«Нет, — ответила Иланта. — На данный момент информация для нас важнее. Пока Араминта еще не в наших руках, я хочу знать, на что способны Консерваторы. Следуй за ним, выясни, сколько их осталось и что они затевают».
— Понял.
Он не стал больше ничего говорить, опасаясь выдать свое удовлетворение. Вот только необычная осторожность Иланты свидетельствовала о том, какой напряженной стала ситуация из–за Араминты. Кто мог знать, что она способна странствовать по тропам сильфенов? Хотя ее необычные способности многое объясняли, и в первую очередь ее превращение во Второго Сновидца.
Марий поудобнее устроился в кресле и стал смотреть, как Экспедитор спешит к своему кораблю.
Экспедитор стоял под днищем корабля и старался успокоиться, чтобы его волнение не нарушило процесс идентификации. Вполне понятно, что процедура, дающая право командовать интел–центром корабля, была весьма сложной. Судно с ультрадвигателем стоило немало, и фракция Консерваторов не могла допустить, чтобы оно попало в чужие руки.
На протяжении всего полета он не спал и не ел. По сравнению с кораблями, к которым он привык, «Леди Расфай» была ужасно медлительной. К тому же стресс от разлуки с семьей, известие об очередном трюке Араминты, да еще невозможность узнать, разговаривал ли он действительно с «администратором» Консерваторов или угодил в ловушку Ускорителей, сильно подействовали на его нервную систему.
Наконец Интел–центр признал, что ему разрешено пользоваться кораблем, и подтвердил право командования. Экспедитор с облегчением выдохнул и дал команду открыть шлюз. Днище корабля над его головой ушло внутрь, образовав темную воронку. Инвертированная сила тяжести втянула его в небольшую круглую камеру. Пол под ногами восстановился, и в одной из стен открылся проход. Экспедитор поднялся в полукруглую рубку. Интел–центр уже запустил предстартовые программы, и все системы были приведены в состояние готовности. Все работало нормально, в том числе и внушительный комплекс вооружения. Экспедитор приказал создать мягкое кресло и, как только оно поднялось из пола, с облегчением в него опустился. Управляя кораблем, он снова стал влиятельным игроком, и это укрепило его уверенность.
Он вызвал «администратора» по секретному каналу.
«Похоже, ты справился», — сказал его загадочный союзник.
— Конечно.
«А Араминта улизнула по тропам сильфенов. Знаешь, я очень хотел бы с ней встретиться. Она оставила в дураках самые могущественные организации Великого Содружества. Этой женщиной нельзя не восхищаться».
— Ей повезло, — заметил Экспедитор. — А везение быстро заканчивается.
«Люди сами куют свою удачу».
— Как скажешь.
«Корабль готов?»
Экспедитор немного помолчал.
— Извини, но для меня важнее всего моя семья. Думаю, было бы лучше, если бы я отправился на поиски Мария.
«Он уже покинул Фаналлисто. Его корабль ушел через пятнадцать минут после старта „Леди Расфай“. Это тебе о чем–нибудь говорит, суперагент?»
— Я разыщу его.
«Нет, в одиночку ты ничего не добьешься. Кроме того, я твой единственный шанс сохранить жизни твоих родных».
— Я до сих пор не знаю, кто ты и на кого работаешь.
«Я говорил, что предоставлю тебе доказательства, и я сделаю это. Вот координаты. Прилетай и убедись сам».
Экспедитор изучил поступившую информацию.
— Близнецы Лео? А что там?
«Надежда. И, возможно, еще и средства к спасению. Давай, сынок, что ты теряешь? Чтобы добраться сюда, тебе потребуется всего несколько часов. Если то, что ты увидишь, тебе не понравится, ты свободно сможешь развернуться и отправиться в свой благородный поход. Я думаю, фракция Консерваторов заслужила толику твоего внимания, не так ли?»
Экспедитор еще долго сидел, глядя на странные координаты. Если в Близнецах Лео что–то и было, то только какое–то секретное производство фракции Консерваторов. В конце концов, должны же они где–то строить корабли с ультрадвигателями. «Но зачем тогда им понадобился этот корабль?»
— Ты не мог бы просто поделиться со мной своими идеями?
«Слушай, насколько мне известно, только у меня одного есть план, как спасти галактику от Иланты и Бездны».
— Ой, брось!
«А что, у АНС есть такой план? Или был? А у Флота? Или у других выживших агентов фракций? Может, ты наберешься смелости и спросишь Утес Утреннего Света? Освободишь этого громилу из–за барьера, и он сотрет нас в порошок. Проблема, в конечном счете, будет решена. Или… О нет, только не говори, что надеешься на президента и Сенат. Хочешь доверить судьбу галактики политиканам?»
— Кто ты, черт побери?
«Прекрати ныть и тащи свою задницу к Близнецам Лео. Здесь ты получишь все ответы, обещаю».
— Скажи сейчас.
«Нет. Я еще не настолько тебе доверяю».
— Что?
«Ставки слишком высоки. Я не могу предвидеть, что ты выкинешь в следующий момент. И у меня, если ты подведешь, имеются другие варианты. Хотя и не такие подходящие, как ты. А из этого следует, что наибольшие шансы выжить у тебя, Лиззи и твоих детей будут в том случае, если мы объединим усилия».
Канал связи закрылся.
— Дерьмо! — Экспедитор стукнул кулаком по податливой обивке кресла. Он знал, что выбора у него нет. — Доставь нас к Близнецам Лео, — приказал он интел–центру.
С орбиты на ночной стороне Дарклейк–сити представал ярким освещенным пятном в полторы сотни километров в поперечнике, где редкие темные провалы указывали на глубокие озера и самые высокие вершины, упрямо сопротивлявшиеся застройке на протяжении всей пятнадцативековой истории колонизации. Расположенная в субтропической зоне Октиера столица планеты стала монументальным свидетельством и прогресса, и приверженности классике. Нового расцвета ее старинный центр с хрустальными небоскребами и алыми пирамидами жилых зданий достиг после того, как мир перешел в категорию Высших и для обновления и расширения домов стали доступны новые материалы и технологии. Обитатели города, поселившиеся здесь еще в первую эпоху Содружества, безошибочно выделяли старый центр, хотя сам город с тех пор значительно вырос. Появившиеся пригороды отличались капризами современной архитектуры и отсутствием промышленных и коммерческих комплексов, среди обширных парков возводились только жилые дома. Горожане до сих пор придерживались принципов своих предков, выходцев из стран тихоокеанского бассейна, и неизменно отдавали должное морским видам спорта, а также тщательно заботились об окружающей среде. Благодаря этому Октиер заслужил репутацию самого неформального из всех Внутренних миров, где общество Высших было занято исключительно дебатами и семинарами по вопросам внешней политики. Особенности Октиера привлекали сюда большую часть выходцев из Внешних миров, начинавших свою подготовку к внутренней миграции и переходу к статусу Высшего.
Но Дигби почему–то был уверен, что его противник не собирается примкнуть к общности Высших. Корабль, за которым он следовал от Эллезелина, вошел в атмосферный слой, направляясь к самому маленькому из трех космопортов Дарклейк–сити. При выходе из гиперпространства он не воспользовался маскировкой, а вместо этого обратился в контролирующую полеты службу с официальным запросом на посадку.
Зато «Колумбия 505», наоборот, держалась в тысяче километров над экватором в скрытном режиме, что позволяло избежать внимания сенсоров планетарной обороны. Правительство Октиера в соответствии с решениями тысяч местных комитетов объявило высший уровень опасности. В полумиллионе километров над поверхностью постоянно патрулировали три корабля класса «Столица», готовые отразить любую выявленную угрозу. К счастью, они тоже не заметили «Колумбии 505».
— Похоже, что внизу здесь у Ускорителей имеется активная команда, — доложил Дигби Пауле, как только корабль Ускорителей совершил посадку. — Стоит ли мне обращаться в наше местное отделение за поддержкой?
«Мы давно отказались от драк между вооруженными агентами, — ответила Паула. — Тебе надо проследить за пилотом через шпионов в планетарной киберсфере. Так у тебя останется возможность применить оружие прямо с орбиты, когда придет время захвата цели».
— У нас есть цель?
«Да. Единственная. И очень простая: никто не должен захватить Араминту. Никто. Чего бы это ни стоило».
— Великий Оззи! Ты хочешь, чтобы я открыл огонь по населенному объекту?
«Если потребуется. Надеюсь, до этого все же не дойдет. Я не думаю, чтобы она вообще появилась на Октиере».
— Тогда зачем сюда прилетел агент Ускорителей?
«Ларил, бывший муж Араминты, готовится стать Высшим. Он живет в Дарклейк–сити».
— Ага. И ты считаешь, что она к нему обратится?
«Уже обращалась. Они поболтали два раза. Последний разговор был прерван моим вбросом на Чобамбе».
— Вот даже как. — Дигби приказал юз–дублю провести анализ местных архивов. — В истории Октиера ничего не говорится о тропах сильфенов.
«Верно. Но, если уж она обращается к Ларилу за советами, я думаю, Ускорители собираются его прижать».
— Это логично. А твой юз–дубль не определил ее новый код в унисфере?
«У нее его нет. Она подключается к унисфере мануально, через узлы. Не оставляя записей».
— Разумно. Ты считаешь, что сильфены ее спрячут?
«Ни в коем случае».
— А у тебя есть с ними связь?
Глупо было об этом спрашивать, но он давно знал, что возможности его прародительницы не стоит недооценивать.
«Я когда–то контактировала с Исток–островом, но от сильфенов нельзя добиться ничего определенного. Если только уж сильно не повезет и ты не наткнешься на одного из них по имени Облачный Танцор. Тогда получишь целый ворох злобных инсинуаций».
— Выходит, место ее следующего появления предсказать невозможно?
«Верно. Но, когда это произойдет, мы должны быть готовы».
Дигби подключился к сенсорам космопорта и увидел, что агент Ускорителей покинула корабль. Она вышла без одежды, хотя серая кожа окутывала ее мглой ничуть не хуже, чем любой плащ–костюм, и можно было подумать, что одежда просто очень плотно облегает ее миниатюрную фигурку. За спиной у нее горизонтально развевались и трепетали под слабым ветерком две кроваво–красные ленты. А когда она огляделась по сторонам, стало видно, что глаза излучают слабое розоватое сияние.
— Валеан, — с сожалением отметил он. — После случившегося на Эллезелине можно было предвидеть ее появление. По сравнению с ней Марий — мягкотелый слабак. Ускорители командируют ее только в тех случаях, когда требуются чрезвычайные меры.
«Это еще раз доказывает, как важно для них заполучить Араминту, — сказала Паула. — Ты должен следить за ней очень внимательно. Нельзя допустить, чтобы она добралась до Ларила».
— Может, прямо сейчас навести на нее орудие? Она уже за пределами защиты своего корабля.
«Нет, — после недолгой паузы ответила Паула. — Нам неизвестно, кто еще из Ускорителей сейчас находится на Октиере. Как только вычислишь их, обсудим вопрос ликвидации».
— Хорошо. Приступаю.
«Искупление Меллани» плавно увеличил скорость до пятидесяти двух световых лет в час и продолжал ее поддерживать. Графики и таблицы заняли всю область экзо–зрения, так что он уже не мог видеть каюту. Его вспомогательные подпрограммы дублировали систему управления новым ультрадвигателем. Строго говоря, при максимальном расширении своих мыслительных возможностей он сам был ультрадвигателем и ощущал течение потока экзотической энергии и перестройку квантовых полей в стандартную конфигурацию гиперпространства. Флуктуации, проявляющиеся в вибрации его корпуса–плоти, мгновенно подавлялись, оставляя лишь фантомное эхо помехи. Энергетические потоки внутри тела-машины проходили по особым контурам, скручиваясь и сжимаясь до неестественного состояния, обеспечивающего сокращение пространства-времени. Абсолютная плавность и правильность происходящих процессов привели его разум в состояние медитации, и окружающий мир показался чуть ли не совершенным.
С огромной неохотой он вышел из этого состояния и вывел все показатели в автономную следящую программу. Теперь он чувствовал работу системы и миллиардов деталей двигателя точно так же. как чувствовал работу своего сердца и легких. Ощущение утраты вызвало почти физическую боль, похожую на реакцию организма на превышение нормы сахара в крови.
Сервис–бот подал тарелку с пекановыми пончиками, покрытыми карамелью, и кофейник. Троблум засунул в рот целый пончик и начал задумчиво жевать. В кресле напротив сидела Катриона Салиб. Шорты на ее длинных ногах, изящно поджатых под себя, задрались до самого верха бедер. Свободный топ на тоненьких бретельках, съехав на сторону, когда она наклонилась, открыл обширное декольте.
— Это было впечатляюще, — промурлыкала она чуть хрипловатым голосом.
— Все дело в аккуратной сборке, — откликнулся он. — Только и всего. Впечатляет сам принцип работы двигателя.
— Но ты сделал это. Ты укротил чудовище.
Он надкусил следующий пончик и отпил кофе. В голосе Катрионы улавливался неприкрытый вызов. Он решил, что ей стало скучно без привычных компаньонов. Троблум почему–то никак не мог заставить себя перезапустить интел–сущность Триши. Вмешательство РИ, подчинившего себе ее программу, испортило весь эффект от общения с ее виртуальной личностью.
— Теперь ты вернешь нормальную силу тяжести? — спросила Катриона с некоторой тревогой.
— Скоро верну. Как только немного отдохну.
Он знал, что за низкую гравитацию на борту придется расплачиваться, но она уменьшала физическое напряжение. «После всего, что мне пришлось вытерпеть, я этого заслуживаю». Он расправился еще с одним пончиком.
— Не оставляй ее надолго, — попросила она.
Спустив ноги с кресла, Катриона подошла к нему вплотную. Холеная рука прикоснулась к его колену. Похоже, что ее программа подключилась к его вспомогательным сенсорам: через заношенную ткань плащ–костюма он ощутил легкое, словно перышко, прикосновение пальцев.
— Мы с тобой остались вдвоем, — продолжала она, и хорошенькое личико подернулось дымкой трагической печали. Темные волосы, соскользнув с плеча, почти коснулись его головы. — Ты позаботишься обо мне, да, Троблум? Ты не допустишь никакой беды? Пожалуйста. Я не перенесу этого, не могу представить, что и я уйду, как остальные.
Он смотрел на ее руку, не противясь ощущениям. Он даже чувствовал тепло ее пальчиков, имеющих точную температуру человеческого тела. Может, и нет необходимости восстанавливать Говарда Лайанга, чтобы испытать близость женщины. Может, и неплохо, что на корабле только он и Катриона. В конце концов, до галактики Андромеды путь неблизкий.
Такие мысли вывели его из мечтательной задумчивости, и Троблум налил себе еще чашку кофе. В этом вопросе не стоит торопиться — надо все обдумать и взвесить возможные осложнения. Он окинул взглядом каюту, избегая смотреть на лицо Катрионы. Если их взгляды встретятся, она поймет, о чем он думает. Она изучила его. И это плохо.
Катриона, должно быть, ощутила его сомнения. Она сочувственно улыбнулась и, шурша шелком, вернулась к своему креслу. Ее близость оставила едва заметный аромат.
— Надо посмотреть, что происходит, — сказал он.
Интел–центр установил трансмерный канал связи с унисферой. И почти сразу же проектор Триши выдал над одним из свободных кресел сплетение голубых и оранжевых линий.
«Ты следишь за событиями?» — спросил РИ.
— Что? За какими? — воскликнул Троблум.
«Фракция Ускорителей пленила Солнечную систему».
Троблум ощутил всплеск исключительного удовлетворения.
— Стая работает?
«Так вот в чем твой секрет? Это и есть приманка, которую ты предлагал Пауле?»
Удовлетворение мгновенно сменилось чувством вины.
— Да, — сказал он и торопливо добавил: — Я не знал, где они собирались ее использовать.
«Конечно».
— Что–нибудь просочилось наружу?
«Нет, ничего, — ответил РИ. Его полосы на мгновение потемнели до пурпурного оттенка. — Флот не в силах прорвать барьер. Президент обратился к Высокому Ангелу с просьбой о помощи».
— И что они ответили?
«Райели сказали, что вряд ли смогут помочь. Значит, солнечный барьер действует по принципу Темной Крепости? Верно?»