В русских стременах бывает «кулачок» — выступ при сочленении подножки с дужкой. Функционально — облегчённый эквивалент шпор. Такой эксперимент — замена шпор боковыми шипами на стремени — будет дважды повторён (в 16 и 18 веках) в европейских кавалериях. У меня лёгкой конницы ещё нет, а для тяжелой этого недостаточно.
Не люблю шпорами работать. Я об этом уже… Когда-то мне казалось, что и на Руси нет манеры тыкать коня железякой в бок — степняки так не делают, а заимствование конских атрибутов должно было, по идее, идти от вековечных соседей-противников.
Отнюдь. В 12 веке «Святая Русь» вовсе не примитивная окраина Европы на границе с Диком Полем, а вполне рыцарская держава. Атрибутом рыцаря — шпоры и являются. Самый большой набор шпор в Европе — найден в Изяславле (280 штук).
Сильных заморочек, как на Западе, на Руси вокруг шпор не устраивали — их нет на миниатюрах, иконах, фресках, печатях… но бывали разные деятели: «остроги виты златом с измагардом камением».
Шпоры применяются для принуждения медлительных, ленивых или упрямых, строптивых лошадей. Это — вместе с псалиями — инструмент объездчиков. Или когда от животного требуется мгновенное решительное напряжение всех сил. На поле боя — резкий манёвр или атака. Это уже — атрибут воина. Фокус в том, что конь в бою должен быть защищён. А ноги всадника — снаружи. При глубокой посадке, при вытянутых вперёд ногах всадника, так, что носки его оказываются на уровне груди коня — шенкель вообще не работает, а шпоры принимают… очень изысканную геометрию.
Картинку из «Маленького принца» — «Удав, проглотивший слона» — помните? Вот, примерно, такой контур. Только головой «удав» — «песни поёт», а хвостом — «кокетничает».
Первое употребление шпор на Руси — сто лет назад, в 1068 г. Летописец говорит: «и удариша в коне».
Чем крепче сидел в седле копейщик, чем дальше выносил он в атаке носки ног, упираясь в стремена, тем круче становился изгиб шпоры, разнообразнее и длиннее её шип.
Поглядел я на это дело… Коней жалко. Когда в них такой заточенной железкой тыкают в бою со всей дури. Спрогресснул малость. Всего-то лет на полста.
Звездочку на конец шпоры.
Ух. как они на меня все…!
Разные ограничители на шипах, чтобы всадник свою лошадь по запарке не заколол, уже есть. Но вот такое… Между шиповыми и колёсниковыми шпорами нет промежуточных переходных форм.
Это давняя историческая загадка. Тут нужно сделать скачок. Мозгами. Додуматься. Или вспомнить — как я.
Похоже, что и в РИ звёздочку придумали на Руси. Потом она разошлась по Европе, в 14 веке уже на английских рыцарских надгробиях изображают. А наши — бросили. С татарами воевали, ориентализировались. Пришлось уже Петру Великому вводить в оборот слово «шпора» взамен древнерусского «острога».
Ивашко колёсико покрутил, укололся, кровь с пальца слизнул, пожевал и выдал Чарджи:
— И чего? Бояричь, было дело, Акима своими луками с колёсиками уел. Якова своими ножиками заспинными… уел. Теперь, ханыч, твоя очередь пришла. Острогами невиданными уеденным быть. Со «Зверем Лютым» жить — невидальщины его расхлёбывать.
Случайно оказавшийся на нашем… ну, скажем, «ипподроме», Фанг загадочно произнёс:
— И князь-волки бегут у стремени…
И исчез. А Чарджи с Салманом начали выяснять — кому первому на таких звездчатых шпорах ездить.
Что крепить нужно двумя ремешками — я сообразил. Но дальше пошли вариации… я туда и не совался. Самим ездить — пусть пробуют.
Тяжёлых коней в бою защищают. Бока — попонами. Обычного потника под седлом недостаточно. Сходно — грудь. Покрывало до колен. Показал. Как по картинкам европейских рыцарей помню.
Головы коней — закрыли железными личинами.
На Руси первое упоминание — про коня Даниила Галицкого в 1252 году. Есть и на полвека старше, первая в Европе, боевая маска коня с Поросья. Маска… простенькая. Но храп, щёки, уши и затылок закрывает. Так что спрогресснул не сильно, на пол-столетия.
И, факеншит, меня ж останавливать некому! — спрогреснул дальше. По Бармалею. Конские маски раскрасили. Нарисовали акульи зубы «пилочкой». Теперь бы ещё фосфора найти… чтобы светились…
В том же описании про князя Данилу — конские кожаные куяки. Мне… пока рано. Кожевенники мои ещё с сапогами для людей разобраться не успевают.
Отдельная тема — подковы. На «Святой Руси» — уже лет двести. Подковывают — купеческих коней. Которым ходить по плотной, утоптанной земле накатанных дорог, улиц, по льду. Возницы знают, что нельзя «на неподковане коне по кольску пути гнати».
Изредка подковывают коней тяжёлых бронных всадников.
Это «изредка» — общее правило. Настолько, что уже и остатки тяжёлой французской конницы, уходя в 1812 году из Москвы, были нековаными. Первые же заморозки их добили. Не только температурой — плотностью замерзших дорог.
Другой вариант — ледоходные шипы. Заимствованы у скандинавов, бывают обувные и конские. На «Святой Руси» используются широко уже лет двести. Подковывают, обычно, передние копыта, шип — 6 см. Княжеские дружинники используют довольно часто. Сделали, поставили.
Вот четыре коня. И на них пять умников. Ещё и Артёмий не пропустил высказаться. Не считаю кучи народа, которым просто… увлекательно.
Крестьянских коней, после «обдирания Пичая» — у нас много. Есть и приличные. Поставили десяток «на обкатку». Людей, конечно, не коней. Аккуратно отработать некоторые элементы боевой подготовки.
Аккуратно, я сказал!
А, один чёрт. Побили лошадок.
Одного коня запалили, другого простудили, третий ногу сломал. Идиоты! Но за эти месяцы, пока я подпрыгивал, прогрессировал и на разные лады чирикал, мои вояки и мастера смогли и оснастку для коней составить, и людей чуток поучить.
Негромко, без визга, грома и пыли, шло пополнение моих отрядов. Как это делается — я уже…
* * *
Повторюсь. В умах многих моих современников засело: «на воинов учили с раннего детства».
И это — правда. Но — не вся.
Два вопроса:
— что такое «раннее?».
— что такое «учили»?
Например: на Руси найдено 11 детских шпор. Из нескольких сотен. А теперь сравните тиражи школьных учебников и чего-нибудь… «для взрослых».
Ещё вопрос: сколько лет должно быть ребёнку, чтобы он доставал шпорой в «правильное» место на боку коня?
Энгельгардт описывает десятилетнего подпаска, который в состоянии зарядить старинную фузею, положить её на сук дерева и бабахнуть в сторону волка. Это — «выучен на гренадера»? Или, всё-таки, на подпаска?
Святослава-Барса в четыре года посадили на коня, дали копьё, велели кинуть. Это — обучение «на конного дротометателя»?
Копьё упало к ногам коня, но — «Князь копьё кинул, знак подал. В атаку!». Выучен на главнокомандующего?
Ребёнок в пять-шесть лет радостно машет палкой, сбивая крапиву вокруг мусорки. Это «воинское научение на мечника»? Или — общая манера всех мальчишек в этом возрасте?
Младенцу дают погремушку. Это детская забава или «развитие мелкой моторики для эффективного втыкания мизерикордии в стыки рыцарского доспеха»?
Учить ребёнка «воинским навыкам» невозможно. Просто потому, что эти навыки — взрослого человека. Уточню: «воинская взрослость» здесь — с 15 лет.
Основная часть «воинского обучения с детства» — обучение прислуги. Напои коня, почисти, выкинь навоз, расчеши хвост, подай вина, заштопай камзол… годами. С точки зрения собственно боевой подготовки — бездарно потраченное время.
Но и собственно «обучение на воина по-средневековому» содержит две системных ошибки.
1. Непрофессионализм учителей.
Это… катастрофа. В дворянских семьях в наставники ставят слуг с боевым опытом. Такой — может показать. Один-два-три приёма. И не может — объяснить. Что и почему он делает. Потому что вообще говорить не умеет! Это воину — не нужно! Хуже — опасно. В строю, как в церкви — не курить, не болтать. Болтуны — в строевых не живут. Пристраиваются. К кухне, к штабу. А реальный вояка… Может рассказать истории из своего боевого опыта. Набором хмыков и ухмылок, матов и махов. Разными частями тела.
Поразительно: никто не поведёт своего ребёнка в школу, где у преподавателей нет педагогического образования. А лучше — многолетнего успешного опыта. Но процесс обучения малограмотными средневековыми «физкультурниками» — описывается как чуть ли не вершина воспроизводства воинской элиты.
И сказал Иисус: «Оставьте их: они слепые вожди слепых; а если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму».
Поверьте: «боевой опыт» в изложении «бывалого воина» — не каскад батманов и рипостов, а перечень съеденного, выпитого и трахнутого… в том или ином походе. Если уж очень доверительные отношения — расскажет как было страшно. И какие идиоты и сволочи — отцы-командиры.
2. Непригодность учеников.
Вот вам приводят семилетнюю девочку.
— Дочь губернатора. Научите её фигурному катанию.
А этого ребёнка нельзя даже просто ставить на коньки! Это превратит её жизнь в цепь несчастий и мучений. Проблемы с опорно-двигательным — навсегда.
Но это никого не волнует. Потому что папа — губернатор.
Это — типовая ситуация феодализма. «Честь — по отцу». И наставник вынужден убивать время на бесперспективного воспитанника. Мучая и ребёнка, и себя. Потому что: «у него семь поколений благородных предков, а ты — морда холопская». И это правда: будешь мявкать — плетей огребёшь. В лучшем случае — вышибут со двора на голодную смерть.
Негодные учителя учат негодных учеников негодными методами. Единственная надежда получить хоть что-то приемлемое — заниматься этим годами.
Дальше — обратная связь. Если все ученики — двоечники, то доучил своего на тройку, и — хватит. А зачем дальше тянуться-напрягаться?
— Мой — знает «удар сокола»!
— А мой — «сокола», слив и рубку поперёк!
— Ну ты… вооще! Гроссмейстер! Типа: лучший по профессии. Во всей нашей Нортумбляндии!
Конечно, есть люди, для которых рубка в доспехах тяжёлым мечом — вкус, цвет и смысл жизни. Такой и сам по себе будет совершенствоваться. Но… Вы много танкистов-хоббитов видели? Для которых хобби — поездить на танке по минному полю, пострелять в противотанковую батарею, поиграть с ПТУРСом в гляделки? Не в компе, а в реале. С оплатой топлива из своего кармана?
Бывает. Но не часто.
Конечно, сын феодала к 15 годам умеет ездить на коне, а сын смерда — нет. Дети простолюдинов больше страдают от голодовок, чем дети аристократов.
А вот в равных условиях…
Грубо говоря, из десятка юных баронов можно вырастить трёх КМС. А из сотни недорослей-виланов — десять КМС и трёх МС. И виланская команда баронскую — запинает.
Надо только посметь выбирать и уметь учить. Первое у аристократов — запрещено. Второе — давится отсутствием отбора. Если половина детей в классе — глухие, как вы будете учить такой класс пению? Или, все-таки, разделите учеников на группы? По их личным свойствам.
Феодальное общество — жёстко стратифицировано, судьба — предопределена от рождения.
У меня не так. У меня — свобода.
«Пой по свойски. Даже как лягушка».
— Хочешь? Можешь? Мы знаем — как научить.
Нам плевать на родословную, мы обращали внимание не только на «стати» очередного волонтёра, но и на его обучаемость. И — мотивацию.
«Предпочтение отдаётся сиротам».
На самом деле — не такая уж большая новизна. Сходно — с отбраковкой по личным качествам учеников и учителей формируются княжеские дружины. У гридней не родовое — воинское братство. Янычары, мамлюки, гулямы.
Немало людей просилось в воинскую службу. Пополнялись все отряды: егеря Могуты, Фанга, Авундия, пешие стрелки Любима, пешие мечники Салмана…
Под присмотром Чарджи, Ивашки, Артёмия, Дика… шло формирование новых подразделений, создаваемых военных специальностей.
Про «гранатомётчиков» — я уже… В чистом виде — не пошло.
Лыжники — обязательно. Не воспользоваться твёрдым сдутым снегом на льду больших рек — глупость. Кстати, и в степи… Чуть позже, когда туда вылезем.
Драгуны? — Само собой! Чем дальше мы уходили от рек, тем чаще возникала нужда в быстром, верховом перемещении бойцов. С последующим пешим боем. Этому учили, это накатывали.
Повторюсь: ни русский крестьянин, ни, тем более, лесовик — верхом не ездит, седла в хозяйстве — не держит.
«Вот следы ваших обоих иноходцев! Этот гурон путешествует, как генерал. Его постигла божья кара — он сошел с ума!.. Поищи-ка следы от колес, сагамор, — продолжал он, смеясь от удовольствия. — Того и гляди, безумец скоро будет путешествовать в карете…».
Мы — не гуроны. Другие возможности, другие задачи. «Путешествие верхом» не безумие, а насущная необходимость. Навыки верховой езды вбиваются во всех. Начинающие, после первых уроков, с ипподрома уползают в раскоряку.
Это помимо стандартного из кавалерийских уставов: «чтобы крестьянская подлая привычка, уклонка, ужимка, чесание при разговоре совсем были у него истреблены…».
Глава 470
Конные стрелки. Тут уж Чарджи развернулся! Рыдали не только курсанты, но и их лошади. Уровень требований был задран настолько, что формирование шло медленно — не находилось соответствующих.
Надо сказать, что конные стрелки требовали едва ли не самого сложнейшего обучения.
Можно вспомнить построения кавалерии 17 века, когда конница выстраивалась до десяти рядов в глубину, порядно выезжала вперёд, давала залп по противнику и уступала место следующему ряду. Русские кавалерийские уставы 18 века допускали стрельбу с седла только из пистолетов и только по «лёгкому противнику».
Лишь после того, как полное неумение и нежелание американских федералов применять холодное оружие в ходе их Гражданской войны, привело к вооружению всадников револьверами — ситуация изменилась.
Лучник с колчаном — не гусар с пистолем. Может сделать несколько выстрелов в атаке. Да и стрела летит иначе, чем пуля — можно бить навесным через головы своих.
Меня успокаивали наблюдения германского посла 16 века, который отмечал удивительную воинскую выучку московитов. Русские дворяне весьма эффективно ухитрялись и конём управлять, и чуть ли не одновременно применять пику, саблю, лук, кистень, в морду… У Ивана Грозного — могли? — И мои смогут.
Чарджи зверел. Я сдуру объяснил ему элемент из подготовки самураев: с коня, скачущего во весь опор мимо забора, нужно попадать в щели между досками. Мне, почему-то, помнится, что из 14 стрел — 10 влетали. Теперь Чарджи днём гоняет новиков, а по ночам пытается самурайничать. Скоро на лицо будет одним цветом со своим чекменем. Я уж успокаивал его, типа:
— Извини, ошибся. Брось ты это.
А он только шипит. Тут мимо проходил Любим. И я, чисто для прикола, сообщил обоим моим стрело-метателям и палко-натягивателям, что один чувак (1686 г., Киото, Вада Деихати) выстрелил в течении 24 часов 8 тысяч стрел, попадая раз за разом в мишень на расстоянии ста метров. А другой, тоже… экземпляр (1852 г., Масатоки) за двадцать часов выпустил в цель 10 тысяч стрел, попав 8 тысяч раз. Причём луки у японцев… длина доходила, как говорят, до 2.80 м. И чётко асимметричные. Как у гуннов, только наоборот: верхняя часть вдвое больше нижней.
Чарджи зубами заскрипел, а Любим посмотрел на небо, «потусторонне» улыбнулся:
— Да. Интересно. Надо попробовать.
И через два дня у нас возник дефицит камыша — древков для стрел не хватает.
* * *
Чисто для знатоков.
Что наконечник с втулкой, что — со штырём, а крепление боевых средневековых стрел отличается от спортивных 21 века — хорошо воткнувшуюся стрелу за древко не вытащить. Поэтому при ранениях ни в коем случае нельзя тянуть — сразу древко выскакивает. Стрелу проталкивают. А уж потом, когда наконечник выйдет наружу — обламывают. Естественно, это возможно только если по пути раневого канала нет жизненно важных органов.
Вытаскивать наконечник назад… существенным расширением раны и вытягиванием в раскачку.