И да, я в первый раз в жизни четко осознала, что счастлива.
— Пытался?! — вспыхнула я, повысив голос, — Как? Прыгнув в постель к другой? Ты шутишь или издеваешься?
— Ксюш, — начал он, но я оборвала его.
— Нет, стоп, хватит, — помотала я головой, отгоняя навязчивые мысли прямо сейчас наговорить ему кучу гадостей, — Хватит! Ты два месяца молчал и теперь объявился?! Нет уж, — поставила я точку, — Не звони мне, никогда. То, что ты сделал, не прощают, — и я бросила трубку, отшвырнув телефон, будто ненавистная трубку в чем-то виновата.
Ну как так? Почему вдруг сейчас? Когда у меня всё наладилось. Ну и пусть на две недели, ну и пусть ненадолго, но эти две недели были самыми клеевыми в моей жизни, самыми позитивными и насыщенными. Макс настолько окутал своей нежностью и лаской моё тельце, что я чувствовала себя принцессой в сахарной вате. Мне было настолько хорошо и уютно в его руках, что я вообще не допускала мысли о том, что это всё может просто кончиться или то, что Макс играет, пользуясь моим как бы «временным» присутствием в его жизни. А еще знакомство с родителями. Ну не поведет парень домой девушку, которая не зацепила сердце.
Вечером во всеоружии я ожидала Макса дома.
Легкое, но обтягивающее трикотажное белое платье с коротким рукавом, чуть обтянуло мою фигуру, но ровно настолько, насколько позволял этикет. Короткий рукав, широкий черный пояс вокруг талии, шпильки на ножки и черный клатч. Мммммм, я красотка.
— Матерь божья, — протянул Макс, когда я открыла дверь.
Жадно прошелся глазами по всей фигуре и жалобно простонал, хватаясь за косяк:
— Может, мы опоздаем на часик, а?! — и потянул ко мне свои загребущие ручонки.
— Нет, — отрезала я, хлопнула его по рукам и выпнула на площадку.
Приехали мы последними. Лиля и Тимур уже были дома, как и Мирослав с Тошей.
Бесаевы старшие обитали, сейчас, на даче за городом, чему я была несказанно рада. Душная квартира, в такую погоду, не располагала к приятной беседе.
— Мааам! — крикнул Макс, когда мы загнали машину на участок и вышли.
Дачкой, конечно, это строение не назовешь. А вот загородный домик, подходило как нельзя кстати.
Кирпичный, двухэтажный, очень аккуратный, но не маленький домик, возвышался по середине участка. Где у них были грядки, я не знаю, перед домой небольшой сад, пара деревьев и несколько клумб. Стояли низкие качели, рядом стол и плетеные кресла. Чуть поодаль стояла небольшая баня. И всё это было ограждено высоким железным забором.
— Мама Мила, Макс приехал! — громко крикнул Тимур и хохотнул, — Готовься, — подмигнул он мне.
— Ой, — услышали мы из дома, — Макс приехал! — снова звонкий женский голос, а потом истошное, — Толя, оставь свою газету, Макс девушку свою привез, пошли-пошли-пошли.
И они вышли.
Бесаева старшего я уже видела, а вот мама Мила, как ее назвал Тимур, оправдала все ожидания. Блондинка с коротким каре, уложенным волосок к волоску, легкий нюдовый макияж, почти незаметный, в белой футболке и рванных «бойфрендах» светло-голубого оттенка, плюс тапочки на миниатюрных стройных ножках.
— Господи, вы же красавица просто! — ахнула я вслух.
Все замерли на пару секунд, а потом прыснула со смеху Тошка:
— Пожалуй, твой коммент, был самым удачным, — выдала она и все захохотали.
Я не понимала о чем они, поэтому вопросительно посмотрела на Макса.
— Я тебе расскажу потом, — улыбнулся он, а потом перевел взгляд на маму, — Мам, это Ксения, — кивнул он и продолжил, — Моя девушка.
А я резко перевела взгляд на Макса, тот лишь улыбался, глядя на меня.
Моя девушка, как звучит, да?! А особенно из его уст, это словно сироп….нет, легкая, прохладная водичка в страшную жару. Окутывает, успокаивает, радует, сводит с ума.
— Здравствуйте, — кивнула я и протянула неуверенно руку.
— Ой, милая, — всхлипнула она, — Иди ко мне, — распахнула она руки и заключила меня в объятия.
А потом легонько подтолкнула, не выпуская из рук и повела к качели.
— Я уже не надеялась, — кивнула она, — Макс, как отшельник последнее время.
Дальше день тянулся в суматохе. Меня то Макс тащил на себя, то мама Мила. Бесаев старший, как стандартный мужчина, хмурясь, почитывал газетку. Тоша и Лилька весело щебетали с мамой, параллельно помогая с обедом.
И вот как вдруг снова стало хорошо, будто не было утреннего звонка. Словно Бесаевы всегда были моей семьёй.
Такое разве бывает?!
— Что с тобой? — тихо спросил Макс, когда мы все сидели за столом.
Велась очень бурная беседа, народу было много, так что на нас, шептунов, никто не обратил внимания.
— Всё хорошо, — кивнула я с улыбкой.
— Точно?! — усомнился Макс.
— Правда, — кивнула я, — Всё настолько хорошо, что меня разорвет от эмоций, — прошипела я, чтобы передать всю гамму чувств.
— Так, — начал он и отложил вилку, встал, подал мне руку, — Ну-ка пошли со мной.
Мы отошли за дом, под удивленные взгляды родственников:
— Что с тобой?! — спросил Макс осторожно, заглядывая мне в глаза.
— Мне стыдно сказать, — поморгала глазами.
Скромница, блин:
— Выкладывай, — грозно ответил он, — Иначе я тебя щекотать начну, — угрожает что ли.
— Блин, Макс, ты как появился, у меня всё кувырком. Я просто орать от счастья готова. Вот как у тебя так получается, а?! — взмахнула я руками.
— Эт природное, — довольно протянул он с улыбкой.
Ага, так, страха в глазах нет, значит можно продолжить.
— В общем, ты прости, конечно, но меня очень распирает тебе сказать и я просто не выдержу если не скажу, и я просто лопну, — болтала я, а он подскочил, заключил меня в объятия, нежно поцеловал.
Я хлопала глазами, глядя на него:
— Я тоже, влюбился в тебя, мелкая ведьма, — выдал он и весело так заулыбался, — Ты ведь это хотела сказать?!
Я кивнула.
— Ну так скажи, — кивнул он в ответ, — Потешь моё мужское самолюбие.
Я рассмеялась в ответ, ну вот как он так может, а?!
— Циркуль самовлюбленный, — стукнула я его кулаком в грудь.
— Цапля, — улыбнулся он в ответ.
Глава 13 — Лети птичка….лети…
Суматошные дни. Ненормальные дни. Голодные дни.
Макс знал когда я уезжаю, поэтому оставшиеся четыре дня, буквально не слезал с меня. Все свободные часы был рядом. Развлекал, любил…
Мы были в ресторанах, в кино, в парках, на аттракционах, да и просто катались по городу. За эти четыре дня я получила эмоций столько, что хватит на всю оставшуюся жизнь. И он столько раз ездил на работу в моей компании, что я даже успела подружиться с той самой «катастрофой» Вероникой.
Но пятница неумолимо приближалась, а Макс так и не сделал никаких поползновений в сторону идеи сохранить наши отношения. То есть парень вёл себя так, словно после пятницы всё, забыли.
Как ножом по сердцу, но я старалась не думать, иначе свихнусь и впаду в депрессию. В конце-концов я знала, что так будет и готовила себя к этому, но легче от этого на душе не становилось.
С утра он вызвался отвезти меня на вокзал. С девчонками мы распрощались еще дома, в коне концов, чего всей кучей на вокзал ехать:
— Я буду скучать, — сказал он с улыбкой.
— Я тоже, — кивнула я, а слезы так и рвались наружу.
Нет, не от того, что мы прям расстаемся и всё. А от того, что он всё же не сказал ни слова о наших отношениях. Значит не особо и сохранить хотел, так выходит.
В общем, с разбитым сердцем я села в поезд и поехала домой. И уже в купе дала себе волю, зарыдав в подушку, от чего бабуля, на соседней кушетке, схватилась за сердце и начала капать мне в ложку валерьянку.
— Запомни, девочка, если любит, то уже не отпустит, — покачала головой бабуля, чуть улыбнувшись.
Весь день я рассказывала ей о своих любовных двух неделях и о переживаниях.
От чего я вывалила всё это на сердобольную старушку, я до сих пор не знаю. Но эмоции рвались наружу.
«Он всегда добивается того, чего хочет. Бесаевы умеют бережно оберегать то, что они считают своим» — слова Лильки, однажды сказанные, плотно сидели в мозгу.
Неужели вот так отпустит?! — спрашивал мозг.
— Уже отпустил, — сказало грустно сердце.
От вокзала до дома я добралась быстро, город родной, все закоулки и короткие пути знаешь, а если на такси, да в болтовне с водителем, так вообще класс.
У подъезда ждал сюрприз:
— Ты то как узнал?! — рявкнула с досадой в голосе я.
Витя стоял у подъезда с букетом цветов:
— Мама твоя сказала, — улыбнулся скромно он, — Всё — таки не чужие друг другу люди, — пояснил он.
— Да в том то и дело, что чужие, — обогнула его и вошла в подъезд.
— Ксюш, — устремился он за мной, но я с пыхтением помогла двери домофона закрыться перед его носом, а против доводчика с магнитом он не попрет, весовая категория не та, сил у него точно не хватит.
Интересно, а Макс бы справился с дверью?
Тьфу, опять этот Макс. Успокойся, всё кончено, забудь как интересное приключение.
Еще в поезде, я решила дать себе обещание, вспоминать только хорошее. А плохого то и не было. Ну да, было до физической боли, грустно. Очень. Вот так вот всё кончилось. Но эти две недели были самыми лучшими. Поэтому лети птичка, лети…на встречу новым приключениям. Всё — таки Макс показал как умеют любить и как один человек, за две недели, может сделать второго счастливым. Наполнить позитивом, счастьем, нежностью и лаской по самые уши, что они вот-вот захлопают и вознесут тебя до небес.
Поэтому что?! Правильно….лети птичка, лети….Воспоминания о Максе мы оставим как самые светлые и будет холить и лелеять столько, сколько это возможно, ставя их в пример всем остальным отношениям.
Вещи раскидала по местам. Почувствовала себя человеком стоя в душе. Позвонила родителям, сообщить, что всё в порядке:
— Голос у тебя какой-то странный, — засомневалась мама.
— Э то потому что я влюбилась, мам, как последняя дурочка, но у нас ничего не получится, — сказал а я на выдохе.
— Во как, — ответила мама, офигев от потока информации.
— А с чего ты взяла, что ничего не будет?! — поинтересовалась она.
— Долгая история, — махнула я рукой.
— У меня как раз полно времени и денег на телефоне, — хохотнула она.
И я затянула длинный разговор с мамой. Параллельно успела вскипятить чайник и даже попить чаю с конфетами, кстати, с такими же, какие принес однажды Макс.
— Так, — выдохнула мама в итоге, — Я так и не поняла, а почему вместе то быть не получится?! — спросила она.
— Мам! — повысила я голос, — Мы в разных городах, это раз, во-вторых у меня тут всё: друзья, работа, вы…
— Но-но-но, — затарахтела мама, — Давай-ка нас с отцом тут не приписывай, — ворчала она, — Бываешь ты у нас редко, да и мы редко в городе бываем, всё по командировкам, благо созваниваемся каждый день. Так что ты у нас девица самостоятельная. Второе, друзья твои, хваленые, — съязвила она, — Ты хоть одному за две недели позвонила? Думаю, наврядли, а в третьих, работа твоя. У Маринки город больше, думаешь там танцуют меньше? Не думаю, — ответила она сама на вопросы, которые мне же и задавала.
— Ну? — буркнула я ей в трубку, а сама уже понимала, к чему она клонит.
— Баранки гну, — выдала она весомый ответ, — Сама думай.
С мамой мы распрощались, а я задумалась над ее словами. И думала в течение следующей недели.
Работа, дом, работа, дом, друзья, работа, дом. Так и протекала моя дальнейшая жизнь.
Витя, буквально, не давал прохода.
То припрется с цветами в танц. класс, то у подъезда поджидает. Мне уже ходить страшно стало, не знаешь в какой момент и из какого угла он вырулит с очередным веником.
В том, что чувства к нему уже давно остыли, я не сомневалась ни минуты.
Пролетела вторая неделя и вечером мне позвонила Маринка:
— Привет милая, — отозвалась весело она.
— Привет, — также ответила я, — Как ваши дела? — не скрою хотелось послушать про Макса.
Интересно страдает или нет? Наврядли, наверное.
— Он в командировке, — сказала смеясь Маринка, — Улетел сразу же, как ты уехала. Должен вот вернуться скоро.
— Во как! — удивилась я, — А мне не говорил ничего.
— Так он никому не говорил, Мир только спустя неделю сказал, что Макс срочно в командировку был отцом сослан, какие то там контракты у них. Короче, я в этом ничего не понимаю, — быстро проговорила она, — У тебя то как дела?
— Да бывший мой петухом две недели ходит, проходу не дает, гад, — злобно выдала я.
— Виктор что ли? — удивилась Маринка.
— Да, — согласилась я, — Осознал свою ошибку, вот и ходит с вениками, за мной по пятам. Сил уже нет на него.
— Аккуратнее там, сестренка, — испуганным голосом начала Маринка, — Влюбленные идиоты, порой опасны.
— Да уж, — согласно протянула я.
Мы поболтали еще пару минут и распрощались, договорившись созвониться через недельку.
Так пролетела третья неделя. Виктор уже откровенно выбешивал своим закидонами и, получив пару раз от меня коленкой между ног, когда в очередной раз попытался показать свою любовь, отстал. Понял, наконец-то что всё это абсолютно бесполезное занятие.
Через неделю мы, как и договаривались, созвонились с Маринкой:
— Привет, — весело отозвалась я.
— Привет, — ответила она, — Как твои дела?
— Витю пару раз отшила, потом пару раз долбанула коленом в благородное место, парень отстал и перестал преследовать. Дела на работе как обычно, всё тухло и неинтересно. А у вас как?
— Кажется Лилька с Тимуром женятся, — как бы между делом сказала она, — А вообще, нормально всё.
— Маринка! — взвизгнула я радостно и подпрыгнула, — Это же круто! — а потом принялась узнавать подробности.
В груди кольнуло. А как же Макс? Неужели он так ни разу и не вспомнил про меня.
Но узнавать у Маринки подробности не хотела. Точнее, не стала. Не хочу бередить то, что уже устаканилось.
Хотя!
Хотя что? — подсказал мозг, — Бросишь всё и свалишь к нему? Это ж всю жизнь перевернуть надо.
Но попробовать то можно?! — шепнуло сердце.
Да! Попробовать можно. Что случится о того, что я хотя бы попытаюсь? Определенно надо попробовать. Наплевать, что будет потом. Отошьет или примет, наплевать. Конечно, я надеюсь, на второй вариант. Он более приемлем на меня. Но, блин, если я буду сидеть сложа руки, как делала это три недели, то я тогда вообще ничего не узнаю.
Но, черт, Макса мне терять совершенно не хотелось. Да, я влюбилась, ох как я влюбилась. Словно пыльным мешком по башке долбануло. Я НЕ ХОЧУ ЕГО ТЕРЯТЬ!!!
— Маринка! — прервала я её, — Мне нужно кое-что сделать, — сказала я, — Поэтому извини, потом созвонимся.
Но я уже предполагала, что мы встретимся, а не созвонимся.
Поспешно покидала в сумку вещи, купила билет через он-лайн кассу и вечером рванула на вокзал.
Кое-как я доехала. Сердце трепетало как ненормальное, вот-вот вырвется из груди, когда я подъехала к дому Макса.
Звоню…жду…тишина.
Снова звоню, тишина.
Звоню Маринке:
— Привет, быстро ты с делами разобралась, целые сутки прошли, — хихикнула она в трубку.
— Маринка, я в городе, — выдохнула я, голос хрипел и дрожал, — Где Макс?!
— Мать твою! — крикнула Маринка и захохотала, — Вы придурки, ей богу…., - не могла остановиться она, — Макс к тебе уехал сегодня утром. Как с делами на работе разобрался, рявкнул на всех, чтоб уже отстали от него, монатки собрал и рванул на вокзал.
— Бл*ть, — ругнулась я и плюхнулась на чемодан прямо на площадке, — Да как так-то?!
— А вот так! Поезд ушел буквально полчаса назад, если я правильно помню расписание.
— Охренеть, — выдала я, встала, повернулась и наклонилась за ручкой от поклажи.
— Очаровательно, везде бы так встречали, — услышала я хрипловатый голос с отдышкой.
Знакомая фраза, не находите? По-моему с такой фразой он вошел тогда в купе поезда, когда я ехала к Маринке.
Сердце ухнуло в пятки и я резко встала, поворачиваться не спешила, не веря собственным ушам.
— Ксюшка?! — позвала Маринка с испугом в голосе, — Чего у тебя там? Ты дышишь как корова на бойне, не пугай меня.