"Вот идиоты, - подумал Кононов, мучимый жаждой, - подняли переполох, и напрочь забыли, что я попросил стакан воды‟.
Владимир был согласен встать, выйти из спальни и, войдя в свой кабинет; подойти к своему рабочему столу; налить из постоянно там стоящего графина стакан воды, и осушить его до дна, вот только "ватные‟ ноги и руки, отказывались ему подчиняться. Единственное что он мог сделать, так это немного пошевелить пальцами своих конечностей, но, этого было слишком мало для выполнения задуманного. Так что, больному только и оставалось, смотреть на потолок, с причудливой лепниной, да разглядывать светлые обои, разукрашенные цветочными букетами да причудливыми узорами. Кричать, требуя, чтоб хоть кто-то выполнил такую простую просьбу, как принести воды, не хотелось. Кононову весьма реалистично представилась картина, как он, беспомощный, кричит, некем не слышимый, и это показалось настолько унизительной картиной, что такая идея была мгновенно отвергнута.
К чести прислуги, о больном хозяине она не забыла. Дверь бесшумно отварилась и в неё вошла пожилая женщина в строгом, чёрном европейском платье с юбкой до пола, Марта - гувернантка, которая осторожно ступая, несла тонкостенный, стеклянный стакан, до краёв наполненный прозрачной жидкостью. Чинно прошествовав через небольшую спальню, она подошла к постели. Присела на стул, подсунула левую руку под подушку, и на удивление легко, и ловко, подняла Владимира так, что он принял сидячее положение. И не пролив ни капли, поднесла стакан к губам больного.
"Пейте, Александр Юрьевич. - сказала немка на чистейшем русском языке, без каких-либо намёков на акцент. - ну и напугали вы нас всех. А ведь я вас предупреждала, что эти а́нглийские шарлатаны вас только покалечат. А вы мне не верили. Хорошо, что Михаил Николаевич появился сразу, как только вы уехали из дома. Вот он, узнав, куда вы направились, помчался следом за вами, да вовремя ворвался в эту дьявольскую пыточную, где вас истязали эти знахари. Когда поправитесь, обязательно поблагодарите этого молодого человека за своё спасение‟.
Только сейчас, Владимир понял, что говоря Александр Юрьевич, эти люди обращаются именно к нему. И эта затянувшаяся галлюцинация, является реальностью. Благо от этого понимания не начались судороги, или того хуже, калейдоскоп из взрывающихся эпизодов чужой жизни. Подавив в зародыше нахлынувшие эмоции, Кононов еле удержался от ненужных вопросов. Володя понимал, что озвучь он их и на его дальнейшей дееспособности поставят большой, жирный крест. Конечно, был шанс, что это всё же затянувшийся бред, рождённый мозгом после воздействия наркоза. Но лучше поосторожничать в бреду, и после, когда весь это "балаган‟ абсурда будет окончен, весело над ним посмеяться. Желательно в одиночку, никому о нём не рассказывая.
- Марта, что, меня сильно поранили? - еле слышно прошептал, точнее, прошипел Владимир.
- О да. Сейчас, вы выглядите как Бонапарт после Ватерлоо. Весь побитый, но не сломленный.
- Неужели? А хоть посмотреться в зеркало можно? Никогда не видел Французского Императора после этого сражения, а как хочется посмотреть.
- О-у! Браво. - отозвалась немка, которая, чтоб расслышать всё вышесказанное, наклонилась почти к самым губам удерживаемого ею человека. - Я всегда говорила, что вы сильный юноша. Даже в таком состоянии вы умудряетесь шутить. Момент.
С этими словами, гувернантка снова уложила Кононова на постель, встала со стула, и, повернувшись к двери позвала:
" Евфроси́ния, Иван, быстрее идите сюда. Александру Юрьевичу надоело лежать, помогите ему сесть на кровати‟.
На сей раз, дверь отворилась почти мгновенно. Выглядело это так, как будто челядь стояла под дверью и ждала нужной команды. А когда обессиленного болящего усадили; чтоб не падал, подпёрли взбитыми до состояния "облачко‟ подушками, для слуг последовало новое указание:
- Фрося, в моей комнате, на прикроватной тумбочке, стоит зеркало. Возьми его, и принеси сюда, только сделай это как можно аккуратней, не разбей его.
- Хорошо, Марта Карловна, всё сделаю как велено.
Девица поспешно исчезла за дверью, да только принести его, она не успела. Судя по звукам, Ефросинья сделала всего лишь пару шагов, а входной колокольчик призывно зазвенел. А Марта, реагируя на него, дала новую вводную:
- Иван, иди, открой дверь. Это, наверное, Михаил Николаевич привёл настоящего - русского лекаря. Прими у них вещи, а я спущусь следом и препровожу врача к Александру Юрьевичу. А ты Фрося, беги на кухню и принеси таз и кувшин с тёплой водой. Да. И не забудь мыло и чистое полотенце.
Иван, крепкий мужичок, с такими же, как и у служанки, ушами эльфа, спешно покинул спальню, следом за ним неспешно удалилась и Марта, оставив Кононова в полном одиночестве. Да. Бред, завладевший сознанием Владимира, был реалистичным до самых мелких деталей, которые, обычно исчезали в любом сновидении. Да и продолжалось это торжество сюрреализма, слишком долго, неуклонно стараясь доказать, что настоящий мир, решил окончательно поменяться с вымышленным.
Стараясь понять, что же происходит, Володя не заметил, как в спальню вошёл низкорослый, гордо носящий сильную залысину мужчина, с Чеховской бородкой и в чёрном костюме тройке и о ужас с такими же как у всех ушами. Следом за ним появилась Фрося и вопросительно посмотрела на гостя. А тот, не обращая на неё внимания, поздоровался с Кононовым хорошо поставленным, и при этом, весьма приятным голосом:
"Нус, здравствуйте сударь. На что жалуетесь‟.
Ответом ему было невнятное бормотание. Это обескураженный обилием эльфов Владимир старался объяснить, что и сам ничего не понимает. Просто у него такое состояние, что его пропустили через снопомолотилку, и кажется, сделали это не один раз.
" Понятно, что ничего не ясно. - задумчиво пробормотал доктор и уже обращаясь к прислуге попросил. - Милочка, поставь таз на этот табурет (как он оказался в спальне, непонятно - точно бред) и будь так добра, слей водичку, мне на руки‟.
Окончив с водной процедурой, доктор вытер руки полотенцем, накинутым на плечи девушки и, снова заговорил:
" Благодарю голубушка, можешь всё это забирать. И позови мне того, кто сможет мне рассказать все, что произошло с нашим пациентом. Подозреваю что нашему больному, рассказывать об этом слишком тяжко‟.
Как следствие. В покои вошёл старый эльф, дядька и вытянувшись перед доктором по стойке смирно, заговорил:
- Ваше благородие, ...
- Милейший, не надо ко мне так обращаться. Просто господин доктор. - поправил его врач.
- Так точно, господин дохтор. - от последнего слова, доктор слегка поморщился. - Знамо так. Наш барин занемог, голова с третьего дня болит. Вот он и решился поехать к этому заморскому лекарю, Беди-вир-ду, тфу, чтоб ему пусто было. Он ентим, ехлехтриществом лечит. И чо удумали, аспиды поганые. Барчука моего значит, к дыбе привязали, как мерзкие пауки, медной паутиной голову опутали и мучали.
- А ты значит, моча смотрел на это безобразие?
-Никак нет! Меня внизу оставили, подниматься не разрешили. Это я после, с Михаилом Николаевичем туда поднялся. Это когда он прибежал и двинул по мордасам прислуге, которая и его пускать не хотела. Ну и я, стало быть, за ним. А там такое .... Вот.
- А что было дальше?
- Ну, мы их немного помяли, те оказывается, моего барина как-то обозвали. Мало иродам было его мукам адским подвергнуть, так они ещё и бранились на него непотребно. Ну, знамо, пока он в бесчувствии прибывал и ответить им не мог. А потом у Александра Юрьевича падучая началась. Вот. И кондрашка то эта, после той дыбы, с ним не единожды приключалась.
- Понятно голубчик, спасибо. Этими эскулапами, займётся наша фемида, я как раз его превосходительство полицмейстера пользую.¹ ...
После чего, доктор пробурчал себе под нос что-то на латыни. А Владимира накрыла очередная волна уже знакомого припадка, на сей раз, в дополнение вспышкам вбиваемых воспоминаний, тело снова сковало судорогой. А напоследок, до угасающего сознания Владимира донёсся окрик врача:
- Что стоишь, солдат. Помогай удерживать твоего господина, чтоб он не ...
Сегодня был удачный день. Иосиф, второй сын раввина, получивший отличное образование и переехавший в САШ, Нью-Йорк, мог считать, что жизнь удалась. Вследствие его действий, банк, в котором его тесть был ведущим из совладельцев, расширил сферу своего влияния. Благодаря кропотливой, трёх летней афере, балансирования на грани дозволенного (а те незаконные действия, без которых нельзя было достигнуть желаемого результата, выполнялись настолько тонко и скрытно, что хоть как-то связать их с Иосифом было невозможно), конкурент был поглощён. Да, да. Поглощён, так как официально, банкротить банк было нежелательно. Поэтому, вокруг жертв создавалась такая атмосфера, что они были рады сами прибежать, пасть в ноги, вымаливая сделать "щедрые‟ вливания банка King, Lieran & Co. Бить лбом в пол и "голосить‟, что полностью согласны на то, что по подписанному договору они сильно теряют, по сути, их банки становятся филиалами своего "спасителя‟. По завершению сделки, внешне, всё выглядело так: "Ура великому спасителю, благодетелю, меценату, не позволившему пойти по миру и сохранить для "бедных ‟ семей своё дело, пусть и в сильно урезанном виде‟. - Ещё много раз ура, и множество других слов и дел благодарности - выражающихся в виде звонких дивидендов.
Именно сегодня, после завершения сделки, Иосиф позволил себе выходной. Всего лишь, один за несколько выматывающих месяцев постоянного цейтнота. Но он сам выбрал этот путь. То, что несколько лет назад его заметили, ввели в управление банка, нужно отрабатывать, как говорится, всё на благо семьи. Да, его родители, оставшиеся в старом свете, имели вес, и это сыграло как дополнительный бал в его карьере. Однако без надлежащего усердия на это никто бы не обратил внимание. И его Тереза, не обратила бы на него никакого внимания, но он добился её благосклонности. Пришло время и, она стала его женой, подарив двух прекрасных детей. Банкир ехал в карете и был погружён в думы: - "Сейчас, необходимо отдохнуть, чтоб переключиться на новый проект. Очень важный проект. В далёкой, варварской России, собираются строить сверх длинную железную дорогу. Жизненно необходимо поучаствовать в этом проекте, как-никак, он соединит сухопутным путём, Европу и Азию. Это сулит огромную выгоду. Значит, нужно урвать у русского царя, хороший, увесистый "кусок этого пирога‟. Работа в этом направлении идёт, вот только слишком медленно и вяло, говорят, сам император не желает допускать спонсоров с такими невыгодными для державы условиями. А что он хочет? Кто платит деньги, тот и диктует условия. Придётся включаться в это дело самому. Разобраться в сложившейся ситуации и придумать стратегию, чтоб добиться своей цели. И самое главное, не попасться на незаконных методах воздействия на несговорчивых чиновников. Такие хоть и были редкостью, но судя по отчётам, имелись. ...‟
Концевая сноска.
1) Пользует - означает, лечит.