А перхоть, а прокладки, а «Бленд-а-мед» – все, чтобы выглядеть, и ничего, чтобы соображать.
И в фильмах подробно – как проломить голову, и ничего – чтобы ее наполнить.
Как-то уж сильно больно мы не нужны.
Приходи, смотри, купи, звони.
От этой жизни в виде водорослей мы тупеем со скоростью сто человек за передачу.
И тихо смотрим на буйство красок вокруг.
Может, сейчас не наше время?
А когда оно было нашим?
Прежде – Советская власть.
Ныне – Рекламная власть.
Все тебе говорят, что делать, что носить, куда ходить.
Ну хорошо, с их помощью мы от перхоти избавились и кончики волос у нас мягкие.
Как-то не хотелось бы считать это смыслом жизни.
Добиться нашей сельской труженице размеров 90–60–90 при ватнике и сапогах?
И это все для кого?
Для мужа нашего?
Да у него самого 30 на 20 на 28, имея в виду глубину мысли и широту души.
Так что когда еще нам светит быть принятыми в европейских домах, даже без перхоти и с душистым дыханием.
В общем, жить мы среди мюзиклов и «дьюти-фри» живем, но как-то потерянно.
Всё ищем, ищем свое место и не можем никак отыскать.
Здорово все-таки нас приучили не думать о себе.
То время кончилось.
Язык кино и Чикаго стал переводим.
Мы уже знаем, что такое убивающий гангстер и преуспевающий адвокат.
Мы еще не знаем, что такое завод Форда и Катерпиллера, но хорошо знаем, что такое доллар, и ищем, ищем и находим понемногу, входя в этот мир с недоверием и удивлением.
И судорожно, как деревенский мальчик, держим свой фанерный чемоданчик, где среди самого необходимого – две-три книги Булгакова, два куска мыла, одна зубная щетка, две песни Окуджавы, три песни Высоцкого и три картины Эльдара Рязанова.
И, может быть, несколько строк автора этих строк. Целую, жду, пишу.
«Культурный слой…»
Культурный слой должен расти телами и текстами.
От нас останутся веселые размышления, мобильные телефоны, теракты и Интернет.
Немало.
Нам досталось телевидение, авиация, памперсы и Голливуд.
Тоже неплохо.
Предыдущим – паровозы, телефоны, «Титаник» и Толстой.
Нет, нет. Очень неплохо.
Слой от слоя не отставать!
Примите и прощайте.
Прощайте и примите.
Без шума и суеты.
Без речей и завещаний. Летайте.
Включайте.
Читайте.
Пользуйтесь.
Теперь это ваше.
* * *
Общество придает значение видимости.
У человека: автомобильные права, паспорт, диплом, удостоверение, членский билет, таможенная декларация, свидетельство о браке и куча всего.
А нужна только справка о состоянии здоровья.
И то устная.
Все остальное не соответствует действительности.
* * *
Он испытал в жизни две любви.
Один раз отчаянно.
Второй – чуть глуше.
В первый раз девушку двадцати пяти.
Второй раз женщину тридцати двух. И снова ту же.
* * *
Физически жизнь строится очень просто. Вначале тело заменяет мозги, потом мозги заменяют тело.
* * *
Вначале мы нуждаемся в страсти.
Потом в любви.
Потом в заботе.
* * *
Как бы вам сказать…
Она была ему не полностью верна.
* * *
Наши мысли – гул.
Наш протест – инфаркт.
Сидеть начеку и лежать насмерть.
Атаковать врага из больницы.
Убивать его своей смертью.
Расшатать его своим параличом.
А сейчас что затеяли, чтоб обратить на себя внимание – умирают молодыми!
* * *
Задача, люди, жить не лучше, а дольше.
* * *
Ей, конечно, достается.
Кто может выдержать такой характер – склочен, плаксив, жаден, скуп, прожорлив, болезнен.
Плюс мнителен.
Плюс без вкуса.
Плюс без внешности.
Плюс требует утешения.
По всем, по всем вопросам.
Как это можно выдержать?
Выдержать такое невозможно.
И она на это плюет.
* * *
Мы все занимаемся политической деятельностью.
Но в домашних условиях и между собой.
* * *
Она кричала и плакала.
– Какие вы, мужчины, все одинаковые – и отец, и брат, и ты. Вы все говорите одно и то же: не бросай незастеленную постель, не оставляй грязную посуду, не ешь семечки в постели, не бросай одежду посреди комнаты. Не оставляй мусор на ночь. Вы все такие одинаковые. И ты уже, казалось бы, в Москве, уже культурный человек – и то же самое.
* * *
Он пил и говорил:
– Миша, я женюсь только на той, что покончит с собой либо сразу, либо чуточку до моей смерти.
* * *
Но прежде всего свою основную линию мы проведем немедленно – мы выпьем.
* * *
– Гриша, ты куда?
– Нет, я иду домой.
* * *
Странный. То у него две женщины в серебристых пальто. То он ест шоколад – одну плитку за другой.
* * *
Абсолютное одиночество – это когда уже нет тех, кто тебя не понимает.
* * *
Как нерушимо соблюдается равновесие в нашей жизни.
Сейчас, когда столько всего в магазинах, – не хватает взгляда, слова, тайного рукопожатия, чего было так много, когда не хватало еды и одежды.
* * *
Она:
– Хочешь, я помолчу? Поверь мне, я еще никому этого не предлагала.
* * *
Друзья! Всё, я наливать уже не могу. Руки дрожат. Только солить, перчить и взбалтывать.
* * *
Мое первое хобби – вкусно поесть за обедом.
Второе – хорошо поспать после него.
Третье – разобраться в первых двух ощущениях.
* * *
И вот я счастлив.
И вот некому об этом сказать.
* * *
Попробуйте жить, имея вместо рук – ручки, вместо ног – ножки, вместо губ – губки. Прямо не знаешь, как это все оперировать.
* * *
Я старый холостяк.
Я знаю, как без стирки обходиться.
В сорочке, кальсонах, носках посыпаешь себя стиральным порошком и становишься под горячий душ. Намыливаешься.
Трешь все мочалкой, поливаешь, споласкиваешь и выходишь – сам чистый, и они все чистые.
Очень маленькие трагедии
Баба-Яга
Звонок в шесть часов утра.
Я снимаю трубку.
– Позовите, пожалуйста, Бабу-Ягу.
– Что? Кто? Какого дьявола?!
– Нет-нет, дьявола не нужно. Именно Бабу-Ягу.
– Это кто звонит?
– Это Баба-Яга? Это мама одного нехорошего мальчика.
– Эй, это кто? Чего? Какая мама, какого мальчика?
– У меня мальчик балуется. Звать Сёмочка. Это Баба-Яга?
– Какая тебе Баба-Яга! У вас что там, мозги повылетали? Я артист. Я только лег.
– Это Баба-Яга? Как хорошо, что вы сразу взяли трубку.
– Да. Это я взял трубку. Я забыл отключить телефон. И вы меня наказали тут же! Тут же!
– Здравствуй, Баба-Яга.
– Чтоб ты перевернулась! Я сейчас положу!..
– Не кладите, пожалуйста, трубку, Баба-Яга. Мальчик капризничает, не хочет кушать, балуется. Он очень избалован, Баба-Яга, он черной краской разрисовал белые стены. Мы не можем смыть. Он развинтил настольную лампу, а папа включил – папу ударило, папа лежит…
– Вот пусть током ударенный папа им и занимается. Я артист. Я не сплю ночами. Я принял снотворное.
– Алло, Баба-Яга…
– Еще раз так назовешь…
– Баба-Яга! Прошу тебя, поговори с Сёмочкой…
– Я его, паскудника, по стене размажу.
– Да-да, вот-вот…
– Что «вот-вот»?
– Вот это и скажи ему, Баба-Яга.
– Чего это вы в шесть утра не спите, как все нормальные? Воскресенье…
– Вот-вот. Я даю ему трубку.
– Постой, постой! Если я ему два слова скажу, он весь год говорить не сможет, я за то, что вы меня разбудили, прокляну всю его молодую жизнь, и мать его, и отца его, и семью его.
– Вот-вот. Я ему даю трубку.
– Чтоб ты сдох, придурок! Я тебе рожу переверну и на задницу надену! Ты у меня по утрам не то что порядочных людей, ты своей мамы будешь бояться. Ты всех людей будешь избегать.
– Это Баба-Яга?!.
– Чтоб ты сдох, идиот! Я тебе все твои вонючие ручонки повыдергиваю!
– Это Баба-Яга?!.
– Ты что, не слышишь, подонок? Иди, сволочь, петухом работай в курятнике, а не буди артиста, кретин поганый. Артист спит днем. У артиста рассвет в три часа дня.
– Тетя, так вы Баба-Яга?
– Артист полнокровно живет только ночью, гаденыш мелкий.
– Тетя Яга…
– Какая я тебе «тетя», подонок? Посмотрел бы ты на мое лицо. У меня борода с тебя, показать?
– Нет! Нет! Не надо!
– Не надо? А кто будет смотреть? Почему все мне достается? Посмей еще кого-нибудь разбудить, крыса однозубая. У тебя свисток есть?
– Да.
– Знаешь, куда я тебе его вставлю? Во сне будешь свистеть. Сам себя будешь будить свистом. Минуты спать не будешь. Дернешься и свистнешь! Не трожь артиста, обглодыш! Артист – существо возвышенное, и если вломит один раз – всю жизнь отхаркиваться будешь. Иди реви к маме! Не реви мне в ухо!
– Ой, это я, мамина Сёма, то есть Сёмина мама. Спасибо, Баба-Яга, не знаю, что вы ему сказали, он в угол забился.
– Там ему и место. Забейся тоже. Все углы забейте.
– Нас трое.
– Котом своим забейте.
– Спасибо, Баба-Яга.
– Свою маму в угол забей, мамина Сёма. Кто тебе мой номер дал?
– Я случайно набрала, но я никогда не видела Сёму таким тихим. Можно я буду звонить вам по утрам?
– Стой! Стой! Мамина Сёма, дай свой телефон, у меня тоже проблемы есть…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.