В провинции молодые люди не считали зазорным стать рабочим или крестьянином, тем более что у хорошего работяги заработки намного превосходили доходы серого интеллигента. Следовательно, в провинции получать высшее образование во многом стремились те, кто чувствовал потребность в нем и имел желание работать инженером или ученым, а не прятаться на этих должностях от работы рабочего. Соответственно достаточно большой процент студентов стремился не просто запомнить знания, но и понять смысл того, что им придется делать после получения диплома. А это и иные требования к преподавателям провинциальных вузов.
В Москве же на вузы давила огромная серая масса выпускников, желавших ни в коем случае не работать руками, и эта серая масса продавливалась в студенты, часто благодаря блату и репетиторству. А потом для этих ребят не оставалось ничего, кроме тупого запоминания того, что нужно отвечать на экзамене. А потом из-за трудностей с пропиской из этих же студентов формировались и преподавательские кадры, и кадры ученых. Ведь низкий КПД и московского образования, и московских ученых всегда бросался в глаза, если они как ученые начинались рассматриваться не по проценту докторов наук и академиков, а по конечному результату. Вспомним, что в Москве проблемой создания ядерного оружия занималось втрое больше ученых, чем в Челябинске. Тем не менее три четверти всего советского ядерного оружия создано в Челябинске, зато процент академиков и докторов больше среди московских ученых. Это в Москве умеют.
Я понимаю, что этот мой вывод будет оспорен, причем с негодованием, но я обязан его сделать: средний москвич — это самый дебильный гражданин России. И много ли меняет дело то, что это слабоумие не органическое, а благоприобретенное? Ведь при московских амбициях излечиться от этого слабоумия все равно нельзя, поскольку для излечения психической болезни прежде всего требуется, чтобы больной понял, что он болен.
Ну как я объясню своему оппоненту, что ему лечиться надо, если он считает Черненко «недоумком», то есть человеком глупее себя, и на полном серьезе пишет: «Крестьяне глупые. Жизнь в деревне идиотская. Все это знают!» Как ему объяснить, что это знают все такие же слабоумные, как и он? Ведь слабоумные знают много такого, что остальным людям неведомо. Напомню, что много лет назад я дал в качестве примера прекрасно написанную (с точки зрения слога) статью одной больной женщины, которая точно знала, что КГБ в районе Златоуста зацепил земную ось и перевернул земной шар, и теперь солнце всходит не с той стороны. До нее никто этого не знал, как мало кто знает и о крестьянах то, что хранится в памяти московского интеллигента, окончившего первоклассный вуз типа МГУ.
Но пока еще весь идиотизм идет из Москвы в провинцию, а не наоборот, и в результате Москва не только недееспособна, она еще и рассадник слабоумия для всей России.
«Кому нужны колхозы!»
Итак, старые люди еще помнят, что в СССР были десятки тысяч кандидатов, докторов и академиков философских наук, доказывавших советским людям, что социализм — это незыблемый закон природы, были десятки тысяч кандидатов, докторов и академиков экономических наук, доказывавших советским людям, что плановое хозяйство — это единственно разумный путь экономики, были десятки тысяч кандидатов, докторов и академиков исторических наук, доказывавших советскому народу, как разумно и правильно устроен СССР. Старые люди еще помнят, что эти десятки тысяч гениев никуда не делись, что они и сегодня все те же кандидаты, доктора и академики, но теперь они доказывают гражданам эсэнговии прямо противоположное: что капитализм — это незыблемый закон природы, что бесплановость — это единственно разумный путь экономики, что СССР был государством страшного террора и жить в нем было невыносимо.
И именно эти гении умственного труда убедили правительства и законодателей, что «рынок» не имеет альтернативы и для наступления рыночного рая необходимо или прямо уничтожить колхозы, или сделать все, чтобы они погибли, поскольку крестьяне мечтают работать индивидуально, а «ножки Буша» из Америки гораздо питательней отечественных кур. И если эти тысячи обремененных учеными званиями болтунов изо дня в день талдычат населению об этом во всех видах СМИ, то какие представления о сельском хозяйстве могут сложиться у людей, напрямую с ним не связанных? Вот читатель газеты «Дуэль» из Белоруссии О.А. Лясковский пишет в газету.
«Когда Сталин в конце 20-х годов проводил коллективизацию, он руководствовался национальными интересами. Чтобы поднять промышленность за короткий срок, нужно высвободить рабочие руки из крестьянской среды. Кроме этого, тревожная международная обстановка 30-х годов сильно повлияла на внутреннюю политику. От насильственной коллективизации не все были в восторге. И очень многие поплатились за это репрессиями и гонениями. Последние 2 предвоенных года вроде бы подтверждали правоту Сталина в отношении сельского хозяйства. В 40-м году под большим нажимом колхозы собрали большой урожай зерновых. Но вот кончилась война. Нужно было поднимать страну. Везде разруха и голод. Сталин опять вернулся к испытанному методу — насильственному сельскохозяйственному труду через колхозы. Нужно накормить город дешевыми продуктами через бесплатный крестьянский труд, чтобы рабочие не пухли от голода и отстраивали заново промышленность.
Но зачем, зачем было у сельских жителей отнимать последнее? Если колхозник отдал свои силы на общем поле, то для чего ввели дикие продовольственные налоги на личное подворье? Можно было крестьянам оставлять все, что вырастили на своих скудных сельхозучастках. Ведь им и так ничего не платили, когда работали на коллектив. Такой перегиб озлобил крестьян против этой формы собственности. Отсюда начал пускать корни зародыш недовольства колхозным строем.
В своей книге «Путешествие из Демократии в дерьмо-кратию» Вы называете мудраками тех, кто начал разрушать общины в дореволюционной России и ратовал за введение частной собственности на землю (например, Столыпин). Но как понять действия Сталина, начавшего вводить коллективизацию после войны в таких районах, как Прибалтика и Западная Украина, где испокон веков жили хуторами, вследствие чего начали развиваться сильные националистические движения во второй половине 40-х годов?
В той же Западной Украине были все формы собственности: хуторская и любимая вами общинная. Разве это не глупость со стороны Сталина ? Какими принципами тут он руководствовался? Чтобы было как везде? Ростки частной собственности подорвут устои советской жизни?. (Но вот, например, в Литве 1991 года быстро расправились с колхозами, нисколько не сожалея, да еще хотели предъявить претензии России за урон, нанесенный коллективизацией и депортацией местного населения бывшим СССР.)
Если к 50-му году промышленность встала более-менее на ноги, то почему нельзя было провести реформы колхозов? Ну хотя бы начали платить за работу живыми деньгами. Это могло бы удержать значительную часть крестьян от бегства в города после хрущевских реформ. Ведь люди на селе отнеслись с пониманием к трудностям государства, не дожидаясь от государства поддержки их нужд.
Когда Хрущев дал паспорта сельскому населению, лопнул идеал коллективизма. Ошибка Сталина в том, что колхоз не был после войны подкреплен самоуправлением, что усиливало отчуждение и ненависть в сфере крестьянского труда послевоенного поколения. К 70-м годам колхозы стали рассадником пьянства и воровства.
Да, когда-то русскому человеку была привычна коллективная собственность. Она сплачивала людей и опиралась на солидарность. Но что было, то было. А нынешнее поколение развращено индивидуальными дачными участками, и летом можно наблюдать привычную картину: переполненные электрички и автобусы везут дачников за город, которые, не щадя сил, вкалывают на своих сотках (заметьте, не на колхозных гектарах).
Если пойти по пути преобразования колхозов в общины, то это уже пройденный этап. Исходя из опыта израильских свободно-инициативных кибуцев, сейчас идут туда в поисках какой-то опоры, а не в результате свободного выбора жизненного пути, и не потому, что их идеология — коллективизм. Даже в израильских «колхозах» каждый хочет реализовать свой профессиональный потенциал, добиться независимости и максимального материального успеха. Но в условиях «КОММУНАЛЫЦИНЫ» это осуществить невозможно, и поэтому у израильтян большая тяга к городской жизни.
В разделе «Кровавая оппозиция» («Путешествие из Демократии в дерьмократию и обратно») Вы пишете о трех путях формы собственности, которую Сталин намеревался принять к концу 20-х годов, и остановился на коллективизации. Пусть так. Хотя вы признаете нехотя, что для крестьян кооперация — облегчение труда, а для страны — тупик. Но в нынешнее время могут ли колхозы накормить страну? Они превратились в настоящие БЕСХОЗЫ. Теперь часто можно слышать от аграрного лобби, что, мол, на Западе субсидируется сельское хозяйство, а «нехорошие демократы» развалили его. Надо больше давать денег, и все будет путем. Но кому давать? Сами колхозники не желают вкалывать, а любой председатель предпочтет шефскую помощь со стороны (студентов, заключенных, солдат, городских рабочих), которых обманом, уговорами, шантажом, а то и силой заманивают на сельхозработы. На своих надежды нет (разленились или спились). Крестьянин предпочитает бежать в пролетарии из деревни, то есть он голосует ногами. Кормить государство своим горбом становится невыгодно, нестерпимо, надо переходить на положение обеспечиваемых и государственно-прокарм-ливаемых.
Ростки индивидуализма, пущенные в брежневские и хрущевские времена, размыли корни коллективизма. Глупо отрицать частную собственность на пороге XXI века. Именно с ее использованием многие работники смогут реализовать и предприимчивость, и размашистость, и сметку, и склонность к риску. Но она должна быть сопряжена с производительным трудом. Такое ограничение необходимо на первых порах, чтобы защищаться от спекулятивного обогащения. Только не подумайте, что я призываю насаждать хуторские хозяйства. Упаси бог!
Мудро поступили в Китае. Без всяких дискуссий покончили с маоистскими «народными коммунами» и раздали крестьянам земельные наделы по уравнительной норме (т.е., если учитывать законы поведения людей в данное время — живем вместе, проводим свободное время вместе, а работаем каждый сам на себя и предпочитаем помощь семьи, а не соседа. Но это будет коллектив частников-ин-дивидуалистов (нечто подобное было в Венгрии в 70-х — начале 80-х годов XX века).
Конечно, будет управление, и на него будут возлагаться номинальные функции (сбор взносов, охрана участков, привлечение подрядных рабочих со стороны и т.д.), то есть организационные вопросы, но главное — сбор урожая, продажа и получение прибыли каждый будет решать по-своему. Если и оставлять колхозы в нынешнем виде, то это на Северном Кавказе, где родовые связи очень сильны. Конечно, граждане со временем увидят изъяны и преимущества этого выбора и внесут поправки в эту форму собственности, которую я предложил.
В конце хочу подытожить свои мысли. Вы будете, конечно, рекламировать опыт крестьянской общины. В этом же разделе Вашей книги («Путешествие из Демократии в дерьмократию и дорога обратно», М., ГАРТ, 1993) на странице 119 Вы пишете: «Община весьма пренебрежительно относилась к «священному праву» личной собственности вообще и к личной собственности на землю в особенности». Если выражаться ясно — жертвуй личным ради общественного. Но сейчас надо исходить из реальностей и учитывать законы поведения людей. И в России, и в Израиле практически ушло в небытие увлечение коллективными идеями, и умами завладела идея индивидуализма. Но я не сторонник оголтелой «американизации» на селе. Я за максимум сочетания личного с общественным. Это более справедливый подход. Если с этим не согласны, то сами, не желая того, отнесете себя к Кровавой оппозиции, и нынешнему «демократическому правительству» не остается ничего иного, кроме как прибегнуть к тем репрессивным методам, которыми пользовался Сталин во время коллективизации.
НО КОМУ И ЗАЧЕМ НУЖНЫ КОЛХОЗЫ В НЫНЕШНЕМ ВИДЕ СЕЙЧАС???
+ Я не слишком надеюсь, что Вы мне ответите, так как Вы вступаете в полемику с теми, кто не согласен с Вами по форме. Зная Вас как сторонника ортодоксального коллективизма, я затрагиваю сущность содержания. А это значит, по Вашему определению, — я «идиот» или подбрасываю «жидовскую идею». Но я еще раз повторяю: считаю, что фермерство не пройдет в России, хотя я положительно отношусь к нему.
Если Вы все-таки решитесь на ответ мне, то, пожалуйста, у меня к Вам просьба, не ссылайтесь на книгу А. П. Пар-шева «Почему Россия не Америка». А то получается, как в той песне Л. Утесова: нам бы солнышка побольше и забор на границе от их товаров, «а в остальном, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо...».
Нам бы от идиотов избавиться
Мои оппоненты обычно мною недовольны — я якобы никогда с ними не соглашаюсь, не ценю их личное мнение. Плохой плюралист. И я решил сделать исключение — согласиться в одном вопросе со своим оппонентом О.А. Лясковским. Он уверен, что я в споры по существу не вступаю. И я решил с ним не спорить, пусть О.А. Лясковский хоть в этом будет прав.
В своей книге «Наука управлять людьми» я подкреплял теорию делократизации экономики мысленными примерами. К сожалению, на своем заводе я полностью провести делократизацию не успел — начался развал промышленности, а делократизация вызвала бы сильное сокращение штата. Пришлось ограничиться только де-лократизацией управленческого персонала — у нас все начальники получали зарплату в долях от того, что зарабатывали рабочие завода (запомните это, в нижеприведенной статье о колхозе «Казьминский» вы с этим встретитесь, как и с тем, что честный руководитель плюнет на прибыль, когда речь идет о судьбах вверенных ему людей).
Но несколько лет назад мне принесли статью о председателе колхоза Александре Алексеевиче Шумском. Он тоже провел частичную делократизацию управления своего колхоза, наверняка ничего не зная ни обо мне, ни о термине «делократия». Просто это человек с таким умом и опытом, что сделать то, что требует Дело, он сумел и без теории (как раньше церкви строили: сопромата не знали, а они до сих пор стоят). Ничего не зная обо мне, он является моим единомышленником, но я долго не находил случая, как бы дать статью о дважды Герое Социалистического Труда А.А. Шумском. И вот такой случай благодаря письму О.А. Лясковского представился. К сожалению, это не статья самого Шумского, это статья журналиста А. Иващенко, причем я даже не знаю, из какого журнала, знаю только, что за май 1999 г., то есть суммы доходов в ней даны уже в нынешних рублях.
Иващенко в том, о чем он пишет, разбирается не намного лучше, чем О.А. Лясковский (это только журналист типа Черниченко может полагать, что с одного гектара приусадебного участка можно снять «20—25 тонн зерна»). Понять, что А.А. Шумский сделал в части управления, Иващенко не смог, поэтому не смог и показать красоту этого решения, ограничившись описанием того, что его впечатлило. Тем не менее на вопрос, нужны ли нам колхозы, нужно ли разрешать торговлю землей и передавать землю в частные руки, А. Иващенко описанием колхоза А.А. Шумского ответил четко.
Обратите внимание и на то, что колхоз А.А. Шумского устоял и держится до сих пор не потому, что там работает трезвый трудяга О.А. Лясковский, у которого, как у израильтян, «большая тяга к городской жизни». Там работают те, о которых Лясковский презрительно пишет: «Сами колхозники не желают вкалывать».
А.А. Шумский не раздал землю и скот, не создал пресловутые кооперативы, вся земля у него в общем пользовании. Он только частично делократизировал управление, но посмотрите, какой эффект!