Но вдруг мужчина, оставшийся снаружи, отдал какую-то команду, и меня отпустили. Переругиваясь с моим мучителем, он отпирал замок на камере той несчастной, которую я звала.
До них все-таки дошло! Я аккуратно села, подобрав под себя ноги, и ладонью стерла кровь из разбитой губы.
Варвары! Дикари!
В полном молчании наблюдала, как эти два неандертальца суетятся вокруг бесчувственной соседки, как разбивают какой-то камешек об пол.
Не прошло и пяти минут, как возле камеры началось столпотворение. Откуда-то набежали еще охранники и люди в длинных плащах. Они о чем-то переругивались между собой, жестикулируя, а потом разом обернулись ко мне.
Криво улыбнулась и помахала ручкой. Разбитая губа отозвалась новой струйкой крови, а затылок обожгло болью. Уроды!
Ко мне тут же кинулся один из мужчин в плаще. Мутными от слез глазами следила за его движениями. Он подходил медленно, осторожно вытянув руку вперед, словно я дикий зверек и меня нужно приручить.
Посмотрела ему прямо в глаза.
– Я не боюсь вас, – хмыкнула и опустила руки.
– Это хорошо, – по слогам произнес визитер, приблизившись вплотную. – Вы понимаете меня?
Странные они все какие-то! Одни за человека не считают, позволяя себе избивать пленницу, другие обращаются на «вы».
– Да. – Утвердительно кивнула, решив, что собеседник использовал магию. Во всяком случае, как еще объяснить тот факт, что языковой барьер исчез?
– Хорошо, – опускаясь на корточки, удовлетворенно сообщил незнакомец, – расслабьтесь, пожалуйста, тогда лечение будет безболезненным.
А вот зря он это сказал! Где вы видели человека, который после такой фразы начинает чувствовать себя комфортно? Я к числу подобных людей явно не отношусь. Естественно, я напряглась, зорко следя за плавными движениями местного доктора. И все-таки было больно. Нет, мужчина едва касался меня кончиками пальцев, но было ощущение, что меня пытают электрошокером, а не лечат. Пару раз я вскрикнула, но потом взяла себя в руки. Меня ведь предупредили о болезненности процедуры. Даже стыдно стало. Я же не глупая, а веду себя как маленький ребенок. Поэтому, когда лекарь перешел к ране на голове, постаралась полностью отрешиться от происходящего и в этот раз почувствовала лишь щекотку и небольшое покалывание.
– Спасибо, – выдохнула, когда мужчина отстранился, – уже ничего не болит.
И даже улыбнулась, подтверждая свои слова. Губа больше не саднила, да и затылок огнем не горел.
– Хорошо, – сухо кивнул мой врач и повернулся к выходу.
– Скажите, а что с девушкой? – крикнула вслед.
Он вздрогнул, но не обернулся. И ничего не ответил.
– Она хотя бы жива? – не унималась я.
Лязгнул ключ, ставя точку в нашем общении. Замечательно просто! Местные жители не перестают меня удивлять. Интересно, а теперь меня покормят?
Я наблюдала за мельтешением мужчин, которые укладывали девушку на носилки, появившиеся из воздуха. Вздрогнула, краска стыда залила лицо. Бедняге плохо, а я только о себе и своем рационе думаю.
Тащить носилки довелось стражникам. Вызванные ими мужчины в длинных плащах сопровождали процессию позади.
Провожая их взглядом, я прижалась к решетке и мысленно пожелала девушке скорейшего выздоровления.
Примерно через час после происшествия о пленниках все-таки вспомнили. Загремели ключами стражники. Дождавшись, когда и мою дверь откроют, была приятно удивлена, увидев на подносе кувшин с водой. Неужели вняли моим просьбам?
Молча, стараясь не смотреть в мою сторону, стражник поставил поднос на пол и удалился. Наблюдать за тем, как я ем, никто не стал. Первую кружку я выпила жадно, одним махом. Вторую уже медленней, наслаждаясь каждым глотком. И только после этого приступила к каше.
Поев, прилегла на одеяло. Я точно знала, что уснуть сегодня не смогу. Слишком перенервничала, да и судьба несчастной девушки меня волновала. Собственно, глаз я так и не сомкнула.
Утро встретило меня лязгом ключей и угрюмой мордой охранника. Того, кто поднял на меня руку. Раскаявшимся он не выглядел. Что-то утробно рыкнув, указал мне на дверь. Соседку напротив так и не привели обратно. Где она и что с ней, я пообещала себе при первой же возможности спросить у тех, с кем не возникнет проблем в общении.
Встала и пошла в указанном направлении. Бегло оглядела других пленников, которых тоже вывели из камер. Троих парней и еще одну девушку собрали в центре коридора, туда же настойчиво подталкивали меня. Как только я присоединилась к группе, стражники рассредоточились вокруг нас и медленно повели вперед.
Девушка, изможденная собственным горем и голоданием, еле передвигала ноги. В конце концов двое парней подхватили несчастную, придерживая ее под мышками и помогая передвигаться; третий вопросительно глянул на меня, молчаливо предлагая помощь. Улыбнулась и покачала головой, мне она не требовалась.
В полном безмолвии мы следовали за нашими конвоирами. Пару раз чуть не оступилась и не полетела вниз.
Наконец стражники остановились, распахнув настежь двери, знаком указали идти вперед, а сами остались за пределами комнаты.
Нас встретили люди в зеленых одеяниях. Я еще вскользь подумала, что подобная форма принята у людей, работающих в больнице. Помнится, врач, выходивший из операционной, был одет в нечто похожее, разве что иномирцы обходились без масок.
Помещение было большим, просторным и светлым. Много белого цвета и, как ни странно, растений в горшках. Пространство комнаты разбивалось на секторы, отделяемые дверями-купе.
Не знаю, как люди определили нужных им пленных, но ко мне подошла женщина, заговорившая на моем языке, а к одному из парней, который помогал вести дрожащую от недоедания и переутомления девушку, – мужчина, обратившийся к нему на каком-то певучем наречии, отдаленно схожим с французским языком.
– Пройдемте со мной, – настойчиво потребовала женщина, указывая на одну из дверей, и я подчинилась ее воле.
Складывалось впечатление, что я попала на осмотр к доктору. Впрочем, так оно и было.
Особо со мной не церемонились, да я и не противилась. Все та же женщина, которая так и не представилась, сначала заставила меня раздеться и прилечь на кушетку, потом водила руками над каждой частью моего тела, что-то бормоча себе под нос.
Удовлетворенно кивнув, велела встать и отвела меня в душевую кабинку. Там, нажав на какие-то кнопочки, впихнула меня внутрь и захлопнула прозрачную дверцу.
Не успела и глазом моргнуть, как на меня хлынул поток теплой воды. Расслабившись, наслаждалась неожиданным купанием. Теплая вода сменилась мыльным раствором, откуда-то появились щетки, которые взбивали пену и тщательно прошлись по всему телу. Я терпела. Но когда они принялись за волосы, натурально взвыла. Казалось, меня лысой оставят, а моя шевелюра и так особой густотой не отличалась. Впрочем, эта пытка довольно быстро закончилась. Мыльный раствор сменила теплая чистая вода, а щетки убрались.
А ведь я была не права, думая, что попала в средневековье. Во всяком случае душевая кабина напоминала современные, за исключением такого функционала, как смена воды и самостоятельно обтирающие тело щетки.
Водные процедуры закончились. Дверь отворилась, выпуская меня к ожидающей моего появления женщине.
Честно говоря, ловила себя на мысли, что мне все-таки это снится. Слишком нереальным казалось происходящее. Меня одевали две девушки, помощницы доктора, а она объясняла, как с этим справляться, если мой господин и хозяин станет покупать мне подобные вещи.
Взять хотя бы нижнее белье: кусок ткани бежевого цвета при соприкосновении с кожей обволакивал нужные места, принимая привычный для меня вид. Доктор особо подчеркнула, что я должна мысленно представить конечный вариант, а сейчас за меня это делали ее помощницы.
Не удержалась и спросила, не шьют ли здесь одежду вручную.
– Шьют, – кивнула она, – но такие вещи пользуются популярностью у обычных горожан и рабов, которые не могут позволить себе купить эринго.
– Эринго? – повторила эхом, пока девушки прикладывали к моему телу большой кусок более плотной белой ткани. Материя оплела мое тело, превратившись в длинное платье простого кроя с юбкой в пол, а белый цвет стал темно-синим.
– Оксана, – с большим усилием произнесла она мое имя, – сегодня день торгов, где вы послужите товаром.
Вздрогнула и невольно сжала кулаки. Вопрос, почему меня одевают в эринго, отпал сам собой. Я товар, который требуется выгодно продать.
– Карар, прическа, – отдала она распоряжение, а потом спохватилась и повторила просьбу на своем гортанном наречии.
– Скажите, а откуда вы знаете один из языков землян? – спросила ее, справившись с подступившей к горлу тошнотой.
– Я знаю все языки вашего мира, именно поэтому вас отправили ко мне, – машинально тронув запястье, ответила она.
Наверное, у нее там какой-то амулет, позволяющий свободно общаться.
Карар приступила к прическе. Если честно, я долго раздумывала, что она может сотворить с каре. Но девушка просто расчесала волосы и заколола челку набок.
– Вы готовы, – осматривая меня с ног до головы, возвестила доктор и подтолкнула к двери-купе, – идемте.
Глава 2
Мысли со скоростью звука проносились в голове. Я так до конца и не верила, что все происходит наяву, что это не причуды моего воображения и не кошмар. Осознание реальности горячей волной накатило при виде помоста на площади, куда доставили всех рабов. Нас привели к небольшому шатру, который располагался прямо на импровизированной сцене, где и скрыли от жадных глаз огромной толпы.
А когда на моей шее сомкнулся ошейник, нарастающая паника захлестнула с головой. В ушах загудело, словно я оказалась на Казанском вокзале в Москве, – такой же шум и тысячи голосов. Сжала виски руками, пытаясь хоть как-то унять и охватившую меня дрожь, и затопивший сознание страх.
– Ты помогла мне? – Кто-то тронул меня за локоть. – Ты из клетки напротив?
Я опустила руки и впилась взглядом в девушку. Несомненно, передо мной стояла соседка. Неужели мы с ней из одного мира?
– Ты жива, – почему-то расплываясь в улыбке, выдохнула я, едва поборов желание ощупать блондинку. – Жива…
Не знаю, что отразилось на моем лице, но всего краткий миг – и блондинка сама уже обнимала меня.
– Спасибо тебе! – затараторила она, не обращая внимания на хмуро поглядывающих в нашу сторону стражников. – Ты спасла меня! Я твоя должница! Позволь узнать твое имя.
– Оксана, – на секунду опешив от ее напора, произнесла я. – Ты тоже с Земли?
– Оксана, – медленно, чуть ли не по слогам повторила соседка и опять забормотала: – Земля – твой мир? Нет, я с Занира.
Замерла на месте. Еще один новый мир? А сколько их вообще?
– Мое имя Милоара, – не замечая ни моего потрясения, ни злого бубнежа одного из стражников, представилась блондинка. – Да помогут нам боги!
– Мужчины идут первыми, – громко возвестил вошедший в шатер сопровождающий, одетый в темно-синие свободные брюки и длинный френч, из-под которого выглядывала изумрудного цвета рубашка. – Я – Артель, и мне выпала честь представлять вас публике.
Паяц! Гневно уставилась на него, мечтая придушить.
– Ты боишься? – помахав перед моим лицом ладонью, спросила соседка.
– А ты нет? – Пальцами попыталась оттянуть ошейник, за что тут же получила толчок в бок от конвоира под его гневный крик.
– Не снимать! – рявкнул он мне на ухо.
– Поняла. – Резко опустила руку.
– Не серди их, – прошептала Милоара, – это раса ашера, они из другого мира.
«Еще один?!» – чуть не заорала я, но вовремя прикусила язык.
– Откуда ты знаешь?
– Вчера подслушала, как ругались целитель и начальник этих. – Девушка вздернула подбородок в сторону нашей охраны. – Они тупые, но физически очень сильные. Воины. Да и их мир поклоняется силе.
– Кто сильнее, тот и прав?
– Да. Я сначала их не понимала, но, когда надели ошейник, – она скривилась, – в голове словно вспыхнуло.
Так вот почему я стала понимать чужую речь! Ничего себе рабский ошейник.
В полном молчании мы проводили взглядом первого парня. Высокий, худосочный, со светлыми волосами до плеч. Он мог бы сойти за эльфа, будь у него длинные остроконечные уши.
– Мила, что с тобой произошло? – тихо спросила, косясь на стражников.
– Как ты меня назвала? – встрепенулась блондинка, а я нахмурилась, даже не заметила, что назвала девушку привычным для моего мира именем. – Мила… А мне нравится. Умирала я, Оксана.
Покачав головой, уже хотела выразить свое изумление – как это всего за три дня могли довести до подобного организм человека, да только девушка не дала и рта раскрыть.
– Мой мир практически не имеет магии. Мы создатели. – Она гордо вскинула голову.
– Создатели?
– Да! Вот… – Милоара прикоснулась к своей руке, и я в ужасе отшатнулась.
Знаете, есть много различных фильмов о киборгах. Но одно дело – видеть это по телевизору или ноутбуку, и совершенно иное – когда стоящий перед тобой человек вдруг откидывает вверх кусок собственной кожи, а под ней находятся маленький экранчик и две кнопочки!
– Да не пугайся ты! – фыркнула Мила. – Когда я была маленькой, отец заказал для меня тренарин. Своеобразный маячок для моей семьи, чтобы они всегда могли меня найти, где бы я ни находилась. Я уже послала им сигнал о помощи, но… он не дошел.
Девушка ловко приладила кожу обратно, словно только что у нее из предплечья ничего не торчало. Нервно икнув, я отступила назад.
– Терминатор отдыхает!
– Что?!
– Ничего, – нервно хихикнула, вспомнив брутального Арнольда в этой роли: Мила на киборга нисколько не походила.
– Это что, – воодушевилась девушка, – наш император почти весь состоит из механизмов и новейших разработок, и…
– Следующий, – прервал ее болтовню стражник.
Мы вновь проводили взглядом товарища по несчастью. На этот раз им оказался парень, помогавший вести изнуренную девушку. Смуглый, с раскосыми карими глазами и смоляными локонами до лопаток. Красивый молодой мужчина с лукавым блеском во взгляде. Казалось, все происходящее с ним он воспринимал не иначе как забавную игру.
– Так вот, Оксана, поговаривают, что наш император, будучи юным, первым делом усовершенствовал себе «это»… – Мила сделала большие глаза и опустила взгляд вниз. – От любовниц отбоя нет, правда, и наследников тоже. Его век, конечно, долог, но прожить всю жизнь и не подарить миру свое дитя?
Я просто не поспевала за мыслью этой болтушки, однако успела посочувствовать несчастному экспериментатору.
– Но я не о том, – вздохнула девушка, – в нашем мире магией могут пользоваться лишь единицы, пусть мы все рождаемся с ней. Но все, что я смогла с ее помощью сделать, это запустить процесс саморазрушения организма. Когда мой маячок не сработал, я решила умереть.
Мила затихла, смотря печальными глазами куда-то сквозь меня.
– Я испугалась и не пожелала сопротивляться. Но за эти три дня не раз успела пожалеть, что призвала магию. Я хочу жить и буду бороться за свою жизнь.
– Мы будем, – поправила ее, – даже если по отдельности, знай, что ты не одна.
Из шатра увели последнего парня. Я лишь вскользь отметила яркое пламя его рыжих волос.
– Спасибо, – сжимая мои ладони, горячо прошептала Мила.
– А вы заметили, что одного не хватает? – раздался мелодичный голос за моей спиной.
Резко обернулась и чуть не врезалась в ту девушку, которую парни помогали вести по коридору.
– Извините, если напугала, и простите, что вмешиваюсь, но… – Она махнула рукой на еще одну соседку по камерам, которая стояла ближе к выходу из шатра, демонстративно надув губы. – Поговорить с ней у меня не получилось.
– Еще одного? – Мила задумалась. – Нас должно быть семь?
– Да, – грустно ответила незнакомка, глядя прозрачными, как небо в ясное утро, глазами.
И смотрела она почему-то на меня.
– Семь отверженных ступят на священную землю. И заплатят дань за исполнение заветного желания. Бойтесь, дочери и сыновья Ходкара, синеглазых и темноволосых людей, бойтесь их пуще лютой смерти и не отдавайте в их власть свое сердце, ибо они зло, что погубит вас, – хорошо поставленным голосом процитировала наша новая собеседница. – Мой мир отличается от этого, – печально добавила она, – равноправие, понимание и любовь – вот что ставит превыше всего наш король. Это девиз королевского рода.