– Проклятье.
«Оскар. Есть кое-что еще. Я говорю тебе это на тот случай, если исчезну. Я подозреваю, что агентом, возможно, была Кэт».
– О нет. Нет, нет, нет. Только не она. Она погружена в небытие. Какого черта, ты же сама ее туда упрятала? Это я после оживления проверил в первую очередь.
«Я пока еще не знаю точно. Возможно, агент – не она, а всего лишь ее клон».
– Всего лишь клон? О господи. Где она?
«Я не знаю. Но, если она появится на Виотии, твои Рыцари-Хранители могут переметнуться на ее сторону».
– Дерьмо! – вскрикнул он громко, очень громко.
Бекия и Томансио с любопытством посмотрели на него.
«Теперь ты все знаешь, – продолжала Паула. – И можешь принять меры предосторожности».
– Предосторожность? Против Кэт, корабля с ультрадвигателем и сверхмощного оружия? Какой же сумасшедший ублюдок дал ей все это?
«Я же сказала, что фракции действуют все более безрассудно».
– Подожди. А почему ты можешь исчезнуть?
«Она или кто-то очень на нее похожий пыталась меня убить. И, скорее всего, повторит попытку. Ты же знаешь, какая она».
– Я хочу вернуться домой.
«И вернешься. Теперь осталось уже немного».
– Проклятье. Я тебя ненавижу.
«Это хорошо. Ненависть помогает сосредоточиться».
– Это плохо, – раздраженно возразил он. – Это делает мышление иррациональным.
«И ты поступаешь непредсказуемо, что мешает противникам предугадать твои действия. Ей будет труднее поставить тебе ловушку».
– Я не имел врагов, пока ты не втянула меня в это дело.
«Если тебе действительно необходима поддержка, я могу прилететь на Виотию. Но не хотелось бы, пока положение еще не безвыходное. Хочешь, я прилечу?»
Оскар сделал глубокий вдох и уставился в потолок.
– Нет. У меня все под контролем.
После этих слов он приказал юз-дублю прервать связь.
– Все в порядке? – спросил Томансио.
– В полном порядке. Пойдемте. Надо добраться до «Ника».
Пока Виотия еще существует.
Ветра на Ханко всегда представляли проблему для кораблей, хоть с антиграв-, хоть с инграв-установками. На большой высоте воздушные потоки не слишком мешали – над уровнем облачности точность была не так уж важна. Но ближе к поверхности неожиданные порывы могли прижать судно к земле, угрожая катастрофой. Так что ни один корабль не опускался ниже восьмисот метров, если только ему не надо было приземлиться в Каджаани. И это в обычных условиях.
А теперь, когда промерзшая поверхность сотрясалась от подземных толчков и покрывалась трещинами перед финальным, смертельным обрушением, шторма продолжали усиливаться, и скорость ветра достигала двухсот километров в час. Аарон понял, что полет над поверхностью возможен только на такой скорости, чтобы корабль преодолевал любой натиск ветра.
На высоте пятьсот метров «Линдау» набрал двенадцать Махов. Он уже не столько летел, сколько разрывал плотные потоки шторма, оставляя за собой вакуумный след. Ударная волна распространялась кругами от силового поля и спрессовывала снег и пыль в ледяные гранулы. Вслед за кораблем устремился целый пучок молний; у самой поверхности они разошлись широким веером на сотни квадратных километров. Далеко в вышине верхний слой облачности забурлил, словно какой-то гигант рвал накрывшее планету одеяло мощными когтями.
Аарон довел корабль до конца участка и с ускорением в восемь g бросил «Линдау» вертикально вверх. Через несколько секунд он преодолел слой облачности, в ионосфере увеличил ускорение до десяти g, круто развернулся и снова направил нос корабля вниз. Компенсаторы силы тяжести смогли убрать только четыре g, оставив натиск еще шести, вдавивших Аарона в кресло пилота. Биононики усилили его тело. «Линдау» снова вошел в нижние слои атмосферы, и сразу же возникла вибрация такой частоты и интенсивности, что грозила разрушить весь остов корабля. Несмотря на защиту бионоников, Аарон ощущал, как в его плотно сжатом теле дрожат все внутренности. В кабине раздался вой тревожной сирены. Красные сполохи затмили обычное освещение, погрузив Аарона в индивидуальную пыточную камеру. Где-то за спиной из треснувшей трубы со свистом вырвался газ. К общему шуму добавились сигналы тревоги, предупреждающие об отравлении. Аарон поднял степень силовой защиты.
Сильнейшая молния на мгновение ослепила визуальные сенсоры в самом начале очередного захода «Линдау» над поверхностью. Жестокая вибрация возрастала. Аарон ни на что не обращал внимания, тщательно анализируя мельчайшие крупицы информации, поступающей с наружных датчиков. В условиях катастрофического шторма корабельные сканеры могли обеспечить относительно точные показания лишь на нескольких сотнях метров. А район поисков охватывал огромную площадь от Азиатского ледника до лагеря Олхава, которую ему пришлось разбить на восьмисотметровые полосы – да еще с перекрытием в полсотни метров, чтобы не сомневаться в результатах.
«Линдау» завершил очередной безумный бросок и устремился вверх. Амортизационная стойка лопнула, разрывая кабели и трубы. В кабину ворвался поток искр, и половина элементов полифото в кабине погасли. Интел-центр зафиксировал более серьезную проблему потери энергии во вспомогательных системах. Аарон переключил дисплей на резервное питание и снова погнал корабль вниз с ускорением в одиннадцать g.
Экспедитор телепортировался прямо в холл и сразу услышал, как Элси и Тилли спорят, кому играть с гравимячом. Элси первой схватила игрушку и, бегая кругами по гостиной, торжествующе кричала:
– Моя очередь! Моя очередь!
Тилли носилась за сестрой и пыталась отнять мяч.
– Нет, не твоя! – возмущалась она.
Робот-нянька парил над ними, держась на безопасном расстоянии в один и семь десятых метра, и мелодично повторял: «Дети, перестаньте запрыгивать на мебель. Это опасное занятие. Пожалуйста, успокойтесь. Делитесь игрушками. Делиться – похвально».
– Дурак, – крикнула на него Элси и запустила мячом.
Мячик попал в верхнюю поверхность робота и отскочил к потолку, испуская голубые лучи голограммы. Секунд пять он продержался наверху, а потом сполз на стену, выпустив еще один сноп света. Тилли и Элси наперегонки бросились за игрушкой. Но обе промахнулись, поскольку шар снова подпрыгнул вверх и при этом насмешливо звякнул. Скачок к потолку завершился плавным падением в сторону любимой вазы Лиззи, пятнадцать веков назад созданной Ребеккой Уильямс в период ее пребывания в Брин-Белла.
Экспедитор ненавидел это вычурное чудовище, но поспешил перехватить мяч в воздухе, пока он ничего не разбил.
– Папочка!
Обе девочки мгновенно забыли о своем споре и со всех ног бросились к нему в объятия.
– Я ведь сто раз вам говорил, что нельзя играть в комнатах для взрослых, – упрекнул он дочек.
– Да, да!
Они обхватили его руками и запрыгали от радости.
– Где ты был?
– Ты привез нам подарки?
Он передал гравимяч роботу.
– Везде. Нет, не привез.
– О-о-ой!
– Извините, я был очень занят.
«Тем, чтобы остаться в живых». – Этого говорить вслух он не стал.
Все втроем они прошли в кухню, где Лиззи с помощью робота готовила ужин на железной плите. На огне кипело сразу несколько кастрюлек, из которых вырывались восхитительные ароматы. Снаружи уже стемнело, и окна превратились в листы черноты, покрытые капельками конденсата.
Лиззи улыбнулась и поцеловала мужа.
– Я рада, что ты вернулся, – прошептала она.
– Я тоже.
Из оранжереи приковыляла Роза, одетая в красно-черное платье с зелеными чулками.
– Па-апа.
– Привет, малышка.
Он подхватил ее на руки и пригладил темно-рыжие кудряшки.
– Она сегодня сказала «бот», – доложила Лиззи.
– Ты так и сказала? – спросил девочку Экспедитор.
Роза заулыбалась и ничего не ответила.
– Но это мог быть и «ботинок», – признала Лиззи. – А не хотите ли вы втроем заняться чем-нибудь полезным? К примеру, накрыть на стол?
Экспедитор спустил Розу на пол и помог Элси и Тилли правильно разложить ножи и вилки.
– Я думаю, что мог бы сократить количество обследований, – сказал Экспедитор, поставив на стол бокалы для себя и жены.
– Было бы отлично, – откликнулась она.
– По крайней мере на самых удаленных от Центральных миров планетах. Это значительно сократит мои отлучки из дома.
Лиззи наградила его поцелуем.
– Спасибо.
Всей семьей они сели за стол. Робот поставил по центру столешницы большую керамическую кастрюлю и снял с нее крышку. Экспедитор взял ложку и выудил нечто, исходящее паром.
– Что это? – с подозрением поинтересовался он.
– Тушеные сосиски, – с гордостью объявила Тилли. – В школе я делала сосиски. Мы программировали кулинарный кабинет третьего уровня и вводили список ингредиентов.
– А я делала томаты, – вставила Элси.
– Выглядит очень аппетитно, – заверил их Экспедитор.
Он положил себе на тарелку немного сосисок и добавил к ним овощей и картофеля. Лиззи, отпив вина, лукаво посмотрела на мужа поверх бокала.
Наконец они отправили детей спать, и Экспедитор зажег в гостиной камин. Дом в георгианском стиле превосходно защищал от ночных заморозков, но Лиззи убедила мужа, что настоящий огонь создает уютное тепло. Они разлили по бокалам остатки вина и, прижавшись друг к другу, устроились на широком диване.
– Сегодня до меня дошли кое-какие слухи, – сказала Лиззи. – Тебе известно, чем занимается жена Джена?
– Э-э, кажется, нет.
Впервые за долгое время он почувствовал, что может по-настоящему расслабиться, а не просто сохранять спокойствие.
– Она имеет какое-то отношение к Флоту. Так вот, она сказала, что окайзенская флотилия может оказаться более сильной, чем мы предполагали.
– В самом деле?
Он заранее знал, что распространение известий о судьбе «Енисея» – только вопрос времени.
– Ты что-нибудь слышал?
– Нет.
Зато он помнил, как Марий отреагировал на новости с Ханко. «Странно, но представитель фракции Ускорителей как будто не знал о применении м-поглотителя Хокинга. Зачем ему понадобился этот блеф?»
– И еще дошли ужасные новости с Виотии. В унисфере можно было видеть, как вооруженные полицейские схватили какую-то несчастную женщину. Они напали на нее прямо на улице безо всяких причин.
– Чудовищно.
«А вдруг он и в самом деле ничего не знал? В таком случае кто мог завладеть оружием?»
– Вижу, что тебя это сильно встревожило.
– Извини.
– Все в порядке. – Она теснее прижалась к его плечу. Я рада, что ты решил сократить поездки. Ты сам-то не против?
– Лет через двадцать я смогу снова все вернуть. Просто я хочу видеть, как растут наши дети. Это уникальное время.
Лиззи похлопала его по бедру и отпила еще глоток вина.
– Отлично.
Вызов от фракции Консерваторов поступил в тот час, когда Экспедитор уже готовился лечь в постель.
«Нам необходимо завтра же перегнать корабль на Пулап».
– Нет, – отрезал он. Торопливо брошенный виноватый взгляд позволил ему увидеть Лиззи, вошедшую в спальню. Он закрыл дверь. – Больше не поеду.
«Это будет абсолютно пассивная миссия, как мы и обещали с самого начала. И, насколько нам известно, на Пулапе нет ни одного агента фракций».
– Если он меня поймает, вам придется меня оживлять. А я этого не хочу.
«У нас есть кандидатура для слежки за Марием. Оперативник, подготовленный для активных действий».
– Угу.
«Может, тебе станет легче, если ты узнаешь, что Марий только что прибыл на Гантию».
– А что ему надо на Гантии?
Он тотчас проклял себя за этот вопрос.
«Еще не известно. Но она находится за две сотни световых лет от Пулапа. Мы бы не стали просить тебя доставить туда корабль, если бы это не было так срочно».
– Я не знаю.
«Чтобы подыскать тебе замену, потребуется некоторое время. На какой-то период, пока твой преемник не освоится, нам нужны вы оба».
– Я не говорил, что наотрез отказываюсь вам помогать. – Он сердито нахмурился, глядя на свое отражение в зеркале, потом резко отвернулся и швырнул одежду в контейнер для стирки. – Ладно, я доставлю корабль, но с этого момента требую предупреждать о заданиях за три дня.
«Спасибо».
Араминта почти не спала этой ночью. Из разложенного дивана получилось превосходное ложе, матрас, хоть и далеко не новый, был мягким, и укрылась она теплым пуховым одеялом. Спавшие в соседней комнате близнецы ее ничем не беспокоили. Но не давала расслабиться тревога, что в любой момент в дом могут ворваться эллезелинские полицейские, схватить ее, а попутно испугать Тандру и ее детей.
«Я не имела права приходить сюда и подвергать их опасности».
И еще ее мучили раздумья о том, что делать дальше. Она знала, с кем хотела бы поговорить, но не могла найти способа. В эти часы, когда ее не трясло от страха, она просмотрела все файлы о методах коммуникаций, хранившиеся в ее памяти. Их оказалось больше, чем она думала, поскольку можно было подсоединиться к домашней сети и выйти в унисферу. Так удалось получить отличные практические навыки. Осталось только выяснить, как их применить.
Араминта продолжала обдумывать свою проблему, словно прогоняя в мозгу какую-то особенно неудачную программу. Если «А» не работает, надо попробовать «Б», потом перейти к «В» и так далее. Она в восьмой раз дошла до «Я», когда за дешевыми бумажными шторами забрезжили первые утренние лучи. Но восьмой вариант «Я» показался ей вполне осуществимым и, возможно, самым хитроумным. Кроме того, его никто не сумел бы предвидеть. И это стало решающим аргументом. Она уже убедилась, насколько настойчивы представители Воплощенного Сна в попытках ее поймать. Они наверняка проанализируют всю ее жизнь до мельчайших подробностей. И каждой подробностью обязательно воспользуются.
Вскоре Тандра на цыпочках вошла в гостиную, направляясь к кухонному блоку, и Араминта села в постели.
– Извини, – сказала Тандра. – Я тебя разбудила?
– Нет.
Тандра подняла шторы.
– Ой, ты неважно выглядишь.
– Я почти не спала, – призналась Араминта.
Из ванной вышел Мартин, одетый в поношенную футболку и голубые шорты.
– Не раскаиваешься, что пришла? – насмешливо спросила Тандра.
Они обе захихикали. Мартин, бросив на женщин хмурый взгляд, скрылся на кухне.
– Могу я позаимствовать кое-что из твоей косметики? – спросила Араминта, как только услышала, как он гремит чашками.
– Да, конечно, милая, – ответила Тандра. – Половина мембран уже просрочена, но это не так уж и важно. Пользуйся, чем хочешь. У меня не так много поводов вертеться перед зеркалом.
– Спасибо.
– Собираешься встретиться с парнем?
– Нет, ничего подобного.
– Ладно. Хочешь кофе?
Араминта улыбнулась. Кофе, принесенный вчера вечером Мартином из кухонного блока, оказался ужасным.
– Да, с удовольствием.
Завтракали они в тесноте, едва поместившись вокруг маленького стола. Близнецы забавлялись, размазывая по тарелкам свою кашу. Араминта, с трудом проглатывая кусочки тоста, старалась не смеяться, наблюдая, как Тандра, все больше раздражаясь, переходит от уговоров к угрозам.
После завтрака она села на кровать в комнате Тандры и занялась своим лицом. У подруги оказалось множество косметических наборов от самых разных компаний. Некоторые были уже наполовину израсходованы, другие оставались нетронутыми. За полчаса Араминта сумела значительно изменить свою внешность. Она скрыла округлость щек, придав им вид четко очерченных скул, осторожно затемнила подбородок, отчего нижняя челюсть стала казаться более прямоугольной и выступающей. Простыми линзами сделала свои глаза темно-голубыми, а спрей-краска затемнила ее волосы почти до черного цвета. И она заплела их так, как не причесывала со времен колледжа.
Тандра принесла ее одежду.
– Чистая и заштопанная в меру способностей нашего старенького робота. Надо бы поискать новую программу шитья. – Она положила вещи на кровать рядом с Араминтой. – О, да ты сильно изменилась. Я тебя еле узнала.