- Ты хочешь услышать о моих двух сомалийских женах? В обмен на коралловый рог мне подарил их вождь африканского племени, я могу рассказать тебе о Египте и о красоте берберок, о захватывающем очаровании сфинксов, о таинственных рисунках на пирамидах, о том, насколько близко ты чувствуешь Бога - всеми покинутый в бескрайней пустыне, ты так не чувствуешь Его в нарочитой помпезности наших церквей, я могу рассказать тебе, насколько невинны и чисты африканки, насколько ласковы они к незнакомцам, и насколько наши непорочные девы полны злых умыслов. Я не хочу рассказывать тебе о голоде, о жажде, что мне довелось испытать, обо всех кошмарах, обо всех ужасах, о болезнях, что мне пришлось пережить. Я никогда не расскажу тебе об этом.
Горничная принесла кофе. Подождав, пока прислуга уйдет, Маргарита спросила:
- А почему ты не хочешь рассказать мне об этой Мэри МакДональд?
- Бедняжка спряталась в моей комнате, и боится даже высунуть нос – после того холодного приема, что ей оказали. Она хорошая девушка, поверь мне. Только невезучая и несчастная, как и я.
- Тебя нельзя назвать невезучим, Ренцино.
Маргарита даже не притронулась к своему кофе.
- У тебя есть семья, которая тебя любит. Несмотря ни на что.
9
Сольяно никогда не бросали друзей и близких в беде. Маргарита прекрасно помнила об этом, как помнила и о далеких временах, когда Сольяно помогали ее маме и сестрам. И конечно же, они обязательно помогут и сыну, пусть даже его спутница и вызвала столько неприязни. Донна Клотильде охарактеризовала девушку как «ничтожную певичку варьете».
- Она здесь уже шесть месяцев и до сих пор не выучила ни одного слова по-итальянски, - жаловалась свекровь. Тем временем дон Сольяно обеспечил сына деньгами, чтобы тот мог приобрести себе приличный гардероб, посетить стоматолога и даже купить рояль,чтобы возобновить музыкальные экзерсисы.
Маргарита брала девушку с собой в лабораторию и учила различать кораллы – по каратности, учила всем тонкостям мастерства, она пыталась сделать из Мэри добросовестную работницу. Саверио нехотя согласился брать Ренцино с собой в поездки, а потом долго выговаривал отцу:
- Ренцино далеко не глуп, но у него есть один ужасный недостаток: он верит абсолютно всем. Так мошенники лишили его гостиницы. Хорошо, что, не давая ему денег в долг, мы вынудили его закрыть отель и вернуться домой.
- Именно поэтому я и опасаюсь привлекать его к значительным сделкам. А если мы доверим Ренцино управлять небольшим магазинчиком, что скажешь? – спрашивал дон Сольяно.
- Ты – босс, тебе решать, - расплывчато отвечал сын.
- Пусть он поучится у тебя еще полгодика. А потом отправим его в Нью-Йорк. Что думаешь?
- Лучше уже пусть сначала поработает в магазинчике в Неаполе. Это рядом, и мы сможем лучше его контролировать.
- Вот от девицы я бы его освободил, - ворчал отец. – Совершенно ненужный балласт. Хорошо еще, что он не женится на ней.
- Папа, эта Мэри ему тоже в тягость, но Ренцино всегда был настолько мягкотелым и чересчур вежливым, что и по сей день боится отправить ее восвояси.
- Интуиция меня никогда не подводила. Пусть уезжает с ней в Америку. А там будь что будет, - отрезал дон Сольяно.
В Нью-Йорке Ренцино с несвойственным ему ранее рвением принялся управлять престижным ювелирным магазином, а Веселую Жоржетт пригласили вести программу спортивного танца на телевидении, где в нее влюбился хореограф. Ренцино с радостью пожелал девушке более счастливой жизни.
В Торре семья отмечала вторую беременность Маргариты, когда до них дошло известие об «освобождении» далекого сына.
- Папа, ты был прав, - признал Саверио.
- Слушай свою интуицию, сын мой. Она никогда тебя не обманет.
Наступили спокойные годы. Маргарита родила девочку, которую назвали Присциллой. Третья дочка, Аркетта, родилась с синдромом Дауна. Дон Саверио Сольяно любил малышку больше остальных детей – он находил для нее самых лучших учителей, превратил ее в ловкую пловчиху, и всегда давал ей только самое лучшее. Сокрушался лишь о том, что Аркетта никак не могла запомнить цифры, значит, она не сможет понять и стоимость денег.
Затем родился Эдуардо. Роды были тяжелыми, и Маргарита заявила Саверио:
- Это наш последний ребенок.
Дети росли в счастливой и спокойной обстановке. Лаборатория стала их игровой комнатой, пока Маргарита сидела за скамьей вместе с работницами, помогая им, когда нужно было поспешить с отгрузкой. Малыши наблюдали и учились. Как и все малыши, ребята обожали слушать истории о далеких временах и первых кораллари больше, чем сказки братьев Гримм.
- Только представьте себе, дети, что в девятом веке в Торре дель Греко было всего восемь тысяч жителей, треть из которых бороздила по морю в поисках коралла, а три сотни женщин занимались его обработкой. Многие из них пробивали дырки и нанизали кораллы на тонкую нить не хуже новомодных дыропробивных станков, - рассказывала Маргарита.
Самым жадным слушателем был Микеле. Он был самым старшим и самым восприимчивым. Если Саверио любил малышку Аркетту, как самую обделенную, то Маргарита просто обожала своего первенца.
В Неаполе Сольяно владели квартиркой на виа Кьяйя, в том же здании, где располагался их престижный ювелирный магазин, в котором продавались жемчуг и кораллы. После того, как Микеле закончил среднюю школу, Маргарита решила отдать его в престижный колледж, где раньше учился и Саверио. Она переехала вместе со старшим сыном и малышом Эдуардо в Неаполь – на пять дней в неделю, а дочери остались с отцом в Торре. В эти годы Саверио сократил поездки, он уже создал сеть распространителей и агентов, которые разъезжали по миру вместо него.
Микеле был замечательным студентом, мальчик обладал феноменальной памятью. Пока его однокашники проводили вечера за домашними заданиями, Микеле разделывался с уроками менее чем за час, и сразу же спускался в магазин, работать. Магазином на виа Кьяйя управляла родственница донны Клотильде, опытная кораллара, обладающая первоклассным чувством стиля. Хозяйке помогали две верные ловкие продавщицы и одна юная ученица. Микеле вел себя довольно невозмутимо в присутствии покупателей. Оставшись один на один с персоналом, он начинал интересоваться всем, а в конце недели, когда мальчик с мамой и малышом Эдуардо возвращался в Торре, Микеле приставал с заранее заготовленными вопросами к отцу.
Саверио с радостью проводил с сыном выходные, объясняя тому сложные механизмы продаж. Когда Микеле исполнилось восемнадцать лет, дон Саверио отправился вместе с сыном в Нью-Йорк.
В Америке Саверио решил, что восемнадцатилетний Микеле, обладающий здравым смыслом и наследственной хваткой Сольяно, останется управлять американским магазином вместо Ренцино, в последние годы все чаще жалующегося и на без того неважное здоровье.
10.
Вечером отец и сын пошли на шпионский фильм, рекламируемый по всему Нью-Йорку. После просмотра они решили вернуться домой пешком – и всю дорогу болтали, скорее как добрые друзья, чем как отец с сыном.
- Ты знаешь, что дядя плохо себя чувствует? – спросил Микеле.
- Я хочу забрать его с собой, в Италию. Ему нужно лечиться, ему нужна семья, которая позаботится о нем, - признал Саверио.
- Согласен. Но кто из нас останется управлять магазином? Этот безупречный мистер Гарри Далтон не кажется мне такой уж хорошей кандидатурой, - заметил парень.
- Мог бы ты заняться магазином на какое-то время?
Молодой Сольяно протер глаза.
- Ты серьезно?
- Я еще никогда не был так серьезен.
- А как же университет? Учеба?
- Ты мог бы взять академический отпуск на год. Много лет назад я тоже брал академ, но я в те годы был далеко не так умен, как ты.
- А мама согласится?
- Она будет ругаться. Помнишь, как ты в детстве научился плавать?
- Ты приплыл со мной на лодке к морю и выкинул меня в воду. Но я уже и до того знал, как барахтаться в воде.
- Ты барахтаешься среди кораллов с рождения. И если ты согласен, я выкину тебя в море бизнеса – я уверен, что ты выплывешь.
На следующий день отец с сыном сообщили Маргарите по телефону о принятом решении – та, конечно же, пришла в ярость.
- Ты ненормальный, на тебя надо надеть смирительную рубашку и сдать в желтый дом! Дай мне поговорить с моим ребенком!
- Конечно, сейчас я передам тебе трубку, но не забывай, что твой ребенок – еще и мой ребенок. Он значительно повзрослел за эти месяцы – ему больше не нужно цепляться за твою юбку. Он уже достаточно был подле тебя, а сейчас, в Нью-Йорке, Микеле показал, что он взрослый, что он не младенец, с которым нужно сюсюкаться, он решительный, смелый, напористый. Нью-Йорк станет его пробным полигоном. И потом, речь идет всего о нескольких месяцах, пока Ренцино не подлечится и не придет в себя.
- Я хочу поговорить с моим сыном! – кричала Маргарита.
Микеле, гордый тем, что отец верит в него, доверяет ему семейное дело, сумел успокоить мать.
Зимой начались проблемы – дядюшка Ренцино медлил с возвращением в Нью-Йорк, а Микеле подхватил бронхопольмонит. Пока Микеле тщетно пытался встать на ноги, магазином управляли преданные друзья семьи. В звонках и письмах отец просил потерпеть – он пытался найти выход, устраивающий всех, чтобы и сын мог вернуться домой, и чтобы дело не оказалось заброшено. В марте Саверио приехал в Нью-Йорк, и обнаружил исхудавшего мальчишку, с остервенением продолжающего работать.
- Бухгалтерская отчетность в порядке. За последние четыре месяца мы увеличили оборот более чем на сорок процентов, - сообщил сын.
- Ты чемпион! Но твоя мать тебя заждалась, выезжаем немедленно.
Микеле улыбнулся. В Торре врачебный уход, материнские любовь и забота не принесли ожидаемого эффекта. Микеле страдал отсутствием аппетита, из-за постоянного жара он все больше и больше слабел.
В больнице, куда отправили Микеле, врачи сообщили, что у парня – врожденная гипертрофия сердца, которая, вместе с так и невылеченным бронхопольмонитом, значительно ухудшила состояние юноши. Микеле умер в конце апреля, ровно через месяц после того, как вернулся из Америки.
Маргарита прокляла мужа, который вернулся в Нью-Йорк, чтобы закрыть магазин и поручить провереннному агенту продать квартиру, где Микеле жил несколько месяцев. Саверио больше никогда не приезжал в Америку. Мучимый чувством вины, через несколько месяцев он сам заболел.
- Рак простаты, - поставили диагноз медики. – Мы сделаем операцию, но я не гарантирую, что нам удастся его спасти. Болезнь на последней стадии.
Маргарита подумала, что Господь так наказал Саверио за то, что отдалил сына, что не позаботился о нем должным образом. Женщина никому не сказала о своих мыслях. Наступили годы, полные изнурительного, болезненного и безрезультатного лечения. И только поняв, что умирает, Саверио решил попросить прощения у жены.
- Ни ты, ни я, мы оба не знали, что наш Микеле родился с дефектом сердца, - говорила Маргарита, которая за эти годы смирилась с потерей первенца, и была готова к тому, что скоро уйдет и муж.
- Наш сын не умер бы таким юным, если бы остался с семьей, - горестно заключал Саверио.
- Кто знает, милый, кто знает. Древние греки говорили, что юных забирают боги. Саверио, жизнь была благосклонна к нам, и столько нам подарила, так что неудивительно, что часть своих даров она забрала назад. И от нас ничего не зависело.
- Жизнь подарила мне тебя. Ты удивительная женщина, Маргарита Сольяно. Мы прожили прекрасные годы. Помни о нашем счастье, потому что эти воспоминания помогут выдержать тебе все трудности. Позаботься о наших девочках, особенно о моем сокровище, об Аркетте. Будь рядом с Эдуардо. Именно он унаследует семейное достояние, а пока ему следует учиться и работать. Он прекрасно понимает, что его ждет, он знает, что будут препятствия, трудности, разочарования. Я обещал ему, что ты всегда поддержишь его.
- Так и будет, мой милый.
- Знаешь, несколько дней назад приходил Винченцо. Мы говорили о многом. Он пират, разбойник и разгильдяй, но он наш друг, самый близкий друг, который когда-либо у меня был. Мы соперничали все эти годы, но я знаю, если возникнет необходимость, он вам поможет.
- Он поможет утопить нас? – иронично спросила Маргарита.
- Он поможет не утонуть. Он дал мне слово, и я верю ему.
Стив
1.
- Несмотря на свою славу «кораллового хищника», Винченцо Скапече – человек слова, и он дорог мне. Через два года после смерти супруги-японки, он женился на добропорядочной женщине, и напропалую ей изменял. Говорил: «Я гоняюсь за призраками». Я думаю, он искал ту, которая могла бы вызвать в нем хотя бы отголоски юношеской страсти. Но он никогда не нарушал наше с Саверио семейное благополучие, и за это я благодарна ему, - закончила рассказ Маргарита.
Самолет шел на посадку в аэропорту Женевы.
- Милая моя, да ты плачешь, - удивилась пожилая женщина.
- Ваша история меня так растрогала! И помогла многое понять обо мне самой.
Самолет приземлился, пассажиры стали собираться на выход. Такси, которое заказала Урсула, привезло их к отелю «Президент Вилсон» - здесь всегда останавливался Эдуардо.
- Каждый раз, когда я приезжаю в Швейцарию, мне кажется, что я попадаю в диснеевский мультфильм. Все в строжайшем порядке, чистенькое, причесанное, вымытое – даже кажется игрушечным, не находишь? А мы с тобой принадлежим к шумному народу, наша земля плодородна, а люди большей частью бедны, и цвета природы, равно как и наши чувства, не знают полумер – ты плавишься на жарком солнце, буквально коченеешь от холода на морозе, да и нашим эмоциям нет границ, - задумчиво проговорила Маргарита.
- А Швейцария похожа на обитый ватой уютный мирок, - продолжила мысль свекрови Урсула.
- И хоть этот мирок богат, чувства здесь незначительны.
- Вы волнуетесь? – спросила невестка.
- Это так заметно? Вот и болтаю всякую ерунду, - призналась Маргарита.
Носильщик выгрузил из такси две небольшие дорожные сумки.
- Добро пожаловать, синьоры Сольяно, - дружелюбно улыбнулся портье, а потом вдруг принял серьезное выражение лица, прокашлялся и грустно сказал:
- Весть о кончине синьора Сольяно добралась и до нас. Позвольте мне выразить соболезнования от лица всего персонала.
- Благодарю, - величаво кивнула Маргарита.
- Дирекция отеля забронировала для синьор наш лучший люкс, по цене стандартного номера, который всегда заказывал дон Сольяно, - уточнил старательный портье.
Люкс представлял собой две просторные спальни, две ванные, общую гостиную, в которой женщины обнаружили цветы, фрукты и пирожные. А также два абонемента на бесплатное посещение СПА.
- Думаешь, у нас останется время на эти глупости? – спросила Маргарита.
- Думаю, завтра нам с Вами будет о чем думать. Стив останется с нами до ужина, я даже не знаю, чем занимать ребенка весь день.
- Может, и этот малыш не знает, как себя с нами вести? А для начала я привезла ему подарок. Считаешь, понравится? Мне посоветовал ее продавец.– Маргарита продемонстрировала Урсуле книгу – «Дневник щепки».
Женщины волновались, почти не притронулись к легкому ужину. Они рано легли спать и на следующее утро, в десять, уже ждали директрису колледжа в приемной.