«Замороженное сердце»
Переведено для группы Life Style ПЕРЕВОДЫ КНИГ
Переводчик Костина Светлана
Любое копирование текста без ссылки на группу ЗАПРЕЩЕНО!
Перевод осуществлен исключительно в личных целях, не для коммерческого использования. Автор перевода не несет ответственности за распространение материалов третьими лицами.
Аннотация:
Кейд
Я приехал в Догвуд Маунтин сломленным человеком, пытаясь убежать от всего в своей жизни, от моего непристойного богатства, моей семьи, моих, так называемых, друзей и своих грехов. Мне нужна была отдаленность, свежий воздух и горечь выживания на негостеприимной земле.
Спустя два года мою изоляцию разрушили.
Почему из всех гор в добрых Штатах, ей пришлось разбить свою машину на моей. И почему из всех женщин мира, она — самое прекрасное создание, которое я видел.
Теперь я застрял в маленькой хижине с запахом ее кожи, ее ясными глазами, которые не отпускают меня, и мягкими изгибами ее тела, которые меня соблазняют.
Когда она смеется, ее смех напоминает мне о прошлом, которое я оставил позади.
До ее появления, мое сердце было глыбой льда, но теперь в моей крови течет огонь, и я испытываю желание в паху. Это невозможно отрицать. Я хочу попробовать ее на вкус и сделать своей.
Мне только этого еще не хватало.
Я уговариваю себя, говоря, что утром избавлюсь от ее искушения, отвезу ее в город и попрощаюсь, но радио обещает затянувшуюся метель.
Похоже, нам придется просидеть здесь несколько дней.
Боже помоги мне, но если я возьму ее сейчас... отпустить ее у меня не будет шансов.
Книга содержит реальные сексуальные сцены и нецензурные выражения,
предназначена для 18+
Пролог
Кейд
https://www.youtube.com/watch?v=MDM0yAJjlBo
Я не оторвал голову от электронной таблицы, которую изучал, когда жена вошла в комнату. Она со стуком закрыла дверь.
— Чего ты хочешь, Кристин?
— Я хочу, чтобы ты посмотрел на меня.
Я отметил пальцем графу, на которой остановился, и поднял на нее глаза. Она выпила. Щеки раскраснелись. Ее припухшие губы дрожали, а кулаки сжимались по бокам бедер от раздражения. Она была похожа именно на ту, кем и была — избалованная, богатенькая девочка, капризам которой не собирались потакать.
Мы уставились друг на друга. Сейчас она мало походила на ту женщину, на которой я женился пять лет назад. Тогда она часто смеялась, молодо выглядела, при этом была по уши влюблена в меня. Ее лицо было тогда совершенно другим. С тех пор она сделала массу пластических операций, накачала силиконом, что-то немного удалила, что-то чуть-чуть прибавила. Пока не стала выглядеть, как пародия на саму себя.
— Чего ты хочешь, Кристин? — Повторил я.
— Сегодня на улице меня пытался снять мужчина.
— Ты пошла с ним?
— Пошел ты, — закричала она. — Почему ты не можешь быть нормальным? Почему ты не можешь быть таким, как другие мужья. Им не нравится, что их жен хочет трахнуть другой. Хоть раз сделай вид, что ревнуешь. Покажи, что тебе не все равно. — Она сделала шаг вперед. — Я красивая?
— Ты прекрасна, — ответил я. Не для меня, без сомнения, но для многих других мужчин.
— Я хочу тебе нравится, хочу, чтобы ты думал, что я красивая. Мне всего-то нужно — немного внимания, Кейд. Когда-то ты хотел меня. Помнишь, как нам было хорошо. Тогда я была для тебя настолько хороша, ты женился на мне.
— Я женился на тебе, потому что ты была беременна, — холодно напомнил я.
— Разве ты не рад, что женился? Благодаря мне у тебя есть Ария и Арон? Или ты предпочел бы, чтобы я сделала аборт?
Я поднял палец от строчки на странице, выражение моего лица не изменилось. Иногда мне хотелось, чтобы жена больше никогда не разговаривала со мной, потому что во время подобных разговоров, моя нелюбовь к ней становилась только больше. Образ моих настолько чистых близнецов промелькнул у меня в голове.
— Какая мать в здравом уме будет говорить нечто подобное о своих собственных детях?
— Мать, отчаянно нуждающаяся в любви своего мужа, — воскликнула она.
— Я не люблю тебя, Кристин. Никогда не любил и не полюблю. Ты можешь притворяться всему миру, что являешься любимой женой Кейда Мотенсона и матерью его детей, но ты не можешь требовать от меня чего-то еще, кроме того, что я дал тебе свою фамилию. Ты заключила сделку с дьяволом, когда решила обмануть меня этим фиктивным браком.
— Ты же знаешь, я сделала это, потому что любила тебя. Я все еще люблю тебя, — со страстью заявила она.
— Не трать на меня свою любовь. На твоем месте я бы давно ее уничтожил.
— Ты бессердечный монстр, Кейд. У тебя нет сердца. Но я преподам тебе урок. Я покажу тебе, что такое испытывать боль. — Она резко развернулась и вылетела из моего кабинета.
Я отыскал строку в своей электронной таблице и продолжил анализировать статистику по сделке «Транскорп», стоимостью больше миллиарда долларов. Миллиард мне был не нужен, но мне нравился сам процесс приобретения. Я был убежденным трудоголиком. Единственно от чего в жизни я испытывал кайф, это заключение грандиозных крупных сделок, испытывая чистую победу.
Еще до того, как каблуки моей несчастной жены затихли в коридоре, я уже забыл об ее угрозах. Но она не забыла.
Она сдержала свое обещание, причем таким образом, что я даже не мог себе вообразить.
1.
Катрина
https://www.youtube.com/watch?v=yTCDVfMz15M
(Ты должна подняться и пытаться, пытаться, пытаться)
— Эй, девочка! — раздался мужской голос.
Я мгновенно развернулась, будучи начеку, и увидела мужчину, вставшего со своего стула у закусочной и направляющегося ко мне. Прежде чем начать восхождение по перевалу Догвуд, я остановилась у придорожного магазинчика в долине, чтобы купить бутылку воды и пакетик печенья.
Он хлопнул себя по бедру, словно не в силах был сдержаться от волнения.
— Блин, я не думал, что когда-нибудь увижу тебя снова.
Я почувствовала, что он только что выкурил косяк.
— Чак… Чак Пирсон, — выдал он с широкой улыбкой.
Я нахмурилась, тупо разглядывая его. Я так и не могла припомнить его лицо, имя мне тоже ничего не говорило, и я также не могла понять его энтузиазм и дружелюбие или... это могло означать только одно.
— О, эм…
— Ты очень далеко забралась от дома. Как поживаешь? Что ты делаешь в этих краях? Ты же здесь не живешь, не так ли? — Он выстреливал в меня вопросы быстрее, чем я была способна ответить.
Я сделала шаг назад.
— Нет, просто проезжаю мимо.
— На до же!
Я вежливо улыбнулась, он почесал подбородок.
— Чувиха, сколько же прошло? Почти два года с нашей встречи?
Он знал меня два года назад? Ух ты! Жизнь в долине Догвуд Пас должно быть по-настоящему спокойная, без происшествий. Я сделала еще один шаг назад.
— Да, хорошо, прости, но я не могу тебя вспомнить.
— Конечно, не можешь, — сказал он кивая, наклонился ближе и опустил глаза мне на грудь. — В конце концов, это была всего лишь одна ночь в Денвере. — Он подмигнул, как будто знал какие-то неприличные мои секретики. Я застегнула куртку, чтобы убрал подальше от моей груди свои развратные глазки.
— Должно быть, ты меня с кем-то путаешь, Чак. Я не была в Денвере уже несколько лет.
— Нет, это была ты. Я узнаю тебя где угодно, дорогая.
— Послушай, мне уже пора.
— Ой, да ладно. Подожди, съешь вишневый пирог со мной. У них здесь хороший кофе.
Я схватила свой коричневый бумажный пакет с прилавка.
— Мне действительно нужно идти. Нужно перебраться через перевал, пока снегопад не усилился.
— Хорошо, хочешь я надену цепи на твои шины? — прокричал он мне вслед.
— Спасибо, но я справлюсь. Со мной все будет в порядке.
— О, я уверен в этом, Катрина. Уверен. — Он рассмеялся так, что мне стало тошно. Он думает обо мне так же, когда встретил меня в Денвере.
2.
Катрина
Я злилась, кровь кипела, пока надевала цепи на шины. Чертовы мужчины. Всю жизнь от них одни неприятности. Единственный способ выбраться из-под обломков моей жизни — играть в их игру. Так или иначе, но я стала все же выплывать из чувства надломленности, но эй, такова жизнь, когда девушка на своих плечах тащит больную сестру.
Я села в свою раздолбанную машину и оглянулась в сторону магазина. Чак вышел на улицу и пялился на меня, потом поплелся к своему грузовику. Его улыбка исчезла.
У меня скрутило живот.
— Тебе лучше за мной не ехать, — пробормотала я себе под нос. Этот ублюдок, теперь сидя в машине, продолжал пялиться на меня. Решив не давать ему возможности запугать себя, я потерла замерзшие руки друг о друга и повернула ключ, но, конечно, мой древний двигатель выбрал самое удачное время, чтобы разогреться. Я чувствовала, что Чак наслаждался моим дискомфортом, но, наконец, моя машина взревела, и Чак запустил свой двигатель в ответ.
— Мудак, — выругалась я, облачком пара. Выезжая, я поехала окольным путем на автостраду, просто чтобы посмотреть, не планирует ли Чак двигаться прямо. Он ехал за мной. Я нажала на газ, когда на светофоре зажегся красный, а Чак был зажат двумя машинами позади меня.
— Ха-ха. Тупая свинья! Езжай своим путем.
Снег мягко падал, я выехала на шоссе, идущее к узкому горному перевалу. Перевал Догвуд был одним из самых живописных перевалов в Америке, но и одним из самых опасных. Прежде чем отправиться сюда, я ознакомилась с информацией о нем и узнала, что он был известен спиралевидными поворотами и проходами без ограждений. Ошибки могут стоить жизни.
— Снегопад только будет усиливаться сегодня вечером, люди! Поставьте будильники пораньше и подготовьте лопаты. Нас завалит снегом, — сказал ди-джей.
Оказывается, я слушала поп-канал. Какая-то группа безмозглых подростков запела о вечной любви. Я стала искать радио станцию классического рока, чтобы не слышать раздражающее вытье, но было бесполезно. Радио выдавало одни помехи, если учесть, что оно не было высокотехнологичным и новым в моей древней машине. Я его выключила.
Тук, тук, тук, тук
Черт, звук, который издавали цепи, мне совсем не нравился. Я остановилась на смотровой площадке в верхней части перевала. Натянув шапку и перчатки, я выскочила из машины, чтобы проверить колеса.
— Дерьмо.
Я мало что знала об автомобилях, но со стороны пассажирского сиденья цепь определенно держалась на честном слове. Если мне повезет, она выдержит преодоление перевала, но мне придется все равно заменить ее, как только я доберусь до долины. Не то, чтобы у меня были деньги на цепи, но я что-нибудь придумаю. Всегда так делала.
Несколько туристов фотографировали открывающийся вид. Я улыбнулась одной паре, которая быстро сфотографировалась, а потом бегом ринулась обратно к машине. Они не хотели отморозить себя задницы также, как и я.
— Вот и все, насладились красотой, — сказала я с сарказмом, но как только произнесла эти слова, поняла, что кроме своих шин даже не осмотрелась по сторонам. Что весьма прискорбно, потому что вокруг было совершенно потрясающий вид. Настолько прекрасный, было трудно поверить, что он реален. Я изумилась от величия гор.
Затем я втянула глубоко обжигающий холодный воздух в легкие и загадала, что это место станет серединой между моей старой и новой жизнью, о которой я мечтала. Мне оставалось только сделать одно единственное, и все, начнется новая жизнь. Все просто, и, если я доберусь до финиша, то смогу заплатить за операцию своей сестры.
А как только моя сестра встанет на ноги, я смогу начать все сначала. Изменить всю свою жизнь, потому что, честно говоря, я с каждым днем все больше и больше ненавидела свое существование. И у меня был только один шанс получить ту новую жизнь, которую я хотела.
А что, если ты потерпишь неудачу?
По крайней мере, я не буду вечно себя ненавидеть за то, что не попыталась и не застряла в тяжелой рутине, в которую превратилась моя жизнь.
Ветер поднял в воздух белый вихрь снега, а я подняла глаза ввысь.
Небо было серым от снега, который будет идти всю ночь. Мне пора двигаться. Вернувшись в машину, я взглянула на карту, пытаясь запомнить местонахождение подъездной дороги, на которую мне необходимо было свернуть. В пути я не смогу сверяться с картой, все мое внимание будет сосредоточено на дороге.
Уезжая, я обратила внимание на замершую пару в припаркованной машине. Они обнялись, согревая теплом друг друга. И насколько им было хорошо вместе, и как они не смотрели на окружающие их горы, у меня вызывало мимолетную грусть, мне даже стало холодно от этого.
Чаще всего мне нравилось быть одной. Я приняла решение, что мне лучше обходиться без любви. Люди были жадными, уродливыми, мелочными, эгоистичными, неверными существами. Мне такого не нужно, я не нуждалась в жалком подобие любви, чтобы скрыть страх одиночества. Я сталкивалась с худшими качествами в людях, и честно говоря, нет, спасибо.
Но иногда…
Замечая что-то по неосторожности, например, эту пару в машине, я тоже хотела того же. Черт, я испытывала грусть, глядя на них. И хотя хотелось иметь кого-то рядом не для секса, хотя это тоже никому не мешало, но… Мне хотелось с кем-нибудь посмеяться, чтобы кто-то заботился обо мне, оберегал. Я хотела друга, которого у меня никогда не было. И если бы он был слишком сексуальным... это стало бы глазурью и вишенкой на торте.
— О Боже, прекрати, Катрина. Ты говоришь, словно малолетка. Хватит распускать нюни. Отрасти яйца.
Я начала подниматься вверх в машине по серпантину, борясь со шквальным ветром. Ручей внизу был своеобразным указателем моего поворота. Я была уже близко. Я посмотрела вниз. Господи Иисусе.
— Лучше смотреть вперед или вверх, — пробубнила я себе под нос.
Низ живота сжался от негостеприимного ущелья внизу. Одно неосторожное движение и все будет кончено. Я устремила взгляд в лобовое стекло, но это не помогло, занервничала еще больше, увидев следующую картину.
Осиновые деревьев блокировали вид на нижней дороге, где я только что проезжала. Они рухнули, как подкошенные, и краем глаза я увидела грузовик.
— Дерьмо. — С сомнением произнесла я себе под нос. — Этого не может быть.
Еще один виток закручивающейся спирали. Я вытягивала шею, пытаясь разглядеть в окно сквозь ветки деревьев, не был ли этот грузовик бежевым Чака Пирсона. Поскольку наступали сумерки, я была не уверена, что это он. Но я все равно нажала на газ. Густая роща из деревьев обступала дорогу, создавая еще больший полумрак и скрывая своими ветками водителя позади меня. Я не снижала скорости. Дорога изогнулась в форме буквы «C», придавая горе форму чашки. Когда я выскользнула с нижней стороны, грузовик точно такой же, как у Чака вошел в верхнюю.
— Чертов стервятник.
— Давай, детка. Мы сможем это сделать, — сказала я, вдавив в педаль газа. Машина издала жалобный скрежещущий звук. — Черт, почему у меня такая дерьмовая машина?
Я увеличивала разрыв между нами. После въезда в следующий крутой вираж, я оказалась на дороге среди густых деревьев, день быстро клонился к ночи. Но фары грузовика Чака все еще парили позади меня. Я не хотела, чтобы он видел, как я сворачиваю на подъездную дорогу, поэтому до последней минуты ждала, а потом резко повернула.
Я держалась за руль двумя руками, чтобы вывернуть машину, но видно слишком быстро повернула. Цепь со стороны пассажирского места лопнула, шины стали скользить. Я пыталась выровнять управление, но это было так наивно с моей стороны. Я полностью потеряла контроль над машиной. Я билась фактически о каждое дерево на горе.