Примерно в те же годы креол (сын русского и алеутки) Андрей Глазунов прошёл от залива Нортон, омывающего с юга тот выступ Аляски (полуостров Сьюард), что уткнулся мысом Принца Уэльского в Берингов пролив, к реке Кускокуим, поднялся по ней к отрогам Аляскинского хребта. Потом прошёл по тундре километров триста, вернувшись к заливу Нортон. Весной 1838 года, как раз когда Загоскин выехал из Петербурга, Глазунов проследил более 800 вёрст течения главной реки Аляски — Квихпак (Юкон). А при впадении в него реки Нулато поставил редут, первый во внутренней Аляске.
Летний переход по Кускокуиму готовился на четырёх гребных байдарах, как только прошёл лёд на реке и зазеленел кустарник на берегах. Сначала шли вверх, временами впрягаясь в бечеву. Небольшой отрезок пути пролёг среди крутых гранитных берегов, напоминающих «щёки» Енисея и Лены.
Немного не дойдя до истока Кускокуима, Загоскин повернул назад. «Дела компании не ждали, — записал он в своём дневнике, — с грустью принуждены мы были обратиться назад». Плыли к устью Юкона — Квихпака. Река становилась всё шире, убыстрилось её течение. Останавливаясь только для астрономических наблюдений, 17 июня 1844 года достигли моря. Здесь вдоль берега поплыли к Михайловскому редуту, где были через четыре дня. Восемнадцать с половиной месяцев назад исследователи вышли в поход, в течение которого преодолели по Аляске на нартах, пешком и байдарах около пяти тысяч километров.
Из Михайловского редута на судне «Охотск» Загоскин отправился со своими спутниками в Ново-Архангельск.
Это была самая большая русская экспедиция на Аляске. И результаты её значительны: 40 астрономических определений, описания рек, гор, селений туземцев, этнографические наблюдения, коллекции горных пород, растений и животных. Через три года в Санкт-Петербурге выйдет в свет «Пешеходная опись части русских владений в Америке, произведённая лейтенантом Л. Загоскиным в 1842, 1843 и 1844 годах». Журнал «Сын отечества» назвал её «столь же занимательной для обыкновенных читателей, сколько полезной для учёных».
Впервые были составлены Загоскиным словари племён индейцев Аляски, даже названия которых теперь забыты. Эти наречия сравнены с языком племён, проживающих по берегам Берингова моря.
Загоскин хотел поставить редут в заливе Коцебу, к северу от полуострова Сьюард, прямо у полярного круга. Но из-за трудностей с продовольствием отказался от этой затеи. Он остался на берегу залива Нортон: нанёс на карту реки, впадающие в залив, основательно изучил этнографию эскимосских племён, составил сравнительный словарь их языков.
В начале мая 1842 года на бриге «Охотск» Загоскин прибыл в редут Св. Михаила. А 4 декабря отряд Загоскина с пятью нартами и собачьими упряжками отправился во внутренние районы Аляски. Через неделю достигли устья реки Уналаклик, вдоль которой двинулись дальше. В первый новогодний день прибыли в селение Улукак, жители которого очень тепло отнеслись к путникам, проводили их дальше, в глубинные районы полуострова.
Почти неделю исследователи ехали по безлюдной холмистой тундре с остатками горелого редколесья. Нарты то и дело опрокидывались в глубокий снег. Его пришлось утаптывать шедшим перед упряжкой проводникам. Когда им удавалось за день уйти далеко вперёд, ночью образовывался на снегу наст, и с утра собаки легко везли нарты. Но с каждым днём мороз становился сильнее, вот уже замёрзла ртуть в термометрах; только в движении можно было как-то согреваться.
Наконец была достигнута великая река Аляски Юкон, длиной не меньше Волги. Одни индейские племена называли её Квихпак, другие (атабаски) — Юкхан. Юкон — искажённое атабасское название. В индейском селении отогрелись, отдохнули и в середине января пришли в Нулато, где зимовала русская артель охотников. Здесь Загоскин обосновался надолго, совершая разведывательные походы, готовился к переходу — к заливу Коцебу, где в соответствии с инструкцией должен был устроить редут.
Ниже селения Нулато Юкон протекал мимо величественных холмов с обнажениями зелёной яшмы на правом берегу и строевого леса из высоких сосен на левом. Вниз по великой реке до конца августа 1843 года путешественники проплыли вёрст семьсот. Остановились в селении Инкогмют, которое надолго стало исходным пунктом для походов. Здесь были изучены возможности перехода с Квихпака на Кускокуим. Дождались санного пути по тундре, с редкими озёрами и залесёнными холмами, перебрались в бассейн реки Инока, по которой шесть лет назад прошёл отряд Петра Колмакова. В ноябре был обследован зимний переход на Кускокуим, в феврале и марте — на нижнее течение Инока. Аборигены везде встречали русских радушно. «Приход на каждое жило, — писал Загоскин, — составлял праздник».
Перед выходом на Кускокуим прошёл традиционный для туземцев подлёдный лов миноги. Все жители близлежащих селений приняли в нём участие. За неделю выловили около восьми тысяч рыбин.
От залива Аляска русские начали двигаться вглубь северо-западной части американского континента ещё задолго до Загоскина. В первой половине 90-х годов XVII века передовщик (предводитель артели) Василий Иванов прошёл от озера Илиамна к северу от полуострова Аляска на лыжах почти полтысячи вёрст, пересекая множество рек и посетив несколько селений индейцев и эскимосов. Он открыл с юга Аляскинский хребет, возвышающийся до высоты шесть километров над уровнем моря. По долине реки Кускокуим поднялся в предгорья одноимённого хребта, а потом пересёк широкую приморскую низменность и дошёл до очень большой реки, которая идентифицируется с самой большой речной артерией Аляски — с рекою Юкон. Василий Иванов — первооткрыватель низовьев Юкона (река немалая — на 170 км длиннее Волги).
В первой половине XIX века Российско-Американская компания организовала обследование большей части территории Аляски, площадь превысила полтора миллиона квадратных километров. Большое путешествие совершили в 1818 году промышленники Пётр Корсаковский и Фёдор Колмаков с отрядом. На байдаре они прошли от Кадьяка до залива Бристоль, открыли несколько островов, бухт, рек. По речке Квичак поднялись к рождающему её озеру Илиамна по реке Кускокуим, открытой Василием Ивановым, затем спустились в кожаной эскимосской лодке. Летом следующего года Корсаковский осмотрел морское побережье Аляски и обследовал реки Копёр и Юкон в низовьях, а в горах открыл вулканический конус высотой почти в пять километров (потом он был назван вулканом Врангеля).
Базой для исследования центральной части Аляски стал Михайловский редут, основанный в 1833 году на южном берегу залива Нортон, восточнее дельты реки Квихпак. Выйдя из Михайловского, Андрей Глазунов и Пётр Малахов через пять лет достигли среднего течения Юкона, впервые спустились по нему вёрст на восемьдесят — до впадения реки в залив Нортон Берингова моря.
И всё же Лаврентий Загоскин больше других сделал для исследования Юкона, почему и прозвали его «юконским вороном».
Лауреат Демидовской премии
Лаврентий Загоскин установил дружественные отношения с туземным населением внутренней Аляски и наметил пути торговых связей с ними, что очень было важно для Российско-Американской компании. Но главное — научные результаты экспедиции, итогом которых стала генеральная географическая карта Северной Аляски. Загоскин был первым научным исследователем Аляски. По предложению выдающегося специалиста по Северо-Восточной Сибири академика А.Ф. Миддендорфа, Загоскину за его труды по Аляске была присуждена Демидовская премия Петербургской академии наук.
Загоскин покинул Русскую Америку в мае 1845 года. Сухопутный путь в Петербург начался в Охотске, оттуда на лошадях — в Якутск, потом вверх по Лене и снова на лошадях — до самого Петербурга.
По приезде в столицу Лаврентий Алексеевич попросил отставки с военной службы и был уволен на пенсию с чином капитан-лейтенанта. Он исполнял должность лесного ревизора Московской губернии, был назначен начальником егерского училища и школы сельских писарей в селе Острово (вблизи села Коломенского, около Москвы). Потом продал своё имение в Пензенском уезде для погашения долга в губернском приказе общественного призрения и переехал в рязанское имение Абакумово, полученное его женой по наследству.
Весной 1855 года в связи с начавшейся Крымской войной дворянское собрание создало народное ополчение, и Загоскин был назначен начальником дружины от Пронского уезда. Дружина дошла до Николаева и приступила к строительству оборонительных укреплений. После подписания мира Загоскин вернулся в Абакумово. Он активно участвовал в деятельности, связанной с отменой крепостного права, его избирали мировым посредником и трижды участковым мировым судьёй. Он участвовал в работе Рязанской учёной архивной комиссии, иногда публиковал свои воспоминания в журнале «Русская старина». Его последнее увлечение — садоводство, выращивание образцового яблоневого сада. Слава о «яблоках Загоскина» доходила до Москвы, они отмечались на садоводческих выставках и дипломами. Совсем недалеко от Абакумова располагалось село Долгое, в котором в 1855 году родился прославившийся в начале XX столетия садовод-селекционер Иван Мичурин. Вполне возможно, что какое-то влияние на него оказало и знакомство с загоскинским садом.
До последних дней жизни не забывал Лаврентий Алексеевич о шести годах, проведённых в Русской Америке. В 1867 году он передал свою этнографическую коллекцию Румянцевскому музею в Москве, а часть материалов — Рязанскому краеведческому музею.
Загоскин решительно был против произведённой по тайному сговору продажи Россией Аляски и Алеутских островов Калифорнии. Он называл её «позорной сделкой, совершенной по прихоти царя».
Умер Л.А. Загоскин в Рязани 22 января 1890 года на 82-м году жизни. В истории Аляски его имя занимает почётное место. Не забыли его и в Америке: книга «Пешеходная опись части русских владений в Америке» в 1935 году переведена на английский язык.
С именем русского моряка Лаврентия Загоскина прежде всего связано исследование двух самых больших рек Аляски. Совсем немного не дошёл он до верховьев Юкона.
есять лет путешествовал в северной части Тихого океана препаратор Зоологического музея Академии наук Илья Гаврилович Вознесенский, направленный в Русскую Америку по предложению зоолога, академика Ф.Ф. Брандта. Это первый человек, командированный в американские колонии Академией наук. Его задача была собрать коллекции животных и растений. Все расходы по переезду Вознесенского и доставке его грузов взяла на себя Российско-Американская компания.
В стенах Академии наук...
19 июля 1816 года в семье отставного унтер-офицера Гаврилы Вознесенского, служившего в Императорской Академии наук, в Санкт-Петербурге появился на свет сын Илья. Семья была бедная, хотя жила в академическом доме — № 1 по Большой Невке. Родители отправили сынка «в люди» очень рано: в пять лет пристроили в типографию Академии наук «наборным учеником». Здесь же была и его школа: учился грамоте, набирая тексты. За своё «ученичество» он не получал ни копейки, но и платить не надо было.
Конечно, мальчик выучился бы на наборщика, но у него проявился совсем другой интерес. Всё свободное время он проводил в Зоологическом музее, тоже академическом. Его увлекла работа набивальщика чучел птиц и различных животных. И, проведя шесть лет в типографии, ученик наборщика стал учеником препаратора. В 1827 году, когда Илье исполнилось 11 лет, его приняли на работу в Зоологический музей. Вскоре консерватор при кунсткамере Э.П. Менстрие взял его себе в помощники «для обучения чучельному искусству», об этом гласит запись в журнале правления Академии наук.
Через два года Илья Вознесенский был включён в состав научной экспедиции метеоролога и физика Адольфа Яковлевича Купфера на Кавказ для исследования Эльбруса. Она состоялась в 1829 году в сопровождении военного отряда генерала Г. Эмануэля. Экспедиция, в которой участвовал знаменитый физик Э.Х. Ленц, ботаник К.А. Мейер и зоолог Э.П. Менстрие, предприняла поход в ущелье реки Малки на платообразные вершины Скалистого хребта. С верховьев Малки была совершена попытка восхождения на Эльбрус. Поднялся на восточную вершину двуглавой горы лишь кабардинец Киллар Хаширов. Это было первое восхождение на высочайшую вершину Европы. Затем учёные спустились вниз по долине Кубани и прошли к Каспийскому морю, закончив путь в г. Ленкорань.
Зоолога Менстрие сопровождал его помощник мальчик Илюша. Он возвратился в Петербург в декабре 1830 года А через год, 13 декабря 1831 года, начальник Эльбрусской экспедиции А. Купфер представил в докладе правлению Академии наук: «В уважение того, что означенный Илья Гаврилов сын Вознесенский служил с усердием и исправностью в течение всего времени и что он старался, сколько от него лично зависит, содействовать успеху нашего предприятия, то я, согласившись предварительно с г. Менстрие, прошу... наградить означенного Илью Вознесенского назначением ему жалованья, соответственно занимаемой им должности».
Потребовалось ещё три года, чтобы была специально учреждена должность для удивлявшего всех своими способностями юноши. С 1 апреля 1834 года он стал официальным помощником препаратора с окладом 400 руб. в год. Тогда ему исполнилось уже 18 лет. Не получивши даже элементарного школьного образования, Вознесенский упорно занимался самообразованием, освоив в достаточной степени даже три иностранных языка.
В конце 30-х годов XIX века в Академии наук сложилось мнение о необходимости организации систематического научного исследования русских владений Северо-Западной Америки. К тому времени совершены были несколько кругосветных путешествий к берегам Русской Америки, в программу которых входило исследование Алеутских и Курильских островов, побережья Аляски. Многие исследования проводили мореходы Российско-Американской компании. Но Академия наук, организовавшая ряд экспедиций для исследования Сибири и Дальнего Востока, не провела ни одной в Русской Америке.
Начать решили со сбора коллекций для академических музеев. Как писал министру народного просвещения непременный секретарь Академии наук П.Н. Фусс, «Ныне приготовив к сему, в течение трёх лет, одного из препараторов Зоологического музея своего, Вознесенского, Академия наук желает отправить его на свой счёт на первом судне Российско-Американской компании в Ново-Архангельск для собирания там и в колониях вообще животных и растений в течение трёх лет».
Совсем молодого человека (Вознесенскому было 23 года) Академия наук назначила своим первым представителем в далёких неисследованных американских землях, снабдив подробными инструкциями. В них допускалось, что срок пребывания в Русской Америке может быть продлён, если трёх лет окажется недостаточно.
В августе 1839 года препаратор Илья Вознесенский отплыл из Кронштадта на транспорте «Николай I» вместе с вновь назначенным правителем Русской Америки капитаном 2 ранга А.К. Этолиным. Вначале зашли в Копенгаген, Плимут, потом — два месяца безостановочного перехода через Атлантику. В Рио-де-Жанейро стояли три недели, и здесь Вознесенский начал собирать свою зооботаническую коллекцию. Однажды, погнавшись за каким-то животным, он чуть было не погиб. Но продолжал сборы, проводя всё свободное время на берегу океана и в окружающих город тропических лесах.
Обогнув встретивший штормом мыс Горн, «Николай I» вместе с купленным в Рио судном «Константин» вошёл в чилийский порт Вальпараисо, где Вознесенскому удалось совершить поездку внутрь страны. Утки, фламинго, цапли, альбатросы, колибри, кондоры пополнили его коллекцию чучел. Удалось также совершить экскурсию в окрестности города Кильота в долине реки Аконкагуа. Переход через Тихий океан начался 22 февраля 1840 года.
Между Аляской и Калифорнией
1 мая «Николай I» и «Константин» стояли на рейде Ново-Архангельска. Правитель Этолин выделил в помощь зоологу двух креолов, и Вознесенский приступил к своим изысканиям. Больше двух месяцев провёл он на острове Ситха, где собрал очередную посылку для Петербурга, затем отправился на трёхмачтовом судне «Елена» в Русскую Калифорнию. Две недели занял путь от острова Ситха до залива Бодега, там из порта Румянцева и форта Росс начался вывоз имущества. Форт был продан за 30 тыс. пиастров швейцарцу Дж. Суттеру. Вознесенский тем временем посетил два ранчо, основанных русскими на реке Славянке, где выращивались пшеница, бобы, лук и виноград. Несколько дней он провёл среди исполинских кедров и сосен, отстреливая птиц для орнитологической коллекции. От устья до истока изучил реку Славянку.