– Да что вообще происходит? Вы кто, вообще? – девушка уже догадалась, что никакая это не кривляка Вика. Да и те двое пусть и в гриме, не очень-то походили ни на Саню, ни на Львовича – первый был гораздо шире в плечах, чем Санек, а коротышка в лохмотьях еще ниже их плюгавенького пенсионера-затейника. – Как я вообще здесь оказалась?
Старуха перестала стенать и пристально уставилась на девушку.
– Я заключила тебя, девочка, в эту плоть. Искала дух принцессы Марэны в потусторонней тьме, и вместо него нашла твой. В общем, оплошала я, старая никудышная наузница. Костра инквизиции мало мне за это!
– Постойте, о чем вы говорите? – девушка вышла из угла и присела на лежанку, возле ведьмы. – В какой потусторонней тьме вы меня нашли?
– В той самой! Неужто ничего не помнишь?
Марина напрягла память, но последнее, что смогла вспомнить были фары надвигавшегося автомобиля. То, что она видела в коротком промежутке между аварией и «пробуждением» в этом странном месте, в памяти не сохранилось.
– Помню, лишь как на перекресток вылетела какая-то машина, – после недолгого раздумья сказала девушка. – А потом уже очнулась здесь.
– Эта дьявольская повозка и выбила тебя из той бренной оболочки, что осталась в твоем мире, а дальше уже я подсуетилась, – пояснила Гонзанна, не договаривая что и «дьявольская повозка» её рук дело. – Ты перенеслась из своего мира сюда, в тело дочери нашего короля, принцессы Марэны, душа которой прошлой ночью безвременно покинула юную плоть.
В это трудно было поверить, и Марина понадеялась, что все происходящее ей снится. Просто очень реальный и очень жуткий сон. В надежде избавиться от наваждения, она ущипнула себя раз, другой, ударила по щеке, дернула за волосы.
– Ты чего это? – полюбопытствовала ведьма.
– Чего-чего, проснуться хочу.
– Не получится, – вздохнула старушка. – Теперь «проснуться» не получится, хоть щипай себя, хоть ножом нарезай. Теперича ты в полоне этой юной плоти.
– Обалдеть, не встать! – угрюмо проворчала девушка.
– Ась? Что говоришь? – не расслышала Гонзанна.
– Я говорю, выпить мне надо бы. Есть что выпить?
Старуха оглядела хижину и обнаружила ополовиненный бурдюк с вином, оставленный сэром Рогбиром.
– Вино есть. Будешь?
– Водку бы сейчас, ну давайте, что есть.
Взяв у ведьмы кожаный мешок с напитком, девушка выдохнула и сделала несколько больших глотков. Вино оказалось терпким и крепким. В животе сразу стало горячо, на душе чуть легче, а в голове проще и просторней. Мысли перестали хаотично прыгать. Марина сделала еще несколько контрольных глотков, для более спокойного осмысления происходящего и, чтобы не переборщить с хмельным, вернула бурдюк старухе.
– Ну как, полегчало? – осведомилась Гонзанна.
– Есть немного, – призналась девушка, чувствуя, как её отпускает страх. – Хоть руки дрожать перестали.
– Ну и мне не помешает, – ободряюще подмигнула ведьма своей гостье и тоже приложилась к сосуду с вином.
Острый кадык Гонзанны задергался в такт глоткам.
– Эх, хорошо пошла! – крякнула старушка, обтирая губы.
– Ну что там, Гонзанна, леди Марэна готова? – раздался с улицы голос Рогбира (никак почувствовал, что его вином угощаются).
– Жди! – крикнула ведьма и, всплеснув руками, обратилась с девушке. – Да, что же это я, в самом деле, бабка бестолковая, тут языком мелю. Надобно тебя, Ваше Высочество, в пристойный вид привести. Вставай-ка, принцесса, я тебя обмою, а опосля облачиться в одежды помогу.
– Хорошо!
Девушка встала, и пока старуха отходила за водой, более тщательно осмотрела свое тело. Увиденное немало её удивило. Высокая красивая грудь, округлые бёдра на длинных стройных ногах и, самое замечательное, плоский живот и тонкая «осиная» талия – её вожделенная мечта. И нет даже намека на предательские складки жировых отложений. Не меньше её порадовали и густая копна шелковистых вьющихся золотистых локонов.
– Вот, ключевая водица, – Гонзанна поставила перед девушкой кадушку с водой. – Умой лицо, принцесса, а я тебя дальше сама обмою.
Девушка склонилась над кадкой и… залюбовалась своим отражением. Из зеркала водной поверхности на ней смотрела писаная красавица: большие глаза, тонкие брови, точеный, слегка вздернутый носик, немного заостренный подбородок, строго очерченный изгиб припухлых губ и милые ямочки на щеках.
– Что, нравиться?
– Ага! – зачарованно прошептала девушка. – Она (или я?!) прекрасна!
– То ли еще будет, когда умоешься, принцесса Марэна, и облачишься в прекрасные одежды.
– Ну, какая я вам принцесса? – уже немного освоившись, хмыкнула захмелевшая девушка. – Я обычная девушка. Зовите меня Марина.
– Никак нельзя. Ты у нас принцесса, понятно? Если они, – Гонзанна кивнула на дверь, – узнают, что ты не ты, плохо будет и тебе, и мне, и всем. Король от нас с тобой точно мокрого места не оставит. Так что давай, умывайся, затем оденем тебя, а потом я скажу как нам быть.
Приведя девушку в порядок, ведьма умело заплела ей волосы в тугую золотую косу. Оглядев свою «работу» Гонзанна удовлетворенно поцокала языком о пару-тройку оставшихся зубов и проинструктировала восторженно оглядывавшую себя девушку:
– Значит так, моя девочка. Слушай меня внимательно. Ровно через месяц, в следующее полнолуние, и никак не раньше, я смогу тебя вернуть в твой мир, так как золотая нить, связывающая тебя с той плотью, еще не порвана. Но чтобы прожить этот месяц, тебе придется сыграть роль принцессы, да так чтобы никто не усомнился в том, что ты это она. Сыграешь эту самую роль, о которой ты, насколько я могла разглядеть, мечтала, – при этих словах девушка вздрогнула (как глубоко ведьма заглянула в её душу?), – С этой минуты ты леди Марэна, дочь короля Арлинга Великодушного. Единственный шанс остаться неузнанной, как бы это не странно звучало, никого не узнавать. Тем паче, что ты и так никого не знаешь. Делай вид, что память отшибло, а я, если что, заверю, якобы так оно и есть, тем кто интересоваться будет. Но, думаю это излишне. Еще раз напоминаю: в следующее полнолуние ты должна быть здесь. Но до этого – запомни! – веди себя тихо, сказывайся хворой, избегай общества и старайся меньше бывать с королем. Король Арлинг не только Великодушный, но еще проницательный и порой гневный до ужаса. Коли он разведает нашу тайну, то мы с тобой будем завидовать мертвым. Ты все поняла, леди Марэна?
– А может, я у вас тут перекантуюсь? Страшно мне что-то ехать в королевский замок.
– Да ты что, шутишь? Страшно ей! – ухмыльнулась ведьма. – Глянь какой у мен тут раздрай. А знаешь ли ты, милая, какие «незванцы» ко мне по ночам в гости иной раз наведываются?
– Нет.
– Вот лучше тебе и не знать. И даже если бы мне взбрело в голову оставить тебя здесь, голубушка, сюда уже к вечеру пожаловала бы вся королевская рать во главе с сиром Арлингом. А оно нам надо?
– Не-е… не знаю. Наверное, нет!
– И я о том же? Лучше давай-ка не будем привлекать излишнего любопытства, а сделаем, как я говорю. Ладно?
– Давайте, попробуем, – вздохнула новоявленная принцесса и посетовала на выпавшую ей «нелегкую» долю. – Лучше бы мне переждать этот месяц простой крестьянкой, и почему подобное происходит именно с принцессами?
– Скажешь тоже. Кто же с простолюдинкой связываться захочет? Никто. Померла и померла. Закопали, оплакали и забыли. А с особой королевских кровей и супротив желания заставят повозиться.
– Что верно, то верно, – безнадежно вздохнула девушка. Ведьма была права.
– Ну не раскисай, не раскисай, – попробовала взбодрить её Гонзанна. – Итак, веди себя смиренно, но достойно, как подобает принцессе. И таким как эта парочка, что привезла тебя ко мне, сэр Рогбир и его дружок Эйсфо, спуску не давай. Безродный, а потому дикий рыцарь Рогбир, хоть и беспородный, но верный цепной пес короля, его левая рука. Карлик Эйсфо, мелкая, но кусачая, вольная дворняга. Раньше вообще был бродячей «псиной», но потом связался с Рогбиром и обосновался в нашем королевстве. Есть у короля и благородные «псы», вассалы, имеющие свои владения: маркизы, графы, бароны. С виду они все важные и церемонные, но нутро почти у всех их прелое. Даже первый из благородных рыцарей, герцог Сигфусс, советник и правая рука короля, остерегался твоего крутого нрава. Прежняя ты, гоняла их брата как пастушка тех ягнят. Вот и нынешняя ты держи с ними ухо востро и особо не церемонься.
– Вам легко говорить.
– Поверь, это не так уж и сложно. К хорошему быстро привыкаешь.
– Что-то я сомневаюсь. Думаю, у меня не получится.
– А ты не думай, просто помни, что ты в беспамятстве и что отныне ты леди Марэна. Да, и еще одно – ты принцесса, спору нет, но постарайся не встречаться с королем взглядом. Заглянув в твои глаза, он может заподозрить подвох.
– А что с ними, с глазами, не так.
– Ничего страшного, они лишь немного изменили цвет и, наверное, потому… подобрели что ли. Да и вообще, взгляд у тебя иной, не нашего поля ягода. Ну, все, пошли наружу. Твои сопровождающие уже заждались.
– А можно еще вина, на посошок, – попросила девушка, так как добавилась еще одна причина для переживания.
– Почему нет, испей, Ваше Высочество, – щедро распорядилась чужим добром Гонзанна. – И мне не помешает. Ночь нынче непростая выдалась.
Сделав еще по несколько глотков, ведьма и принцесса, вышли из ветхого дома.
***
Увидев, вышедшую на крыльцо, леди Марэну, слонявшиеся около повозки рыцарь и карлик, склонились перед ней в неуклюжем реверансе.
– Ваше Высочество, как вы себя чувствуете? – почтительно поинтересовался Рогбир, ожидая резкой отповеди от ранее весьма склочной и бойкой на язык девицы.
Девушка не знала, как должно отвечать принцессе, поэтому возникла неловкая пауза.
– С вами все хорошо? – искренне встревожился рыцарь, увидев, как побледнела девушка.
Поняв, что еще немного, и эта парочка заподозрит неладное, принцесса ответила так, как на её месте ответил бы любой воспитанный человек (но не та леди Марэна).
– Благодарю Вас, сэр…
– Рогбир, – подсказала ведьма.
– Сэр Рогбир, я чувствую себя достаточно сносно, – произнесла с замиранием сердца девушка и покосилась на Гонзанну.
Старуха досадно покачала головой – не так надобно разговаривать с этими вередниками, эх, не так.
Ответ немало обескуражил и обоих мужчин. Они ожидали от принцессы привычных проклятий на свою голову, а тут вдруг совершенно внезапное и даже где-то неуместное «благодарю Вас».
– Что рты раззинули, остолопы! – спасая ситуацию, вместо принцессы накинулась на них Гонзанна. – Стоите как два пня дубовых. Я же вам сказала, что леди Марэна памяти лишилась. Ей нужно спокойствие, чтобы восстановиться и припомнить все ваши прегрешения. Я все что могла, сделала. А вы не стойте как истуканы, а помогите Её Высочеству взобраться на повозку, да отправляйтесь в обратный путь. Не хватало, чтобы король там с ума сошел из-за вашей медлительности. Ну-ка, поторапливайтесь, шельмецы!
Необычное поведение принцессы и неожиданный напор Гонзанны возымели действие. Карлик подбежал к передку повозки и упал на четвереньки, чтобы принцесса по нему могла взойти на телегу. Огромный сэр Рогбир встал около коротышки на одно колено и вытянул руку, чтобы Марэна могла на неё опереться.
Девушка боязливо продолжала топтаться на крыльце. Тут уже не выдержала ведьма и подтолкнула её вперед.
– Ступайте, Ваше Высочество, и ничего не бойтесь, все будет хорошо!
Принцесса подошла к повозке и в нерешительности остановилась перед стоящим на карачках карликом.
– Прошу Вас, Ваше Высочество! – пригласил рыцарь её занять место в повозке.
– Благодарю! – еще раз озадачила девушка провожатых и, краснея от смущения, взошла по карлику, как по ступеньке, и уселась на приготовленное ей место.
Невозмутимый Эйсфо встал, отряхнул колени, проворно взобрался на передок и, заняв место возницы, взялся за вожжи.
Сэр Рогбир, убедившись, что принцесса готова к дороге, взобрался на своего коня.
– Гонзанна, ты того… извини меня за то что наговорил там, в доме, – трезвый рыцарь был учтив с женщинами, несмотря на их положение в обществе.
– Да ладно, я на тебя зла не держу, Рогги. Вижу, что ты человек не дурной, это все хмель в тебе наговорил.
Повеселевший рыцарь махнул ведьме на прощание рукой.
– Ну, счастливо оставаться, Гонзанна!
– И тебе не хворать, Рог! – ответила ведьма. – Береги принцессу!
Гонзанна многозначительно переглянулась с испуганной Марэной-Мариной, и ободряюще подмигнула той.
– Ах-да, остерегайся дра…! – спохватившись, шепнула ведьма девушке, но её слова потонули в крике карлика.
Именно в этот момент Эйсфо гикнул на лошадей, щелкнул хлыстом, и повозка затряслась по единственной дороге, проложенной на болоте от дома старой ведьмы, оставив девушку наедине с чуждым ей миром и невеселыми думами.
Марэна так и не поняла, о чем её пыталась предупредить ведьма.
– Да помогут тебе высшие силы! – прошептала Гонзанна, провожая взглядом удаляющуюся кавалькаду.
Несмотря на то, что она обнадежила Марэну, сказав той, что все будет хорошо, самой Гонзанне не очень-то в это верилось. Чувствовала старуха, что добром её оплошность не кончиться, а вот для кого именно добром не кончиться, об этом ей надо было уточнить у привередливых духов болота.
Повозка скрылась за деревьями и Гонзанна заковыляла обратно в свою хижину. Там её ожидал забытый Рогбиром бурдюк с вином. Ведьма решила нынче основательно нарезаться. Уж, слишком много сегодня выпало переживаний на её седую голову…
***
Когда закончились смрадные топи Проклятого Болота и путники выехали на большую лесную дорогу, помалкивавший до этого Эйсфо приободрился и даже набрался храбрости обратиться к сидевшей позади принцессе.
– Ваше Высочество, прошу прощения за бестактность, и тем, что сижу к вам спиной, – произнес он, обернувшись через плечо, – но, позвольте узнать, вы и в самом деле не помните кто я?
Леди Марэна отрицательно покачала головой.
– Вот так дела! – хлопнул себя по колену карлик, не зная радоваться или повременить.
Немного поразмыслив, Эйсфо решил извлечь из создавшейся ситуации, для себя хоть какую-то выгоду.
– Это прискорбно, – почти искренне опечалился он, – а ведь мы были с вами хорошими друзьями. Теперь-то вы, Ваше Высочество, вряд ли об этом вспомните.
– Надеюсь, мы останемся друзьями и впредь, – ответила Марэна, впервые за всю дорогу улыбнувшись.
– О, это было бы великолепно! Как в старые добрые времена!
– В какие времена?! Что ты чепуху мелешь, трепло! – сурово осадил карлика, поравнявшийся с повозкой сэр Рогбир, слышавший разговор. – Да тебя леди Марэна на дух не переносила, это каждой собаке в королевстве известно.
– Ой, как будто тебя она жаловала? Принцесса обоих нас с тобой за людей не считала, как и других, – огрызнулся карлик и, сообразив, что наговорил лишнего и его «невинная» ложь им же самим раскрыта, даже не подумал извиниться, а возложил вину своего конфуза на Рогбира: – Что, доволен, поборник правды?! Я, может, хотел как лучше, а ты все испортил и мне смертный приговор подписал.
– Не скули, а смотри на дорогу.
Продолжая трусить рядом с телегой на рысаке, рыцарь наклонился и, заглянув под тент повозки, обратился к девушке:
– Ваше Высочество, прошу вас, не гневайтесь на этого мелкого во всех отношениях человечка. Он не достоин вашего внимания. Я сам, с вашего позволения, проучу его, как только мы прибудем в замок вашего отца.
– Хорошо! Пусть будет так, только не будьте с ним очень строги, – ответила принцесса. – Ведь у него не было злого умысла.
– Это верно, – облегченно вздохнул внешне суровый, но в глубине души переживавший за своего товарища, рыцарь. Ведь если бы на удивление нынче кроткая принцесса вышла из себя (или, правильнее сказать, пришла в себя), то за длинный язык болтаться карлику на веревке. – Поверьте, у Эйсфо не то, что злого умысла, у него порой здравого смысла не хватает.
– Сам ты дуралей! – проворчал коротышка, зыркнув на товарища, но его глаза были исполнены благодарности.
– Прикуси язык, болтливое отродье… – безмятежно ответил рыцарь.
Леди Марэна с трудом сдерживала улыбку, наблюдая за беззлобной перебранкой двух закадычных друзей, которые, несмотря на постоянные перепалки, готовы были прийти друг другу на помощь в минуту опасности. И еще ей польстило относительно учтивое обращение к ней этих неотесанных с виду мужланов, даже не смотря на лукавый нрав карлика.