– Твой дружок Брандт покрепче был, – усмехнулся он, делая шаг вперед.
Я, скрипя зубами от ненависти, поднялся, готовый разорвать этого гада на части.
Не дожидаясь очередного выпада противника, я ринулся в атаку. Из трех моих ударов Череп сумел блокировать только два. Третий пришелся бандиту прямо в нос: смачно хрустнули хрящи, хлынула кровь. Противник опешил и тут же получил хук слева. Это дало мне время отдышаться, но враг, вдруг сделавшись гибким, как пружина, вновь двинулся ко мне, на ходу вынимая из-за пояса нож.
Я попытался нырнуть под его руку и нанести удар сзади, по шее, но Череп тут же отбил атаку и едва не располосовал мне грудь. Спастись от стремительно летящего лезвия мне помогло только чудо. Выписывая в воздухе загадочные знаки, Череп ринулся на меня.
Пришлось отступать.
Уклоняясь от его змеиных выпадов, я шаг за шагом пятился к стенке, где под завалом рухнувших полок лежал мой автомат. Последний шанс, последняя надежда. Череп не раскусил мой маневр и довольно скалился в предвкушении скорой расправы надо мной.
Чтобы подобрать автомат, мне нужно было выиграть хотя бы пару секунд. Я решил провести короткую атаку: резкий обманный выпад вперед и молниеносный удар ногой в колено противника. Но Череп действовал грамотно. Он успел увернуться и ответить. В свой удар бандит вложил столько сил, что я рухнул на пол, едва не потеряв сознание. При падении ударился обо что-то твердое. Автомат!
Все остальное произошло за одно мгновение, показавшееся мне вечностью. Мы словно находились в густом сиропе – каждое движение было замедленно: Череп заносит надо мной нож, чтобы добить; глаза бандита горят неистовой злобой; кончик клинка со свистом режет воздух, нож настолько острый, что даже не видно, где заканчивается лезвие – оно заточено до прозрачности; пальцы мои хаотично шарят вокруг в поисках автомата, но не могут найти его; «Под головой! ПОД ГОЛОВОЙ!» – кричу я сам себе, но оружия там нет; Череп направляет всю массу своего тела на последний выпад.
Наконец я, словно очнувшись, вырвал из-под себя оружие и, еще не успев толком направить его на врага, нажал на курок. Загрохотали выстрелы, три пули пролетели мимо, но еще пять нашли цель. Безжизненное тело бандита свалилось на пол. Враг был повержен.
Когда все закончилось, пот стекал с меня в три ручья. Задыхаясь от дыма, я подскочил к Вале и помог ей подняться. Прикрывая рукой лицо, сказал:
– Мне пора уходить. Прикроешь?
Валя укоризненно глянула на меня и сказала:
– И далеко ты уйдешь? Тут крутые склоны, кое-где ловушки стоят и аномалии. Если не знаешь местности, наверняка погибнешь. Я с тобой пойду.
– Нет…
– Возражения не принимаются, – оборвала она меня. – Только куртку надо взять и патроны. Давай, шевелись, иначе угорим.
Я даже не успел возразить, как она уже стояла передо мной при полном параде с автоматом наперевес.
Мы пробрались в другую комнату, чтобы поделиться планом побега с Бектуром и Романом, но застали там жуткую картину. Сталкеры были мертвы. Их тела, изрешеченные пулями, распростерлись на полу. Ребята сражались до последнего.
Валя отвернулась, не в силах смотреть на погибших. Я обнял её за плечи, поторопил:
– Надо уходить.
Дверь уже трещала под мощным напором тарана, готовая развалиться в любую секунду. С другой стороны дома доносились голоса – нас окружали.
Выбраться из полыхающего лазарета удалось через черный ход, скрытый от посторонних глаз большим сугробом. Мы пробежали незамеченными в сумраке около ста метров, прежде чем нас засекли. За нами тут же была выслана погоня.
– Куда теперь? – спросил я, остановившись у самого края глубокого оврага.
– Везде окружили!
– А вон тот холм?
– Он крутой, там опасно, да и…
– Тогда идем туда, там никого сейчас нет!
С соседнего склона к нам уже бежали четверо. Отходя вдоль обрыва, я разрядил в них полмагазина. Бежавший первым преследователь схватился за живот и завалился в сугроб, остальные отпрянули. Один из них вслепую огрызнулся очередью. Промазал. Раненый боец вопил, прося о помощи, но соратники прошли мимо, даже не обратив на него внимания.
Поторапливая запыхавшуюся Валю, я, сам чуть ли не падая от усталости, взобрался на крутой холм и выстрелил несколько раз одиночными. Раздались ответные залпы. Темнота выручала: бойцы упорно шли по нашим следам, но нас самих на фоне ночного горизонта разглядеть не могли.
– Леша! Слева! – громко шепнула Валя.
Я обернулся. Обходя холм с другой стороны, нас окружали еще человек семь. Их темные фигуры двигались уверенно, рассредоточившись по местности, словно не боясь пуль. «Наверняка в бронежилетах, – подумал я. – Да только бронежилет на голову не наденешь. Получайте!» Затрещал мой автомат, выплевывая горячие гильзы на стылый снег. Кто-то из преследователей охнул и завалился прямо лицом в снег. Остальные пригнулись, но шаг не сбавили.
Внизу продолжал вопить раненый. Ему что-то крикнули, но он заголосил еще сильнее. Раздался глухой выстрел – и вопли стихли.
– Окружайте их! Они на холме! Вижу их! – послышался знакомый голос. «Порох, чтоб ему пусто было».
Бойцы подчинились приказу. Трое, что шли прямо на нас, увязли в глубоком снегу и теперь пытались выбраться. Еще некоторое время они предпринимали тщетные попытки вылезти, но, увязнув еще больше, по самую шею, начали потихоньку отползать назад.
Темные фигуры слева, напротив, приближались. Двое вышли вперед в надежде взять высоту наскоком. Я расстрелял их почти в упор. Остальные не растерялись и тут же укрылись за телами товарищей, выжидая момент, чтобы повторить попытку.
Что-то горячее ужалило меня в ногу, словно залетевшая в штанину оса. Я с опаской глянул на рану, но тут же облегченно выдохнул – ничего страшного, пуля лишь царапнула кожу.
– Гранату! Гранату! – кричали позади. Я понял, что времени у нас остается совсем мало. В груди все сжалось.
– Валя! – крикнул я, перезаряжая автомат. – Надо уходить! С обрыва будем прыгать.
– С ума сошел?! Ноги переломаем!
– Снега внизу много, да и не так уж высоко. Пройдем чуть дальше по холму, вон до того пригорка, ветер туда снег наметает. Там и спустимся.
Вершина холма напоминала ступенчатую пирамиду. Самая верхняя ее часть, не больше метра шириной, хорошо просматривалась снизу, а стало быть, и простреливалась. К нижней ступени, самой широкой, уже подползали бойцы Пороха, жаждущие нашей крови. Нам оставалась только середина.
Снега здесь практически не было – все сносил ветер. Ботинки сильно скользили по обледенелым камням, и дважды я едва не сорвался вниз. Глупо получилось бы: сбежать с собственной казни, уйти от своры вооруженных головорезов и погибнуть, поскользнувшись на льду. Я перевел дух и сбавил шаг: лучше уж было снизить скорость отступления и остаться в живых, чем поспешить и превратиться в мешок с костями, лежащий на дне обрыва.
– Эй! Вы меня слышите? – раздался из темноты голос Пороха. – Сдавайтесь! Обещаю, мы вас не тронем!
«Ага, как же! А кто же не далее как сегодня утром хотел казнить меня? Держи карман шире!» Вместо ответа я выдал автоматную очередь.
Выругавшись, Порох приказал:
– Схватите их! Живо!
Бандиты с новыми силами рванули вперед. Над нами засвистели пули.
– Пришли, – сказала Валя. – Тут можно спуститься к перевалу. Через него и выберемся из окружения.
Я глянул вниз. В темноте трудно было рассмотреть детали, но и того, что я увидел, хватило за глаза. Обрыв был очень крутой. Тут не только ноги можно было переломать, а все кости в муку потолочь.
– Давай, я первый, ты за мной, – скомандовал я.
Валя вцепилась мне в локоть, начала что-то быстро говорить, но звук выстрела оборвал ее на полуслове. Я не сразу придал этому значения и продолжал думать о том, как удачнее нам спуститься. Но как только девушка начала заваливаться на бок, я с ужасом понял, что же случилось.
Я подхватил Валю за плечи, аккуратно посадил на снег. Она, кажется, и сама не вполне осознала, что произошло, и лишь округлила от страха глаза, переводя взгляд с меня на расползающееся у нее на правом боку черное пятно и обратно. Щеки девушки побелели. Она закрыла глаза и затихла.
* * *
– Валя! Валя! Валя! – тормошил я ее. Меня бил озноб – не из-за холода, а от отчаяния и злости на свою беспомощность. Под рукой, как назло, даже индивидуальной аптечки не было.
– В меня попали? – простонала вдруг Валя. – Дышать больно. Ох!
– Тише, тише. – Никогда еще я не был так рад услышать человеческий голос. – Сейчас что-нибудь придумаем.
Валя хотела сказать что-то еще, но снова отключилась. Это был очень плохой знак. «Слишком мало времени остается. Слишком мало. Черт, да его вообще нет!» – мысли мои, как потревоженные пчелы, лихорадочно роились в голове в поисках выхода из сложившейся ситуации.
Я попытался поднять Валю, чтобы попробовать вместе с ней уйти, но она вскрикнула и вся задрожала, не в силах терпеть боль. Из раны с новой силой хлынула кровь.
За спиной, совсем близко, вновь загрохотали выстрелы. На горизонте появились два серых силуэта – бойцы Пороха. Один из них закричал в темноту: «Вижу их! Сюда!» Послышались короткие приказы и хруст снега – подмога не заставила себя долго ждать.
Но меня это сейчас мало тревожило. Валя умирала.
«Видимо, это конец, – обреченно подумал я, а потом вдруг встрепенулся: – Нет! Не дождетесь! Песенка моя еще не спета. А значит… – Меня словно прошило током. – Песенка не спета. Как же мне сразу это в голову не пришло?! Песенка, чтоб мне пусто было! Песенка! Валя, ты просто молодчина! А я дурак! Почему не вспомнил раньше?! Какие были слова в колыбельной, которую она пела?
Кажется, так. «Поможет жизнь вернуть» – это ведь то, что сейчас действительно нужно. Ну, давай же, «янтарь», не подведи».
Я сделал глубокий вдох. Посчитал до десяти. Выдохнул. Надо было успокоиться и начать действовать. Бандиты приближались, но у меня оставалось еще с полминуты, и я надеялся, что этого времени мне хватит.
Заветный «янтарь». Брандт как-то рассказывал о нем. Точнее, я его спрашивал, а он скупо и нехотя отвечал: «Ценный артефакт. И редчайший. Найти его еще не удавалось никому из моих знакомых сталкеров. Ходили слухи, что «янтаря» больше просто нет – перевелся весь. Хоть в Красную книгу артефактов Пади записывай. Камень обладает способностью восстанавливать в короткий срок здоровье. Самые жуткие хвори излечивает. Когда остальным лекарствам и снадобьям не под силу побороть болезнь, «янтарь» справится с бедой. Один бродяга – ходок с западных земель – как-то раз, вечерком, после доброй кружки браги у костра, рассказывал, что «янтарем» лечили чуть ли не чумных больных. Остальные сталкеры его, конечно же, тут же на смех подняли. А он куртку свою снял и рубцы от чумных бубонов показывает. Всполошился же тогда народец! Хех! Но ничего, успокоились, когда выяснилось, что бродяга этот не заразен. А ведь всем в Пади известно, что от чумы лекарства нет. Вот тебе и «янтарь», чудо из чудес. Помог».
Я расстегнул пуговицы Валиной куртки, достал амулет. Несмотря на то, что под курткой было тепло, даже жарко, камень был холодный как ледышка. «И как только она его носит? – подумал я. – Так, что дальше делать? Как им воспользоваться? Нужен какой-то ключ или механизм, запускающий его чудесное действие? Давай же, голова, соображай!»
Ответ пришел сам по себе:
Брандт все знал. Старик зашифровал в колыбельной разгадку. Всю инструкцию по пользованию этим магическим амулетом в песне спрятал.
Я сорвал амулет и вложил его в Валину ладонь. «Янтарь» блекло сверкнул, внутри него заплясали красные искры, ровное желтое свечение окутало руку девушки. «Работает!»
– Вон они! Окружай! – это были бандиты, совсем близко. – Вы двое – заходи слева! Шевелись! Ты – по правому флангу! На прицеле держи!
– Взять живыми! – кричал Порох. – Живыми, я сказал! Если надо, по ногам шмаляй, но чтоб говорить мог!
Синюшные щеки Вали начали наливаться румянцем. Я убрал с её лба прилипшие волосы. Девушка открыла глаза, растерянно глянула на меня.
– Я уснула?
– Почти. Лежи, не вставай.
В этот момент дуло автомата уткнулось мне в голову. Опять! Я горько усмехнулся.
– Нас догнали, – с сожалением выдохнула Валя, сплевывая кровавую слюну.
– Ничего, – прошептал я. – Что-нибудь придумаем. Ты, главное, лежи. И амулет из руки не вырони.
– Бросить оружие! Встать! – приказал хриплый голос.
Я повиновался.
* * *
«Ни единой пощечины, которую можно влепить, не следует уносить с собой в могилу». Любимая присказка Брандта. Теперь я был полностью с ним согласен. Как же я хотел как следует промять бока этим солдафонам. За Валю. За себя. За Брандта, в конце концов. Бессильная ярость сжигала меня изнутри.
Сердце колотилось, как пулемет, с отдачей, руки заметно подрагивали. Второй раз за сутки побывать на эшафоте – такое выдержит не каждый. Кто-то из головорезов, заметив мою дрожь, ткнул стволом автомата мне в спину – мол, не дергайся.
– Убежать хотел? – Порох прогуливался взад-вперед, словно тигр в клетке. Валю еще качало, как тонкую ветку на ветру. Девушка была еще слаба, но стояла рядом со мной уже без посторонней помощи. – Дык, от нас не убежишь. Еще и барышню такую красивую на кривую дорожку вывел. А?
Порох резко остановился. Глянул на Валю.
– Мои бойцы сказали, что подстрелили ее. Неужели соврали?
Я не ответил.
– Ну-ну, – кивнул Порох, поглаживая прижатую к груди правую руку. – Зря молчишь. Сказал бы хоть чего.
– Брандта ты убил? – спросил я в лоб.
– Я. – Порох даже бровью не повел. – Чего уж скрывать? За дело его шлепнул. А тут ты нарисовался. Сам виноват. Я думал, ты из простых. А ты вон какой герой оказался.
– Какой есть, – огрызнулся я. И тут же получил удар в живот. Порох довольно ухмыльнулся.
– Сам все расскажешь? Или дерзить будем?
– Что рассказывать-то? – согнувшись кочергой, выдавил я.
– Ты мне тут кончай дурака включать! Где «янтарь», спрашиваю?!
– Не знаю я ни про какой «янтарь».
Порох закрыл глаза и шумно выдохнул. Видимо, он едва себя сдерживал.
– Я тоже думал, что ты ни при чем. Но чутье подсказывает, что не все так просто. А я привык доверять своему чутью. Оно меня не раз спасало. Я пошел за тобой по следу – не сложно было, у меня свора хороших следопытов – и нашел тебя. А теперь хочу знать: где «янтарь»?
– Ты Брандта из-за «янтаря» убил?
Порох улыбнулся. Улыбка его походила на кривой хирургический надрез.
– Да, из-за «янтаря», а точнее – из-за его отсутствия. Я знал, что он у Брандта есть, и честно предлагал старику деньги. Немалые деньги. Но тот отказался. Я полагал, что Брандт прячет его где-то у себя в магазинчике. Конечно же, старый дурак не позволил бы похозяйничать там, поэтому его пришлось убить.
Теперь мне все стало ясно. Брандт не хотел раскрывать тайну местонахождения артефакта. Старик попытался встретиться с Валей, чтобы предупредить ее об опасности. Но не успел. И за это поплатился жизнью.
– Зачем тебе «янтарь»? – сквозь зубы процедил я.
– Ты задаешь слишком много вопросов.
Порох махнул одному из своих прихвостней.
– Бугай, обыщи их.
Боец подскочил ко мне и обшарил каждый клочок одежды – пусто. Затем настала очередь Вали. Девушка попыталась сопротивляться, но, получив легкий тычок в бок (в тот бок, где еще совсем недавно зияла дыра от пули), сразу же затихла. Головорез радостно сообщил:
– Нашел! Вот он.
Порох ловко выхватил из его рук амулет и при свете зажигалки внимательно рассмотрел со всех сторон. Коричневато-желтый с темными прожилками камень и в самом деле напоминал янтарь. Он излучал ровный чарующий свет, и все: мы, бойцы, Порох, – невольно залюбовались этой красотой.