Новейшая энциклопедия выращивания винограда - Курдюмов Николай Иванович 3 стр.

Можно сказать, что селекция винограда – это постоянное стремление выжать все достоинства из трех этих видов. Архисложная задача! Судите сами.

Евроазиатский вид (Vitis vinifera – виноград винный) дал нам самые привлекательные столовые ягоды. Таковы среднеазиатские сорта этого вида. Они очень сильнорослы, обладают самыми крупными гроздями и самыми крупными и вкусными ягодами с плотной мякотью (например, Хусайне – знаменитые «дамские пальчики»). Но они очень теплолюбивы, не морозостойки, требуют огромной площади питания и очень длинной обрезки, очень долго вегетируют (от начала роста до созревания ягод – полгода). На север не продвинешь. Болеют грибковыми болезнями, поражаются филлоксерой. Да и гроздей – всего одна на два-три появившихся побега. Европейские сорта нашего вида более холодостойки и плодовиты, но кисти и ягоды у них мелковаты и не так вкусны. До недавнего времени это были в основном винные сорта, давшие начало культуре виноделия Европы, в том числе Дона, Черноморья и Грузии.

Американские виды сильнорослы, весьма морозостойки, некоторые из них устойчивы к засухе, а некоторые переносят высокое содержание извести в почве; очень мало болеют милдью и оидиумом, совершенно не страдают от филлоксеры (кроме V. labruska). Многие из них не дают съедобных ягод – мякоть слегка прикрывает косточки; кисти других мелки и рыхлы, в ягодах много слизи и щавелевой кислоты, и очень сильный изабельный аромат – «лисий привкус», почему-то с давних пор нелюбимый европейскими виноградарями. Несмотря на это, гибриды лабруски – Изабелла, Лидия – есть почти в каждом дворе. Они неистребимо растут и плодоносят от Сочи до Красноярска, молчаливо показывая, как велика любовь народа к растениям, не требующим почти никакого ухода!

Амурский виноград – самый морозостойкий (до –40–42 °C), самая короткая вегетация, рост сильный – привык карабкаться на деревья. Настоящий северный виноград! «Лисьего» привкуса нет. Оидиумом болеет мало. Однако влаголюбив, поражается филлоксерой, и к милдью устойчив не весь, а лишь отдельные формы.

Как видите, идеал селекции – сверхкрупный и вкусный столовый виноград, созревающий за три месяца, устойчивый ко всем болезням и морозу до сорока. Надо сказать, что селекция медленно, но верно движется к этому идеалу!

Поясню сразу: сложилось так, что слова «сорт» и «гибрид» в виноградарстве (и вообще в плодоводстве) в обиходе стали синонимами. Биологически, все формы винограда – гибриды, разовые результаты скрещивания. Они не воспроизводятся семенами и размножаются только вегетативно – черенками. Селекционно, сорт – это то, что прошло длительное испытание в разных зонах на «отличимость, однородность и стабильность», наблюдалось десять лет, хорошо изучено и предсказуемо. То, что еще испытывается, – это «гибридная форма» (гф).

Регистрация и районирование сорта – многолетний и сложный процесс. А жизнь не ждет, и перспективные гф быстро распространяются. Лучшие из них давно уже стали привычными и излюбленными, заполнили и виноградники, и рынок. Почти все, что мы выращиваем сейчас – гф, но их называют сортами в знак признания их качеств. Никому, например, в голову не придет сомневаться в том, что Лора, Виктория или Аркадия – не сорт!

Первые евроамериканские гибриды в России получил И. В. Мичурин. Позже их потомков скрестили с амурцем. Получился ряд морозостойких ранних форм. Например, знаменитый сорт Северный дал в дальнейшей селекции больше сотни сверхранних и ранних сортов. Их создали в Тимирязевской академии, в Мичуринском НИИ генетики и селекции плодовых растений (НИИГиСПР) и во ВНИИВиВ им. Потапенко. Там и сейчас ведутся селекционные работы.

Евроамериканские гибриды назвали «гибридами – прямыми производителями» за то, что сажать их можно было прямо на место, без прививки на филлоксероустойчивые подвои. Гибридизация с в. лабруской дала «изабельные» сорта. Их быстро запретили в Европе из-за того, что филлоксера может жить на их листьях, а также из-за «вредности для печени, «лисьего привкуса» и слизи». Видимо, на самом деле вопрос упирался в огромное количество дешевого виноматериала этих неприхотливых сортов, катастрофически удешевлявшего дорогие европейские вина. Однако работы продолжались, и в 50-е годы во Франции получили серию гибридов с лабруской, а также еще с двумя американцами – в. рупестрис и в. линцекумии. Они уже не уступали по вкусу лучшим европейским сортам, но были более устойчивы к морозу и болезням (серия Сейва Виллара).

И вот, с 60-х годов, эта серия вошла в нашу селекцию. В гибридизацию ввели и амурский виноград. Появились ранние гибриды прекрасных столовых качеств, которые сейчас называют сортами с групповой устойчивостью, или комплексно-устойчивыми (далее – к/у). Они морозостойки до –24–26 °C и довольно устойчивы к милдью, но главное, могут закладывать плодовые почки при 18–22 °C, тогда как исконным европейским сортам для этого нужно 26–30 °C. Молдавский Национальный институт винограда и вина (МолдНИВиВ, г. Кишинев) получил, например, известную Кодрянку, УкрНИВиВ им. В. Е. Таирова (Одесса) – знаменитый Оригинал. Всероссийский НИИВиВ им. Я. И. Потапенко (Новочеркасск) одним из первых ввел в работу амурский виноград и получил ряд к/у форм – например, замечательный Восторг, давший начало целой группе сортов.

Селекционные традиции определяют качества получаемых сортов. Например, сорта НИИВ «Магарач» (Ялта) не отличаются высокой устойчивостью к болезням, одесские сорта – высокой морозостойкостью; сорта Молдавии в первые 7–8 лет не страдают от филлоксеры. Наоборот, страдают от нее сорта, несущие гены амурского винограда – с ними работает Новочеркасск.

Селекция винограда ведется также в Запорожье, Ялте (ИВиВ «Магарач»), Анапе (АЗОС ВиВ), Ереване, Волгограде, Мичуринске (НИИГиСПР), Москве. За последние двадцать лет серия к/у сортов перевалила за две сотни, и половина из них успешно прижилась на виноградниках. Сейчас, используя наработанный генофонд, селекционеры пытаются сделать виноград еще более устойчивым, увеличить размер и улучшить вкус ягод. Наибольших успехов в этом деле добились одесситы (Е. Н. Докучаева, Л. Н. Мелешко, А. Д. Лянной), новочеркассцы (И. А. Кострикин) и работающее совместно с ними Общество виноградарей «Виноградная Элита» (ОВ «ВЭ») из Запорожья (Е. А. Ключиков). Именно их столовые сорта стали излюбленными в коллекциях Украины, Юга России и Черноземья в начале 2000-х. Но время идет, и эти сорта сами стали материалом для серьезной любительской селекции. Сейчас основа рынка – гибридные формы Крайнова, Загорулько, Павловского, Капелюшного.

Как ни странно, интенсивная селекция столового винограда сейчас ведется только в России и Украине. Дело, видимо, в нашем стремлении продвинуть эту культуру на север – благо, есть куда! Другие страны мудро используют уже имеющиеся лучшие мировые сорта, поддерживая и улучшая их клоновым отбором. Например, рынки всей Европы и Америки неизменно предлагают давным-давно созданный в Калифорнии столовый Кардинал. Его крупные, вкусные, красно-фиолетовые ягоды и на наших рынках ценятся очень дорого. Но – никакой холодостойкости и устойчивости к болезням! Нормально вызревает только в Анапе, и обрабатывать надо 6–10 раз. Нам бы такое же, но чтоб в Москве зрело, да без обработок!

Столовые сорта продолжают создаваться в Италии, Болгарии и бывшей Югославии. Венгрия, Чехия, Франция и Германия работают в основном с техническими сортами. Латвия и Литва получают пока в основном технические и универсальные гибриды. Белоруссия больше накапливает и изучает генофонд.

Китай и Япония много работают с лабруской, но очень закрыто. США и Канада работают с евроамериканскими и американскими гибридами, создавая универсальные и бессемянные устойчивые сорта. Средняя Азия и ЮАР используют старые местные формы, которые трудно превзойти по качеству ягод.

А что сказать сибирякам и жителям Нечерноземья? Ребята, у вас прекрасно растет виноград! Да вы и сами это знаете. В Омске вырастить его даже проще, чем на Кубани. Это подтвердят все ваши знатоки. У нас уже невозможно выращивать сорта, не устойчивые к милдью, а у вас – пожалуйста! У нас зимой сильные оттепели играют с бесснежными морозами в «Чапаева». А у вас главное – сухо укрыть. Да и филлоксеры у вас нет.

В Сибири отлично плодоносят практически все ранние сорта: и к/у столовые гибриды с юга, и универсальные сорта Нечерноземья, и местные гибриды с амурцем. Есть в Сибири и своя селекция. С начала 50-х до 1999 г. в Оренбурге работал Ф. И. Шатилов. Там он фактически «ввел виноград в культуру». Помимо выращивания южных сортов, Шатилов создал ряд качественных ультраранних гибридов амурского винограда. Селекционер и садовод-опытник из Бийска Р. Ф. Шаров фактически посвятил жизнь северному винограду. Результат его сорокалетней работы – два десятка ценных ранних сортов с морозостойкостью –35–38 °C, быстрым созреванием лоз и отличными вкусовыми качествами. Есть основания предполагать, что использование некоторых сортов Шарова и Шатилова станет новым продуктивным этапом в селекции морозостойких столовых сортов.

Очень важную работу ведет в селе Оленье под Волгоградом А. И. Потапенко. Он пытается создать совершенно неприхотливый винный и универсальный виноград, проводя внутривидовую селекцию амурца. Используя свои методы селекции, он уже получил несколько сортов, дающих высококачественные соки и вина. По его стопам идут Ю. И. Сидоренко в Саратове и Ю. М. Чугуев в Смоленске.

Приморье – край туч и дождей, но все же на широте Крыма. Селекция винограда там началась еще при И. В. Мичурине. В 1928–1938 годах на ДальОС ВИР работали А. А. Рамминг и Н. Н. Тихонов. Их первые сорта показали, что амурец может передавать свою устойчивость европейским сортам. В 60-х годах их работу продолжили В. С. Конченков, Д. М. Новиков. На ОП ВНИИВиВ «Магарач» работал А. К. Боус. Они создали несколько десятков морозостойких и устойчивых к милдью сортов, среди которых много и винных, дающих вино высокого качества, и универсальных, десертного вкуса. Позднее в работу включился А. И. Васьковский. Он создал около сорока сортов, среди которых есть исключительно приспособленные к суровым условиям Приморья, в том числе и десертного вкуса. Эти сорта сейчас составляют базу местного виноградарства. Серию отличных сортов вывел В. М. Мешков. Его мускатный Арсеньевский популярен и у нас.

Хорошо чувствуют себя в Приморье и некоторые американцы. Особенно устойчив сорт Альфа, который служит сейчас местным морозостойким подвоем. Можно уверенно сказать, что приживутся там и столовые к/у сорта. Уже сейчас виноградари с удовольствием выращивают Русбол, Тимур, Лору.

Чем хуже условия – тем смелее мечты. Только приморцы осмелились заявить: если сорт может болеть, если его надо укрывать и если он не очень вкусен – это не сорт! Братцы, надо помочь им обзавестись столовым генофондом – они быстро пустят его в селекцию и получат что-нибудь, что и нам пригодится!

Притча о гибридах прямых производителях

Евроамериканские гибриды – изабельные сорта – были, есть, и долго ещё будут везде, где народ с удовольствием обходится без высокоразвитой и педантичной садовой культуры. То есть у нас – повсеместно. В отличие от столовых сортов, требующих очень конкретного труда, эти гибриды производят урожай прямо, то есть без посредников – сами по себе. Ягоды, конечно, не столовые. Но соотношение цены и качества рекордное – столь мизерной ценой даётся урожай!

Промышленные виноградари невзлюбили «американцев» с тех пор, как они стали первой причиной появления филлоксеры в Европе. Потом стало ясно, что и вина из них угрожающе привлекательны – и вкусом, и дешевизной. Такое допустить было нельзя – пришлось бы разорить крупнейших виноделов, переориентировать целые отрасли. Гибриды прямые производители были запрещены, и полвека многие исследования сводились к поиску их новых недостатков. Судя по результатам, это было нелёгкой задачей! В ягодах обнаружили пару веществ, в чистом виде опасных для здоровья. Нашли, что «земляничный» аромат и «лисий привкус» не совместимы с понятием «настоящий виноград». И низкий выход сусла – тоже. И стали много об этом писать.

С тех пор прошло полвека. Филлоксера стала обычным европейским насекомым, а виноградники стали привитыми. Изабельные же сорта стали истинно народными – хотим мы этого или нет. Они – объективная реальность, данная нам в ощущениях. Растут почти в каждом дворе. Просто потому, что им пока нет, пардон за вульгаризм, реальной альтернативы. Но борьба с ними странным образом продолжается. Сейчас изабельные сорта мешают распространению столового винограда, и о вредности прямых производителей стали писать приверженцы к/у сортов. Они приводят всё те же аргументы: филлоксера, гликозиды, метиловый спирт, «плохой вкус», слизь. Братцы! Соображения сии важны для виноделов и промышленников. Но не для селян и дачников!

Нам всё ещё люб изабельный аромат, приятна слизистая серединка, привычна грубая шкурка. Вкус Изабеллы для нас – сладкая щедрость природы, кайф беззаботного урожая. Тот самый отдых души, что испытываешь, набивая вёдра спелой лесной ежевикой или собирая душистые яблоки в заброшенном старом саду. Какой бы ни был год – осенью кусты ломятся от гроздей. И любуясь ими, какой дачник будет думать о филлоксере или о камнях в печени?.. Видимо, только яростный поклонник своего столового винограда!

Хочу сообщить приятную весть от учёных-виноградарей. Нет никаких серьёзных доказательств, что изабельные сорта вредны для здоровья – как то утверждают виноделы Европы, а разные авторы, в том числе и ваш покорный слуга, наивно верят и переписывают.

В конечном счёте всё это – игры винного бизнеса. Из-за неприхотливости, урожайности, сахаристости и аромата вина изабельных сортов дёшевы, вкусны и доступны – и это по сей день здорово вредит рынку дорогих европейских вин. Весьма обычное явление: на закрытых дегустациях изабельные вина хвалят, а на открытых (когда известно, из чего сделано вино) – ругают.

Никаких медицинских исследований, доказавших вредность изабельных вин, до сих пор не опубликовано. А все аргументы на поверку оказываются полуправдой.

Самый старый аргумент – винный камень, соли щавелевой кислоты. Но за полгода выдержки они выпадают в осадок.

Говорят также о вредности гликозидов. Но они содержатся во многих чёрных сортах, в том числе и европейского винограда! Их нет только в белых, розовых и большинстве красных сортов (И. А. Кострикин). В других плодах – например, в чёрной смородине – их в несколько раз больше, однако нигде это не обсуждается.

Наконец, говорят о метаноле (метиловый спирт, денатурат). Он действительно ядовит. Но присутствует не только в изабельных винах. Кроме того, опасная для здоровья доза метанола содержится в 200–300 литрах вина. Я, например, и за десять лет не выпью! Ей богу, всё это – не о здоровье, а о том, какая плохая Изабелла. А если о здоровье – извольте честно. Ну-с, что мы сейчас пьём?

В десятки, сотни раз больше разной отравы содержится в брагах, самогоне, а также в домашних винах, испорченных неправильным изготовлением и хранением – будь они хоть из самого лучшего винограда. Никто не пишет, какими ядами напичканы разливанные реки нашего пива – а ведь нетрудно представить, какой эффект даёт наложение «пищевой» химии на недостаток качественного ячменя и хроническую инфляцию. То же – наши химические суррогаты, производимые вообще без участия винограда, кои назвать «вином» язык не поворачивается и коих на российском рынке сейчас три четверти. Именно они выделяются на витринах живописными бутылками и романтическими названиями. Будьте уверены: они на порядок опаснее для здоровья, чем самый «опасный» лабрусковый сорт! Всё вышеоглашенное очевидно, но об этом почему-то все молчат – как вина в рот набрали!

Но суть вопроса ещё очевиднее. По всем мировым стандартам алкоголь (этанол) – опаснейший наркотический яд, работать с которым можно только в противогазе марки «А». Доза алкоголя, опасная для организма, содержится не в 200, а в 2 литрах вина – и бодяги, и самого элитного. Никакие эпидемии, катаклизмы и войны не вызывают столь массовых и постоянных смертей, катастроф, искалеченных судеб и трагедий. А теперь поднимите руки, кто стал бы пить вино без алкоголя?.. А кто думает при этом о его вреде?! Вот и вся наша правда о здоровье, братцы. Мы – цивилизация алкогольных наркоманов – плевать хотели на здоровье. Это я к тому, что все рассуждения о вредности чего-то там в вине, мягко говоря, грешат лукавством.