Каждый вечер я мучился, видя лица разных девушек, вперемешку с Лего-человеком. «Почему они так делают и чего хотят на самом деле… Ты разочарование для нее»,– его голос звучал всю ночь в моей голове. И я напивался каждый вечер в своей квартире, желая напрочь все забыть. Никита приглашал меня в ночные клубы развлечься, раз мы остались без девушек. Но идти по старой проторенной дорожке я считал слабостью, и хотел выбрать новую, но пока не преуспевал в этом. Я не знал, с чего можно начать.
В пятницу я не выдержал и позвонил Олесе. Она долго не отвечала, и я хотел уже сбросить вызов, как услышал осторожное:
– Алло.
– Привет, это я.
– Я поняла,– голос спокойный.
– Как ты?
– Хорошо,– но она не спросила, как я.
– Что делаешь?
– Зачем ты звонишь, Сергей?
Я и сам не знал, зачем я звоню. Мне просто захотелось услышать ее голос и узнать, все ли с ней в порядке. Потому что со мной все было не очень хорошо, и это было впервые в жизни.
– Хотел узнать, все ли у тебя в порядке,– признался я.
– Со мной все хорошо.
– Слушай,… может, встретимся?– я сам не верил в то, что говорю это.
Расстаться с девушкой, а потом вновь звать ее на свидание. Да что со мной?
– Извини, у меня другие планы,– и ее голос опять спокоен.
– Ну, ладно, пока.
Я сбросил вызов. Как скверно! Что я делаю? Зачем позвонил, зачем пригласил? Я швырнул телефон на диван и пошел за бутылкой. «Где же мое желание вести здоровый образ жизни?»– иронично подумал я. Я напился и уснул, а когда проснулся ночью, то снова напился и опять заснул. Утром я понял, что впереди два выходных дня, и надо что-то делать с ними. Два долгих бесполезных дня. Я мог бы, как дядя побыть на работе.
Ник звонил мне несколько раз, приглашая славно провести время, но я сказал, что болею и отверг этот соблазн. Я не знал, куда себя деть, квартира казалась мне тюрьмой. Я решил поехать на нашу Подмосковную дачу. Хотя она и пугала меня до чертиков, но оставаться дома было хуже.
На даче все было в том виде, в каком Ник оставил ее. Разобранный диван, грязная постель, остатки еды повсюду, пустые бутылки и банки из-под пива. Он даже куртку свою забыл. А вот и Олесины вещи – расческа и заколки для волос. Я взял их, и в моем сердце неприятно заныло. Озарение, что мне хотелось бы быть здесь с ней вместе, без Ника и Алины, только вдвоем, ошеломило меня.
Чтобы прогнать навязчивые мысли я приступил к уборке. Выбросил весь мусор, подмел полы, собрал диван и наконец, убрал грязное белье в машину, чтобы увезти домой и постирать. Я перемыл всю посуду и навел порядок на кухне. Я был просто молодцом, но похвалить меня было некому.
Переделав все дела, я задумался: а что теперь? Что мне здесь делать? Ехать обратно домой? Я чертыхнулся – как я раньше не замечал, что выходные такие скучные? Вот почему мой дядя работает не только в будни. Мне захотелось снова напиться, чтобы скоротать это тоскливое время. Только выпивку я не взял с собой. Я проверил запасы на кухне. Мы брали в прошлый раз много алкоголя. Увы! Осталось только полбутылки белого вина. Я выпил его прямо из горлышка. Ха! Только это не спасет меня, никакого кайфа. Я раздраженно пнул табуретку ногой и вышел на улицу.
Солнце слепило глаза, было жарко, но в мое сердце прокрался холодок. Я еще не понял, что это значит, но мои ноги, слушая негласный приказ, несли меня вон, за территорию моей частной собственности. С ужасом я осознал, что иду в лес. Черт бы все побрал! Зачем я иду туда? Я с какой-то злостью переставлял ноги, пробираясь сквозь ветки кустов и деревьев. Вот оно, поваленное дерево, на котором сидел диор. А может не сидел? Я тогда много выпил. Я засмеялся. Если бы я выпил столько и сейчас, то мне привиделось бы что-то поинтересней. Я потрогал ствол поваленного дерева – он был обычным, ничего особенного. Я уселся на него. Что мог здесь делать этот диор? Неужели следить за нами? Я сидел и думал обо всем – о диорах, о своей жизни, об Олесе. И я не знаю, зачем я о ней думал. Мне не хотелось себя связывать, но в то же время хотелось
быть с ней. Я достал мобильник и позвонил ей снова. Она не ответила.
Я переночевал на даче, мучаясь от бессонницы, а утром уехал в Москву. Весь следующий день я бесцельно шлялся по городу, мечтая о том, чтобы бесполезный день подошел к концу.
На следующей неделе я ворвался как вихрь на работу и полностью погрузился в текущие дела. Никита подозрительно поглядывал на меня, поражаясь моему энтузиазму.
Дядя сдержал слово, и нанял бухгалтером вполне зрелую женщину. Я, с непривычной для меня живостью, познакомился с ней и ввел в курс дела. Мне даже было интересно, какая у нее семья, и я узнал, что у нее двое детей. Ее звали Светлана Ивановна, и ей было 42 года. Жила она в Москве, недалеко от нашего офиса, с чем я ее и поздравил. По-моему я перестарался, потому что ее взгляд расплавился, и она стала невпопад хихикать. Никита состроил мне рожу, намекая на то, что я полный болван. Я согласился с ним.
– Что с тобой такое?– спросил он за обедом.
– А что?
– Тебя словно подменили. Всю неделю проторчал дома, заигрываешь с немолодой уже женщиной. Заметь, замужней женщиной.
– Да уж, я мог бы разбить семью,– рассмеялся я.
– Это Олеся тебя так достала?
– Проницательно,– пробормотал я.
– Так пригласи ее куда-нибудь. В чем проблема?
– Она не отвечает на мои звонки.
– Ты же знаешь, где она живет, чувак. У тебя новая тачка, сгоняй к ней после работы.
Его совет засел в моей голове. После работы я поехал на их квартиру. Они жили на «Каширской». Позвонив в дверь, я с замиранием сердца ждал, когда увижу ее лицо. Дверь открыла незнакомая мне девушка.
– Здравствуй,– удивленно проговорил я.– А Олесю можно увидеть?
– Ой, а она с подругой съехала.
– Когда?
– Пять дней назад.
– А куда она уехала?– мое сердце заныло.
– Не знаю,– пожала плечами незнакомка.
Я развернулся и, не сказав больше ни слова, вышел на улицу. Это было скверно. Я никогда не интересовался Олесиной жизнью, и не знал, где она может быть. Я даже не знал, откуда она приехала – москвичка или нет. Я ничего не знал о ее семье. Сейчас я осознавал, что это было ненормально. Встречаться с девушкой и ничего о ней не знать. Меня устраивало, что она всегда доступна, когда мне это было нужно. Я не думал, что могу завязнуть в этих отношениях. Мы просто развлекались. И все! Я вновь позвонил ей. Пусто.
На следующий день я рассказал Никите о переезде девушек. Он тоже понятия не имел, куда они могли съехать. Но зато он знал адрес Алины. Она действительно жила в Царицыно, вернее ее семья. Оттуда я и начну свои поиски.
Следующим вечером я стучал к ней в дверь, так как звонка у них не было. Мне открыл долговязый парень.
– Алина Миланова здесь живет?– вежливо поинтересовался я.
– Ну, да,– удивленно протянул он.
– Она дома?
– Ага,– парень приоткрыл рот.
– Можешь ее позвать?
– Ага.
Небольшой словарный запас.
Он исчез за дверью. Через минуту я увидел Алину. В домашнем халате и тапочках, она обомлела, когда увидела меня.
– Привет,– чуть слышно проговорила она.
– Привет. Можешь уделить мне минутку?
– Да,– она засмущалась.– Только в дом не могу пригласить, извини.
– А на улицу можешь выйти?
– Хорошо. Обожди минутку.
Она ушла, а я вздохнул с облегчением. Во-первых, кажется, она не держала на меня зла, а во-вторых, начало моим поискам положено. Она появилась передо мной в спортивном костюме. Мы, молча, вышли на улицу.
– Что случилось?– спросила она.
– Ничего. Захотел проведать вас, а вы съехали с квартиры.
Она усмехнулась.
– Как же ты нашел меня?
– Ник дал адрес.
– А-а. Ясно.
Мы шли по ее двору, прямиком к детской площадке. Там располагалась просторная беседка, в нее мы и вошли. Алина уселась на скамейку.
– И что ты хочешь знать?– она недоверчиво взглянула на меня.
– Как ты живешь? Устроилась ли на работу?
– Откуда такой интерес? Тебя мало что волновало из моей жизни.
– А теперь волнует.
– Что, совесть мучает?– саркастически спросила она, сузив глаза.
– Мучает,– в тон ей ответил я.
– Я решила не ездить в центр Москвы,– ответила она на мой вопрос.– Устроилась на работу по месту жительства. Конечно, зарплата не такая высокая, как у вас, но зато мне не надо снимать жилье.
Я понимающе кивнул головой. Мне ужасно хотелось спросить про Олесю, но я мужественно молчал. Может сама проговорится.
– А с кем ты живешь? Этот парень, кто тебе?
– Это мой младший брат, Юрка.
– А кто еще с тобой живет?
– Мама, папа, еще один брат, старший.
– У вас большая семья,– заметил я.– Места хватает?
– Не очень. Но мы стараемся не мешать друг другу.
Она отвернулась, давая понять, что ей не хочется развивать эту болезненную тему.
– А как у вас дела?– спросила она.
– Все по-прежнему. Уйма работы, много клиентов. Пластик нужен всем.
– Нашли мне замену?
Я уловил в ее голосе скрытый интерес.
– Нашли. Бухгалтер со стажем.
– И какой у нее стаж?
– Очень большой,– улыбнулся я.– Больше двадцати лет.
– Это хорошо,– она хотела казаться равнодушной, но я уловил облегчение в ее голосе.
– С Олесей видишься?– не выдержал я.
– Нет. Только созваниваемся.
– А куда она уехала?
– А ты не знаешь?– недоверчиво взглянула на меня Алина.
– Нет. Я не могу дозвониться до нее. Я был на даче и нашел ее вещи. Хотел вернуть.
– Она уехала домой, в Подольск.
– Ничего себе,– проговорил я, потому что даже не подозревал, что она оттуда родом.– Она тоже сменила работу?
– Нет, не сменила. Мотается на работу на электричке. Но мне кажется, так долго она не протянет. Вставать надо слишком рано, в электричке полно людей. Это хорошо, пока лето, а дальше будет совсем худо. В темноте уезжаешь, в темноту возвращаешься.
– Тяжеловато,– посочувствовал я.– А зачем надо было менять жилье? Жили бы там, ведь вас никто не гнал.
Алина напряглась и не знала, что ответить. Я затронул весьма чувствительную тему. Мне тяжело было смотреть на нее, она переживала.
– Алина, прости, я не хотел задеть тебя. Просто я не совсем вас понимаю,– смиренно вздохнул я.
Она молчала, и я продолжил:
– Мне тоже нелегко, правда. Я себе места не нахожу дома. Все время вижу ваши лица,– слукавил я, потому что в основном видел только лицо Олеси.– Нам было так хорошо вчетвером – ты и Ник, я и Олеся.
– Да, только ни ты, ни Ник не позвонили мне ни разу,– упрекнула она.
– Ты права. Видишь ли, мы думали, что все кончено, но я не могу вас забыть. Мне не хочется, чтобы ты держала зло на меня, честно. Я хотел бы и Олесе сказать то же самое.
– Она не нуждается в твоих словах,– жестко сказала Алина.– Нечего мне лапшу на уши вешать. Вы никогда не интересовались нами. Мы были нужны вам для развлечения, и только.
Что мне было сказать? Ответить ей честно?
– Ты права, Алина. Так и было. Но в те выходные, что мы расстались, со мной произошло нечто особенное. Я понял, что поступал с вами неправильно. И мне очень стыдно, поверь мне. Я был эгоистичным недоумком.
Вряд ли я мог истолковать удивленный взгляд Алины, как то, что она поверила в искренность моих слов, но ее поза, тем не менее, стала расслабленной.
– Скажи,– проговорила она, откидывая челку со лба,– ты правда не догадывался, что Олеся любит тебя?
– Совсем не думал об этом.
Она, молча, рассматривала меня, и я видел, что ей хочется спросить меня еще о чем-то. Она не решалась, и я начал догадываться почему.
– О тебе я тоже не знал,– тихо добавил я.
Она засунула руки в карманы куртки и снова отвернулась.
– Я много чего не знал, о чем очень сожалею. Прости. Вот такой я недогадливый. Ты можешь мне дать адрес Олеси?– не выдержал я.
Она покачала головой.
– Почему?– спросил я.
– Потому что я не знаю его. Они переехали, и на новом месте я ни разу не была. Знаю только, что ее улица называется «Володи Дубинина». Это все. Но знаешь, Сергей, она не захочет тебя видеть.
Алина пристально посмотрела мне в глаза. Я не отвел взгляд, и она занервничала. Что-то в моем взгляде насторожило или испугало ее. Соскочив со скамейки, она быстро устремилась выйти из беседки. Моя рука автоматом сжала ее локоть, с намереньем удержать и успокоить. Но она вырвалась и зло обожгла меня сверкающим взглядом.
– Думаешь, что тебе все можно, да?– в ее глазах блестели слезы.– Ты богатенький маменькин сынок! Ты живешь на всем готовом, и не знаешь каково это, когда нет своего угла, и когда зависишь от начальника.
– Алина, ты не то говоришь,– начал оправдываться я.
– Я знаю, что говорю. Таким как вы, всегда плевать на тех, кто рядом. Если они не вашего круга, так значит можно и ноги о них вытирать? Я не подстилка, понял?
– Я и не думал такое,– она ошеломила меня своими обвинениями.
– Да, я любила тебя,– она заплакала.– Но ты даже ни разу не посмотрел на меня. Только когда Ник стал встречаться со мной, ты снизошел своим вниманием. Мы для вас никто.
Слезы бежали по ее щекам, и она не вытирала их. Все, что она наговорила, было просто чудовищным. Но не это трогало меня. Даже не вникая в смысл ее слов, было видно, какая она несчастная. Бедная девочка, боль так и хлестала из нее. Мне захотелось утешить ее. Я потянул ее за руку и крепко прижал к себе. Она попробовала вырваться, но я удержал ее. Она рыдала в мою футболку, а я гладил ее по голове.
– Алина, прости. Я никогда так о тебе не думал,– шептал я ей.– Я просто жил своей жизнью, ничего не замечая вокруг. Я вовсе не думал о том, что кто-то ниже меня или выше. И тебя я не замечал по другой причине – я не хотел служебных романов. Я вообще никогда не планировал связывать свою жизнь с кем-то. Потому и смотрел на всех девушек по-другому. Ну, прости меня. Хочешь, стукни меня или укуси, только не плачь.
Она улыбнулась и потихоньку стала затихать. Немного всхлипывая, она достала из кармана бумажный платок и вытерла глаза. Я еще не отпускал ее, чувствуя, что так надо. Пусть успокоится до конца. Я даже поцеловал ее в голову.
– Ладно,– наконец, сказала она.– Спасибо, что зашел и сказал мне это. Стало легче.
– Мне тоже. Пожалуйста, не думай обо мне плохо. Все, что ты сказала про меня – не правильно, поверь. Возможно, я эгоист, но я не бесчувственный, и мне не наплевать, что ты обо мне думаешь, и как ты живешь. Может тебе в чем-то помочь?
– Нет, спасибо,– усмехнулась она.– Пока не стоит.
– Ну что ж, тогда я пойду?– неуверенно спросил я.
– До свидания, Сергей,– ее голос был, конечно, не радостный, но какой-то удовлетворенный.
– Увидимся,– сказал я ей.
Я уехал с легким сердцем, но тяжелой головой. Вот как воспринимают меня девушки – высокомерным, светским, маменьким сынком. И поделом мне.
ГЛАВА 3.
На следующий день я ушел пораньше из офиса, чтобы встретить Олесю после работы. У меня был план – подвезти ее домой, а заодно узнать и адрес. Я подъехал к ее работе вовремя, избежав пробки в обычном для этого времени месте. Мне удалось проехать через дворы, припарковавшись с противоположной стороны от нужного мне здания. Отличный обзор предполагал широкие возможности моим тайным наблюдениям. Многие люди уже выходили из дверей, значит, рабочий день окончился. Не пропустил ли я Олесю? Я напряженно ожидал ее появления, и мне была непонятна неадекватная реакция моего сердца на это ожидание. Оно бу́хало, как ненормальное. Наконец, я заметил ее.
Она неторопливо вышла из здания. Ее лицо было печально и задумчиво. Олеся снова выглядела обыкновенной девушкой – без косметики и прически. Мое сердце громко стукнуло и мне пришлось сделать несколько вдохов и выдохов, прежде чем я смог бы ее окликнуть. Опустив стекло, я уже собирался позвать ее, как заметил, что она подошла к совершенно незнакомому мне автомобилю.