Глава 1
Над городом светило солнце, и стоял жаркий полдень. Белеющие барашками волны лениво набрасывались на песчаный берег песчаного пляжа. Артур лежал в шезлонге, держа в руке прохладительный коктейль, и кончиками пальцев чувствовал холодное стекло. Кругом было множество отдыхающих, получавших от пребывания здесь не меньше удовольствия, чем Артур. Рядом с матерями, загорающими на ковриках, суетились дети и играли в песке.
С удовольствием сделав глоток коктейля, и тут же ощутив холодок, заполнивший желудок, Артур блаженно улыбнулся. Да, хорошо сейчас было. Опустив руку на песок, и пропустив песчинки между пальцев, Артур взглянул на Олю, лежавшую в соседнем шезлонге. Рядом, слегка присыпанный песком, был раскинут коврик, на котором стояла Олина сумка.
Артур восхищённо оглядел Олю с головы до ног, и изумился идеальными чертами тела, которым могли позавидовать самые заядлые фитнесистки. Бедра были рельефными, и в то же время объёмными в той степени, чтобы вызывать лишь восторг. Олин купальник шили явно для скромных дам, ибо он скрывал большую часть тела, но, тем не менее, разрез в зоне декольте всё равно был.
Как только Артур увидел сочные, круглые груди, довольно плотно прижатые друг к другу, то почувствовал жар в паху. Сердцебиение участилось, и Артур поспешил отвернуться, чтобы у его возбуждения не появилось видимых признаков. Все-таки, он был в шортах, а скрыть эрекцию в них довольно трудно.
‒ Хорошо, да, Ольчик? ‒ сказал Артур, пытаясь отвлечь себя от эротических мыслей.
‒ Да, ‒ произнесла Оля, вздохнув.
‒ Как там Ира? ‒ спросил Артур, сделав ещё один глоток коктейля, и устремив взгляд к морю.
Не смотря на то, что перед глазами была синева водной глади, из мыслей не уходил образ Олиной груди. К своему горю, Артур вообразил Олю без одежды, и почувствовал, как возбудился. «Ну, твою мать! ‒ рассердился Артур, и быстро скрыл половую «опухоль», прижав хозяйство резинкой шорт, ‒ вот как всегда!»
Заметив это, Оля вскинула брови, и засмеялась в голос, а Артур раскраснелся от стыда.
‒ Вот ты как маленькая! Ну чего в этом такого?
‒ Не волнуйся, ‒ Оля смахнула слезинку. ‒ Мы с тобой это вечером обсудим.
‒ Хорошо, ‒ понял намек Артур, и широко улыбнулся.
‒ А! ‒ вспомнила Оля вопрос Артура, ‒ Ира в порядке, она, кстати, не зв…
Оля не успела закончить. Резко раздался телефонный звонок, и Оля дернулась от неожиданности. Оля погрузила руку в сумочку, достала оттуда десятый айфон, и взглянула на экран. Артур много раз говорил ей ставить телефон на беззвучный режим, но Оля, как всегда, все делала по-своему. Но Артура это не смущало, и он больше боялся, что неожиданный звонок мог вызвать у Оли смерть от страха. Да, это было очень глупым опасением, но Артуру оно не давало покоя.
Он не хотел потерять Олю, и боялся, что она погибнет.
‒ Да Ирусь, ‒ ответила Оля, приложив телефон к уху.
Закатив глаза, Артур понял, что Оля будет говорить долго. С Ирой у них не бывало коротких разговоров. Окинув взглядом пляж, Артур решил прогуляться.
‒ Пойду прошвырнусь, ладно? ‒ задал он риторический вопрос, указав пальцем на пляж.
Оля кивнула. Артур встал, подошел к девушке, и поцеловал ее в макушку. Олины огненно-рыжие волосы приводили Артура в неописуемый восторг, и они же, когда-то, привлекли его внимание к ней.
Стоило Артуру развернуться, как Оля тут же шлёпнула его по Ягодице, и ударом кожу припекло. Обернувшись, Артур увидел на лице Оли хитрую улыбку, и покрутил пальцем у виска.
‒ Иди уже, ‒ шепнула она.
Оставив коктейль на шезлонге, и поняв, что после напитка не мешало бы перекусить, Артур побрел по пляжу в поисках продавцов пирожков, или каких-нибудь чебуреков. Торгашей было полно, и запах свежего морского воздуха тут же сменился ароматом разнообразной выпечки, из-за которого рот Артура наполнился слюной. Он погрузил руку в карман, и, нащупав там хрустящие купюры, помял их немного. Радовало, что за деньгами не надо возвращаться, и тратить лишнее время.
Увидев первого попавшегося продавца, он направился к нему, но по пути увидел необычную картину. Двое ребят, отойдя подальше от матери, принялись играть. Один истошно рычал, изображая то ли мертвеца, то ли больного на голову, и, вытянув руки, брел на своего друга. Друг же, зажав в руках воображаемый пистолет, принялся отстреливаться.
‒ Пах! Пах! Ты убит! Я тебе в голову попал! У тебя уже давно мозг вывалился и умер!
Не смотря на громкие заявление своего товарища, «мертвец» продолжал брести, страшно закатив глаза, рыча, и скаля зубы.
‒ Так нечестно! ‒ возмутился стрелок.
‒ У тебя пистолет заклинило! ‒ ответил «мертвец», бросился на своего товарища, и, схватив его за руку, стал изображать укусы.
Артур представил жуткую картину, и к горлу подступил ком. Он вообразил, как настоящий мертвец заживо пожирал человека, бившегося в болезненных конвульсиях и громко кричавшего. Покойник зубами отрывал от жертвы куски мяса, из ран сочилась кровь, и жертва испытывала настолько сильную боль, что тут же вошла в состояние болевого шока. Артур напряжённо смотрел на детей, и, заметив это, мать тут же вскочила, подбежав к мальчикам.
‒ Женя! Тёма! Я вам сколько раз говорила ‒ не надо играть в свои жестокие игры на людях! Откуда вы вообще этого понабрались!? А ну, прекратите! ‒ мама схватила «мертвеца» за руку, и оттянула от жертвы.
‒ Ну, мама! ‒ возмутился он, виновато опустив голову. ‒ Что нам, в куклы барби играть?!
‒ Извините, ‒ улыбнулась женщина, взглянув на Артура.
‒ Да ничего, ‒ спокойно произнес Артур, вернувшись в реальность.
Пойдя дальше, он почувствовал, как на спине проступил холодный пот. Казалось бы, ребята всего лишь играли, но «мертвец» так натурально отыгрывал роль, что будто бы реально хотел заживо загрызть жертву. От этого становилось жутко. Особенно картину произошедшего подкрепила болезненная фантазия Артура, которая была такой с самого детства.
Видя безобидные вещи, вроде детских игр в войнушки, или в тех же мертвецов, воображение Артура дополняло их реальными фактами, вроде струящейся из простреленной артерии крови, и предсмертной агонии поверженного в бою солдата. Дети моментально превращались во взрослых, действительно убивающих друг друга людей без какой-либо жалости.
Картинки были очень правдоподобны, и иногда возникало ощущение, будто Артур видел все это наяву.
Потеряв аппетит из-за своих фантазий, Артур решил вернуться к шезлонгу. Он глубоко вдохнул свежий морской воздух, помял ступнями горячий мягкий песок, и зашагал к Оле, которая суетливо бродила вдали. «Случилось что-то?» ‒ подумал Артур обеспокоенно. Оля всегда мерила шагами всё, когда беспокоилась, или когда у неё резко портилось настроение.
Оля не обратила на пришедшего Артура никакого внимания, что его немного обидело, и положила телефон на шезлонг рядом с ним. Оля села напротив, потупив взгляд.
Вдруг Артур неосторожно двинул рукой, желая погладить Олю по щеке, и зацепил оставленный с коктейлем бокал. Содержимое моментально залило айфон, и экран того стремительно погас. Артур удивленно посмотрел на телефон, которому, вероятнее всего, пришел конец. «Ну и дерьмо эти айфоны!» ‒ возмутился он про себя.
Этим трубкам для поломки было достаточно лёгкого тычка, и цена явно не соответствовала прочности. Было как-то жалко отдавать сто тысяч за прямоугольник, начинённый сложной и хрупкой начинкой, отличающейся от более дешёвых аналогов лишь тем, под какой корпус её туда засунули. Как хорошо, что ни Артур, ни Оля, не тратили денег на эту бестолковую вещь, хотя вполне могли себе её позволить, и не одну. Этот айфон был подарком, который Оле сделала Ира, её сестра. «Ира-то в меру нормальная, хоть и склонна к бездумному потреблению, но вот её братец тот ещё тип» ‒ подумал Артур, неожиданно вспомнив лицо Дениса, брата Иры. Он, не смотря на попытки выглядеть дружелюбно, смотрелся жутко.
Вечно мертвенно бледная кожа, синяки под глазами, и раскрасневшиеся непонятно от чего белки.
Мороз по коже.
‒ Артур! ‒ возмущенно воскликнула Оля. ‒ Ну, блин! Ты что, слепой?! Мне же его Ира подарила!
‒ Да что ты волнуешься-то, ‒ отмахнулся Артур. ‒ Купим тебе новый. Хотя…
‒ Я что, дура, на это деньги тратить? ‒ Оля упёрлась руками в бока, и повышенным тоном подчеркнула слово «это». ‒ Такие бабки лучше в товар вложить, в рекламу, или аренду заплатить на два месяца вперёд. Хоть польза будет. Я старый в номере достану. Хорошо, что взяла запасной телефон.
‒ Согласен, ‒ виновато произнёс Артур, надеясь, что эмоционального урагана не будет.
‒ Жалко, что подарок! Я себе сама новый куплю. Возьму кнопик какой… Спасибо, блин! ‒ укоризненно произнесла Оля. ‒ Теперь Ира обидится.
Артур улыбнулся. Ему нравилось, когда Оля ласково называла его Турей. Поначалу это казалось ему обидным словом, но потом Артур стал слышать, с какой лаской и теплотой Оля это произносила.
Так и привык.
‒ Так что с Ирой случилось? ‒ повторил Артур.
Оля несколько секунд смотрела в одну точку, не моргая, а затем сказала:
‒ Да Денис там, ‒ отмахнулась она. ‒ Чудеса творит.
‒ Какие чудеса? ‒ Артур удивлённо изогнул бровь.
‒ У Иры очень паршивое настроение из-за него, да и переживает она как черт знает кто. Денис связался с какой-то сектой, и теперь очень странно себя ведет. Других вербовать пытается, вон, даже Иру хотел.
‒ И как? Вышло?
‒ Издеваешься?
‒ Да нет, но мало ли. А что за секта то?
‒ Дети Сатурна.
‒ Тот, который своего сына сожрал? ‒ уточнил Артур.
‒ Да, ‒ кивнула Оля. ‒ Этот.
‒ И в чем суть? Они там должны вырастить сыновей, как Сатурн, а потом схавать их?
‒ Нет. Ира много не рассказала. Известно только то, что группировка эта ждет апокалипсиса, и будет хорошо всем тем, кто к ним присоединится.
Артур хрипло усмехнулся, восприняв услышанное со скепсисом. С чего вдруг быть какому-то там апокалипсису, и как секта Сатурна может сделать адептам хорошо? В голове не укладывалось. Почему именно такое имя было выбрано для идола? В чем суть существования секты?
Обычные сектанты, вроде Иеговы, допустим, промышляют своими книжками, да и не только. Львиную долю их доходов делает оборот, создаваемый из имущества прихожан, а прихожан они находят весьма разнообразными способами. Артуру однажды приходилось иметь дело с сектантами, когда он случайно попал на их встречу. Изначально всегда кажется, что на религиозных сходках сидят толпы фанатиков, поехавших на голову, но это не так. Когда туда попадаешь, совсем другое впечатление создается.
На самом деле все присутствующие, как правило, выглядели вполне обаятельными людьми, приближенными к богу. Они чем-то напоминали прихожан церкви, только степень свободы у церковных прихожан гораздо выше. Если церковникам внушают, что для счастья достаточно молитвы, а так же святой воды и свечки, которые ты можешь купить в церкви, то сектантам для счастья требуется намного больше.
‒ И что она по этому поводу чувствует? ‒ спросил Артур после короткой паузы.
Тут же он понял, что задал этот вопрос зря, потому что Оля моментально раскраснелась от злости.
‒ Лучше бы ты спросил меня, что я чувствую!
«Началось», ‒ подумал Артур, едва не поджав губы, но сдержался.
Оля была довольно ревнивой, и порой, из-за неверно заданного вопроса, если он касался другой женщины, могла возникнуть серьёзная ссора. Артур уже привык к этому, и понимал, что такое может произойти в любой момент.
‒ Значит, что чувствует Ира, тебе интересно, а что чувствую я ‒ нет? ‒ обиженно спросила Оля. ‒ Я тут, значит, изворачиваюсь, поддерживаю его, готовлю еду, стираю его шмотки, а ему интересно, как Ира себя чувствует?
‒ Зря я это спросил, ‒ вслух пожалел Артур.
При обычных условиях, может, Оля бы и не взорвалась. Наверное, залитый коктейлем айфон был маслом, который Артур по неосторожности подлил в огонь. Пусть словесно Оля и проявила к ситуации безразличие, но в сумме, произошедшие за последний час события, подвели её к срыву. Артур представил себя на её месте, и понял, что если бы он узнал что у сестры проблемы, затем потеряв дорогущий телефон и столкнувшись с поводом для ревности, то так же взорвался бы.
‒ Да ты вообще никогда меня не слушаешь! ‒ решила добить Оля, и вот тут взорвался Артур.
Слушал он её с удовольствием, ибо она была не особо болтлива, и редко делилась своими проблемами. Иногда ей, конечно, хотелось поговорить, но, как правило, это были нейтральные темы, не касающиеся чего-то неприятного.
Тело Артура, и без того горячее от солнца, нагрелось сильнее. Его сердце забилось быстрее, и в голове стало крутиться множество неприятных слов и мыслей, от озвучивания которых он с трудом сдерживал себя. Вот что ещё сказать бабе с её невероятно логичной логикой и словами ради каприза, а не конструктивного разбора проблемы?
Да дурой её хочется назвать, как минимум!
‒ Вот не надо мне тут! ‒ Артур скрестил руки на груди. ‒ Не слушаю! Да никогда такого не было, чтобы я не слушал! И вообще ты…
‒ Что я? ‒ хмуро спросила Оля. ‒ Говори, говори!
‒ Ничего, ‒ отмахнулся Артур и избежал усугубления конфликта. ‒ Слушай, я в номер поеду, ладно? Ты как отдохнёшь тут, доделаешь свои дела, приезжай.
Оля обиженно отвернулась, и не стала отвечать.
К счастью, вещей у Артура никаких не было, потому он мог поехать налегке. Он поцеловал обиженную Олю в щёку, сразу ощутив исходившую от неё агрессию, и ему захотелось сказать: «Извини». Но он быстро передумал, потому что если Оля была виновата, ‒ а в этой ситуации Артур не сделал ничего плохого, ‒ то первый шаг к перемирию должна была делать она. Иначе зажрётся безнаказанностью, и потом будет делать всё, что ей в голову взбредёт.
Добравшись до остановки, Артур дождался первого подходящего автобуса, и вошёл в жаркий салон. Люди сидели вплотную друг к другу, от чего в салоне было вдвое жарче, чем на улице. Но беда была не только в этом.
Артур тут же почувствовал, как в груди защемило, потому что он терпеть не мог большие скопления людей. Они вгоняли его в тоску из-за того, что он сразу начинал чувствовать себя бараном, запертым в загоне. В голову начинали приходить всякие дурные мысли. Стоило повернуться к кому-то спиной, как подсознание тут же начинало рисовать неприятные картинки, в которых Артуру либо втыкали нож в спину, либо вытаскивали что-то из кармана.
И то, и то, было малоприятными событиями. Но к счастью, нашлось свободное место, и не нужно было становиться к кому-то спиной. Однако, картинки, вспыхнувшие в воображении, испортили настроение. Да и чувство тоски никуда не пропало, а Артур его очень не любил. Когда оно возникало, то ему нередко снились дурные сны, а потому он старался засыпать в хорошем настроении.
Впрочем, вряд ли в автобусе получится уснуть.
Расплатившись за проезд мятой купюрой и сев, Артур сразу ощутил давление с обеих сторон, но не настолько сильное, чтобы нельзя было расслабиться. Почувствовав, как по телу проходит приятная дрожь, Артур закрыл глаза. Автобус тронулся, зарычал мотор, и Земля будто качнулась под ногами. Из открытого люка стал дуть прохладный ветер, навевающий сонливость и безмятежность.
Неожиданно Артур уснул.
Артуру десять. Он сидел в кресле в полной темноте, и чувствовал, как ремни крепко сжимали его кисти и ноги. Пошевелиться было невозможно, и, дёргаясь, Артур не мог сдвинуться ни на сантиметр. Единственное, чего удавалось добиться движением, так это отвратительного звона цепей, леденящего душу. Ладони Артура вспотели от волнения, и он испуганно воскликнул:
‒ Что вы хотите со мной сделать?! Вы же говорили, что не будет больно!
Раздался громкий щелчок, и комната залилась светом, которым Артуру ослепило глаза. Он сощурился, вглядываясь и пытаясь распознать черты помещения. Мир прояснился. Единственное, что выделялось ‒ толстая дверь, судя по виду, закрытая наглухо, и обзорное окно в стене. Под потолком висели камеры, направленные на Артура, и он смотрел в объективы испуганным взглядом.