Еще один шанс - "Лиэлли" 14 стр.


Себастьян вскинул брови.

— Контрактом? Впервые слышу.

— Тебе напомнить условия нашей сделки?

— Нет, спасибо, на память я еще не жаловался. Но мне уже начинает казаться, что ты требуешь невозможного.

Почему-то эта реплика разозлила Смерть. Вскочив с кресла, Айлин стал надвигаться на него, хмуря брови.

— Синдарилл, ты меня раздражаешь в последнее время. Даже у меня больше человечности, чем у тебя. Я, по крайней мере, проявляю хоть какой-то интерес, а ты же холоден, как северные льды!

Себастьян уже не в первый раз слышал подобное сравнение, но почему-то сейчас оно его жутко задело.

— Так почему бы тебе не стать человеком?! — прошипел он. — Ну давай же, раз тебе так нравится за нами наблюдать! Наверняка есть способ!

Айлин неожиданно застыл как вкопанный, глядя на него расширенными синими глазами.

— Значит, есть, — ухмыльнулся Себастьян. — Ну же, поведай мне, о мудрая Смерть. Что же это за такой изощренный способ? Я попал по больному месту, не так ли?

Он обошел блондина по кругу, разглядывая так, словно видел в первый раз. На губах капитана играла очаровательная, насмешливая улыбка.

— Ты же хочешь этого, верно, Айлин? — почти с наслаждением произнес он, смакуя каждое слово. — Иначе почему бы этот нездоровый интерес… это болезненное любопытство, эта почти жадность? Думаешь, я не замечаю, как ты смотришь? Думаешь, я не вижу алчности в твоих глазах? Ты хочешь. Ты просто хочешь стать обычным человеком.

Себастьян остановился перед ним, поднял руку и почти нежно провел кончиками пальцев вдоль его щеки. Айлин прикрыл глаза, поджав губы, но не двинулся с места и не попытался остановить его.

— Условия твоей сделки с самого начала вызвали во мне подозрения. Я не могу понять, зачем тебе нужно, чтобы я полюбил. А ты просто хочешь упиваться чужим счастьем. Я слишком похож на вас, да, Айлин? И ты подумал… — Синлдарилл сделал нарочито задумчивое лицо, не переставая, однако, смотреть на Смерть с легкой насмешкой во взгляде, — что если я полюблю, значит, и ты сможешь? Или же…

Айлин уже открыл было рот, чтобы что-то сказать, но тут же поджал губы, мрачно глядя на своего мучителя.

— Я же говорил, что ты какой-то неправильный Жнец, — рассмеялся Себастьян. — Мои слова задевают тебя? Тебе неприятно? Ты хочешь, чтобы я замолчал? О да, Айлин, ты прав, в тебе гораздо больше человечности… чем ты хочешь показать. Ты прячешь ее, скрываешь, и, надо сказать, тебе это прекрасно удается, но это не может продолжаться вечно. Слушай… У тебя там… — Син неопределенно махнул рукой, указывая вверх, — проблем с начальством нет? А? Может быть, тебе и от них все скрывать приходится? Уж не знаю, есть ли божественные судьи, или кому ты там выслуживаешься, но наличие тебя в моей жизни многое подтверждает. Каково тебе? Ты же хочешь любить, верно? Хочешь почувствовать чужие прикосновения… Я помню то любопытство, что скользило в твоем взгляде тем утром, когда ты заставил меня ласкать самого себя. Хочешь почувствовать? Хочешь знать, каково это? Но боишься попробовать, да? Я же прав.

Рука Себастьяна взметнулась выше, тонкие аристократические пальцы вплелись в золотые волосы, легко лаская голову, играясь с прядками и заставляя Айлина вздрогнуть.

— Чувствуешь мои прикосновения? — Уголок его губ приподнялся в усмешке. — Не такой уж ты и бесплотный, каким хочешь казаться. Или же это только я могу к тебе притрагиваться?

— Я ничего не чувствую, — процедил Айлин, сжимая челюсти так, что желваки на скулах заходили.

Впервые Себастьян видел его таким. Выведенным из себя, не способным совладать со своими эмоциями… Не Жнецом.

— Ой ли? — насмешливо протянул Син. — Знаешь, есть отличный способ проверить, правду ли ты говоришь или же лжешь.

— Смерть никогда не лжет. Она правдива.

Себастьян рассмеялся.

— Помнится, кто-то говорил мне, что я обманываю сам себя, что я лицемерен… Но не кажется ли тебе, что это относится не только ко мне? Зачем ты скрываешь от себя свои истинные желания? Ты просто боишься, Айлин. Ирония, не правда ли? Смерть, которая боится собственных желаний… Ох, ох, ох. Что скажет твой папочка? Как его там… Темный, Всеотец… или во что сейчас верят люди?

— Ты ничего об этом не знаешь.

— А я и не хочу знать. Мне достаточно того, что я вижу. — Син наклонился к нему, почти касаясь его губ своими. — Как ты там говорил… — прошептал он. — Не обманывай сам себя, да, Айлин? Не надоело еще убегать от своих желаний? Ну-ка, скажи мне, что ты сейчас чувствуешь. Ты ведь ощущаешь тепло моих губ на своих? — Кончики его пальцев снова пробежались по щеке Айлина, заставляя его вздрогнуть и едва слышно выдохнуть. Себастьян прислонился лбом к его лбу, слегка потершись своими губами о его. — Чувствуешь. Ты дрожишь. Боишься, хочешь, знаешь, но не можешь… Это не любопытство, это просто жадность и желание жить. Во мне ты увидел отражение собственной темной сути. Человек, который не может полюбить, и Жнец, который отчаянно этого хочет. Какая ирония. Думаешь, я твой шанс?

========== Ложь Смерти ==========

Несколько дней Рэм просидел у кровати Лойта, не позволяя ему вставать и следя за его режимом питания. Пару раз даже приносил в палату по просьбе Лойта его котенка Биби. Рэм искренне считал, что имя Лойт дал своему питомцу очень смешное. Сидя с ним в одной комнате и общаясь целыми днями, очень скоро стеснительный мальчишка обнаружил, что в компании здоровяка он чувствует себя совсем расслабленно и спокойно. Он даже смеялся над какими-то шутками Рыжего, разговаривал с ним на разные темы, и ему было действительно интересно с ним. Один раз заглянул капитан — проверял, как идет на поправку его солдат. В комнате тут же воцарилось напряжение, и Себастьян решил по-быстрому смыться, оставив Лойта на попечение Рэма.

Через несколько дней Рыжий, несмотря ни на какие уговоры, твердо намерился встать на ноги и вновь приняться за свои обязанности. Удержать его не было никакой надежды, и юноша нехотя отступил. Нога медведя совсем зажила, но теперь хромота была обеспечена ему на всю жизнь. На следующий же день Лойт притащил в комнату Рэма бутылку вина, ближе к полночи, когда отбой уже дали. Дескать, держи, отблагодарить пришел. Они просидели до трех часов ночи, веселясь и громко подшучивая друг над другом, а потом Лойт попрощался и ушел к себе в комнату.

В ту ночь Рэм уснул впервые с улыбкой на губах и в хорошем настроении.

Себастьян физически ощутил, как Айлин затаил дыхание, услышав его последние слова. Кажется, он попал в цель. Осталось лишь закрепить свой краткий миг торжества…

Капитан медленно, глядя своей Смерти в глаза, приблизил свои губы к ее губам и осторожно коснулся их. Айлин не сопротивлялся, наоборот — прикрыл глаза, выжидающе глядя на него из-под золотистых ресниц. Себастьян не спешил целовать его, и между их губами оставались считанные миллиметры, его дыхание согревало губы юноши, и эта пугающая, но желанная близость почему-то до дрожи волновала его. Он оттягивал сладостный момент, когда сможет наконец познать на вкус тот запретный плод, когда сорвет с губ своей восхитительной Смерти первый и, возможно, последний поцелуй…

Он осторожно, словно пробуя, провел своими губами по его губам, поцеловал в уголок рта и не спеша скользнул кончиком языка по полной нижней губе Айлина. Смерть в его объятиях стояла натянутая, как струна, застыв, словно каменная статуя, с немного прикрытыми глазами, не пытаясь обнять его в ответ, но и не сопротивляясь. Себастьян ожидал, что в любую секунду Айлин оттолкнет его, может быть, даже разозлится, применит свою сверхъестественную силу, но юноша стоял неподвижно. И капитан осмелел, позволив себе больше. Язык Себастьяна скользнул внутрь его рта, неторопливо исследуя, лаская и поглаживая язык Айлина. Он не пропустил того момента, когда тело юноши начало отвечать ему, отозвавшись сладкой, волнительной дрожью. Синие глаза широко распахнулись, Смерть слегка отшатнулась, но Себастьян держал крепко. На миг лишь отпустив его губы, он горячо шепнул ему:

— Видишь? Я был прав.

И снова мучительная пытка сладостью первого поцелуя.

За окном неожиданно грянул гром. И на море, наверное, начался шторм. И хотя был еще день, небо на улице угрожающе потемнело, налилось свинцовой тяжестью и разразилось адским ливнем. Вспышки молний поразили небеса, сердитый гром грохотал беспрерывно. Себастьян не обращал на это никакого внимания, уже не в силах оторваться от сладких губ, но Айлин напрягся в его объятиях еще больше. Он наконец проявил какую-то инициативу — его руки взметнулись вверх и уперлись в грудь Синдариллу, заставляя отстраниться.

— Ты не понимаешь! — прошипел он, слегка задыхаясь после долгого поцелуя и глядя ему в глаза с яростью и в то же время отчаянием.

— Чего я не понимаю? Мне кажется, тут все понятно и без слов, — с ухмылкой заметил Син, вдруг ощущая себя в невероятно хорошем расположении духа.

Айлин разглядывал его лицо долго и пристально. На миг его рука взметнулась выше, словно он хотел вплести пальцы в волосы капитана, но потом бессильно опустилась.

— Пусти меня, — холодно проговорил он.

— А стоит ли? — Усмешка не желала сходить с губ Себастьяна. К тому же он вдруг обнаружил, что ему безумно нравится держать в своих объятиях эту хрупкую, но такую… желанную? Смерть.

— Определенно стоит. Ради твоей же жизненной безопасности, — процедил Айлин, не глядя на него.

— Положим, я готов рискнуть своим шансом ради одной ночи с тобой? — Слова сорвались с его губ прежде, чем Син успел подумать, что говорит.

Синие глаза Айлина комично расширились, и он даже перестал давить ему на плечи в попытках высвободиться из объятий.

На секунду ошеломленный тем, что сказал, Себастьян, однако, не подал виду. Раз уже взялся за гуж, не говори, что не дюж… Теперь нужно было играть роль до конца. К тому же он сказал не такую уж и неправду…

— И не делай такие ошеломленные глазки, — пробормотал он ему на ухо. — Я уверен, ты сканируешь мои мысли автоматически, разве нет? Хотя на данный момент… тебе даже не нужно прилагать усилий, чтобы прочитать их, учитывая, в каком тесном контакте со мной ты находишься.

Мягкий, интимный и соблазнительный, этот его шепот возымел свою реакцию, когда Айлин вдруг понял, что уже не хочет сопротивляться и против воли расслабляется в сильных руках. Он сжал пальцами его плечи и, стиснув зубы, пробормотал в ответ:

— Ты не понимаешь, что творишь, глупый смертный…

— Скорее ты не понимаешь и жутко боишься, — парировал Себастьян, с наслаждением вдыхая запах золотистых волос. От Айлина пахло морскими брызгами, солнечными лучами и свежестью первого весеннего ветра.

— Нет… Ты просто не знаешь… — с отчаянием произнесла Смерть, чувствуя, как у нее слабеют ноги.

Новые, неизведанные ранее ощущения захлестнули ее с головой, и вряд ли она могла честно ответить на вопрос, хочет ли прекратить их. Вынужденный теперь держаться за его плечи, чтобы не упасть, а не чтобы оттолкнуть, Айлин вцепился в него железной хваткой.

— Зато я знаю, что тебе сейчас хорошо, и мне этого знания вполне достаточно, чтобы продолжить, — снова прошептал ему на ухо Себастьян, легкими круговыми движениями поглаживая его по спине одной рукой, а другой лаская волосы. — Смотри, Айлин… Я еще почти ничего не сделал, а ты уже дрожишь. Кажется, это были твои слова, что Смерть ничего не чувствует? Сейчас ты человечен, как никогда… Еще один шаг — и станешь полноценным смертным, — в шутку добавил он.

Айлин неожиданно вырвался, тяжело дыша и глядя на него как загнанный в клетку волк.

— Так оно и будет! — прошипел он. — Ты не понимаешь, да? Я не могу себе этого позволить!

На секунду ошеломленный, Себастьян все же резонно возразил:

— Но ведь именно этого ты добиваешься… Стать человеком. Разве нет?

— Ты не понимаешь! — снова повторила Смерть. — Мы поменяемся местами. Таковы условия контракта! — последнюю фразу он выкрикнул, вынужденный перекрикивать гром за окном.

— Какого контракта? — спокойно спросил капитан.

Айлин резко замолчал, отворачиваясь и явно намереваясь исчезнуть, но Себастьян схватил его за руку и швырнул на кровать, молниеносно оказавшись сверху и нависнув над ним. Попытавшаяся выскользнуть из-под его тела Смерть была прижата к кровати и лишена возможности двигаться, когда Син приковал ее запястья к постели своими руками.

— Какого контракта? — повторил он еще более спокойно, и это спокойствие было зловещим.

— Того, что я заключил с Ним, — пробормотал Айлин, сдаваясь и отворачивая голову в сторону.

Он закрыл глаза, чтобы не видеть лица Себастьяна, и плотно сжал губы.

— Он — это Темный? — уточнил Синдарилл.

— Так вы Его называете, — едва слышно отозвался Айлин.

— И что же это был за контракт? — все так же спокойно продолжал расспрашивать его капитан.

— Ты же уже обо всем сам догадался, — хрипло пробормотала Смерть. — Разве нет? Месяц срока — это не мое условие. Это Его условие. Если бы ты все-таки влюбился, я бы стал человеком… А если бы нет… Что же. Ты все равно продолжил бы жить. А теперь пусти меня, я проиграл этот спор. Мне пора уходить.

— Разве то, что я тебя держу, помешает тебе уйти? — неожиданно мягко произнес Себастьян. — Ты ведь можешь просто исчезнуть…

Айлин зажмурился. Впервые он не казался ему воплощением потусторонней сущности, Смертью, Жнецом, существом, нагонявшим страх и дрожь. Теперь Син видел его обычным смертным юношей. Прекрасным юношей. И ему нестерпимо захотелось вновь поцеловать его. Он уже наклонился, но, когда между их губами оставалось всего ничего, Айлин неожиданно резко отвернулся.

— Глупец! Три поцелуя — и дело почти кончено. Ты уже… — Он оборвал себя и начал резко вырываться.

Это было так неожиданно для Синдарилла, что он даже растерялся, почти выпустив юношу из своих объятий, но вовремя спохватился. Рванув Айлина на себя, он снова швырнул юношу на подушки, схватил его за руки и, вытянув их над его головой, скрестил вместе и прижал к постели за запястья одной рукой, бедрами прижав изящное тело к кровати.

Сощурив медовые глаза, он наклонился низко-низко и прошипел:

— Так все же ты лгала мне, дорогая Смерть, не так ли?!

Челюсти Айлина сжались, но он упрямо вскинул подбородок.

— Неправильный Жнец… Что ты там говорил, поменяемся местами? И то, что я вижу других Жнецов, это ведь неспроста, не потому, что я уже умирал. Почему это происходит?!

Айлин долго молчал, отвернувшись в сторону, но потом ответил едва слышно:

— Потому что мы привязались друг к другу, Син.

Себастьян замолчал.

— Прости… я позволил этому случиться, — прошептал Айлин еще тише.

Гром за окном неожиданно стих. Дождь ослаб, и только хрупкие капли мерно барабанили в стекло, монотонно жужжа на заднем фоне.

Синдарилл опустил голову, скрывая взгляд карих глаз за густой челкой. Он отпустил руки Айлина, выпрямившись на нем. Молчал долго, почти две минуты, и наконец тихо произнес:

— Тогда все это уже не имеет значения, не так ли?

— Что ты имеешь в виду? — Глаза Смерти снова расширились в легком удивлении.

— Процесс… уже необратим. Что будет дальше? Я стану тобой, ты мной? Ты все более человечен, я же уже могу видеть этих… Жнецов. А потом…

Айлин вздохнул совсем по-человечески и закрыл лицо руками.

— Прости. Я слишком хотел добиться своего и даже не подумал… о тебе. Я совсем молодой Жнец и…

— До конца месяца осталась неделя, — прошептал Себастьян. — А потом все изменится, верно?

Смерть нехотя кивнула, глядя с сожалением и отчаянием.

Себастьян склонился к нему и слабо улыбнулся. Он протянул руку и ласково коснулся кончиками пальцев его щеки.

— В таком случае я уже ничего не теряю…

========== Воспоминания ==========

— Господин Лиэ-э-эт!!! — далеко над полем разнесся звонкий крик служанки Мары.

Юноша резко обернулся и вздохнул.

«Еще пять минуточек!» — с тоской подумал он.

Назад Дальше