Мы пришли в гостиную, и Уайлд выделил мне несколько стеблей, связанных в пучок. Я застыла, не решаясь вернуться, и, покраснев, попросила:
– Вы не могли бы проводить меня?
Дворецкий кивнул и провел меня до самой комнаты, в которой по-прежнему находился призрак мистера Бреннона. Едва я вошла, держа в руках связку папоротника, дух издал пронзительный вой и растворился.
– Спасибо, – выдохнула я.
– Я принесу вам успокаивающий чай, вы напуганы.
Уайлд удалился, а я опустилась на кровать, искоса поглядывая на низкий столик в углу. Именно там я оставила черную шкатулку. Что же в ней? Я обязательно вскрою ее по приезде домой.
Дворецкий вернулся довольно быстро и оставил поднос с горячим чаем, источающим невероятный аромат трав. Я выпила несколько чашек и, неожиданно осознав, как сильно устала, легла на постель, понимая, что вот-вот усну.
Глава 2
Проснувшись, я обнаружила, что лежу в халате поверх одеяла. За окном занималось серое утро. Ночь унесла с собой ветер, оставив ровные полосы дождя барабанить по черепице. Только сейчас я заметила, что дом деда куда выше соседних особнячков, чьи красные и оранжевые крыши отчетливо виднелись из окна. Из некоторых труб шел дым, намекая на близящиеся холода.
Я быстро умылась и, распаковав свою сумку, надела черное платье в пол, отделанное кружевом. Атласная лента на поясе была идентична ленте на тулье дамской шляпки-цилиндра с короткой кружевной вуалью. Некоторое время рассматривала перчатки, размышляя, стоит ли надевать их сейчас. Решила пока положить в сумочку, а надеть перед встречей с нотариусом.
Ощущение после сна было странное и тягостное, словно я накануне выпила слишком много вина или успокаивающего отвара. Подошла к чайничку, принесенному вчера Уайлдом, и поняла очевидное – меня опоили! Это был не просто успокаивающий чай! Скорее, настой трав вперемешку со снотворным. Вспомнив, что от снотворного частенько бывают мешки под глазами, подошла к зеркалу и внимательно изучила собственное лицо. Мешков нет, а вот пепельно-белая коса на фоне черного платья смотрится нелепо. Подколола ее в подобие пучка и прикрыла черной сеточкой для волос. Так выглядит гораздо лучше. Кивнув своему отражению в зеркале, я покинула комнату. Сегодня я уеду из этого дома и забуду все, как страшный сон.
– Мисс Катарина, доброе утро. – У двери гостиной стоял Уайлд и явно кого-то ожидал.
– Доброе, Уайлд. Зачем вы дали мне снотворное?
– Вы были напуганы и растеряны, а вам необходимо было отдохнуть…
Я вскинула руку, призывая дворецкого попридержать оправдания.
– Впредь не смейте подсыпать или подливать мне что-либо без моего на то дозволения, – холодно произнесла я. – Я специалист по ядам, токсинам и даже лекарствам. Вы меня услышали?
– Приношу свои извинения, мисс Катарина. Больше подобное не повторится. Завтрак вас ждет в столовой, – не менее холодно отчитался дворецкий и указал мне путь.
Столовая у деда была большая, с огромным столом на десять человек. Мой завтрак смотрелся сиротливо на этом острове полированного дерева.
– Доброе утро, мисс Катарина, присаживайтесь. – Из неприметной двери выпорхнула полная румяная женщина. – Вам к блинчикам какой джем подать? Помнится, в детстве вы обожали яблочный!
– Малиновый, – попросила я.
– А как же… – Женщина осторожно спрятала за спину вазочку на высокой ножке, наполненную яблочным джемом. – Да, мисс Катарина.
Меня уже изрядно раздражало то, что каждый в этом доме пытается рассказать мне о моем детстве. Но окончательно объявлять их сумасшедшими я не спешила, все еще надеясь найти объяснение.
Завтракала одна, почти не чувствуя вкуса еды.
– Мисс Катарина, все в сборе, – вырвав меня из липкой паутины размышлений, произнес Уайлд.
– Все? – переспросила я.
– Заинтересованные лица, – пояснил дворецкий. – Идемте.
Я поднялась и поспешно натянула перчатки из тонкого кружева. На этот раз мы поднялись на второй этаж и зашли в просторный зал, похожий на зал советов или заседаний в крупных конторах. Я чуть замешкалась в дверях, поразившись многочисленному собранию. Думалось, что нотариус будет говорить лишь со мной, но я ошибалась.
Помимо низкорослого мужчины в очках, который сидел за столом в центре зала, здесь присутствовала пожилая леди. Она сидела ближе всех к нотариусу, непрерывно утирая невидимые слезы белоснежным кружевным платком. Хоть платье на ней было традиционно траурного черного цвета, декольте поражало откровенностью, учитывая ее возраст, а шляпка прикрывала совершенно седые вьющиеся волосы. Я поморщилась, встретившись взглядом с незнакомкой. Ярко-алая помада на сморщенных губах выглядела куда более неуместно, чем мои белые волосы. Рядом с дамой сидел паренек, думаю, лет шестнадцати-семнадцати. Одет он был довольно скромно и единственный из всех присутствующих выглядел несчастным. В дальнем углу зала расположились двое мужчин крепкого телосложения. Я сразу же отметила на воротничке у одного из них знак в виде полумесяца – эмблема ночного патруля – и, хмыкнув, вернула взгляд к нотариусу.
– Это мисс Катарина Ломаш, внучка усопшего мистера Бреннона, да упокоит Безликая богиня его бессмертную душу.
– Милосердна Безликая богиня, – хором отозвались все присутствующие.
Я присела на свободный стул, стараясь не ежиться от множества изучающих взглядов. Здесь находилась прислуга, я уже узнавала их по покрою и цвету одежды. И еще один серьезный мужчина с толстым блокнотом.
– Итак, все в сборе. Начнем, пожалуй? – Нотариус обвел всех пристальным взглядом поверх очков и вернулся к разложенным на столе бумагам. – Мистер Бреннон заверил свое завещание у меня за два дня до кончины. Он полностью изменил его, и почти все присутствующие здесь, – он почему-то выразительно взглянул на мужчину с полумесяцем на воротничке, – упомянуты в этом завещании.
– Давайте же скорее прочтем его! – громко всхлипнув, воскликнула пожилая дама. – Я не могу находиться в его доме и знать, что его уже нет!
Всхлипы сменились рыданиями, которым лично я не поверила. Слишком картинно и неестественно дрожали плечи леди. Уайлд поспешно накапал ей успокаивающего настоя, и, только выпив его, актриса наконец умолкла.
– Начнем по порядку, – откашлявшись, сказал нотариус. – Мистер Флип Тейлар.
Парнишка с залегшими под глазами тенями поднялся, показывая нотариусу, что именно он является мистером Тейларом, и опустился обратно.
– Мистер Флип Тейлар волей усопшего получает в личное пользование записи мистера Бреннона, материалы его исследований, древние фолианты и летописи. Также мистер Тейлар получает разрешение жить в этом доме до совершеннолетия, а в двадцатый день рождения вам, – нотариус одобрительно взглянул на паренька, – достанется счет мистера Бреннона в Восточном банке.
Всхлип пожилой дамы огласил зал, разнесшись неописуемо противным эхом. Нотариус недружелюбно сверкнул глазами на якобы убитую горем женщину, и та поперхнулась очередным всхлипом.
– Мистеру Уайлду Диккенсу отходит поместье «Орлиное гнездо», – зачитал очередную запись нотариус.
Дворецкий улыбнулся и вежливо склонил голову. Женщина снова всхлипнула и некультурно высморкалась в белоснежный платок. За что снова была удостоена неодобрительного взгляда нотариуса.
– Мисс Хэндрикс получает старинную картину, украшающую парадную гостиную.
Краснощекая горничная радостно улыбнулась, почтя память деда соответствующим знаком – начертав в воздухе перед собой крест.
– Далее, конюх Эрд Вудс получает племенного жеребца Марка и стельную кобылу ростольской породы.
– Святой человек был мистер Бреннон, – скорбно протянул усатый конюх, – и щедрый.
– А про мисс Тиану Остин там что-нибудь есть? – не удержавшись, спросила страдающая больше всех дама.
Я с недоумением отметила статус женщины. Назвать ее мисс у меня бы не повернулся язык.
– Я зачту все по порядку, – строго ответил нотариус.
Дальше последовало перечисление всех слуг, коих дед облагодетельствовал подарками. Во всяком случае, было видно, что мистер Бреннон ценил своих людей. Кстати, я так и не поняла, кто такой этот Флип и почему удостоен опеки деда.
– Мисс Катарина Ломаш получает особняк в центре Меренска, поместье «Синяя роза» в пригороде столицы, конезавод близ Ростолья, счет в Имперском банке и золотое месторождение в Гномьих горах.
Пораженная услышанным, я даже не смогла подняться, как того требовала процедура, и, приоткрыв от удивления рот, внимала словам нотариуса.
– Также к мисс Ломаш переходят все пастбища, земельные угодья, сданные в аренду, и право распоряжаться всем этим по ее собственному усмотрению. Из произведений искусства – картины из личной коллекции мистера Бреннона…
Кто-то из мужчин в углу громко присвистнул, но я даже не удостоила их взглядом.
– …и коллекция редких артефактов и ювелирных изделий.
Нотариус закончил, а расфуфыренная пожилая модница упала со стула, провалившись в глубокий обморок. Я хлопала глазами, не понимая, реальность это или просто сон. Столько всего – мне? Здесь точно какая-то ошибка!
Заботливый Уайлд поводил под носом женщины баночкой с нюхательной солью, и та наконец пришла в себя.
– Извините, – пролепетала она, – просто это такое горе! – И окрестности снова огласил протяжный всхлип вперемешку с подвыванием.
– Мисс Тиане Остин достается именное дерево мистера Бреннона в имперском парке Меренска и вот это письмо. – Нотариус протянул женщине запечатанный белоснежный конверт.
– И все? – хрипло спросила она.
Нотариус внимательно прошелся взглядом по завещанию и утвердительно кивнул. Женщина вскочила, почти подбежала к столу и нависла над нотариусом. Жадно пересмотрела каждую бумажку и подарила нам зрелище очередного обморока.
– Тьфу ты! – выругался конюх и обратился почему-то ко мне: – Мисс Катарина, разрешите откланяться?
Я машинально кивнула, перестав соображать уже в тот момент, когда мне подарили особняк. Ну дела!
– Простите, позвольте полюбопытствовать, кто такая мисс Остин? – Цокая каблучками, я подошла ближе к Уайлду, который снова приводил престарелую мисс в чувство.
– Мисс Остин близкая приятельница мистера Бреннона.
Я не успела обдумать услышанное, потому что в ту же секунду дама каким-то чудесным образом пришла в себя и, оттолкнув Уайлда, закричала:
– Это я-то приятельница?! Да я пожертвовала Доминику лучшие годы жизни! Я отдала ему свою молодость!
– Простите, мисс Остин, я что-то перепутал, – попытался оправдаться дворецкий.
– Вы познакомились с мистером Бренноном всего год назад! – неожиданно резко воскликнул мальчишка Флип, вскочив с места. – Трудно назвать лучшими годы с шестидесятого до шестьдесят первого, не находите? Вам нужны были только его деньги!
Женщина задохнулась от возмущения, нотариус уронил очки, а я осторожно сделала несколько шагов назад, отступая от места конфликта.
– Ты никогда мне не нравился, мерзкий Флипи! – пискляво выкрикнула она и со злостью швырнула на пол письмо, полученное в наследство.
– Мисс Остин, прошу вас держать себя в руках.
Бархатистый голос пролетел через весь зал, разрядив повисшее в воздухе напряжение. Все тут же устремили взоры в сторону говорившего. Мужчина со знаком полумесяца на воротничке поднялся и мягкой кошачьей походкой направился в центр зала. Он был коротко стрижен, как и все служители закона, на тонких губах играла загадочная полуулыбка. Мужчина не повысил голос, но его услышали все – услышали и замерли, дружно наблюдая за приближением хищника.
Первой обрела дар речи мисс Остин. Подумать только – мисс! Кстати, даже не зная эту женщину, я была всецело солидарна с Флипом.
– Какое право вы имеете мне указывать? – спросила она у таинственного патрульного. – Я женщина, познавшая величайшее горе – потерю любимого! А этот щенок смеет обвинять меня в корысти!
Мужчина небрежным, но выверенным движением извлек из нагрудного кармана блестящую бляху в виде все того же полумесяца и продемонстрировал ее мисс Остин.
– Старший следователь ночного патруля Денери Уотсон, – уверенно представился он. – И я призываю вас к порядку как слуга закона.
Женщина поджала и без того сморщенные узкие губы, с неодобрением разглядывая бляху.
– Насколько я понимаю, ваше время – ночь, мистер Уотсон. Вот ночью и указывайте мне, что делать.
– Ошибаетесь, днем я также вправе раскрывать тайны ночи, – усмехнулся он и повернулся к нотариусу. – У вас все? Я могу начинать работу?
– Секунду, мистер Уотсон, я почти закончил, – проговорил нотариус и в упор посмотрел на меня. – Мисс Ломаш, вам предстоит оформить очень много бумаг. Жду вас у себя в конторе после обеда. – Он протянул мне листок с адресом и, собрав свои бумаги, поспешил откланяться.
Я прочла неизвестный адрес и положила листок в сумочку. Теперь придется еще и бумаги оформлять. Наверное, моя поездка в Меренск не ограничится двумя днями.
– Мисс Остин, – тем временем снова зазвучал приятный бархатистый голос, – вы могли бы уделить мне минутку?
– Конечно, господин следователь, – устало согласилась дама.
– Отлично! – просиял мистер Уотсон. – Прошу всех оставить нас с мисс Остин наедине. Мисс Ломаш, не уходите далеко.
Я лишь на миг встретилась взглядом со следователем патруля, но этого хватило, чтобы по спине пробежал неприятный холодок. Нет, я не выдала страха ни словом, ни жестом. Учтиво кивнула и, развернувшись, вышла из зала, держа осанку и стараясь дышать ровно. Но едва дверь за моей спиной закрылась, дыхание сорвалось.
– Уайлд, можно мне выпить чая? – тихо попросила я.
– Конечно, мисс Катарина, идемте. – Дворецкий – единственный, кто на раз вычислил мое волнение.
– Флип, дружок, ты сегодня не завтракал, идем, я накормлю тебя, – щебетала рядом румяная служанка.
Парнишка что-то отвечал, но их голоса доносились до меня как через стену, обрывками фраз и слов. Кровь пульсировала в висках, мешая сосредоточиться. Я ведь должна радоваться! Теперь я баснословно богата. Но что-то было не так, и я ощущала это каждой своей клеточкой.
Я расположилась в гостиной у камина, куда Уайлд и принес поднос с чаем. На этот раз чашка была одна.
– Вы не присоединитесь ко мне? – поинтересовалась я. Мне безусловно было о чем подумать, но именно сейчас не хотелось оставаться одной.
– Конечно, мисс Катарина.
Дворецкий принес чашку и для себя, уселся в соседнее кресло и разлил ароматный горячий напиток.
– Расскажите, пожалуйста, подробнее про мисс Остин, – попросила я.
– Они с мистером Бренноном были дружны в последнее время. Кажется, она держит насколько винных лавок в центре.
– Любовница? – прямо спросила я.
Уайлд поперхнулся, но сумел сохранить невозмутимый вид.
– Я не лез в личную жизнь мистера Бреннона, но она бывала здесь довольно часто.
Я поняла, что Уайлд слишком тактичен, чтобы обсуждать подобные темы. И еще раз поразилась верности и преданности прислуги деда. Даже после его смерти они уважали его, а это дорогого стоит.
– А Флип? Он кто такой?
– Мистер Бреннон очень горевал после кончины вашего батюшки, тогда он и взял себе на воспитание сиротку Флипа. Мистер Бреннон обучал его грамоте, счету и даже магии, хотя дар у парнишки посредственный.
– А у меня и вовсе его нет, – проговорила я, поймав себя на том, что пальцы снова отбивают нехитрую мелодию по столешнице. Помнится, когда-то папа горевал, что не имеет такого уровня дара, как у деда: он все хотел доказать отцу, что чего-то стоит, а с магией, по его мнению, это было бы проще.
– Вы уверены, мисс Катарина? – прищурившись, поинтересовался дворецкий.
– Абсолютно, – горько усмехнулась я. – Когда мне было пятнадцать, я хотела стать пифией. Видения приходили регулярно и довольно отчетливо, но в Институте магических искусств надо мной лишь посмеялись, сказав, что такие видения бывают у каждого десятого, а истинная пифия должна обладать более сильным даром.
– И вы увлеклись ядами?
– И я решила учиться тому, что казалось интересным.
– Вам до сих пор интересно? – с улыбкой спросил дворецкий.
– Ни капли не жалею, что так вышло. Кажется, именно это мое призвание.