роман
Глава 1
Банковские инкассаторы были обречены. Судьба этих людей и перевозимых ими денег решилась за несколько месяцев до рокового рейса. Это произошло в Берлине, где предводители кавказских боевиков встречались с так называемой «Коллегией трёх» – группой влиятельных большевиков: Лениным, Красиным, Богдановым. Эти трое радикально настроенных политэмигрантов втайне от собственной партии, члены которой большинством голосов осудили любые проявления террора, дали добро на проведение операции. Остальное было делом техники…
За несколько недель до «экса»* в Тифлис из Финляндии тайно прибыл транспорт с оружием и взрывчаткой. Затем парами и в одиночку стали съезжаться исполнители. Ответственный за проведение акции полевой командир Симон Тер-Петросян по кличке Камо целыми днями мотался в наёмной пролётке по городу, размещая людей на постоялых дворах, проводил с ними индивидуальный инструктаж, выдавал оружие и самодельные бомбы.
Камо не сомневался в своих подчинённых: это были отборные абреки**. Каждый из них имел за плечами боевой опыт, владел всеми видами оружия, знал анатомию, чтобы действовать револьвером и ножом наверняка, умел управлять лошадьми, паровозом; многие пришли в политический террор из уголовного мира.
* Экспроприация, или грабеж.
** В период становления царизма на Северном Кавказе так называли горцев-партизан.
Иосиф Джугашвили по кличке Коба появился в Тифлисе, когда всё уже было подготовлено его верным заместителем и другом. Накануне решительного дня соратники всю ночь просидели в винном погребке. Молодые романтики революции не боялись, что бессонница и хмель скажется на твёрдости руки и глазомере. Их пьянило не столько вино, сколько мысли о настоящем деле, которое состоится завтра.
Хотя возможных маршрутов движения конвоя с деньгами предусматривалось несколько, налётчики точно знали, где устраивать засаду. Информатор в местном отделении Госбанка вовремя сообщил грабителям нужные сведения. Два экипажа в сопровождении конного казачьего конвоя проследовали Сололакскую улицу и выехали на Эриванскую площадь к зданию штаба Кавказского военного округа. Здесь, в пёстрой жизнерадостной толпе, на щедром южном солнце, часто ослепительно сверкали кокарды офицерских фуражек и золотая чешуя погон. Поэтому кассиры и стражники эскорта не насторожились, когда путь банковскому кортежу внезапно загородила коляска с армейским капитаном. Никто из случайных свидетелей так и не смог потом внятно сообщить полицейским дознавателям, откуда именно она вывернула на площадь. Инкассаторы же весьма флегматично среагировали на внезапно возникшее препятствие: «Подумаешь, происшествие: пьяненький извозчик не заметил, что выехал наперерез казенному транспорту! Для Тифлиса – обычное дело. К тому же, чего можно опасаться в таком месте – под самыми воротами Главного штаба!»
Один из конвойных казаков нехотя направил коня к офицерской коляске. Сам капитан с крайне недовольным видом тоже выпрыгнул из экипажа и, нервно сдёрнув с руки лайковую перчатку, замахнулся на нерадивого кучера. Это был условный знак притаившимся боевикам. И вот по команде «офицера», роль которого, как всегда, талантливо играл Камо, на площади будто из-под земли вырастают пять десятков штурмовиков. В казаков и в банковские фаэтоны* летят пироксилиновые бомбы. Многие налётчики ведут стрельбу одновременно с двух рук – из наганов и маузеров. Под пули и шальные осколки попадают не только банковские служащие и солдаты конвоя, но и множество случайных прохожих. Площадь быстро затягивает едким сизым дымом, из которого доносится беглый треск выстрелов, деловитая перекличка бандитов, вопли раненых и конское ржание…
* Лёгкая коляска с откидным верхом.
Первым же снарядом в клочья разметало головной экипаж. Обезображенные тела находившихся в нём кучера и кассира Курдюмова – отца большого семейства – взрывом выбросило на мостовую. Метальщики хорошо знают, что два холщовых мешка, туго набитые пятисотрублёвыми ассигнациями, находятся в другом экипаже. К этой коляске вместе с несколькими товарищами бросается сам Камо. Перед ним оказывается окровавленный человек с обезумившим взглядом. Второй инкассатор, также лично отвечающий за транспортировку денег, погиб в первую минуту налёта. Несколькими выстрелами в лицо Камо добивает тяжело раненного охранника и вырывает из его судорожно сжатых рук мешок с наличностью…
Через двадцать минут на место закончившегося боя прибыл сам полицмейстер. Площадь выглядела, как после жестокого побоища: ударной волной выбиты стёкла близлежащих домов и магазинов, на месте вырванной взрывом брусчатки ещё дымятся воронки, стены в пулевых отметинах, вокруг – в лужах крови – трупы людей и лошадей.
Помимо погибших инкассаторов и конвойных солдат, жертвами нападения стали десятки случайных прохожих. Добыча же удачливых грабителей составила четверть миллиона рублей, предназначенных для выплаты жалованья тысячам государственных служащих губернии: астрономическая для того времени сумма.
Департаменту полиции потребовалось не много времени, чтобы через своих информаторов в революционной среде выяснить, кто стоял за дерзким ограблением. Вскоре жандармы узнали, что Тифлисский подпольный комитет РСДРП исключил организаторов нападения из партии за нарушение партийной дисциплины. Впрочем, сам Сталин с верным Камо на суд чести не явились, поэтому их грузинские соратники не знали, кому предназначались украденные деньги. До поры до времени никто в партии не ведал о подоплёке случившегося…
*
Одно время в эмиграции Владимир Ильич вынужденно вёл скромную жизнь политтеоретика и свободного литератора. Доход его в основном состоял из тех денег, что присылала почтой матушка, да литературных гонораров; издатели его статей и книг платили крайне нерегулярно. В то же время жизнь – что во Франции, что в Швейцарии – давила своей дороговизной.
Впрочем, вскоре деньги появились, да такие громадные, которые дворянину «средней руки» Ульянову, а позднее – скромному самарскому адвокату даже не снились. Именно Ленину и кое-каким его единомышленникам из большевистского крыла РСДРП принадлежало изобретение некоторых новых способов финансирования политической борьбы. Оказалось, что в сложившейся ситуации подрывная работа против правительства собственной страны является самым выгодным «бизнесом» из всех существующих. В Российской империи и в Западной Европе имелись десятки состоятельных либералов, готовых жертвовать огромные суммы на благородное дело борьбы с самодержавием.
Но главное, что в отличие от многих своих щепетильных соратников по партии, Ленин никогда не страдал так называемым интеллигентским «чистоплюйством». «Революция – дело тяжелое, – говорил он однопартийцам. – В беленьких перчатках, чистенькими руками её не сделаешь… Да и партия – не пансион для благородных девиц… Иной мерзавец может быть для нас именно тем и полезен, что он мерзавец…». Это была бескомпромиссная, но единственная тактика, которая могла принести успех кучке оппозиционеров, посмевших бросить вызов самой могущественной державе мира с её огромной армией, флотом и аппаратом тайной полиции.
Но неожиданно свои же соратники предательски зароптали. Когда на IV Cъезде РСДРП Ленин пытался узаконить грабежи и убийства на партийном уровне, его не поддержали! Ленинский проект «О партизанских боевых действиях» фактически призывал к развёртыванию широкомасштабной террористической борьбы на территории Российской империи: «Допустимы боевые действия для захвата денежных средств, предназначенных неприятелю, т.е. самодержавному правительству». Проект подвергся критике умеренного «болота». Бывший близкий друг и соратник автора «бомбисткого» проекта Мартов с возмущением говорил, что, по его мнению, аморально строить общество всеобщего равенства и справедливости бандитскими методами, направленными на добычу денег.
«Это оппортунистическая позиция!» – гневно ответил оппонентам Ленин, постоянно озабоченный получением денег на нужды партии, которые во многом являлись нуждами эмиграции, однако делегаты его не поддержали.
Ещё некоторое время после съезда Ленин лишь огрызался в ответ на осуждение со стороны партийного большинства. Вот что он писал в октябрьском номере журнала «Пролетарий» за 1906 год, критикуя меньшевиков: «Называть «эксы», как некоторые меньшевики, анархизмом, бланкизмом, терроризмом, грабежом, босячеством, значит уподобиться либералам» А, по мнению Ленина, это уже «крайний позор». Главный недостаток «эксов» Ленин видел не в их кроваво-уголовной природе, а в недостаточной организованности и стихийности. При устранении этих недостатков и передаче захваченных денег в кассу партийных организаций, «эксы» почитались им законнейшими актами революции. А вскоре Ильич перешёл от теории к практике, сформировав из единомышленников тайный Большевистский центр. Именно он стал организационным ядром системы, создавшим на Кавказе, Урале и в других регионах Российской империи команды идейных налётчиков – благо после неудачной революции 1905 года без дела остались тысячи опытных боевиков.
Благодаря контролю над партийной кассой – секретными счетами в швейцарских и французских банках – Ленин, даже формально потерпев тактическое поражение в борьбе за влияние в партии со своими постоянными идеологическими противниками «мягкими» искровцами, «экономистами», бундовцами, тем не менее, фактически спас её от коллапса. Ведь содержание разветвлённой сети законспирированных партячеек на территории России, подпольных типографий, партийных функционеров требовало огромных средств. Одних только пожертвований, даже со стороны таких меценатов, как фабриканты Савва Морозов и Шмит, всемирно известный писатель Горький, было для этого недостаточно. Ленин и его штаб постоянно изобретали новые радикальные средства финансирования партии. Так, деньги на секретные счета большевиков поступали не только от бригад опытных боевиков-рецидивистов, но и от производства фальшивых банкнот, фиктивных браков членов партии с богатыми вдовами и прочих махинаций.
Глава 2
Лекция для начинающих специалистов по продажам происходила на последнем этаже башни «Федерация» – самого высокого небоскрёба Москвы. Надо отдать должное организатору курса: место для «Нагорной проповеди» было подобрано со вкусом. Внизу, насколько хватало глаз, раскинулись бетонные джунгли с артериями улиц и проспектов. Элегантный молодой человек с энергичным, одухотворённым лицом «Мессии» вдохновлял начинающих дельцов:
– Посмотрите на снующих по улицам этого города людей, – указывал он на пространство мегаполиса. – Этот человеческий муравейник состоит из миллионов потенциальных клиентов! Рано или поздно все они захотят выгодно пристроить свои заначки. Но нельзя ждать, пока обывательский мозг сам дойдёт до осознания очевидных вещей. Вы должны сделать так, чтобы это произошло как можно скорее. Предложите им красиво упакованный товар и, уверяю вас, они не спросят, что внутри. Сыграйте на комплексе их неполноценности – обещайте «по блату» принять в элитный клуб для избранной публики, и ваша паства сразу отбросит все страхи и сомнения!
Ведущий тренинга снова повторил, что вокруг – миллионы потенциальных клиентов, жаждущих удовольствия и хватающих ставшие вдруг доступными товары с жадностью и азартом голодного бродяги, забравшегося в дом к зажиточному хозяину. Привыкнув постоянно покупать, обыватели быстро «подсаживаются» на искусственно создаваемую в их мозге – создаваемую, разумеется, с помощью рекламно-маркетинговых технологий – потребительскую неудовлетворённость. Словно больные булимией*, не способны они долго испытывать чувство сытости – в их случае, радости от покупки. Подобно алкоголикам, наркоманам и игроманам-«шопоголикам», они снова и снова раздражают соответствующую часть мозга, чтобы в очередной раз пережить вожделенный кайф – в противном же случае у бедняг начинается жесточайшая психологическая ломка, затяжная депрессия: увы, с каждым годом в стране становится всё больше и больше подобных персонажей…
По словам лектора, финансовый кризис сыграл только на руку организаторам рискованных инвестиционных проектов. Ведь теперь, когда не так-то просто стало взять банковский кредит на покупку квартиры, автомобиля или того же утюга, испытывающему неутолимую жажду безостановочного потребления – до отрыжки, до изжоги! – населению стало проще продавать вместо реальных товаров и услуг сладкие обещания, некие виртуальные мечты.
– Вы должны уговорить своих родственников, друзей, сослуживцев внести деньги в нашу компанию, – напирал обаятельный гуру. – Я, например, именно так и начинал.
– Но позвольте, – из зала робко подал голос интеллигентный мужчина лет сорока в очках. – Мы же с вами понимаем, что все рассказы про «триста процентов гарантированного дохода от перуанского золотого прииска», которым, якобы, владеет компания, и про прочие сверхприбыльные инвестиционные проекты, – всего лишь дутая реклама. Зачем же втягивать в это дело родню?
– Милый мой, – снисходительно обратился к наивному курсанту двадцатипятилетний «мэтр». – Если вы будете делить окружающих людей на «своих» и «чужих», вам нечего делать в нашем бизнесе!
Вальяжно-бархатные нотки в голосе консультанта сменились сталью убеждённого в своей правоте дельца:
– Запомните главную заповедь Библии успешных продаж: «Все вокруг – потенциальные покупатели»! Пока вы ещё не обзавелись необходимым опытом, собственной клиентской базой, не научились делать себе грамотный пиар, легче всего «впарить» свой товар родне. А, отточив мастерство на дядях и племянниках, можно идти дальше. Только так вы станете богатым человеком!
* Булимия – нарушение пищеварения, характеризующееся повторяющимися приступами безудержного обжорства. Чтобы избежать ожирения, большинство больных булимией по окончании пищевых «кутежей» искусственно вызывают у себя рвоту или принимают слабительные и мочегонные средства.
На курсах этих Петр Дымов оказался волею случая: протекцию постоянно испытывающему финансовые затруднения врачу составила новая знакомая. Два года назад умер отец Петра – городской чиновник средней руки. Когда это случилось, молодой человек только поступил в ординатуру*. Но вместе с родителем оказались похоронены его связи и административные возможности, поэтому о честолюбивых планах – получить распределение в элитную клинику или устроиться на престижную стажировку в Штаты или Западную Европу – пришлось забыть.
Вообще, со смертью отца для Петра рухнул весь привычный для него мир. Старая английская поговорка гласит: «В каждой семье есть свой скелет в шкафу». В семье Дымовых этим «скелетом» оказался закадычный друг отца, который сразу же после окончания траура переехал в их квартиру и занял в супружеской спальне ещё неостывшее место скончавшегося хозяина. В знак протеста Пётр покинул дом и разорвал все отношения с матерью и отчимом: с тех пор любые их попытки встретиться или помочь ему деньгами молодой человек решительно пресекал.
*Система обязательной последипломной подготовки врачей.
*
Это было обычное рядовое дежурство. Вечером, в начале девятого, на пульт дежурного «Скорой помощи» поступил вызов от случайного прохожего, который сообщил, что наткнулся возле станции «Маленковская» на лежащую в кустах у обочины парковой дорожки девушку – то ли мёртвую, то ли находящуюся в бессознательном состоянии: медбригада немедленно выехала на место.
Девица – на вид ей можно было дать не больше двадцати – находилась в состоянии глубокого шока, вызванного передозировкой какого-то наркотического препарата; врачи немедленно преступили к реанимационным мероприятиям. Машинально, краем сознания, Пётр отметил: одета девушка так, что нет и тени сомнения в её принадлежности к элитарному кругу «золотой молодёжи» – к нему ещё недавно принадлежал и он сам.