонг обрадовался, что у депутата настолько здравое отношение к вопросу. Бдительное слежение за политикой и политиками было профессиональной необходимостью человека на его должности. Особенно теперь, с учётом задач Кейси и события нескольких последних месяцев.
- Я так понял, сэр, вы должны были создать комитет?
Кейси проворчал:
- У меня нет привычки бросать работу наполовину сделанной. В любом случае, майор, это слишком важный случай, чтобы поручать его обычному комитету.
- Так может быть, поручим необычному? Спросите у специалистов, как нам быть, - предложил Лонг. - От меня не будет ни единого упрёка о времени и риске неудачи, сэр. Между нами, я чертовски рад, что кто-то наконец относится к нам настолько серьёзно.
Кейси лишь нахмурился. Он уже сформировал свои заключения - по крайней мере, насчёт наиболее возможного плана действий. Политические инстинкты склоняли его к целесообразности, но он слишком долго был инженером и бизнесменом, чтобы игнорировать внутреннюю сущность проблемы ради поверхностного решения.
- У меня, майор, уже есть такой на примете. Включая структуру для работы ваших агентств. Есть и человек для управления и тем и тем. Не из чего было особенно выбирать, добавил он тихо.
Лонг позволил выразиться своему любопытству - поднял бровь, но не более.
- Ах да, - продолжил Кейси. - Я, конечно, не шпион, но у меня есть концы в администрации и понимание, как строить дело на прочной основе. Также знаю некоторых политиков, а ещё на последние несколько дней встретился с вашими вассалами и осмотрел их владения. Уверен, что засунь в эту клетушку всех вас втроём, и самое меньшее через полчаса начнётся кровопролитие.
Лонг расхохотался.
- На самом деле нас четверо, так как я смог найти всего троих.
Кейси не поддержал веселье.
- Может и так, майор, но никакому комитету, образованному из доступных сейчас специалистов, мы не можем доверять достаточно, чтобы сделать надлежащие выводы. Однако у нас должен быть такой комитет. Просто для того, чтобы наши рекомендации имели достаточный вес...
Лонг состроил заинтересованное лицо, поощряя мысль собеседника.
...кроме того, структура комитет для всех посторонних должна выглядеть с самого начала как нечто завершённое, и в нём должен присутствовать специалист по разведке, человек, приемлемый для всех сторон, - завершил Кейси.
- Я понимаю, - сказал Лонг, и это были его единственные слова.
- А разве вы несогласны?
- Извините, сэр, конечно согласен. Я вижу вашу работу. Найдите нужного человека и придумайте для комитета направление деятельности.
- Рад, что вы согласились, майор, - мрачно улыбнулся Кейси. - Могу я вас кое о чём спросить?
- Конечно, сэр.
- Как далеко простирается охват ваших агентов?
- Настолько, как я смог им обеспечить, но меньше, чем хотелось бы.
- Но насколько далеко? - настаивал Кейси.
Лонг колебался.
- Я вынужден отказаться...
- О, чёрт побери, - выпалил Кейси, - я не прошу, чтобы вы назвали имена, только дали общее представление. Я знаю, что у вас есть контакт с Сингапуром... Китай?
Руперт Лонг был глубокомысленным человеком, умеренно решительным, всю жизнь прослужившим в ВМФ. Он долгие годы занимался вопросами, о которых Ричард Кейси десятью днями раньше даже и не подозревал, и почти всё это время провёл, чтобы обеспечить себе нынешние возможности. Лонг видел в этой вспышке активности прекрасную возможность для реформ, но и вероятные ловушки на данном пути - тоже. Он подвергал опасности свою карьеру, вероятно, уже тем, что встроил собственную службу в самую лучшую разведку страны и одну из лучших в Империи. Таким образом, было вполне естественно уделить некоторое внимание Кейси и его запросам. Всё, что слагало работу целой жизни Лонга, лежало перед ним на столе. Вместе с будущим правительства и, в конечном счете, безопасностью и процветанием страны, которую он поклялся защищать.
Лонг ни к одному из этих понятий не относился легкомысленно; столь же серьёзно он рассматривал личное доверие тех, кто работал на него. Его операции основывались на доверии и честности, ни разу не примешивая деньги или патриотизм. Так что дать намёк он мог.
- От Мыса до Чунцина, далее в Японию, оттуда в Калифорнию и вниз до самого Чили.
- Вот печаль, - вздохнул Кейси, - а я-то думал о Гонконге. Но... мы ведь говорим о ваших людях?
Лонг торжественно кивнул.
Теперь была очередь Кейси подавлять необузданное любопытство, однако эти сведения только подтвердили его собственную мысль.
- Значит, мы должны решить, что будет рекомендовать наш комитет, когда вы внесёте его доклад на рассмотрение.
Северная Атлантика, крейсер "Австралия"
Несмотря на то, что основной огонь вёлся из пулеметов калибра 7.62, результат был впечатляющим. "Брены" и "Виккерсы" зарядили трассерами, и небо заалело. Приближающийся "Кондор" немедленно прекратил атаку и отвернул, через несколько минут превратившись в точку на горизонте, следя за крейсером издалека.
- Не понравилось ему, - удовлетворённо заключил подполковник Бомонт, наблюдая за работой своих людей. Для тех, кто никогда не предполагал, что им придётся сражаться на море, они справились отлично.
- А ему не должно было. Его работа - найти нас и затем сообщить подводным лодкам. Наглеют "Кондоры" в основном только с торговыми судами, едва способными к сопротивлению. Сомневаюсь, что он ожидал напороться на такой обстрел. Теперь ушёл и на безопасном расстоянии присматривает за нами.
- Подводные лодки, - Бомонт сказал это так, будто слова проклятием. - Они ждут нас.
- Пытаются, - Стюарта больше беспокоили бомбардировщики, чем субмарины. - Мы идём на 22 узлах, что делает нас сложной целью. Они будут ждать верного момента. Сделаем их задачу ещё сложнее. Отклонимся на север, чтобы отвязаться от всех, кого может навести на нас "Кондор".
Стюарт побарабанил пальцами по ограждению мостика и несколько секунд размышлял пред тем, как отдать новый приказ. Он должен уйти севернее и покинуть возможные засадные позиции подводных лодок, но при этом не настолько, чтобы опоздать в Канаду больше возможного. И принял другое решение.
- Поднять обороты до 24 узлов.
Соединенное Королевство, Лондон, Даунинг-Стрит 10, Секретариат кабинета министров
- Как могло дойти до такого? - лорд Галифакс смотрел на Р. А. Батлера растерянно и озадаченно. - Глупо было надеяться, что Уинстон уйдёт в отставку добровольно, но он выдающийся парламентарий, знающий правила игры. Я думал, что он примет этот удар и спокойно удалится. Я ожидал, что ему не окажут значительной общественной поддержки, независимо от того, насколько он страдает как частное лицо. Но вот он исчезает, и затем появляется в Канаде, дыша на нас огнём и серой.
- Чего вы ожидали от американских полукровок, главная опора которых в поддержке бестолковых, но болтливых людей подобного типа?
Батлер едва не запутался в ответе. Его антипатия к Черчиллю, граничащая с ненавистью, была хорошо известна. После переворота хотел арестовать Черчилля, но вмешались более холодные и более мудрые головы. Они указали, что у Галифакса и Батлера для этого нет никаких оснований, кроме того, что он оказался на "неправильной стороне" партийного мятежа, и любая попытка ареста уменьшит их собственную поддержку. Поэтому задерживать его просто из философского или политического несогласия не стали. Возможно, длительное присутствие Черчилля на заседаниях вызывало неловкость для всех вовлечённых, но ничто не оправдывало задержание или ограничение гражданских свобод столь известного человека.
Поэтому показалось годной идеей распространить слухи, будто жизнь Черчилля окажется в опасности, если он вернётся в Лондон. Батлер всегда знал, что они должны удержать его подальше от микрофона в течение нескольких критических часов после переворота. Поддержку нового правительства можно было расколоть всего одной хорошей речью Черчилля, да так, что не помогут и несколько передовиц от Бивербрука. Как мы могли предположить, что он отнесется к этой угрозе серьезно? - спрашивал себя Батлер у разбитого корыта. У Черчилля никогда не было репутации труса или молчальника. Тот способ, которым он убежал, и сделал нашу угрозу реальной. Его отсутствие в Лондоне и общественное мнение подняли, пожалуй, больше вопросов и сомнений относительно нового режима, чем он сам мог бы в случае возврата. Люди вполне могли решить, что "виноград зелен", и помешать стремлению к контрперевороту. Но его молчание оказалось оглушительным. Все возможные потайные чувства скрылись в череде последовавших событий.
И вот он нарисовался в Канаде, окружённый слухами о смелых спасателях, преследуемых некими таинственными агентами сторонников переворота. Ходили даже шепотки, будто Черчилля уже увозили на тайную казнь, но группа шотландских сторонников и контрабандистов спасла его, приняв на борт как попутный груз. Поэтому вместо того, чтобы быть повешенным высоко и коротко, он сбежал и сформировал правительство в изгнании. Мы получили желаемое, не встретив сопротивления во время прихода к власти, но объявившись в Канаде, он смутил умы подданных. Теперь у них есть ещё одна причина отказать в законности нашего правительства. Вот проклятье!.
- Наша первоочередная задача - заткнуть Черчилля.
У Батлера была идея на этот счёт. Он считал, что его новосозданная Служба Национальной Безопасности хорошо подходит для её воплощения, даже если при этом они зайдут несколько дальше ожидаемого.
- Его нужно принудить отказаться от нападок на нас. У нас есть способ для этого. Вероятно, самый эффективный.
Галифакс заинтересовался.
- И это?..
- Когда Уинстон обрезал концы, то оставил здесь семью. Леди Клементину и детей. Я проинструктировал Службу безопасности задержать их. Мы можем показать Уинстону, что обращение с его женой и детьми будет определяться его поведением в Канаде. Можно сделать условия их содержания достаточно жёсткими, чтобы убедительно доказать точку зрения.
Повисла долгая тишина. Галифакс с недоверием уставился на Батлера. Когда он наконец заговорил, голос его был тих и бесстрастен.
- Вы совсем выжили из ума? Или ваше отвращение к Уинстону перевесило последние остатки здравого смысла? То, что вы предлагаете, чрезвычайная глупость. Я не могу представить, что повредило бы положению нашего правительства больше, чем ваш план действий. Даже если этого не произойдёт, ваше предложение предосудительно само по себе. Вы сказали, что издали приказ на задержание леди Клементины и детей?
- Да, хотя…
- Нас остаётся молиться, что ещё не слишком поздно. Ваш постоянный секретарь доступен?
- Арнольд Робинс? Он снаружи.
Батлер изумился тому, как стремительно Галифакс превратился из слабого и гибкого инструмента в по-настоящему авторитетную фигуру.
- Вызовите его немедленно.
Робинс, скорее всего, ждал в приемной, так как появился всего через несколько секунд. Галифакс за это время успокоился и подавил негодование по поводу предложении Батлера. Войдя, Робинс беспокойно посмотрел на его лицо.
- Как я понимаю, вам отдали инструкции на обеспечение задержания леди Клементины Спенсер-Черчилль и её детей. Данные приказы были отданы?
- Премьер-министр, ввиду несколько туманной и неясной природы сферы компетенции Службы Национальной Безопасности, а также, возможно, пограничной природы самого предмета сих приказов, особенно применительно к политической безопасности, решено, что лучше согласованно обсудить решение данного вопроса. После чего провести юридические консультации относительно их места в текущем политического процессе, и принять такое решение, которое устранило бы их из непосредственной повестки дня. После чего ожидать прояснение обязанностей Службы относительно населения в целом.
Галифакс выдохнул.
- Ну и хвала господу за это. Робинс, на вас возлагается личную ответственность за обеспечение безопасности леди Клементины Спенсер-Черчилль и её семьи. Подберите дл них достойное средство отправки в Канаду. Вы лично доложите мне об исполнении. А теперь оставьте нас.