– Но с чего ты взяла, что на деревню должны напасть Темные маги? Почему бы им не захватить какой-нибудь город? Почему именно Заречье?
– А для чего Темным взрослые Светлые маги? Они будут сопротивляться и не принесут никакой пользы, а вот нас еще возможно обучить Темному искусству. Мы не сумеем противиться влиянию сильных колдунов, – пояснила Василиса.
– Тогда ответьте, – продолжила Маргарита, – кто придумал это деление на Темных и Светлых? И вообще, чем Темные маги отличаются от нас? Для чего им неопытные молодые колдуны?
– Темные маги используют колдовство, которое у нас запрещено, – с таинственным видом произнесла Анисья. – Оно страшное, могущественное и гораздо сильнее нашего! Но еще в стародавние времена Светлое сообщество решило отказаться от подобного вида магии, тогда-то и появилось это разделение. Мы начали охоту на тех магов, которые продолжали им пользоваться, и назвали их Темными, потому что, взывая о помощи к волшебным силам природы, они совершают кровопролитие. Но мне кажется, их невозможно остановить.
Полина поежилась: что-то непонятное внутри нее отозвалось на жутковатые слова Анисьи, неприятный холодок пробежал по спине, и где-то послышался скользкий шелест, будто гигантская мокрая птица расправила крылья.
– Лично мне кажется, – продолжала Анисья, не обращая внимания на жалкий Полинин вид, – что только Союз стихий способен справиться с натиском Темных. И, уж простите меня, но никакие лес и река нас не спасут. – Она важно вскинула голову.
– Что еще за Союз стихий?
– Союз стихий! Ну как же! Разве вы не знали, что самая сильная магия рождается только в соединении сил четырех стихий?
Маргарита тут же отметила, что сейчас их ровно четверо. «Но нет, среди нас не хватает Воздушной колдуньи», – подумала она, а вслух задала вопрос, который еще пару дней назад пришел ей в голову:
– Анисья, а Илья Муромец был как-то связан с вашей семьей?
– Илья Муромец? Да, это мой дедушка. Откуда ты его знаешь?
– Дедушка? – Маргарита переглянулась с Полиной. – Нет, это вряд ли. Илья Муромец – былинный герой. По преданию, он жил несколько веков назад!
– А, былинный герой. – Анисья покачала головой и нахмурилась. – Я такого не знаю, разве что ты путаешь его с Иловаром Муромцем – могущественным колдуном, входившим в самый знаменитый Союз стихий. Это как раз и было несколько столетий назад.
Внезапно внимание девочек привлекли голоса. В толпе Полина тут же заметила Анисьиного брата и его неразговорчивого друга.
– Извините, покину вас ненадолго, – вдруг сказала Анисья и, встав, подбежала к Севе. – Эй, привет!
Голос ее показался Полине неестественным – совсем не таким она только что рассказывала им о Темных колдунах и реке.
– Анисья? – Митя бросил быстрый взгляд на оставленных ею подружек и тут же повернулся к сестре. – Вы только пришли или уже уходите?
– Ни то и ни другое, – ответила Анисья, отрывисто кивнув, и попыталась ухватить под руку Севу, который был занят разговором сразу с несколькими девушками. – Не хочешь остаться с нами?
В этот миг Полина вопросительно уставилась на Маргариту и Василису: те, не говоря ни слова, поднялись и направились к белокурой красавице.
– Привет, я Маргарита. – Огненная колдунья протянула руку темноволосому веснушчатому парню, игнорируя Митю, стоявшего всего в нескольких шагах от нее.
Полина подскочила с места вслед за Маргаритой и едва не развела руками от изумления. Что произошло с ее голосом? Почему она глядит на Севу такими… такими странными глазами? И почему Василиса вдруг так глупо захихикала? Девчонки, стоявшие тесным кругом возле Митиного друга, с недоверием поглядывали на них. Полина повернулась к подошедшему Мите и, от смущения не найдя слов, кисло улыбнулась. У него было очень приятное дружелюбное лицо и раскосые зеленые глаза, как у сестры.
– Воды? – Митя держал в руках стеклянную бутылочку, покрытую испариной. Он протянул ее Полине. Судя по всему, разыгравшаяся вокруг Севы сцена его ни капли не удивила.
Полина покачала головой.
– Это не простая вода. Но пока не попробуешь, не узнаешь ее секрета.
– Да? Тогда ладно, – согласилась она и сделала глоток. Интересно, как такое могло получиться? Вода была бесцветной, но на вкус оказалась ягодным компотом. Полина удивленно поглядела на прозрачную стенку бутылки, чтобы удостовериться, не ошиблась ли. Нет. Вода оставалась кристально чистой и по виду совсем не походила на компот.
Митя расплылся в хитрой улыбке.
– Это что, тоже волшебство? – протянула Полина, уже догадываясь, что эта фраза развеселит Анисьиного брата.
– Вода из колодца напротив дома Бабы-Яги имеет вкус того, что тебе сейчас больше всего хотелось бы выпить. Для меня это обычно домашний лимонад, а для некоторых даже молоко.
– Как здорово! Надо предложить… Маргарита, попробуй воду!
Но Маргарита так и продолжала стоять, разинув рот, напротив темноволосого Севы, как стояли и остальные девушки.
– Останься с нами купаться, – упрашивала Анисья, а Василиса кивала. – Нам без тебя будет не так весело!
Сева выглядел растерянным. Еще несколько девушек пытались ему что-то втолковать, а он молчал, словно задумавшись, и никак не мог определиться, кому отвечать, только постепенно натягивал поверх плавок штаны. Полина взглянула на него лишь раз, и этого было достаточно, чтобы в который раз убедиться, насколько сильно его облик контрастировал с внешностью брата Анисьи. Сева выглядел надменным, неприступным, даже несмотря на всю комичность ситуации, в которой ему пришлось одеваться, – от неловкости он чуть не засунул голову в рукав рубашки. Он щурился, будто от сильного ветра, отчего глаза его приобретали какое-то хищное выражение. Вдруг он поднял голову и взглянул на Полину. Она кивнула в знак приветствия и тут же отвернулась, сразу почувствовав, что не понравилась ему.
Странно было так думать, ни разу не пообщавшись с человеком как следует, но уверенность в этом не проходила. Наверное, у него просто такие глаза, не умеющие врать. Такие черные и колкие, такие…
– Эй, все нормально? – Митя помахал у нее перед лицом растопыренной пятерней.
– Да, – спохватилась Полина и постаралась выкинуть из головы мысли о том, понравилась ли она Митиному другу.
– Как проходят первые дни?
– Хорошо. Мы только что виделись с местным целителем, – ответила Полина. На Митиной ладони ей вновь померещились какие-то начертанные знаки, но она постеснялась спросить его о них.
– А. – Митя широко улыбнулся и вдруг выпучил глаза и произнес гнусавым голосом: – Целительство – самая важная вещь на свете!
Полина от души рассмеялась:
– Да! Очень похоже. Густав Вениаминович сказал что-то подобное.
– Конечно, он вечно это повторяет. Серьезно, вы еще не раз услышите. Ты собираешься заниматься целительством?
– А что, у меня есть выбор? – настороженно спросила Полина.
– Конечно. Ты можешь походить к разным наставникам, посмотреть, что тебе нравится, а что нет. Потом выбрать нескольких из них, а про остальных забыть. Есть очень важные умения вроде целительства, но на исход Шабаша они не влияют. Поэтому многие от них отказываются. Не всем дано быть лекарями или, например, предсказателями.
– А ты сам ходишь к этому наставнику по Целительству, к Густаву Вениаминовичу?
– Да, я отвечаю на приглашения всех наставников.
Я вынужден. Но послушай, я хотел спросить… – Митя, продолжая улыбаться, вдруг внимательно заглянул ей в глаза, как при самом первом их разговоре. – Ты ничего не вспомнила про случай на Купалу?
– Нет… – Влажный шелест… Неприятный мокрый шорох где-то за спиной и внутри одновременно… По спине Полины пробежали мурашки.
– Ладно. А моя сестра, значит, теперь дружит с вами?
– Что? Нет! То есть не знаю… Не очень похоже на дружбу.
Веснушчатая ладонь хлопнула Митю по плечу, и Сева, отвернувшись, зашагал в сторону деревни. Девушкам так и не удалось уговорить его остаться.
– Удачно искупаться, – кивнул Митя и поспешил за другом.
– Пока, – ответила Полина, не успев расспросить его обо всем, о чем могла бы: о девушках в белых платьях; о рисунках на ладонях; о колдунах, увешанных всевозможными металлическими приспособлениями; о том, как действуют скатерть-самобранка и тот чудесный колодец…
* * *
Едва исчезли Сева с Митей, как девочки, столпившиеся возле берега, словно очнулись от наваждения и рассеянно заозирались по сторонам.
– Думаю, пора нам пойти поплавать еще раз, – сказала Маргарита своим обычным голосом, и Полина призадумалась, уж не померещилась ли ей необъяснимая перемена в поведении подруги.
Она хотела было отвести Маргариту в сторонку и спросить, что заставило ее подойти знакомиться с Севой. Но вдруг эта идея показалась Полине несусветной глупостью. Ну, подошла познакомиться, ну и что… Просто смутилась, вот и засмеялась – ничего особенного. А Анисья так и подавно! Кто знает, может, они с ним дружат уже несколько лет. В том, что она хватала его за руку во время разговора, тоже, по сути, не было ничего ужасного.
– Надо поторопиться, – бросила Маргарита, потянув Полину в сторону реки. – Сегодня в пять у нас что-то совсем неожиданное: Древние языки.
– Не повезло вам, – сочувственно кивнула Василиса.
– В смысле «нам»? – спросила Маргарита. – Вы что, не с нами?
– Нет. – Анисья улыбнулась. – Мы уже изучали самые необходимые древние языки. Праславянский, старославянский… И письменность: глаголицу, кириллицу.
– Как изучали? Когда же вы успели?
– А когда вы успели научиться писать и считать? – спросила Василиса.
– Ну, – сказала Маргарита. – Мы же с Полиной учились в нормальных школах – там и научились.
– Митя как раз мне только что объяснял, – вмешалась Полина, – что необязательно ходить на встречи со всеми наставниками. Можно только на те, что нам интересны и больше всего нужны.
– Нам с тобой уж точно придется ходить ко всем, – вздохнула Маргарита.
– Обычно в первые месяцы колдуны пытаются освоить все виды волшебства, поэтому стараются успеть ко всем наставникам. На старославянском вы тоже будете не одни, – утешила их Василиса. – Позже я присоединюсь к вам – когда будут стихосложение и перевод древних заклинаний.
– Кстати, – сказала Полина, – я уже давно хотела спросить вас кое о чем. Как такое количество людей может перемещаться в Заречье одновременно? Я слышала, две девочки в столовой обсуждали, как попали в избушку к Бабе-Яге в одно и то же время, но друг друга они там не видели. Мы с Маргаритой – тоже! Я помню лишь то, как, прибыв в Росеник ночью, шла по городской улице, меня сопровождал высокий пожилой маг в длинном плаще. А потом… вдруг проснулась в избушке Бабы-Яги, одна – ни Маргариты, ни других ребят в комнате не было. Как такое могло произойти? Или существует какая-то очередь?
– Все дело в пространстве и времени… – ответила Василиса.
– Пространственно-временной туннель? – переспросила Маргарита.
– Ну да. Это действительно напоминает туннель, где время закручено в тугую спираль, витки которой цепляются за определенные точки в пространстве. Если честно, у меня плохо с физимагией… Но, я думаю, нам объяснит принцип действия этого туннеля наставник-инженер.
– То есть если ходить к нему, можно научиться создавать эти туннели?
– Это сложная наука. Посвящаемым она дается на начальном уровне. А вот те, кто выберут Инженерию после Посвящения, будут заниматься физимагией всю жизнь.
Полина все еще смутно представляла, что такое пространственно-временной туннель, но теперь хотя бы знала, что никакой очереди не существовало. Этот вывод заставил ее улыбнуться. Она даже представила себе юных колдунов, выстроившихся друг за другом длинной цепочкой, чтобы попасть в Заречье. В ее представлении все были одеты в пижамы, а на головах у них красовались синие колпаки с рисунком из желтых звезд.
* * *
Митя и Сева неслись на Гадания как угорелые. Все уже давно привыкли, что они постоянно везде опаздывают, но в этот раз ребята все же решили поторопиться.
– Иди первый. – Сева открыл дверь и протолкнул друга вперед.
Митя ввалился в темный шатер, пропитанный тяжелым запахом ароматизированных свечей. Сева протиснулся за ним сквозь плотную дверь-занавеску. Потоптавшись у порога, они наконец заметили стол, за которым сидел Арсений и, по всей видимости, ждал их, раз оба стула, стоявшие рядом, были свободны. Кассандра Степановна – полная цыганка, с ног до головы увешанная монистами и бусами, – повернулась к двери, задев массивным бедром стул, но двое друзей уже скользнули, словно тени, к своим местам. Едва упав на стул, Сева заметил перед собой новую книгу по Гаданиям – Кассандра Степановна всегда собственноручно приобретала книжки посещавшим ее колдунам – тем лишь оставалось вернуть ей деньги, и по подсчетам Мити и Севы выходило, что наставница постоянно кого-то обсчитывала.
– Хиромантия, – прочитал Сева.
– Что-что? – откликнулся Митя.
– Хиромантия, – повторил Сева.
– Хиромантия, – подтвердил Арсений, уверенно кивнув.
Еще секунда, и все трое согнулись пополам от смеха, зажимая рты. Митя и Сева не уставали утверждать, что в качестве благовоний для своего шатра Кассандра Степановна использовала нечто особенное. Иначе почему их каждый раз так распирало от хохота?
– Молодые люди! – цыкнула на них наставница.
Через несколько минут беззвучного смеха, переходящего иногда в нервные всхлипывания, Митя постарался справиться с собой и придать лицу серьезное выражение. Сева последовал примеру друга, но взгляд его снова упал на название книги, и Воздушный колдун снова закрыл руками лицо, трясясь от смеха.
– Посмотрите на свою левую ладонь, – сказала Кассандра Степановна, закончив долгое повествование о Хиромантии как о наиточнейшем из способов гаданий. – Откройте третью страницу пособия. Итак, смотрим на свою руку.
Сева растопырил пальцы, посмотрел на ладонь, а затем опустил взгляд в книгу.
– На вашей ладони есть семь основных линий, которые нужно обязательно запомнить. Первая огибает большой палец и называется линией жизни.
«Все верно», – подумал Сева, без труда определив глубокую полукруглую линию.
– Линия жизни должна достигать основания кисти.
Длина ее говорит о том возрасте, в котором вы встретите свою смерть.
Сева пристально вгляделся. Да. Его линия достигала основания кисти. Митя в это время показал свою руку Арсению, тот что-то долго и внимательно разглядывал и потом сунул ему под нос собственную ладонь. Завязалась шутливая потасовка.
– Эй, хироманты, прекратите, – приказал Сева, и трое друзей вновь покатились со смеху, прослушав описание местоположения линии ума и линии чего-то там еще.
– Линия сердца расскажет о вашей любви. Когда мы закончим с основными линиями и перейдем к дополнительным, невидимым на первый взгляд, я расскажу вам, как узнать все, что касается этой стороны вашей жизни. А пока просто найдите линию сердца на своей ладони. Она начинается у холма Юпитера и тянется к краю ладони…
Сева уставился на свою руку. Снова все пропустил! Он посмотрел в пособие и отыскал схему, изображавшую эти линии. Итак, «линия сердца начинается у холма Юпитера…». Он опять поглядел на ладонь и нашел нужный холм. Странно, но у него там ничего не начиналось. Сева еще раз взглянул на страницу книги, а потом на свою руку. Удивительно!
– У меня нет линии сердца, – шепнул он друзьям.
– А у меня есть. Вот, глянь, ее хорошо видно. – Митя повернул к нему свою ладонь, демонстрируя глубокую продолговатую полоску, начинающуюся оттуда, откуда нужно. – А у тебя что, серьезно нет?
– Нет, – ответил Сева, и это вдруг показалось таким забавным, что он едва не фыркнул. Грузная Кассандра Степановна двинулась прямиком к их столу.
– Возникли затруднения?
– Да! – ответил Митя нарочито громко. – У Заиграй-Овражкина нет линии сердца.
Сева расплылся в улыбке, все еще борясь с неумеренным весельем. Наставница схватила его ладонь пальцами в разноцветных перстнях и подтянула к самому своему носу.