– Дон, пошли спать! – прошептал парень. И пес, еще раз посмотрев по сторонам, залез вместе с Митькой в шалаш.
И что он там мог видеть в таких потемках? – подумал Митька, вылез на мгновение из-под крыши их временного жилища, подкинул в огонь два толстых полешка, а потом завалился на лапник и мгновенно заснул.
Дон же не спал всю оставшуюся ночь. Он чувствовал кого-то, и, зная, что это существо не причинит вреда его хозяевам, все же решил охранять их до самого рассвета. А там он разберется, кто к ним пожаловал, и что ему нужно. Он знал точно только одно – это был не волк и не человек…
Митька проснулся раньше Вероники. Дона в шалаше уже не было, вокруг было тихо, если не считать гомона птиц и таких уже привычных звуков оживающего леса. Он выглянул из шалаша, но не увидел собаки.
И где его носит? – подумал Митька. И еще он решал, говорить ли Веронике, что ночью вокруг их шалаша кто-то бродил? Может, не стоит пугать её, ведь все, вроде бы, обошлось?
Он приподнялся на локте и стал смотреть на спящую девушку. Она была восхитительна. Тихая, теплая и беззащитная. И такая красивая! Почему он не замечает этого тогда, когда она бодрствует?
Вероника потянулась и открыла глаза.
– С добрым утром, фея! – сказал он и улыбнулся.
– От чего же я теперь стала феей? – улыбнулась ему в ответ Вероника.
– Когда ты спишь, а не командуешь, ты очень похожа на прекрасную фею! – сказал Митька и пригладил рукой волосы.
– Прихорашиваешься? – с ехидцей спросила Вероника.
– Да нет. Я и так красив.
– Ну, в этом я не сомневалась! – засмеялась Вероника и стала вылезать из шалаша.
Митька, наблюдая за девушкой, и любуясь, как грациозно она выползает из их ночного укрытия, вдруг заметил, что она замерла и больше не двигалась с места, оставив внутри только свою соблазнительную попку. Но ведь это не могло быть заигрыванием с ним? Что же тогда?
Он последовал за ней и увидел, наконец, того, кто не давал им спокойно спасть! Ну… Не ему, так Дону.
С небольшого пригорка на них внимательно смотрела большая черная овчарка.
Дон бродил рядом и не обращал на нее никакого внимания…
– Боже! – воскликнула Вероника, я, кажется, знаю эту псину! Это же собака дяди Петра!
Глава 11. МАРТА
– А ты уверена, что этот не волк? – рассматривая собаку, спросил Митька.
– Какой волк? – засмеялась Вероника, – он бы уже лежал мертвый, рядом с шалашом. А потом, я в состоянии отличить собаку от волка!
– А… Забыл, наш Дон ведь волкодав! – с иронией сказал Митька.
– И нечего иронизировать! Я думаю, если бы он увидел, как Марта режет нашу последнюю овцу, он бы ей задал. Но не думаю, что убил бы.
– Ты так считаешь?
– Просто уверена! Это произошло через несколько дней после убийства участкового. Собака бегала голодная. И никому ненужная.
– Но она могла у кого-нибудь из местных попросить есть.
– В деревнях редко кормят приблудившихся собак.
– Но все же должны были знать, чья это собака!
– Тем более! Её хозяина не очень любили в деревне. А в райцентре не знаю.
– А ты уверена, что это точно собака убитого участкового?
– Сейчас попробую ее окликнуть. Марта! На!
Собака свернула голову набок, потом быстро вскочила и подбежала к Веронике.
Вероника взяла миску Дона, и положила ей немного каши. Она моментально съела ее, вылизала миску и вопросительно посмотрела в глаза девушке.
– Мало ты ей дала! – пожалел собаку Митька.
– Кто знает, сколько она уже голодала. Сразу много нельзя, да и каша почти кончилась.
Дону не понравилось, что Марту кормят из его миски, он утробно зарычал и отвернулся. Он еще долго потом ворчал, но когда Вероника, вымыв миску в озере, дала каши и ему, он успокоился, и, обняв ее лапами, не спеша принялся за еду.
Марта смотрела на него, а с кончика ее языка стекала тонкая струйка слюны.
– И не стыдно тебе, Дон! – подойдя к нему, пожурила пса Вероника.
– Неужели ты думаешь, что он ее дразнит? – догадался Митька.
– Абсолютно уверена. Ты видел, как он обычно ест. Секунда и еды нет!
Митька завалился на траву и расхохотался.
– С вами не соскучишься! Такого тут насмотришься, можно в старости мемуары писать, как я прятался в глухой тайге от бандитов, наблюдал за природой и за отношениями между собаками.
– Конечно! За кем же еще? Между нами с тобой никаких отношений, если только за дикими зверями наблюдать, – съязвила Вероника. – Только я этого тебе делать не советую!
– Я не понял? Это намек? – подойдя к девушке, спросил Митька.
– На что? – сделав вид, что не понимает его.
– На то, что у нас никаких отношений нет. Ты хочешь, чтобы у нас были отношения?
– Ну, хотя бы дружеские…
– А мы не друзья?
– Нет. Ты мой охранник, – и нахмурилась, – или надсмотрщик. Плетешься за мной вглубь тайги, чтобы узнать, где я прячу кучу золота! Или как там его называют блатные – рыжья.
– Ну, ты даешь! – обиделся Митька и, отвернувшись от нее, стал собираться.
– И нечего обижаться. Пока что я не видела от тебя никакой пользы. Значит, ты просто за мной наблюдаешь.
– Так. Все! Дон твоя собака, – хватаясь за тележку, сказал Митька, а Марта моя. Марта, ко мне!
Марта подошла к Митьке и села рядом с ним.
–Во-от! Что значит немецкая овчарка. Беспрекословное подчинение хозяину!
– Тоже мне хозяин! Марта, ко мне! – позвала собаку Вероника. Но собака не сдвинулась с места.
Вероника даже обалдела. Ничего себе! Я ее кормила, а хозяином эта неблагодарная псина выбрала Митьку!
– Вот. Видела? Теперь у меня своя собака! А у тебя своя!
– Ну, и замечательно!
– Вот и отлично!
Молодые люди закидали ветками место своего ночлега, затушили костер, навалили сверху лапника и старых стволов, закамуфлировав таким образом и шалаш, и кострище, и тайник. Вероника повесила на Дона торбу, взяла свой рюкзак и сказала:
– Пошли. Сегодня путь будет еще труднее. Крепись, студент!
Это была их первая размолвка…
Молодые люди шли еще четыре дня. Все последующие ночи они ночевали под открытым небом, разжигая костер, быстро готовя себе ужин, и, падая без сил, засыпали. Они теперь находились под неусыпной охраной двух собак, Марта спала рядом с Митькой, а Дон демонстративно ложился с другой стороны, рядом с хозяйкой. Таким образом, получалось, что Вероника и Митька спали рядом, и иногда в уже довольно прохладные августовские ночи слишком сильно прижимались друг к другу. Ни девушка, ни парень не могли с точностью сказать, что им это нравилось. Но они воспринимали это как должное, как вынужденную необходимость. И ни тот, ни другой уже не могли утверждать, что их это совсем не волновало…
Марта оказалась очень толковой собакой, и привыкшей за довольно непродолжительное время скитаний, самостоятельно добывать себе пищу. Она часто притаскивала на стоянку убитого ею зайца, или зазевавшегося на току глухаря, и все время отдавала добычу Митьке. Митька недоуменно смотрел на убитую живность и совершенно не знал, что с ней делать. Часто это происходило на привалах, и Вероника с ехидным смешком забирала у Митьки дичь, свежевала ее, или общипывала птицу. Это было неплохой подмогой, так как кроме двух килограммов гречки и банки тушенки у них ничего не осталось. Марта была совсем не против, что девушка забирала у хозяина добытую ею дичь. Главное для собаки было то, что она приносила ее своему новому хозяину, а потом из рук Вероники получала миску вкусной каши.
Митька уже не мог равнодушно относиться к Марте, он часто гладил ее и хвалил, чем приводил ее в томное состояние. Она начинала ластиться к нему, как кошка, ложилась на спину, требуя, чтобы ей погладили живот, а потом начинала носиться вокруг стоянки и восторженно лаять.
– Неужели ты думаешь, что Марта могла убить твою овцу? – как-то раз спросил Митька у Вероники.
– Не знаю. Следы были, но, может, это были следы волка. А, может, просто подбежала к овце, ведь они с дядей Петром жили в деревне, и она постоянно видела домашних животных.
– Скорее всего, ее утащили бандиты. Слишком уж она добрая.
– Но живность-то ловит!
– Жрать захочешь, поймаешь! – возразил Веронике Митька. – А ты ее часто видела раньше? Участковый приезжал к вам с ней?
– Нет. Пару раз только. Он всегда приезжал на служебной машине. Собака оставалась дома. Но, думаю, он с ней хорошо обращался. Иначе бы она была пугливой и сразу бы к нам не подошла.
– Ты думаешь, что это участковый искал у вас в доме золото? – спросил Митька.
– Не исключаю и этого варианта. Мне просто не на кого больше думать.
– А тетка?
– Ты с ума сошел? Что ей у нас искать-то? Приезжала изредка, навещала нас. И все!
– А где же была Марта, когда участкового убили? – тихо спросил Митя.
– Или дома, или с ним. Но, если бы она с ним была, ее бы тоже пристрелили.
– Скорее всего.
Молодые люди отдыхали перед последним переходом. Вероника сказала, что часа через четыре пути они уже доберутся до места. Дон лежал рядом с Вероникой, а Марта сидела рядом с Митькой. Собаки не особенно ладили между собой, так, просто терпели друг друга, что в очередной раз доказывало, что дружба между участковым и отцом Вероники была не слишком искренней. Ведь собаки чувствуют отношения хозяев. Парень гладил Марту по голове и думал – неужели все же участковый заправлял этими бандитами? Странно, не хотелось бы в это верить. Вдруг его рука коснулась кожаного ошейника собаки, и ему показалось, что под ошейником какое-то утолщение. Он осторожно снял с Марты ошейник и нашел пришитый с внутренней стороны тряпочный мешочек. Он вытащил из кармана нож, надрезал на тряпице шов и вскрикнул:
– Вероника, иди сюда. Я что-то нашел, какое-то письмо!
Девушка присела рядом с Митькой, взяла у него из рук небольшую сложенную в несколько раз бумажку и пробежала по ней глазами.
– Не может быть! – воскликнула она. – Это письмо от дяди Петра.
– И кому он его написал? – спросил Митька, с любопытством глядя на девушку.
– Мне, конечно! Он специально послал собаку ко мне на заимку. И она пришла, но ее, видимо, что-то спугнуло. Она долго бегала вокруг, а когда мы ушли, она пошла следом за нами. Марта выполняла приказ хозяина, даже после его смерти!
Глава 12. ОТЕЦ И ДЯДЯ ПЁТР
– Что там? – с нетерпением в голосе, спросил Митька.
– Не мешай, дочитаю, расскажу.
– А вслух ты не можешь прочитать? – обиделся парень. – Это же я нашел письмо!
– Да подожди ты! – сказала Вероника и, сложив листок, убрала его в карман штанов.
– И что? Даже не расскажешь?
– Мне надо все обдумать!
– Ты до сих пор думаешь, что я подосланный шпион? – возмутился Митька.
– Прекрати истерику! Придем в избушку, сядем и спокойно прочтем. А потом вместе все обдумаем. Одна голова хорошо, а две лучше!
– А нам далеко еще?
– Я же говорила, еще часа четыре пути. Но это будет трудно. Там вокруг болото, надо идти предельно осторожно, но я знаю дорогу.
– Неужели ты запомнила ее, будучи там всего один раз?
– Нет. Не совсем, но ты сам все поймешь. Часа через два отдыхаем, находим длинные палки и будем пробираться к нашему домику.
– А как же собаки? – испуганно спросил Митька.
– За них не беспокойся, они пройдут. Марта вообще легкая, а Дон, знает этот путь наизусть. Он нас и поведет. Он там бывал с отцом еще пару раз.
Ну, тогда пошли, что-то ты меня напугала. Неужели вокруг одни болота?
– Нет. С другой стороны тайга. А Избушка на поляне, окруженная порослью берез, осин и ёлок… Ее практически не видно. А за большим лесом снова болото. Поэтому туда никто не заходит.
– Ну, а озеро или речка-то там есть? Купаться и рыбу ловить?
– Ты все увидишь сам! – Вероника встала и пошла вслед за Доном. Митька почесал затылок под кепкой и побрел за Вероникой и Доном. Марта крутилась возле него, иногда отбегая в сторону. И он очень беспокоился за собаку.
– Марта, Марта, ко мне! – кричал он, и она сразу прибегала за его зов.– Вот чёртов фикус, как же он мне надоел!
–Хватит орать в тайге, спугнешь медведя, вот тогда раскричишься! – повернувшись к нему, сказала Вероника. – Никуда твоя Марта не денется, придет!
Через два часа они подошли к краю тайги, дальше был густой подлесок, а за ним болото. Немного отдохнув, молодые люди срезали себе крепкие и длинные жерди, и начали пробираться через заросли подлеска.
Тоже не слишком-то легкий путь! – подумал Митька, таща за собой тяжеленную тележку, которая все время норовила перевернуться. На несчастном фикусе листьев почти не осталось. Но упрямая Вероника все время смотрела, не потерял ли Митька это дорогое ее сердцу дерево в тяжеленной кадке. Марта уже ждала их возле края болота и слегка повизгивала.
– Марта! Стоять! – снова заорал Митька.
– Кончай командный голос разрабатывать! – сказала ему Вероника.
– А вдруг она в самую топь залезет?
– Не залезет, не дура! – возразила девушка. – Ну, вот, теперь самое трудное… Надо отдышаться немного!
Дон, стоя на краю болота, ждал команды идти вперед. Он уже проходил этот путь. Вероника, посмотрев на Митю, строгим голосом сказала:
– Идешь за мной почти след в след. Вон, видишь кочки? Мы будем идти по ним. Они могут быть неустойчивыми, постарайся сохранить равновесие. Держись за поросль и деревца. Если провалишься ногой, пользуйся жердью. Опирайся на нее и вытаскивай ногу. Марта пойдет за Доном. Ну что, пошли?
– Что-то не слишком-то на болото похоже! – посмотрев вперед, сказал Митька. – Травка такая красивая и зеленая!
– Это не травка, это топь! Туда ни ногой! Дон, вперед! – приказала Вероника. Дон осторожно двинулся вперед, переступая с кочки на кочку, следом за ним шла Марта.
Митька старался идти за Вероникой, кочки были немного трясущиеся, но с равновесием он справлялся, только вот эта противная тележка все время куда-то проваливалась, хотя он привязал ее на две длинные жерди и тащил ее почти волоком. Ему с нечеловеческими усилиями, приходилось вытягивать ее на поверхность одной рукой, другой держась за кусты и невысокие тонкие березки.
Шли долго, иногда останавливаясь, чтобы немного передохнуть. Руки и ноги у Митьки тряслись, но он нормально выдержал и это испытание.
– Ну вот! – вытерев пот со лба, проговорила Вероника. – Мы его прошли.
– Нежели, – едва ворочая языком, простонал Митька и рухнул на твердую землю. Вероника тоже отдыхала, рядом с ней сидели собаки. Им оставалось пройти буквально сто метров через поросшую мелкими деревцами поляну.
– Неужели мы пришли? – спросил Митька.
– Да. Считай, что мы дома! А ты молодец! Отлично выдержал путь. Тебе московскому парню, впервые оказавшемуся в таких экстремальных условиях, было действительно трудно!
– Давай уже дотащимся до домика, а там переоденемся и, может, купнёмся. Легче будет.
– Да. Там есть небольшое озерцо, чистое. И рыба в нем водится. А отдыхать еще не скоро будем. Надо зимовье расконсервировать, протопить, все высушить… Дел – до ночи!
– Боже! Когда же это кончится! – засмеялся Митька.
– Скоро, все уже позади! Пошли что ль?
– По-о-шли…
Митька отвязал жерди с тележки и побрел за Вероникой и собаками.
Вскоре они подошли к небольшой рощице, Дон весело завилял хвостом и скрылся в поросли невысоких деревьев. Марта обернулась, посмотрела на Митьку, и тоже убежала.
Избушка стояла в окружении деревьев, которые полностью скрывали ее от посторонних глаз, хотя никаких посторонних глаз тут быть и не могло. Разве только звериных!
Митька с восторгом осмотрел зимовье со всех сторон, попробовал дверь – крепка ли, пощупал рукой толстые бревна сруба, и, отойдя в сторону, воскликнул: