Дверь с его стороны тут же открылась, его вытащили из машины, заломили руки за спину, опустив на колени. Прислонили лбом к машине, затылок тут же ощутил холодное прикосновение автомата. Особо не церемонились, никакой аккуратности Кристиан не ощутил. Наоборот, почувствовал, как на запястьях затянули веревки так, что невольно заскрипел зубами. Резко подняли за локти, чуть не вывернув руки в плечах. И, прежде чем на голову надели толстый холщовый мешок, увидел, что те же манипуляции проделали с тем парнишкой, что сидел в машине рядом с ним.
Их погрузили в машину, бросив, словно мешки, на пол. Кристиан тут же понял, парнишку уложили рядом. Ехали долго, очень долго, то и дело подскакивая на барханах. У Кристиана по крайней мере было время подумать. Все произошедшее очень походило на тщательно спланированную акцию. Подобные нападения не были редкостью. Удивляли два момента. Первый – как талибы, не опасаясь ничего, проникли так глубоко на неконтролируемую ими территорию? И второй – почему их не убили, как остальных? И если на первый вопрос ответ напрашивался сам собой - талибов предупредили о маршруте колонны - и, к слову, не вызвал удивления, то приходящий в голову ответ на второй вопрос Кристиану нравился не больше, чем вся сложившая ситуация. Пока все происходящее говорило о том, что целью этого нападения был он. Талибы, не задумываясь, взорвали машину с военным атташе НАТО, но оставили в живых его. Пока оставили. Какой сценарий прописан ими? И какая роль в нем отводилась простому пареньку из Красного Креста? Одни вопросы…
Кристиан попытался пошевелить затекшими руками. Тут же услышал торопливую арабскую речь, на спину в районе поясницы опустилось чье-то колено и прижало его к полу еще сильнее. Заскрипев зубами, перевел дыхание, сказал сам себе, что впереди, скорее всего, еще немало таких проявлений гостеприимства со стороны талибов.
Наконец, машина остановилась. Их вытащили, не снимая мешка с головы, еще долго куда-то вели. Кристиан ничего не видел, но чувствовал – парнишка рядом. Раздался скрип двери, песчаные ступеньки под ногами. Резко остановили, стащили мешок с головы. Пока развязывали руки, Кристиан смог немного осмотреться. Что-то среднее между подвалом и ямой, песчаный пол, песчаные стены, никаких подстилок, из света лишь узкое окно над дверью. Талибы что-то сказали им, засмеялись и пошли по лестнице вверх.
Дверь захлопнулась, заскрипел засов.
- Давай, что ли, знакомиться… - Кристиан сел прямо на песчаный пол. Пока глаза привыкали к темноте, разминал руки. Хорошо, что послушал Сашу и не положил жучок Леона в часы, их сняли в первую очередь. Потрогал пуговицу рубашки. Все-таки, пока более удачного места прятать жучок не придумали. Кристиан улыбнулся.
- Как вы еще умудряетесь улыбаться? - спросил паренек. Его глаза, видимо, уже почти привыкли к темноте и разглядели реакцию Кристиана на собственные мысли.
- А что еще делать? – Кристиан повернулся к нему. - Рыдать? И что это изменит?
Паренек кивнул, присел рядом.
- Дэймон, - протянул он Кристиану руку, тот пожал ее в ответ, - кто вы, я знаю. Что вы обо всем этом думаете, месье Рокье? - Дэймон повернулся к нему.
- Просто Кристиан, - он прислонился к стене, задумался. - Как вариант, они собираются использовать меня в качестве разменной монеты или козыря на переговорах, чтобы выторговать нужные им условия или обменять на своих людей. Но есть и второй вариант, менее радужный.
Кристиан вздохнул, Дэймон кивнул. Сколько было случаев, когда талибы похищали высокие военные и гражданские чины, потом шантажировали их правительства. И когда получали то, что хотели, просто убивали пленников, снимая казнь на видео и посылая его, словно издевку, в ответ. В конце концов, было принято негласное решение не поддаваться на шантаж и не идти на переговоры с похитителями. Талибы, однако не оставляли попытки, снимали пытки и лжеказни на видео, посылали родным или руководству страны и, если в оговоренные сроки не получали требуемого, казнь была уже настоящей. Поэтому Кристиан был уверен, если все пойдет по второму сценарию, результат известен уже сейчас. В его случае надежда была только на то, что у прежнего президента были хорошие отношения с нынешним, и они попробуют что-то придумать.
- Но это, по крайней мере, более-менее понятно. Непонятно, зачем им ты? – Кристиан повернулся к Дэймону.
- Что гадать, - пожал тот плечами, - думаю, скоро узнаем.
Вдруг дверь заскрипела. Кристиан замер. Дэймон приподнялся. Но открывший дверь всего лишь поставил на верхнюю ступеньку крынку и глиняную тарелку и тут же захлопнул дверь. Дэймон встал и поднялся по лестнице.
- Вода и хлеб, - сказал он, вернувшись к Кристиану, и поставил на пол тарелку и крынку, - по крайней мере, это означает, что убивать нас они пока не собираются.
Саша едва дождалась момента, когда Джоанна, пожелав ей спокойной ночи, ушла в их с Кристианом спальню. Саша заглянула в комнату Рона, тот тоже спал. Девушка буквально добежала до мансарды, которую выделили для Леона.
Он повернул голову на звук открывающейся двери. Простого пересечения взглядов было достаточно, чтобы понять – оба в курсе произошедшего.
- Что-нибудь выяснил? – Саша подошла к нему и присела на кровать рядом.
- Пытаюсь. Жучок, что я ему дал, не ловит. Если дело в его недоработке, дело хреново, если в том, что спутники не так сейчас расположены - есть надежда. - Леон вздохнул, смял в руках очередную сигарету и бросил в мусорку. Саша проследила за ним и увидела наполовину уже заполненную окурками мусорку. Курить здесь нельзя было, Леон хоть так успокаивал нервы.
- В официальных новостях ничего, - Саша забралась на кровать и прислонилась к стене, - я на всякий случай вырубила антенну, чтобы Джоанна ненароком не вздумала новости посмотреть.
- Да, правильно, - кивнул Леон, - она не смотрит телевизор, но лучше перебдеть.
- Надо будет придумать, что ей соврать, когда она снова спросит, почему не звонит Кристиан.
- Придумаем… - Леон отвечал невпопад, все пытаясь хоть что-то найти в множестве открытых на ноутбуке окон, вдруг замер, вглядываясь в экран. – Смотри, как интересно…
Саша повернулась к нему, придвинулась ближе.
- Это съемка со спутника, я запросил примерный временной интервал. Похоже, это наша колонна. Смотри, - Леон включил запись, параллельно комментируя ее, - вот первая машина, ее сразу уничтожают. Вот остановились вторая и третья. Вот в третью, похоже из гранотомета пальнули. А теперь смотри. Вторую машину не трогают. – Леон опустил глаза на индикацию времени внизу экрана. - Они что-то делали около второй машины почти десять минут. И только после этого взорвали.
- Они кого-то вытаскивали из машины. И увезли с собой.
- Знать бы – кого… - задумчиво произнес Леон, поставил запись на паузу, - но, как ни крути, в любом случае Кристиан в полной заднице. Либо мертв, либо в плену у талибов.
Саша поднялась с кровати, подошла к окну, закрыла глаза, сложила руки на груди, замерла, казалось, даже перестала дышать.
- Он жив, - наконец, повернулась она к Леону, - он жив.
- Значит…
- В плену.
Они переглянулись, Леон хотел что-то сказать, но у него вдруг зазвонил телефон. Увидев на экране имя звонившего, ответил, включив громкую связь.
- Вы, я так полагаю, уже в курсе? – Этьен обошелся без приветствий.
- Да. Джоанна правда ничего не знает. Она вообще не в курсе, куда он поехал.
- В принципе, правильно.
- А ты откуда знаешь?
- Час назад пришло по каналам Интерпола. Американцы уже признали своего атташе погибшим. – Этьен говорил на фоне какого-то шума.
- Ты где?
- Еду в аэропорт. Через час буду в Париже. Где нам лучше встретиться?
- Я встречу тебя в аэропорту, решим.
- Договорились. Пока не знаю номер и время рейса, буду использовать служебное положение. Как сяду в самолет, скину смс.
- Хорошо, жду.
- Позвони Максу и Брайну. Последнего надо предупредить, что Джоанна ничего не знает, чтобы не проболтался.
- Сделаю.
- Все, до встречи. – Этьен выключил телефон.
Леон и Саша еще какое-то время слушали гудки, прежде чем Леон тоже нажал кнопку отбоя. Тут же полез в список контактов, как вдруг телефон снова первым зазвонил.
- Похоже, мы тут все уже телепатами стали, - пожал плечами Леон, повернувшись к Саше, и нажал «ответить» - Да, Макс. Уже знаешь?
- Только что по старой дружбе сообщили ребята из БНД. Что известно?
- Толком ничего конкретного. Но Саша говорит, он жив. И я ей верю.
- А если говорить о конкретике? – Макс тоже говорил на фоне какого-то шума.
- Тоже едешь в аэропорт? – уточнил Леон.
- Тоже? – голос Макса задумался. – А впрочем неважно. Я уже в аэропорту, только что ругался с таможенниками. Видите ли с оружием через зеленый коридор нельзя. Декларировать, мать их, надо! Еле отбился, пришлось все свои корочки доставать. Через полчаса вылетаю.
- Этьен тоже в дороге, я его буду встречать. Если что, подождем тебя. Ну, или его. Смотря, кто из вас первым прилетит.
- Договорились! Все, мне пора на посадку! Номер рейса сейчас скину.
- До встречи!
Леон выключил телефон.
- Остался Брайан, - сказал он, повернувшись к Саше. Но его телефон не отвечал, упорно повторяя, что абонент вне зоны действия сети. На всякий случай кинул ему СМС, что «СЕСТРА НАША НЕ В КУРСЕ ПОСЛЕДНИХ КОТИРОВОК», надеялся, что тот поймет.
- Поскольку сна не предвидится, - Леон посмотрел на Сашу, - в ожидании смс от Этьена попробую еще что-нибудь нарыть. А ты иди, поспи.
Саша поднялась. Да, она пойдет, но не спать.
- Надеюсь, ты права, - она замерла в дверях, повернулась на голос Леона, - и Кристиан жив. И мы найдем его раньше, чем…
Она ничего не ответила, вышла, закрыв за собой дверь. Проходя мимо спальни, тихонько приоткрыв дверь, проверила, как Джоанна. Та спала.
Потом прошла на кухню, не включая света, достала свечу, села за стол, зажгла ее и поставила перед собой. Поднесла руки к огню, держала, словно не замечала жара…
- Я знаю… ты жив…
Кристиан сидел, прислонившись спиной к стене. Сна не было. Повернув голову, посмотрел на Дэймона, того сон все-таки сморил. Молодой… Кристиан грустно улыбнулся. Вся жизнь впереди… и влип… И что таких молодых в пекло влечет?
Развиться мыслям не дал звук открываемого засова. Парнишка зашевелился, просыпаясь. Один из вошедший талибов спустился к ним, посмотрел на обоих по очереди. Второй остался стоять на верхней ступени, направив на них автомат. Спустившийся подошел к Кристиану, молча заломил руки за спину и стянул веревкой, так же молча толкнул к двери.
Его привели в небольшой дом. В комнате, куда завели, сидели четверо талибов, один из них, судя по всему главный, сидел отдельно за импровизированным столом. Тарелки были расставлены прямо на полу, на толстом ковре. Увидев Кристиана, остался полулежать, только бокал с вином поставил.
- Какие у нас гости… - улыбнувшись, посмотрел на Кристиана. – Доброй ночи, месье Рокье.
Ветер и вьюга, солнце погасло,
Песчаные бури, словно торнадо.
И мне, и тебе одинаково ясно,
Что сердцу поверить отчаянно надо.
В то, что вернешься, в то, что найду,
В то, что в написанном жизнью сценарии,
Авторы – мы, мы пишем судьбу,
Ту, о которой с тобой мы мечтали.
========== Камера. Мотор. Снято. ==========
Черт! Кажется, предчувствия не обманули его. Вечер окончательно перестал быть томным.
- Как мило, - Кристиан усмехнулся, - не припомню, чтобы нас знакомили.
- Люблю людей с чувством юмора, - талиб внимательно посмотрел на него. - Впрочем, думаю, вы человек умный и понимаете, что скоро вам будет не до шуток.
Кристиан промолчал. Конечно, он все понимал. Понимал, что талибы будут пытаться использовать его для давления на президента и руководство ООН. Понимал, что те не пойдут на переговоры и шантаж. Понимал, что скоро станет главным героем фильмов известного содержания. И как бы он ни возражал против столь заманчивого предложения, придется играть роль. Роль, которая, скорее всего, станет последней. Что ж… По крайней мере надо так ее сыграть, чтобы эти уроды не получили главный приз.
- Опустим сантименты и перейдем к делу, - талиб взял со стола виноградину и кинул в рот, - у меня на вас большие планы. Наше вчерашнее наступление позволило слегка встряхнуть руководство коалиции. И мне нужен был последний козырь, чтобы заставить их услышать и принять наши условия. Председатель Совета Безопасности ООН. Да о таком козыре можно только мечтать! Даже не знаю, считать вас полным идиотом или уважать за то, что лично сунулись сюда. Честно, - талиб внимательно посмотрел на Кристиана, - я сначала не поверил, когда мне сказали, что вы будете в составе группы. Подумал, мой источник издевается надо мной. Но со мной шутки плохи, - глаза талиба метнули молнии.
- Не понимаю, на что вы рассчитываете, - Кристиан не отводил взгляда, уже начав готовить себя, настраивать на известное продолжение беседы. – ООН никогда не…
- Я знаю ваши негласные правила, - перебил его талиб, - Но никогда раньше на кону не стояла жизнь такого уровня. Вашему президенту и руководству ООН придется решать – готовы ли они брать на себя ответственность за вашу смерть. Если они будут упорствовать, съемка вашей казни облетит весь мир. И заставит его считаться с нами и слушать нас.
- Даже не знаю, - Кристиан усмехнулся, - уважать вас за эти бредовые мечты или считать полным идиотом.
Талиба всего передернуло, кулак раздавил только что взятое с подноса яблоко. Один из тех двоих, что привели Кристиана, ударил его под колени, отчего ноги непроизвольно согнулись. Кристиан упал на колени, а поскольку руки его при этом никто не отпускал, их резко дернуло вверх, едва не выкрутив из суставов. Кристиан заскрипел зубами от боли.
Талиб поднялся и подошел к нему. Тот, что держал его руки, за волосы дернул его голову назад так, что он был вынужден смотреть на главаря талибов снизу вверх.
- Вы крайне неблагоразумно себя ведете, - сказал главарь.
- Можно подумать, - слова давались с трудом, говорить и терпеть боль одновременно было непросто, - что сказанное мною может как-то повлиять на наши отношения.
Его язык враг его, но Кристиан поймал себя на мысли, что перекошенное от злости лицо талиба доставляет ему больше удовольствия, чем слащавая улыбка хозяина положения. Интересно, сколько у него получится выводить того из себя?
- Пожалуй, наши с вами отношения уже готовы перейти от слов к делу, - талиб махнул рукой.
Державший Кристиана повернул его голову в сторону. Посреди комнаты тлел импровизированный очаг, одновременно служивший для обогрева жилища и для приготовления еды. Было видно, что его потушили совсем недавно, угольки еще пылали красно-оранжевыми отблесками. Второй из тех, что привели его, подошел к очагу, взял железную кочергу, стоявшую у стены, и опустил ее в угли.
Кристиан сразу все понял. Его голову отвернули обратно, но краем глаза он успел увидеть, как один из сидевших в комнате талибов достал видеокамеру. Дубль первый…
Сердце бешено колотилось. Кристиан сжал руки в кулаки, напряг мышцы. Державший его талиб прижал его ноги к полу и рывком сорвал рубашку с плеча. Секунды тянулись неумолимо долго. Кристиан ничего не видел, но слышал медленные приближающиеся шаги. Его голову снова одернули назад, глаза встретились с взглядом главаря, и в ту же секунду раскаленная кочерга коснулась плеча. Он взревел, как раненый зверь, пытаясь вырваться из цепких рук, но те держали его крепко все время, пока огонь сжигал не только его плечо, но, казалось, все тело.
Сколько это продолжалось, Кристиан не знал. Может секунды, может вечность… На мгновение он даже отключился, но его тут же вернули в реальность, окатив лицо ледяной водой. Реальность издавала характерный запах.
- Не люблю горелое мясо. - Слова главаря доносились откуда-то издалека, сквозь туман сознания.
Его подняли на ноги, которые слушались с трудом, и поволокли к выходу. Прохлада ночи коснулась пылающего плеча. Пока вели, немного пришел в себя. Лагерь спал, привыкший к разного рода звукам. Его крик никак не потревожил никого.