– Естественно.
«Однако…»
– Ага! И что же?
«„Линдау“ принял довольно мощный сигнал бедствия, поступающий с поверхности. Это стандартное излучение бионоников. В списках членов реставрационной команды Высших не значится».
– Следовательно, там или Аарон, или сам Иниго.
«Да. А это ставит передо мной довольно болезненную проблему. С м-поглотителем в ядре планета долго не протянет. С „Линдау“ докладывают, что до разрушения мантии остается в лучшем случае не больше нескольких часов. После этого там никто не сможет выжить. Стоит ли им приземлиться в Каджаани в поисках уцелевших людей?»
– Нет, – без промедления ответила она. – Им надо спасти того, кто посылает сигнал при помощи бионоников.
«Одного-единственного человека?»
– Если м-поглотитель попал в Каджаани, оттуда нечего вывозить, после этого не осталось ни тел, ни ячеек памяти. Каждый, кто идет на работу в Реставрацию, знает, что подвергает свою жизнь риску. Все они оставляют в домашних мирах образцы ДНК и ячейки памяти. Они будут оживлены. Если есть хоть один шанс, что там Иниго или тот, кто знает, где находится Иниго, ты должен спасти его.
«Я и сам примерно так же рассуждал, но всегда приятно получить твою поддержку. Я немедленно поговорю с капитаном и буду держать тебя в курсе».
– Казимир.
«Да?»
– Предупреди их о мерах безопасности. Если на поверхности Аарон, неизвестно, что он может натворить.
«Понимаю. Я подчеркну необходимость дополнительных мер».
Паула глубоко вздохнула и сквозь прозрачную секцию приемного центра «Небесной пристани» выглянула наружу. Внизу раскинулся великолепный Бордо, позолоченный спокойными солнечными лучами. Она несколько раз посещала этот город, когда с его виноградников еще получали знаменитые вина, а оставшиеся жители упрямо не желали пользоваться преимуществами Содружества. Что-то в этой местности и в этом обществе вызывало у нее ощущение спокойствия и доброжелательности, утоляя чисто человеческое стремление к простой жизни, стремление, которое так и не смогли искоренить создатели Паулы. Интересно, что сказали бы давно ушедшие жители этого города о сегодняшней жизни со всеми сопутствующими ей проблемами. Она подозревала, что современное общество не произвело бы на них большого впечатления.
Глядя вниз, она сознавала, что в глубине ее души таится желание телепортироваться туда, поселиться в одном из оставшихся домиков, отключить связь и деактивировать биононики, отгородившись от Казимира, Аарона, Мария, Кэт и всех остальных. По слухам, на Земле существовало несколько примитивных групп, живущих так, как две тысячи лет назад жили их предки, АНС всегда отрицала это, но слухи не утихали.
«Не в этот раз», – решила Паула. Она прошла в зал ожидания, где мерцало излучение Черенкова от червоточины, ведущей обратно в Орлеан. Оттуда другая червоточина доставит ее прямиком к Аревало. К тому времени, когда Паула доберется до космопорта Дароки, «Алексис Денкен» заменит медицинскую камеру и заправится. Корабль будет готов унести ее к другим мирам. Опять.
В этом доме Араминта не была уже больше года. В тот раз она смотрела на компактное здание из сухого коралла как на строительный объект, больше обращая внимание на стоимость переделок и возможную выгоду, чем на живущую там семью и дружеский воскресный обед. Сегодня, когда дверь перед ней открылась и выглянула Тандра, она не смогла удержаться и разрыдалась. В те времена, когда она обслуживала столики «У Ника», жизнь казалась не такой уж плохой. В самом деле, совсем не плохой. Араминта была членом одной большой семьи. Тандра и другие официантки посвящали ее в свои переживания и радости, между сменами они ходили друг к другу в гости, а иногда выбирались куда-нибудь большой компанией и весело проводили время, хотя у самой Араминты зачастую не было в кармане ни гроша. И от этих людей она сама отказалась, когда в ее жизни возник Ларил и его деньги. Безусловная доброта и сочувствие Тандры при виде неожиданно появившейся на ее пороге оборванки заставили Араминту почувствовать себя еще более жалкой.
– Успокойся, – пропела Тандра, по-матерински обнимая ее за плечи. – Все хорошо.
Мартин, ее муж, ни о чем не спрашивая, освободил от детских игрушек место на диване в гостиной. Пятилетним близнецам Михалу и Фредди выдали фруктовые соки и попросили помолчать, а Араминта все еще шмыгала носом и никак не могла унять слезы.
– Простите, – причитала она. – Не надо было мне вас беспокоить. Но мне больше некуда идти.
В ее голове тут же мелькнула тревожная мысль о том, что одним своим присутствием она навлекает угрозу на всю семью Тандры.
– Тебе здесь всегда рады, и ты это знаешь, – возразила ее давнишняя подруга. – Ты с кем-то подралась? Ты бросила его?
Она с подозрением посмотрела на изорванную одежду Араминты.
– Нет. Ничего такого не было. Вокруг моего дома собралась целая толпа народа. И все такие злые. И солдаты-захватчики тоже там. Я испугалась.
– Какие мерзавцы, – буркнул Мартин.
Тандра многозначительно посмотрела на близнецов, выглядывающих из-за спинки кресла, где они устроились вдвоем, и предупреждающе нахмурилась.
– Да, это не слишком приятные люди, и ведут они себя не самым лучшим образом, – нейтральным тоном сказала она. – Но закон восторжествует, и их выдворят из нашего мира.
Мартин закатил глаза.
– Ну да, конечно.
– А пока ты можешь поспать на диване, – заверила ее Тандра.
– Только одну ночь, – пообещала Араминта. – Только одну. Мне надо прийти в себя.
– А где твой дружок? – спросил Мартин.
– У меня сейчас никого нет, – солгала Араминта.
Мартин ничего не сказал, но мимолетная усмешка вызвала у Араминты новую волну вины. Чтобы понять его чувства, ей даже не надо было углубляться в Гея-сферу.
– Ближе к вечеру мы уйдем, – сказала Тандра. – Развлекать тебя останутся дети, они сегодня не пойдут в школу. Все согласны?
– Да! – хором радостно закричали мальчишки.
Мартин выглянул в окно.
– А как ты сюда добралась?
– Пешком.
– Откуда?
– Из Боданта.
– Это же не целая миля!
– Они не разрешают пользоваться капсулами, а моя мотогондола неисправна.
Тандра и Мартин переглянулись.
– Сиди здесь и отдыхай, – сказала Тандра. – Я брошу твои вещи в стирку. Мартин, приготовь чай.
– Уже иду.
– Спасибо, – слабым голосом поблагодарила Араминта.
Тандра дождалась, пока ее муж не скрылся за дверью кухни.
– Не хочешь рассказать мне что-нибудь еще?
Араминта покачала головой.
– Я правда уйду завтра утром. Я уже придумала, что делать дальше. Есть один человек, с которым я должна поговорить. Завтра я с ним свяжусь. Когда решу, как это сделать.
– Ладно. Я дам тебе халат, а то Мартина хватит удар, если он увидит тебя в одном белье. – Она похлопала по своим бедрам. – Он привык к женщинам десятого размера и больше, а не к таким подросткам, как ты.
Араминта улыбнулась.
– Я скучала по тебе.
– Конечно, скучала. Каждый вечер, развлекаясь, ты наверняка все время думала обо мне. – Она бросила в сторону близнецов критический взгляд. – Я клялась себе, что в этой жизни не стану заводить детей, что теперь буду жить для себя, но, черт побери… против такого, как мой Марти, не устоит ни одна девчонка.
Араминта рассмеялась, но сразу же притихла и виновато покосилась на дверь кухни.
– Вот, другое дело, – сказала Тандра. – У тебя лучшая в мире улыбка, моя милая. Именно поэтому все остальные в нашей смене требовали делить чаевые поровну. – Проходя мимо близнецов, она взъерошила им волосы. Те ответили ласковыми взглядами. – Я просто обожаю бессонные ночи, постоянное беспокойство, нехватку денег и секса. Такой уж у меня характер.
– Когда-нибудь и я выясню, какой у меня характер.
– Конечно, выяснишь. А его испытание начнется прямо сегодня. – Она немного повысила голос: – Эй, послушайте, тетя Араминта сегодня главная за ужином. А потом она вас обоих искупает и вымоет вам волосы.
– Да! – ликующе закричали близнецы.
– Все еще хочешь остаться?
– О да, – ответила Араминта.
Этот дом, Тандра, близнецы – все казалось ей оазисом благонадежности в океане безумия, бушующем снаружи. После двух прошедших дней ей было просто необходимо убедиться, что нормальная жизнь еще существует.
«А потом я должна решить, как самой в нее вернуться».
Семьсот лет назад Уилсон Кайм официально передал руководство Флотом Содружества Казимиру. Уилсона уже в пятый раз назначили верховным главнокомандующим. В той обстановке это была чисто формальная должность, которую он занимал всего один год, своего рода прощание с физическим миром перед загрузкой разума в АНС.
После официальной передачи командования, прошедшей в присутствии президента, старших сенаторов и журналистов, Уилсон и Казимир поднялись в адмиральский кабинет на верхнем этаже тридцатиэтажной башни Петагона-2. Там оба они остановились у прозрачной стены, выходящей на великолепный парк под куполом Бабийянского Атолла, и Уилсон дал Казимиру два совета.
«Никогда не уступай политическому давлению, – сказал тогда Уилсон. – Я сам был президентом и знаю, как удобно, когда военные берут под козырек в ответ на любые выданные тобой инструкции. Сопротивляйся. Придерживайся основ. В давние и более честные времена Сенат определил Флоту две функции: защищать человечество от всех форм агрессии чужаков и вести научное исследование Галактики в мирных целях. Вот и все. Не позволяй официальной администрации заставить тебя свернуть с этого пути. Население должно нам доверять».
«Я смогу придерживаться такой линии», – заверил его Казимир.
«И второе: меняй обстановку этого чертова кабинета без всяких сомнений. Я всегда его ненавидел, но никак не мог выкроить время, чтобы все переделать, а теперь каждая молекула белого цвета здесь считается традицией, поскольку так было, когда мы одержали победу над Утесом Утреннего Света. Все последующие адмиралы, начиная с Рафаэля, принимали это как должное. Я бы хотел, чтобы ты дал консерваторам хороший пинок под зад и поставил здесь мебель по своему вкусу».
Странная речь Уилсона вызвала улыбку на лице Казимира. Они пожали друг другу руки.
«Я все сделаю», – пообещал он.
На сегодняшний день он мог гордиться, что успешно выдержал свой курс, несмотря на все политические бури. Второе обещание он не считал нарушенным – просто, как и Уилсон, он все еще никак не мог собраться, чтобы сменить обстановку.
Сегодня он посмотрел из своего кабинета на круглое жилое пространство купола и отметил, что за прошедшие семь столетий оно тоже почти не изменилось. Пентагон-2 остался прежним, чего нельзя было сказать о его предшественнике на Земле, который АНС сочла не настолько значительным, чтобы поддерживать в сохранности. Несколько зданий изменили очертания, и Высокий Ангел адаптировал формы растущего камня согласно новым запросам людей. Самые заметные изменения претерпел парк. С того дня, когда Казимир принял командование, средний уровень древесных крон поднялся больше чем на пятьдесят метров. Органическая среда под оберегающим куполом ковчега райелей была идеальной. Все разновидности растений процветали здесь так, как не могли процветать на своих родных планетах с их сменами сезонов, ураганами, пожарами, землетрясениями, вредителями и болезнями. Здесь для них не было причин умирать, и в благодатном климате они просто продолжали расти. Десятка два гигантов уже достигли высоты Пентагона-2, хотя им уже требовалась помощь Высокого Ангела: вокруг этих деревьев слегка уменьшилась сила тяжести, чтобы питательные вещества могли подниматься до самых высоких веток. Такой лес не вырос бы ни на одной планете, и это придавало ему дополнительное очарование.
Подняв голову, Казимир увидел наверху тонкий коричневатый серп Икаланайз. В Большой северной полосе облачности, похоже, зарождался Новый Ураган. Казимир уже два столетия наблюдал, как шторм, сталкиваясь с более мелкими бурями, поглощает их и становится самым крупным циклоническим вихрем газового гиганта. Космические корабли людей металлическими стайками мелькали в скоплении орбитальных станций и лабораторий, работающих в условиях, приближенных к невесомости. В основном это были корабли Флота, намного реже встречались коммерческие и пассажирские суда. Высокий Ангел и сейчас оставался крупнейшей базой Флота Великого Содружества. Здешние обитатели видели в этом предмет особой гордости и производили невероятное количество офицеров.
Казимир прогнал посторонние мысли и вернулся к своему огромному белому столу. Древняя мебель из дерева траг была ужасной с точки зрения эстетики, гладкие белые стены и потолок только усиливали впечатление, будто это какая-то клиника. «Впрочем, здесь вполне удобно», – признал Казимир, опускаясь на мягкие подушки кресла.
– Созвать Совет внешней защиты Содружества, – дал он команду своему юз-дублю.
Кабинет растворился, и перед Казимиром предстал конференц-зал с оранжево-белой мебелью (ничем не лучше той, что стояла в его собственном кабинете), выходящий окнами на буйство стихий моллавианской равнины. Первыми прибыли и уселись рядом Гор и Иланта. Представитель фракции Ускорителей со времени последнего заседания успела сменить внешность. Теперь у нее по спине до самого пояса спускались длинные темные волосы, перехваченные красными кожаными лентами, а надела она модное черное платье с горизонтальным плиссе. Она вежливым кивком приветствовала Гора в его золотом обличье, одетого в безукоризненно сшитый смокинг.
– Есть новости от Джастины? – спросила Иланта.
Взгляд Гора остановился на кресле, где его дочь сидела во время предыдущего заседания Совета.
– Никаких. Я думаю, придется подождать, пока Второй Сновидец не соизволит нам что-нибудь показать.
Затем появился Криспин Голдрич. Древний сенатор тоже взглянул на кресло Джастины.
– Гор. Казимир, – официальным тоном произнес он. – Я вам искренне сочувствую.
– Да, спасибо, – буркнул Гор.
– Я предпочитаю думать, что она достигла определенного успеха и способна помочь нам в будущем, – сказал Казимир. – В конце концов, она совершила невероятный прорыв.
– Да, конечно, – смущенно пробормотал Криспин.
Слева от Казимира материализовался Криивэн. Член фракции Кустодианцев отвесил официальный поклон Казимиру. Не успел он выпрямиться, как напротив занял свое место за столом Джон Телвелл, представитель фракции Дарвинистов. Эти двое всегда прибывали одновременно. Порой Казимиру в голову приходила праздная мысль о каком-нибудь союзе, хотя он не мог взять в толк, что общего у столь разных фракций.
– Вы не собираетесь активировать личность Джастины в АНС? – с некоторым удивлением поинтересовался Джон Телвелл.
– Зачем? – спросил Гор. – Ее настоящая сущность жива. А ведь дублирование и сейчас еще остается для нас настоящим кошмаром, не так ли? Или ты перешел на сторону приверженцев мультиличностей?
Телвелл примирительно поднял руки.
– Ладно, если вы так это трактуете…
– Если все готовы, начнем, – предложил Казимир. – У меня активирован секретный канал связи с «Енисеем».
– Отлично, – согласился Гор. – Давайте посмотрим, с чем пожаловали к нам окайзены.
Капитан Люций гордился своим немногочисленным экипажем. «Енисей» уже девять дней сопровождал самую большую флотилию боевых кораблей, когда-либо собранную окайзенами. Если верить подсчетам разведки относительно числа кораблей класса «Старслайер», такой огневой мощи против Содружества не удавалось выставить даже Утесу Утреннего Света. Так что не было ничего удивительного в том, что по мере приближения к флотилии напряженность на борту нарастала. Тем не менее Люций считал, что экипаж справился отлично. Никакие тренировки не подготовили людей к подобной миссии, однако они приняли вызов. А Той, системный офицер, даже радовалась шансу противостоять окайзенам.
– За пятьсот лет они так ничему и не научились, – сказала она. – Они до сих пор искренне считают нас стаей отсталых животных, которым повезло в области технологии. Мы для них просто классический стационарный объект, и они собираются стрелять тем, что попадется под руку. Они не пытаются ни учиться, ни адаптироваться.