– Для мозгов я, пожалуй, еще кое-что подкину. Смотрите пока висяки. Если пойдет, как думаю, будет вам гимнастика для ума. А теперь чеши отсюда.
– Есть чесать отсюда!
– Кстати, Бакстер, в моей команде – только реальные копы!
Он кивнул, несколько успокоенный.
– Спасибо, лейтенант.
Ушел. Ева еще минуту сидела за столом, глядя на доску и думая о Дориане Купере.
Встала. Столкнулась в дверях с Пибоди.
– О, как раз вовремя! – защебетала та. – Препроводила Чемберлина в допросную. Между прочим, он сам в растрепанных чувствах.
– Хорошо, может, больше из него вытяну. Я послала новые данные Мира. Накропай пока отчет для Уитни. И обойдемся без твоих дурацких «почему я»! Ты прекрасно умеешь писать эти дебильные отчеты, а мне некогда. Свяжись со всеми старшими следователями, и, когда закончу допрос, займемся. Если нужна помощь, подключай Бакстера и Трухарта. Они свободны, освежают в памяти висяки.
– Элайза Теш, скрипка, будет здесь через полчаса.
– Опрошу после Чемберлина. Работаем в темпе.
Чемберлин сидел, положив руки на обшарпанный стол. Поднял на Еву утомленные глаза.
– Мне надо скорее вернуться к Мине.
– Я вас не задержу. Наш разговор будет записан. Включить запись. Лейтенант Ева Даллас опрашивает Эдгара Чемберлина. Мистер Чемберлин, я сообщу вам ваши права. Таков порядок.
– Мне не в первый раз.
Ева зачитала обновленную формулу Миранды.
– Все понятно, и к черту адвоката! Я что, подозреваемый?
– На данном этапе мы собираем сведения. Думаю, вы можете быть нам полезны, поскольку работали с Дорианом и, как я поняла, состоите в близких отношениях с его матерью.
– Мы с Миной уже несколько лет в близких моногамных отношениях.
– Однако не живете вместе.
– Дорожим личным пространством. А Дориан… Дориан для нее все. Мне он был как сын. Знаю, избитая фраза. Если и спорили – только по поводу музыки. Он невероятно одарен! То есть был одарен… Такой талант порождает собственное мнение.
Улыбка почти коснулась его глаз.
– И мнение это время от времени оказывалось более обоснованным, чем мое. Нечасто, но бывало.
– У вас непростой характер, мистер Чемберлин.
– Верно. Я платил штрафы, проходил коррекционную программу… Да чушь это все! – Он театрально махнул рукой. – Я успеха добился благодаря горячности и характеру. Мои музыканты играют блестяще, потому что иначе у меня нельзя!
– А если не играют, вы разбиваете пикколо.
– Не отрицаю, – пожал он плечами. – Если не играют, значит, вон из оркестра!
Ева заявила Бакстеру про свою команду то же самое, так что возразить было нечего.
– А виолончель Дориана в окно выбрасывали?
– Дориан всегда был великолепен. С его смертью мир понес огромную утрату. Лейтенант… – Он сжал руки. – Прошу, не показывайте его Мине до того, как… Она сказала, его пытали… – Он запнулся, отвел глаза. – Не давайте ей смотреть, пока его… Не хочу, чтобы она запомнила сына таким. У меня есть потрясающие гримеры…
– Положитесь на доктора Морриса, нашего судмедэксперта.
– Я его не знаю.
– Зато я знаю. Не беспокойтесь.
Он снова в упор посмотрел на Еву.
– Если Дориан будет выглядеть не так, как надо, вы с этим Моррисом ответите!
– По рукам.
– Вы на самом деле считаете, что это я его пытал?
– Нет, – спокойно ответила Ева.
Чемберлин удивленно заморгал.
– Но следствие только началось. Вот вы скажите мне, кто мог это сделать.
– Не знаю! – Он с силой хлопнул кулаком по столу. – Я видел многих его друзей и приятелей. Музыканты оркестра для меня – как облупленные. И… не знаю.
– Великолепно играет, для дирижера как сын… Благодатная почва для обиды, зависти, ярости…
Чемберлин покачал головой.
– Он всем помогал. Приходил раньше, оставался после репетиции. Жил ради музыки и людей. Вы спрашиваете, есть ли в оркестре конкуренция, конфликты, страсти? Без накала страстей невозможна великолепная игра. Но я знаю свой коллектив. Никто из них на это не пошел бы!
Чемберлин подался вперед.
– Что с ним сделали? Вы мне скажете? Чего хотели? Деньги он бы отдал! Что этому маньяку было нужно?
Его боль, подумала Ева, кровь и смерть.
– Следствие только началось. Обещаю уделить делу максимум внимания. Мы рассматриваем все возможные версии.
– Не уходите от ответа!
– Это правда. И на данный момент – все, что я могу сказать. Когда вы видели Дориана в последний раз?
– Два дня назад. Сегодня вечером будет три. На концерте. Потом мы с Миной и друзьями задержались на ужин. Наутро поняли, что он не вернулся домой, но не беспокоились. Встревожились, когда не явился на репетицию. Раньше ни разу не… Он бы никогда не пропустил. Я уже объяснял все это детективу, который принимал заявление об исчезновении.
– Расскажите еще раз.
– Расспросили друзей. Тео Баррон, гобой, сказал, что они с компанией условились встретиться с Дорианом в клубе «После полуночи». Он часто ходил туда поиграть и развеяться. Только его там не оказалось. Они решили, что его кто-то перехватил. Выпивка, секс. У Дориана была пестрая интимная жизнь. Тео пытался ему дозвониться, оставил пару сообщений, но особо не волновался. Дориан так и не ответил и домой не вернулся.
– Почему они не отправились в клуб вместе?
– Тео волочится за контральто из труппы. Уговорил ее тоже сходить в клуб и ждал, пока переоденется. А Дориан поехал вперед.
– Как он обычно туда добирался?
– На такси.
– Хорошо. – Ева сделала пометку. – Что вы знаете об ангеле Элле?
– А, эта… – Чемберлин издал короткий смешок. – Напыщенная дура! Брала интервью у меня и еще кое-кого из оркестра и труппы, якобы для статьи. «Ангел» – это Дориан ее пожалел. Напыщенная, чванливая и фанатичная! Дориан вел себя с ней мило, видимо, хотел переспать, а она устроила сцену в его любимом клубе. Подробностей не знаю, меня там не было, но она вывела его из себя. После этого он уже никуда с ней не ходил.
– Знаете фамилию?
– Дентон. Элла Р. Дентон. Запомнил, потому что требовала, чтобы к ней обращались полным именем, включая инициал. – Он откинулся на стуле, на секунду закрыл глаза руками. – Лейтенант, она как комар. Женщина, которая вьется вокруг, звенит, так что хочется прихлопнуть, но вреда от нее не больше, чем от насекомого, – почешется немного, и все дела.
– Мы проверяем каждую версию. Хорошо, возвращайтесь к матери Дориана. Когда доктор Моррис его подготовит, с вами свяжутся. Если еще что-то вспомните, любую мелочь, сразу дайте знать.
Провожая его из допросной, Ева заметила женщину лет тридцати. Длинные светлые волосы были собраны в хвост, открывая красивое лицо в пятнах от слез. Синие глаза покраснели и припухли.
– Маэстро!.. – произнесла она срывающимся голосом.
Чемберлин повернулся и, видя, что сама она не решается, раскрыл объятья.
– Маэстро! – Женщина бросилась ему на грудь. – Ведь это страшный сон, правда?
– Нет, Элайза…
– Что случилось? – Она слегка отодвинулась. На лице боролись горе и ярость. – Никто нам ничего не говорит, не объясняет…
– Я объясню, – пообещала Ева. – Элайза Теш?
– Да. А вы?
– Лейтенант Даллас. Пройдемте.
– Хочешь, я останусь? – предложил Чемберлин.
– Лучше нам с миз Теш побеседовать наедине, – заметила Ева и открыла перед Элайзой дверь.
– Ничего, маэстро, я в порядке. Как Мина?
– Я сейчас к ней.
– Может, мне тоже потом приехать? Или нам всем?
– Позже. Я скажу. Может быть, завтра. – Он коснулся губами ее лба. – Может быть, завтра…
Ева провела Элайзу в допросную и включила запись. Когда зачитала обновленную формулу Миранды, Элайза замахала руками.
– Плевать я хотела на свои права и запись! Что с Дорианом?
– Вопросы задаю я. Начнем. Когда вы в последний раз видели Дориана или говорили с ним?
– На концерте, в тот вечер, когда он пропал. Как это случилось?
– Что вы делали после концерта?
– О, ради бога! Поехала на такси в клуб с Тео, Ханной и Сэмьюэлом. «После полуночи». Дориан поехал вперед, но в клубе его не оказалось. Я хотела ехать с ним, но меня задержали…
– Кто?
– Мама. Позвонила из Остина сразу после концерта. Сестра объявила о помолвке, и мама на радостях болтала без умолку. В результате я не успела сказать Дориану, что еду с ним. Если бы я только успела… Если бы…
В глазах у Элайзы снова заблестели слезы.
– Мы отстали от него почти на час. Ханне надо было переодеться и смыть грим. Не знаю, минут тридцать-сорок. Только Стюи сказал, что он и не приходил.
– Стюи?
– Бармен. Мы постоянные посетители. Дориан бывал там чаще, хотя из оркестра многие ходят послушать музыку, поиграть, расслабиться. Я подумала – мы подумали, – что он встретил кого-нибудь и изменил планы. Тео ему звонил. Сразу включалась голосовая почта. Не пришел он и на следующий вечер. Раньше Дориан никогда не пропускал концерты. Вот тут-то мы и заволновались. В полиции сказали, надо ждать, пока Мина сможет подать официальное заявление. Если бы вы начали раньше…
– Ничего бы не изменилось. Он знал, что вы в него влюблены?
Элайза поджала губы и покачала головой. Глаза опять заволокло слезами.
– Нет, я старалась не показывать. Он бы меня жалел, а я бы не вынесла. Мы иногда спали, но я знала, что для него это просто секс и нежная дружба. Мечтала, что однажды остепенится и поймет, что я люблю его с самой первой встречи, с моего прихода в оркестр. Три года, два месяца и пять дней… Тогда я впервые увидела Дориана и услышала его игру. Столько я его люблю… Прошу вас, скажите, что с ним произошло! Вы ведь знаете! Что случилось?
– У него были враги?
– Нет. Он из тех, кто легко идет по жизни и в то же время оставляет глубокий след. Я знаю, кто вы. Поняла, как только позвонила ваша напарница. Я читала книгу, смотрела передачу и фильм. Вы расследуете убийства. Это разбойное нападение?
– Нет. – Ева решила, что скоро все равно станет известно. – На данном этапе есть свидетельства, что его похитили, держали где-то двое суток, пытали и убили.
– Пытали?… В смысле? – Лицо Элайзы застыло и побелело, словно ледяное. – О чем вы?!
– Его насильно лишили свободы и мучили… Кто-нибудь на него обижался? Или, может, Дориан владел важной информацией? У него были долги, секреты?
– Нет, – с трудом выдавила Элайза и решительно помотала головой. – Нет, и еще раз нет! Секреты, полагаю, – да, как у всех. А долгов он не делал. Я, по крайней мере, не слышала. Азартными играми не увлекался, наркотики не принимал. Ничего такого, что ведет к долгам. Два дня? Господи, два дня! Пытали два дня!!!
Она рывком встала, скрестила руки и прошлась по тесной комнате.
– Два дня… Боже мой! Нет, среди его знакомых такого человека нет.
Она резко обернулась и вперила в Еву невидящие глаза.
– Вы замужем. Из книги и фильма ясно, что любите мужа…
– Моя личная жизнь тут ни при чем.
– Еще как при чем! Чтобы глубоко любить, надо человека знать. И вы это понимаете. Так вот, я знаю Дориана. Никто из его знакомых на такое бы не пошел. Это какой-то ублюдок со стороны. Больной, чокнутый садист. «Помогите мне, пожалуйста!» «Извините, у вас не найдется доллара?» «Простите, как пройти к Седьмой авеню?» И все, Дориан ринулся бы помогать. Он взял такси. – Она закрыла лицо руками. – Во сколько же это было?… Чуть позже половины двенадцатого. Наверно, вышел на улицу и поймал машину. Выясните. Надо понять, подловили его прямо у концертного зала или в центре. Вам нужно…
– Я все сделаю, миз Теш. Обещаю.
– Вы его не знали…
– Не важно. Теперь он мой.
– В книге и передаче вас не приукрасили?
– Я сделаю все возможное.
Глава 5
Ева вышла из допросной и направилась к столу Пибоди.
– Нарыла что-нибудь? Сейчас с тобой поменяемся.
– ФБР подключилось. Ведет агент Карл Звек. Начали со случая в Брэнсоне, Миссури, состыковались со старшим следователем в Плезант-Эйкерс, Нью-Джерси, по убийству на прошлой неделе. Только что с ней переговорила. Детектив Франсин Люпин. Захолустный городишко, мало ресурсов и опыта. С радостью примет любую помощь. Сейчас перешлю тебе на комп. Связалась с двумя следователями из Пенсильвании. Иду по местам преступления в обратном порядке. Психологи ФБР тоже заключили, что действуют двое преступников-любовников.
– Подозреваемые? Приметы?
– Абсолютно ничего! – Пибоди развела руками. – Продираюсь сквозь кипы отчетов и фэбээровской болтологии, результат мизерный. Время от времени меняют машину. В обнаруженных автомобилях – когда владелец и жертва одно лицо – никаких пальчиков. За последние пару месяцев десятки опрошенных. Показания, естественно, противоречивые. Мужчина и женщина, двое мужчин, разный возраст, разный цвет кожи. Вероятность выше с парой мужчина-женщина. Возраст – от двадцати пяти до тридцати пяти.
Негусто, мысленно согласилась Ева.
– Поработаю с тем, что есть. Допрошенные показали, что после концерта Дориан с друзьями собирался в клуб «После полуночи». Поехал вперед. Ангел Элла – это Элла Р. Дентон. В картину преступления не вписывается, и все равно проверим.
Проверка напрасной не бывает, считала Ева.
– Вероятнее всего, Купер поймал такси, поехал в центр, и там его схватили. Случайно. Оказался не в то время не в том месте. Продолжай допросы, вдруг еще что-то всплывет, уточняй хронологию событий и передвижения фигурантов. И, на случай, если я ошибаюсь, выясняй, не было ли угроз и преследования.
– Не ошибаешься. Ясно, что эти двое объявляются в городе, выбирают жертву, развлекаются и продолжают путь. Издеваются над пленниками в каком-нибудь глухом месте или, если речь о городе, заброшенном здании. Два-три дня – и до свидания. Может, они и тут уже закончили и уехали.
– Проверим. Хотя взгляни на маршрут: очевидно же – они направлялись в Нью-Йорк. Вопрос, почему…
В своем кабинете она перечитала записи напарницы и расположила материалы по другим жертвам на второй доске, в кои-то веки пожалев, что у нее так мало места.
С трудом, но все-таки вычислила такси. Купер поймал его на Бродвее и приехал в центр, где по собственной инициативе вышел на углу Перри-стрит и Седьмой авеню, за несколько кварталов до клуба.
Почему? Приятный вечер?
Проверила сводки погоды, кивнула:
– Да, приятный вечер. Решил пройтись, размяться, подышать свежим воздухом. Район знакомый. Как же они тебя приметили?…
Снова села, закинула ноги на стол и прикрыла глаза.
Женщина – Ева придерживалась версии с разнополой парой – заманила женщина.
«Простите, вы мне не поможете? Я, кажется, заблудилась». Этак взволнованно-кокетливо, очаровательно-беспомощно и, разумеется, безобидно.
Да, пожалуй. Проще простого.
Или излюбленная хитрость Дамера, классический прием, неизменно срабатывающий на протяжении многих десятилетий.
Одинокая женщина поднимает в кузов машины что-то тяжелое.
«Вам помочь?» – «Ой, правда? Вы не против? А то я все никак…»
Купер делает доброе дело, а в это время мужчина сзади наносит удар. Запихивают в кузов микроавтобуса или внедорожника. Один садится рядом, чтобы не вырвался, если что, другой – за руль.
Ева открыла глаза и воззрилась на доску.
В машине два дня не продержишь. Есть логово. Скорее всего, тоже в центре. Там его схватили, там и выбросили.
Пробежала глазами по маршруту, рассчитывая время, которое надо, чтобы доехать с Перри до Меканикс-стрит. Выделила на карте сектор.
Предполагаемое место убийства. Где-то здесь.
Заброшенный дом? Совсем заброшенных мало, кто-нибудь да вселится: наркоманы, бездомные…
Нашла в районе шесть подходящих зданий, отправила туда патрульных.
Продолжила работу напарницы, обзванивая следователей по другим делам.
Ближе к вечеру снова вошла Пибоди. Устало бросила на стол пакет со снедью из торгового автомата.
– Что это?
– «Расчудесный фаршированный “карман”». Новинка. По правде, я бы назвала его расхреновым, но пузо набивается. Можно кофе? После праздников и ежедневных походов в спортзал едва волочу задницу.